Волки

Волк всегда вне закона. Он – зверь, он орудие для убийства, которое не знает меры, не знает пощады, а жизнь волка полностью соответствует системе Дарвина, где побеждает сильнейший. Как в человеческой стае, когда пойманного пирата, без всякого суда и следствия, сразу волокут на рею.

Так и волк вне закона. Говорят, что волки санитары леса и помогают природе очиститься от больных и слабых, но я думаю, что эту пословицу придумали сами "санитары" для того, чтобы облагородить свой разбойничий...

Теперь уже не помнят, кто и когда вбил первый колышек на Волчанке. Быть может, это было ещё во времена Столыпинской реформы, когда крестьянская Россия поднялась с насиженных мест, и волна переселенцев покатила за Урал. А название осталось, наверное, с той поры, когда, говорили, голодными белыми зимами стаи волков осаждали хутор, резали скот в хлевах, скалились в окна изб. Леса тогда стояли дремучие, а домов-то было – раз, два и обчёлся. Многие мелкие поселения разорила война и последующий голод...

...Это был старый волк.Опытный и хитрый.Со впалыми боками и отвислой нижней губой.Когда-то в схватке соперник схватил зубами его пасть и он,понимая ничтожность своих шансов на победу,из последних сил рванул в сторону головой.

Противник опешил,споткнулся на передние лапы.Это стоило ему жизни.А он,вожак стаи,стоял над побеждённым врагом,и кровь капала с его оторванной губы на жухлую желтеющую траву.

И вот сейчас он стоял на поляне,окружённый своей стаей,и молча смотрел на неё.Молодые волки...

Жил когда-то волк; он растерзал множество овец и поверг в смятение и слёзы многих людей.

Однажды он вдруг почувствовал угрызения совести и стал раскаиваться в своей жизни. Он решил измениться и более не убивать овец.

Чтобы всё было по правилам, он отправился к священнику и попросил его отслужить благодарственный молебен. Священник начал службу, а волк стоял и плакал в церкви. Служба была длинная. Волку случилось зарезать много овец и у священника, поэтому священник со всей серьёзностью...

Волки уходили. Где-то на краю горизонта небо было уже другого цвета, что предвещало скорое наступление утра. Волки покидали деревню, оставляя ее до будущей ночи.

Зверь выл от отчаяния, но не мог успеть за ними. Ему оставалось только спрятаться где-нибудь в укромном месте, чтобы зализать рану. Приближалось утро, и не следовало никому видеть, как зверь превращается в человека.

Где-то недалеко слышались крики стражи, скрип лежалого снега под сапогами. Звон оружия и брань. Бородач кольчуге...

* * *

Хорошенькая, как белокурый ангелочек, девочка держала в своих маленьких ручках кошку и что-то объясняла ей:

- Сейчас мой папа придёт и заберёт меня. Он сегодня задерживается, потому что у него важные-преважные дела. Да! И это очень важные дела - потому что он меня всегда забирает вовремя!

Мелко заплетённые косички девочки смешно торчали в разные стороны, а ажурный воротничок кофточки заканчивался рыжей пуговкой. Воспитательница читала какую-то скучную книгу, сидя за столом...

У подножия горы уже ощутимо пахло весной. Оно и хорошо: мало кто отваживался путешествовать в короткие, но суровые зимние месяцы. Там, наверху в горах, зима ворует месяц-полтора у робкой весны, здесь же у подножья лежалый снег зиял чёрными проталинами с коричневой прошлогодней листвой, и, кое-где, свежей зелёной порослью.

Прошло уже две недели с тех пор, как заскрипели колёса ещё одной повозки, везущей путешественников к горизонту, и весело покатилась, разворачиваясь, огибая чащи и овраги...

Лошадь ступала по свежему снегу. Зима медленно, но верно приближалась к своему концу.

- Наконец-то человеческое жильё. Думаю, там найдётся для нас кров и какая-нибудь еда, - пробормотала Айна, глядя на клубящийся над изгибом дороги дымок.

Они с Дагом наматывали на колёса горные тропки уже четвёртый день. Запасы провианта периодически грозили подойти к концу и восполнялись за счёт таких вот крошечных деревушек. Люди здесь жили суровые, привычные к холодам и капризам природы, — они сами...

Овца, спасаясь от волка, вбежала в ограду храма.

— Если ты не выйдешь, — сказал волк, — жрец тебя схватит и зарежет в жертву.

— Мне всё равно, — сказала овца, — жрец ли меня зарежет или ты меня съешь.

— Друг мой, — отвечал волк, — мне горько слышать, как ты рассматриваешь такой важный вопрос с такой узко-личной точки зрения. Мне это не всё равно!

Встретились как-то волк и олень. Олень начал упрекать волка за то, что тот губит живых существ, и потому ему уготована плохая карма.

Олень же, питаясь растительной пищей, считал себя очень добродетельным и рассчитывал на достижение вечного блаженства.

Однако после смерти двух друзей всё вышло совсем не так, как предполагал олень: вместе с растительной пищей он уничтожал мириады живых существ, мелких насекомых, и поскольку ни в какой мере не раскаивался в содеянном, заслужил плохое...