Вода

Вообще-то ей полагалось захиреть в московском климате, не похожем на ее родную Северную Африку. Но она была не только жива, но и вполне здорова, оправдывая свое имя, напоминающее о мумиях египетских фараонов, над которыми неподвластно время.

Ее звали "Хамеропс". Марк, считая это имя неприличным, называл ее просто - "пальма". Было несложно понять, какую из пальм он имеет в виду, поскольку другая растительность в нашем доме не приживалась.

Когда Марк приволок горшок с растением, он божился...

Вступление
Знаете, когда спускаешься по старой лестнице к синему морю, ощущаешь легкую дрожь пронизывающую тебя с ног до головы.

День. Солнце светит у меня над головой, я вступаю на песок, нагретый палящим солнцем, босыми ногами.

Я медленно иду к морю. Пытаюсь смотреть на солнце, которое так ярко светит надо мной. Прищуриваюсь и сразу опускаю голову. Подхожу все ближе и ближе к морю. Боже, как оно прекрасно. Я сажусь так, что мои ступни были в воде. Его нежные волны бьются о мои ноги...

Однажды встретились три мальца – сорванца и начали горько плакать и судьбу свою, на чем свет стоит ругать.

Что за жизнь: »Это нельзя, туда не иди, это не бери. Только и слышишь запреты, надоело».

А самим-то невдомёк, что родителей слушать надо всегда: не шалить, не грубить, бранными словами не дразниться . Вот за это наказала их в будущем матушка-судьба, да еще как., сами увидите!

Мальчик по - имени Егорка не любил умываться .Матери надоело насильно заставлять , вот и скажи она в...

Жил был в одном большом и красивом лесу страшный Бабайка. Жил он в сырой и темной пещере. Занимался тем, что по ночам пробирался в близлежащие деревни и города. Там он пугал детей, а порой и взрослых, воровал предметы старины и предметы из драгоценных металлов. Все это добро он складировал у себя в логове. К своему лесу он относился просто безобразно: убивал животных, не столько для пищи, сколько для удовольствия, всячески издевался над насекомыми, сжигал муравейники, отрывал крылья и лапы у...

Сама по себе жизнь странная штука.
Нам отпущено несколько десятков лет. Кому больше, кому поменьше. То есть не всем одинаково. В разных странах по-разному. В зависимости от уровня жизни, географических условий, климата и, как ее, наследственности. Но все стартуют от рождения.

Потом детство, переходящее в юность. Юность трансформируется в зрелость. Этот период жизни переходит в старость и дряхлость. Потом…, но об этом не хочется распространяться.

А пока…
Пока устойчивое состояние зрелости...

Давным-давно жил на свете юноша. Больше всего увлекали его истории о древних временах, когда этот мир был зелёным, полным чудес и диковинных созданий. С самого детства парень зачитывался старинными книгами из большой домашней библиотеки, которую собирал ещё его прадед.

Во взрослой жизни юноша, однако, предпочёл военное ремесло. Записавшись в ряды мушкетёров, парень лучше всех выучился стрелять, и спустя три года, возвратившись в родной дом, привёз с собой новенький мушкет, выигранный на...

По стеклу ползли прозрачные капли дождя, собирались у основания деревянной рамы в прозрачную дорожку воды и в ней, как в зеркале рассыпались на тысячи ярких пы-линок неоновые отсветы фонарей.

И асфальт казался тёмным, набухшим от воды…Такой зимы Кирилл ещё не пом-нил…Дворовые фонари бросали неровные тени, и под ветром гнулись ветви деревьев…

В третьем часу ночи на улицах города было пустынно. Мигали жёлтым светофоры на перекрёстке да светилась разноцветной новогодней гирляндой...

День, когда Элу Мейсону, специалисту по гидропонике, пришла в голову эта идея, начался на Третьей лунной базе как обычно — сонные с покрасневшими от недосыпания глазами ученые и инженеры сползались к завтраку.

Первый прием пищи ни у кого не вызывал приятных эмоций.

Персонал Третьей лунной состоял исклю-чительно из представителей мужской половины человечества. В отсутствие женщин, без строгих законов об окончании рабочего дня ничто не отвлекало от научных споров, которые часто затягивались...

До катастрофы, которая должна была уничтожить планету, оставалось одиннадцать недель, два дня и три часа, плюс-минус несколько минут, но неожиданно Мориси поймал себя на мысли, что, может, землетрясения вообще не будет. Он даже остановился.

Это пришло ему в голову, когда он бродил по берегу Кольца-Океана, километрах в двенадцати от коттеджа, где жил. Он повернулся к своему спутнику, старому факсу Динуву, и спросил с интересом:

— А что если планета вообще не будет дрожать?
— Но она будет...

Мы стоим на набережной и вглядываемся в огни шумного города с той стороны реки. Я знаю, что в эту минуту он думает о людях, принявших знак темного дракона, для которого все в мире относительно полноты его желудка, потому что всякий раз, когда это происходит, его глаза становятся черными от печали.

Он говорит мне:
- В мире, в котором мы живем, так многое определяется полезностью. Люди накапливают средства, делая друг другу больно, оправдывают себя заботой о своем будущем и будущем своих...