Видимое

Пропали, пропали все звуки...
И странная, странная тишь...
Как будто не крылья, а руки,
Ты, ласточкой выгнув, летишь.
Как будто бежишь по песку ты,
А двигатель, правда, стоит...
Секунды, секунды, секунды -
Последние шансы твои.
Случись же такое вот дело,
Я сам бы хотел в небеса...
Я летчик, товарищ Гастелло
Я Пашка, обычный курсант...
Я падаю взрывчатым телом...
А крыши согнулись и ждут...
Я, кажется, знаю, что делать,
Чтоб эту не сделать беду...
Ю. Визбор...

Песнь о рыбаке и рыбке.

1970 год. Уссурийск. Госпиталь. Стихотворение посвящается начальнику городской пересыльной тюрьмы, вернее, тому, как он ел.

Как он ел! Челюсть работала ожившим механизмом: вниз – вверх, вниз – вверх. С невероятной скоростью и безо всяких попыток сомкнуть губы. До моего прибытия за столом «имярек» вкушал пищу в гордом одиночестве. Меня поташнивало, я терпел в тщетной надежде перевоспитать свинью.

Запев:
Когда б ты не был браконьером,
Когда б жевал не торопясь...

Сотрудник одной из городских фирм, Алексей, молодой человек, лет тридцати, после напряженных будней решил провести выходные на природе. Загрузившись всем необходимым для рыбалки, он отправился в ближайший пригород, где, как он знал, за небольшую плату можно было найти пристанище на сутки или двое у какой-либо пожилой пары.

Добравшись до места без проблем и найдя нужный дом, он всю вторую половину дня сидел с удочкой. Наловив мелкой рыбешки местному коту хозяев, он устроился на веранде этого...

От: "LAV"
Кому: "Michael Fatov"
Тема: Re: (без темы)
Дата: 4 ноября 2000 г. 18:47

LAV >

Да..., у-у-у... как запущено, что тут скажешь...

Вообще, твои первые интерпретации на мои письма, как и раньше весьма похожи на диалог глухого с немым, то ли ты сразу не включаешься, то ли интуитивный канал у тебя кто-то держит (сам, наверное). Видимо, это уже традиция первого обмена письмами.

Скорее всего, этот канал ты очень редко используешь, поэтому он и зарастает тиной время от времени, а нужна ведь...

Привет дядя.

В прошлую субботу именно тогда, когда ощущал внутреннюю гармонию в себе (после просмотра Матрицы) поехал на радио рынок. В воскресные дни там страшная толкотня. Интересно не это, интересно то, что в этой толкотне мне удалось гармонично проходить совершенно свободно.

То есть я практически не уклонялся от встречных, но и не пёр как танк, все получалось само собой совсем без усилий. В принципе и раньше, несмотря на толкучку в автобусе или метро, вокруг меня ВСЕГДА оставалось...

Сегодня ночью кратко познакомился с Нагвалем (по Кастанеде). Весьма серьезное состояние. Моментальный выход (не выход, а скорее мгновенное переключение), с полной потерей мира Тоналя и его окружения, с сохранением не сознания и памяти, а скорее воли.

Тональ - это внутренняя матрица, Нагваль то, что за её пределами. Возможно, если бы это произошло раньше, возникло бы жуткое чувство страха - так как потеря всего - зрелище своеобразное и весьма пугающее.

Сейчас читаю Ченеллинг 5, написано то же...

Женщина медленно и бесцельно брела сквозь осень по городу.

Узкими улочками, тесными дворами, заброшенным парком.

По тротуарам, покрытым лужами… полустёртым «зебрам» переходов… набухшим водой песчаным садовым дорожкам…

Шуршали колёса проезжающих мимо машин. Гремела собачья цепь в промокшей будке. Тренькал звонком укутанный в полиэтилен велосипедист.

Это тоскливое скольжение Женщины сквозь неясные блики и звуки, сопровождал скучный, как метроном, стук её каблуков.

Ни промозглый...

Любить Всех - это Дар. Он приносит радость, спокойствие, гармонию...

Любить Всех - сложно научиться
Но научившись - становится просто ... любить, легко жить на этой планете, полной красоты.

Любить кого-то одного - это другой Дар
(всегда трудный, часто болезненный)
как испытание
как война
война, которую просто начать, сложно закончить, невозможно забыть...

возможность подняться выше "Себя", построить свой духовныый храм, расширить границы видимого мира, превзойти их...

как...

Живешь и по законам и без правил.
Уйдешь в свой срок, а скажут: – Рано Мир оставил.
Начнут судить: хорош ты был, иль плох,
Забыв, что есть один судья и адвокат: он – Бог!..
Он – ты!
Криккрак. “Размышления”

– У нее были такие же зеленые глаза, как у тебя, мама? – Лукавая мордашка, переломив черные чайки бровей, смотрела на мать синим восторгом.

– И очень тогда молодые и счастливые, сынок. – Располневшая от родительских обязанностей Микаэла Микаэловна растрепала золотистые кудри...

Тимка бежал по лавам, инстинктом понимая, что если отец и погонится за ним, то здесь он отстанет. Ему, пьяному, да еще ночью, лавы ни за что не пройти. Слишком узки дощечки, проложенные по столбикам запруды, перегораживающей Пскову, бог ведает с какой целью.

На той стороне лавы упираются в рыхлый известняк взгорка, а по нему над каменистым берегом прямо от крайней доски разбегаются вправо и влево хорошо набитые тропинки к двум крошечным улочкам, что нестройными рядами огоньков светятся...