Великан

Кирюша просыпается, когда ночь улеглась на крышу дома, и свесила хвост на окошко.

Из подкроватя Кирилл умеет выныривать сам – всё-таки достаточно большой. Это очень приятное место. Это был «дом», в том смысле, в котором это слово говорят Большиши – с теплотой и каким-то облегчением в голосе. Его дом. Когда он удостоверится, что все эти беспечные Большиши уже мерно дышат в своих кроватях, он погружал руки подподушку, и просачивался через многочисленные упругие поверхности в тёплую темноту...

В те времена, когда я еще лазил по деревьям – давно-давно это было, годы и десятилетия назад, был я чуть выше одного метра ростом, носил обувь двадцать восьмого размера и был таким легким, что мог летать – нет, я не вру, я на самом деле мог бы летать – или.

По крайней мере, почти мог, или скажем лучше: в то время летать действительно было в моей власти, если бы я на самом деле очень твердо этого захотел или попытался бы это сделать, потому что… потому что я точно помню, что один раз я чуть не...

На угол козырька крыльца сел филин, и только было раскрыл клюв, что бы ухнуть, как получил оплеуху грязной половой тряпкой.

-А ну пошел отсюда! – старая кухарка Марфа гневно крикнула вслед улетающей птице.

-Ах, что же вы так его прогнали, - не сдерживая улыбки, спросил молодой белокурый юноша, стоявший рядом, - чем он заслужил ваш гнев?

-Как? Разве не знаете что еже ли филин ухнет на крыше дома, то быть беде. Вот месяц назад ухал так вон там, - последние слова кухарка говорила, сильно...

- как дела во Вселенной?
- ой, не спрашивай… Я так устала! Но нашла удивительную планету, думаю, что тебе понравится!

Они летели долго-долго, Алина даже успела вздремнуть на спине у Эйлы. Потом они ждали, когда пронесется метеоритный дождь. Это было очень интересно смотреть как мимо проносятся камни разной величины и цвета. И Алина думала: какой великан их забросил, что они так долго куда-то летят. Эйла объяснила, что когда камни ну очень большие, но еще не планеты, это уже астероиды, а вот...

Глава 1. Через пустыню по Великому Пути

1.1 Очередной оазис

Вечерело. Караван торговцев и слуг из двух сотен людей добрался, наконец, до очередного источника в пустынном каньоне. Зеркальная гладь маленького озера приветливо блеснула путникам, предлагая уют и прохладу для ночной стоянки.

Длинные полосы облаков, похожие на птичьи перья, сделали небо привлекающим взгляд символом небесных перемен, которые радуют красотой, но не спешат раскрывать свои тайны….

Вогаз, 27-летний охранник...

На Севере мало жизни. Так мало, что о ней можно легко забыть, и тогда умирать уже незачем. Цвет Севера - белый. Кругом холодно, пусто, мертво, прекрасно! Здесь нет ничего, помимо ледяной игры разума, здесь всюду, до самой Полярной Звезды раскинула невидимые крылья Белая Логика, которая служит Белой Богине, чистой деве полярной ночи и вечного мрака.

С южной женщиной не поговоришь о Ледовитом океане, она привязана к своей дыре. Чёрное - цвет черни. А поцелуй Вьюжной Богини холоднее космической...

Далеко-далеко за линией горизонта. Где аромат призрачного счастья столь реален, что витает в воздухе. Где забытые истины наполняются новым звучанием. Где не нужны слова, а в безмолвии хранятся тайны. Где в серой дымке прячутся горные вершины, кутаясь в пушистые облака. Где буйство природы радует глаз. Где шёпот звёзд услаждает слух. Посреди синего-синего океана есть необитаемый остров.

В маленькой бухте с белоснежным песком высится скалистый утёс. Синее море бережно ласкало острые камни...

В одном городе рос дуб. Высокий дуб с толстым стволом. Он родился давно, 440 лет назад. Снаружи это был крепкий мощный великан с обхватом ствола в несколько метров. А внутри уже был изъеден разными насекомыми. Где-то его древесина была настолько изъедена под корой, что превратилась в труху. Различные жуки-точильщики изо дня в день точили этот дуб, благо, работы им хватало.

Многие люди гуляли под широкой кроной дуба. Дуб был свидетелем любовных встреч, свиданий, расставаний. Он видел одних и тех...

Глава 13.

Амарант отправился к своему тайнику в подземельях, мимо Сонни, смотрящего на тесную стайку новеньких за загородкой свежееомытым взглядом как будто невидящих глаз. Ожидая обещанную книгу, Бест перекладывал на земле древние, пожелтевшие страницы, вырванные, разрозненные.

На них даты и события, короткие сообщения: родился - умер, началось - закончилось. Разрозненные страницы и содержание такое же, не складывается ни во что. Мурена следила за его руками.

- Не выходит, - сказал...

Алим, сделай, пожалуйста, чаю, а то в горле першит, будто кто-то специально мешает говорить.

– И мне, я тоже хочу. Да, наверное, всем сделай, – предложила Саша.

Алим пошел ставить чайник, а Мила пыталась собраться с мыслями, проговаривая обрывки виденного во сне. Было такое впечатление, что пространство комнаты постепенно становится иным… иным во времени.

Неизъяснима растворенность

– Как будто высветило небо передо мною пятнышко земли сырой, пропитанной дождями, с прохладой...