...А у нас за стенкой живёт Вечный Воитель.
Спросила:
— Сколько тебе лет?
— Столько не живут.
А выглядит молодо, даром что Вечный: длинные волосы (не угадали, чёрные), кожа и металл, слушает Кипелыча, играет в группе. Весы Равновесия в нашем мире, говорит он, слишком склонились в сторону Порядка, так что здесь я сражаюсь на стороне Хаоса. У него нет меча, но на его басу начертаны странные руны, и после каждого концерта он полон сил.
Во сне он разговаривает. Иногда сам с собой, иногда с кем-то там. Иногда умудряется, не просыпаясь, связно отвечать на заданные вопросы. Ещё во сне он поёт и смеётся. Поёт песни советских времён, лажая немузыкально и немилосердно, а смеётся демоническим смехом (Ариох позеленел бы от зависти и проглотил бы собственное сердце). Я укрываю его одеялом, когда он засыпает как есть, в косухе и гадах, целую в щёчку и сама отправляюсь спать.
Я влюблена в Вечного Воителя, но люблю своего мужа.
Мой муж — Бодисаттва. Тоже бывает. Его оружие — слово Будды. Впрочем, проломить череп двумя маленькими бронзовыми буддами на прочной цепочке может тоже. Он упражняется с ними каждый вечер, перед тем, как ложится в постель. Ещё он отжимается на пальцах и делает стойку на голове. Говорит — физические упражнения возбуждают. Охотно верю. Вперёд, Бодисаттва, вперёд!
Мой муж говорит, что мы живём в эпоху Кали-Юги. Это когда все живут плохо, но недолго. Для себя он делает исключение, предпочитая жить с максимальным оттягом. Получается. Такая вот Тантра.
На концертах нашего соседа он предпочитает не трясти хайром у сцены (хотя трясти есть чем: Бодисаттвы — это вам не монахи, им бриться налысо ни к чему), а медитировать в уголке. Он коннектится к потокам, текущим сквозь руны на Чёрном Басу, и посылает свои бодисаттвические благословения тем, кто готов отдать душу за рок-н-ролл.
— Тяжело нам, добрым хиппи, с вами, злобными металлистами, — признаётся он иногда. Хотя джинсу и фенечки давно сменял на напульсники и кожаные байкерские штаны.
Он знает про мою влюблённость. Я — про его. Многочисленные. Он поэт, ему можно. Любит-то он всё равно меня одну. Ну, ещё весь мир и всех населяющих его существ, но это уже чисто бодисаттвически.
В такой компании начинаешь чувствовать, что и сама не пятое колесо в собаке. На ВВВ (Возлюбленную Вечного Воителя) не тяну, да и не тянет: они плохо кончают, а кончать надо хорошо. Искусительницей для моего Бодисаттвы тоже как-то боязно: сбежит ещё в Нирвану, медитировать на собственный пупок, кого ж я буду по ночам обнимать? (Воитель, он-то с басухой обниматься предпочитает...) Впрочем, забыла: я же эльф, сплю уже сто тысяч лет, а весь этот мир мне только снится. Тяжёлый случай. Клинический.
Нам троим давно бы пора в психушку, так от нас же там все психи спятят, о санитарах и не говорю, жалко. А ведь физики уже почти доказали то, что много тысяч лет знали мистики и наследные принцы Амбера: всё, что только можно вообразить, существует в одном из Отражений. И поёт свою песню Чёрный Бас, питая своего владельца во всех измерениях Мультивселенной. И стоит на голове посреди Сансары мой Бодисаттва с ехидной улыбкой на лице. И я, Спящая Принцесса, переворачиваюсь с боку на бок в своей эльфийской постели, ожидая продолжения этого странного сна о Вечном Воителе за нашей стеной...
Спросила:
— Сколько тебе лет?
— Столько не живут.
А выглядит молодо, даром что Вечный: длинные волосы (не угадали, чёрные), кожа и металл, слушает Кипелыча, играет в группе. Весы Равновесия в нашем мире, говорит он, слишком склонились в сторону Порядка, так что здесь я сражаюсь на стороне Хаоса. У него нет меча, но на его басу начертаны странные руны, и после каждого концерта он полон сил.
Во сне он разговаривает. Иногда сам с собой, иногда с кем-то там. Иногда умудряется, не просыпаясь, связно отвечать на заданные вопросы. Ещё во сне он поёт и смеётся. Поёт песни советских времён, лажая немузыкально и немилосердно, а смеётся демоническим смехом (Ариох позеленел бы от зависти и проглотил бы собственное сердце). Я укрываю его одеялом, когда он засыпает как есть, в косухе и гадах, целую в щёчку и сама отправляюсь спать.
Я влюблена в Вечного Воителя, но люблю своего мужа.
Мой муж — Бодисаттва. Тоже бывает. Его оружие — слово Будды. Впрочем, проломить череп двумя маленькими бронзовыми буддами на прочной цепочке может тоже. Он упражняется с ними каждый вечер, перед тем, как ложится в постель. Ещё он отжимается на пальцах и делает стойку на голове. Говорит — физические упражнения возбуждают. Охотно верю. Вперёд, Бодисаттва, вперёд!
Мой муж говорит, что мы живём в эпоху Кали-Юги. Это когда все живут плохо, но недолго. Для себя он делает исключение, предпочитая жить с максимальным оттягом. Получается. Такая вот Тантра.
На концертах нашего соседа он предпочитает не трясти хайром у сцены (хотя трясти есть чем: Бодисаттвы — это вам не монахи, им бриться налысо ни к чему), а медитировать в уголке. Он коннектится к потокам, текущим сквозь руны на Чёрном Басу, и посылает свои бодисаттвические благословения тем, кто готов отдать душу за рок-н-ролл.
— Тяжело нам, добрым хиппи, с вами, злобными металлистами, — признаётся он иногда. Хотя джинсу и фенечки давно сменял на напульсники и кожаные байкерские штаны.
Он знает про мою влюблённость. Я — про его. Многочисленные. Он поэт, ему можно. Любит-то он всё равно меня одну. Ну, ещё весь мир и всех населяющих его существ, но это уже чисто бодисаттвически.
В такой компании начинаешь чувствовать, что и сама не пятое колесо в собаке. На ВВВ (Возлюбленную Вечного Воителя) не тяну, да и не тянет: они плохо кончают, а кончать надо хорошо. Искусительницей для моего Бодисаттвы тоже как-то боязно: сбежит ещё в Нирвану, медитировать на собственный пупок, кого ж я буду по ночам обнимать? (Воитель, он-то с басухой обниматься предпочитает...) Впрочем, забыла: я же эльф, сплю уже сто тысяч лет, а весь этот мир мне только снится. Тяжёлый случай. Клинический.
Нам троим давно бы пора в психушку, так от нас же там все психи спятят, о санитарах и не говорю, жалко. А ведь физики уже почти доказали то, что много тысяч лет знали мистики и наследные принцы Амбера: всё, что только можно вообразить, существует в одном из Отражений. И поёт свою песню Чёрный Бас, питая своего владельца во всех измерениях Мультивселенной. И стоит на голове посреди Сансары мой Бодисаттва с ехидной улыбкой на лице. И я, Спящая Принцесса, переворачиваюсь с боку на бок в своей эльфийской постели, ожидая продолжения этого странного сна о Вечном Воителе за нашей стеной...
Обсуждения Вечный Воитель за нашей стеной