Дождь не утихал до утра. За окном было темно и стыло… А в комнате, в мягкой тишине, слышалось убаюкивающее мурлыканье спящего кота… Ему тоже снились свои сны, - неспокойные, нервные кошачьи сны...
В эту ночь Анне приснился странный сон. Ей снилось, будто она идет по ночному городу, - по своему родному, любимому городу, знакомому ей с детства.
Почти всю жизнь она провела здесь и считала, что это самый красивый город на свете. И была, безусловно, права… Киев - красивый город.
И Анна любила свой город...
Любила его и в зимнюю пору, когда он одет в белоснежное одеяние,
ослепительно-ярко сверкая на морозном воздухе, сияя своими великолепными золотыми
куполами старинных соборов и церквей…
Прекрасен был её город и в весеннее время, когда пробуждался от долгого зимнего сна и, сбрасывая с себя студеные оковы льда и снега, вдруг
покрывался упоительно-нежной весенней зеленью и зацветал высокими бело-розовыми свечами знаменитых киевских каштанов.
Весною великий стольный город Киев был поистине сказочно красив …
и чтобы это понять, надо обязательно его увидеть в эту пору его цветения...
Удивительным он был и в летнюю пору, когда весь покрывался густой зеленью и город превращался в сплошной цветущий рай, где парки плавно перетекали в леса, а сады – в благоухающие, густые и уютные уголки или в милые зеленые скверики, где небольшие клумбы становились яркими многоцветными мозаиками.
Бесконечные высокие холмы, что раскинулись вдоль синего Днепра, превращались в великолепные цветочные ковры, что живыми волнами переливались с холма на холм, со склона в долину и опускались почти к самой воде могучей реки... Днепр был также величав и хорош, как и город, что расположился на его берегах...
Но самое прекрасное время года была осень, - золотая солнечная осень...
В этот время Киев был поистине великолепен... На высоких зеленых холмах, покрытых густой бархатистой зеленью старых каштанов и лип, вдруг неожиданно появлялись золотисто-алые вкрапления в листве, что с каждым днём всё ярче и сильнее окрашивал их крону в багрянец пылающей осени.
И вот уже, как по велению невидимого волшебника, город быстро,
неуловимо и непостижимо начинал менять своё изумрудное великолепие на пышное убранство огненно-золотых осенних красок. Так природа, умирая, вдруг щедро выплескивала перед снежной зимой всю ослепительную сокровищницу своей сказочной, царственной красоты.
И город, - златоглавый древний город, - гордо накидывал на себя величавую, золотистую мантию осеннего великолепия. Город-Царь. Город великих князей и мудрых правителей… Город легенд и древних сказаний… Город золотых куполов и бесчисленных парков, садов ...
Это был город Золотых ворот и бедных поэтов… Город семи холмов и строптивой могучей реки...
Киев был самым красивым, самым зеленым и самым певучим городом в мире .
Разве можно не любить его ? Это сказочный город, которым никогда не устанешь восхищаться... Дивный, чудный город, полный колдовства и тайных чар, где живут самые красивые и дерзкие ведьмы и самые смелые парубки…
Здесь сказки и сказания переплетаются с былью и самая страшная история неожиданно воплощалась в реальную жизнь…
Чёрная Быль накрыла город смертельным покровом, - но не убила его ! Город, не смотря на кошмар происшедшего события, выжил и продолжал жить...
О, это удивительный город с горячим солнцем и звездным небом, с опьяняющими вёснами и хмельными ветрами ! Это неповторимый город, - город
щедрый, живой, веселый и звонкий, как тысяча вольных ветров и сотни тысяч летних гроз! И невозможно было не любить этот город !!!
И в этот город всем сердцем была влюблена тихая, грустная, милая Анна… Она не представляла себе жизнь без него. Он был всегда с нею, - и в детстве, и в юности, и днём и ночью, во сне и наяву… Он был в её
мыслях, в мечтах, в сердце… Неудивительно, что он часто снился ей. Но она редко запоминала свои сны.
Но этот сон Аннушка вряд ли забудет. Он войдет в её жизнь странным, вещий, непонятный видением...Сон разума... Сон тоскующей души …Сон, похожий на её жизнь…
« Я чувствую непобедимый страх,
В присутствии таинственных высот,
Я ласточкой доволен в небесах,
И колокольни я люблю полёт...
И кажется, старинный пешеход,
Над пропастью, на гнущихся мостках,
Я слушаю - как снежный ком растёт
И вечность бьёт на каменных часах.
Когда бы так! Но я не путник тот,
Мелькающий на выцветших листах.
И подлинно во мне печаль поёт ;
Действительно лавина есть в горах !
И вся моя душа – в колоколах -
Но музыка от бездны не спасёт ! » (Мандельштам)
Сон, который приснился ей, долгое время не покидал её и пугал её.
Анна шла по этому упоительно-красивому, колдовскому городу. И вокруг неё была весна. Город утопал в зелени пышных парков и хмелел от опьяняющего запаха цветущих зарослей буйной сирени. У Анны кружилась голова...
Она шла по городу, похожему на звонкую песню и всей грудью вдыхала свежий, пьянящий воздух ночи… Анна шла по притихшему городу в полусвете вечерних фонарей, узнавая очертания знакомых улиц, бульваров, площадей, - она видела узнаваемые силуэты зданий и соборов…
О, эти любимые, неповторимые черты родного города ! Их нельзя ни с чем сравнить и невозможно забыть... Это сказка наяву.
А высоко в тёмно-синем небе светились живые далекие звезды...
Над головой Анны шелестела листва деревьев и изредка, среди ночных полутеней, скользили редкие силуэты случайных прохожих, быстро исчезающих между темных громад чёрно-безмолвных домов…
Ночь ... Тишина ... Темнота ...
Ночные тени... Тени ночи... Видения... Призраки...
Анна ощущала себя такой же легкой, ускользающей тенью, неслышно скользящей по тихому ночному городу, - живой тенью, вырвавшейся из тесной
клетки повседневных забот.
Она словно расправила крылья, ощутив странную свободу души и тела, опьяняющую свободу, такую необыкновенную и непривычную для неё... И в легком упоении она беззаботно-тихо неслась теперь по тёмным и бесконечно-запутанным улицам любимого города…
Каким удивительным, странным и таинственным кажется город ночью. Всё вокруг совсем не такое, как днём... Анна порой почти не узнаёт его.
Она идёт и дышит пьянящим воздухом ночи... И чувствует себя частицей этого города...
Яркие звезды мягко мерцали под её ногами, отражаясь в темных лужах и в мокром асфальте. Они блестят в росинках травы и на лепестках цветов. И от этого Анне кажется, что она парит, летит во тьме над землей, что она плывёт сквозь темноту в тёплом летнем воздухе, беспечно несясь сквозь темноту... Это была волшебная, упоительная ночь, полная тишины и сонного покоя.
Только шорох листвы и еле слышное журчанье струй в фонтанах парков тревожили мягкую синеву ночной мглы… О, дивная украинская ночь, - колдовская ночь, полная тайн и загадок...
Анна шла и не слышала своих шагов… Она ощущала лишь музыку тишины… И шла, укутанная ночным теплом, как пушистым манто и ей было легко и радостно. Какой-то тихий восторг жил и трепетал в её груди и от этого она не ощущала ни времени, ни тяжести прожитых лет, ни пережитое горе...
Ей было удивительно хорошо и спокойно в ночи, как в детстве. И она совершенно не могла бы определить, сколько ей сейчас лет, - 19, 20, 30 или 130 ? - да не всё ли равно ?
Ей так легко дышится… Она чувствовала себя невесомой, беспечной, воздушной... Анна шла неизвестно куда и зачем, - неведомые силы уводили её в манящую даль, в незнакомые темные окраины, на чужие безлюдные улицы…
Ночь заманивала её в свои таинственные, манящие дебри, обещая покой и неведомое ей блаженство . Ночь обещала ей открытие тайн, заманчивых и неуловимых даже в сновидениях. Ночь ворожила над нею, втягивая всё глубже в паутину своих чар и снов. Но Анна не понимала, что это сон...
Это сон… И покорно-сомнамбулически Анна подчинялась неведомой силе, уводящей её в неизвестность. Она не задумывалась о возвращении, увлекаемая лишь зовом теплой, звездной ночи…
Какая странная, обволакивающая ночь! Неповторимая, необъяснимая, непостижимая, сине-черная звездная ночь, одурманивающая колдовскими видениями… И какие странные сны, похожие на реальность, полные неясной, туманной предтечи того, что ждет тебя впереди… И безвольно идёшь, подчиняешься неведомой силе, - движешься, как бы на ощупь, словно слепой, без всякой надежды на исход…
" Душный сумрак кроет ложе, Напряженно дышит грудь…
Может мне всего дороже Тонкий крест и тайный путь"
(Мандельштам)
Ночь тихо ворожила, мягко втягивая свою покорную жертву в паутину бездонного, мутного сновидения и, покорно-безвольная, тихая Аннушка всё глубже и дольше уходила в неизвестность, совершенно не замечая, как странно и быстро меняется вокруг облик дивного и любимого города…
О, этот город ! - заколдованный, зачарованный ночью и весной. Сколько легенд и сказок сложено о нём, сколько историй и былин рассказано и сложено о нём, а город всё такой же неразгаданный, непостижимый, как звёздная песня, как млечный путь...…И Анна бредила этим городом...
Она шла и деревья вокруг неё становились всё выше и безлиственней а небо - беззвёздней, а дома - всё темнее и величавее.. И, вместе с переменой окружающего её мира, незаметно менялось и настроение Анны. Исчезала легкость и тихая радость души, чувство покоя и уверенности, - свет фонарей становился
всё более тусклым и тревожным, - в воздухе чувствовалась странная напряженность, явственно перераставшая в неясный всё усиливающийся страх…
Вокруг во всём происходили неуловимые перемены, - в ночном воздухе, в мокрых бликах влажного асфальта, в резком блеске далеких звезд, в тёмных
настороженных силуэтах застывших зданий... И даже в легких тенях, что ещё совсем недавно были так завораживающе красивы и нежны, сгустились и ожили,
как чёрные призраки, что вдруг стали настойчиво преследовать Анну, гоня её во тьму бесконечной ночи.
Темный ночной город уже не выглядел таким знакомым и желанным…
Это был другой город, - совершенно чужой и непонятный, - странный город… Он стал суровым, строгим и враждебным и был полон неясных звуков, скрипов, шорохов…
Анне казалось, что за её спиной она слышит чьи-то приближающиеся шаги, пугающие настойчивые шаги, которые преследовали её, как бы Анна не ускоряла шаг… Она с каждой минутой ускоряла свой бег, всё быстрее и быстрее уходя прочь... Она уже бежала, задыхаясь и холодея от страха…
Уйти, убежать, скрыться от настигающего её невидимого ужаса… Ночь и город загоняли в свои силки свою жертву. Улица мелькала за улицей,
один поворот сменялся другим и Анна бежала, забыв о недавней беспечной легкости и радости полёта...
Теперь только нарастающая тревога заполняла всё её сердце… Какой-то животный страх загонял её всё глубже в вязкую топь её сновидений, в бездонную тайну искаженного сознания...
И ей было очень страшно… Так часто бывает во сне, - всё видишь, всё понимаешь и предчувствуешь что-то жутко опасное, недоброе, но нет сил уйти, избежать, спастись от неизбежного.
И ощущаешь себя совершенно беззащитной жертвой перед гипнотически-холодным взглядом удава-ночи…
И хочешь, и не можешь даже оглянуться, остановиться, перевести дыхание или закричать. Ты весь в цепях бессилия, безмолвия и пустоты…
О неумолимые тягостные сновидения ! Нет сил стряхнуть их...…
И надо бы, но невмочь…
О сны ! Что пророчите вы ? О чём предостерегаете ? Как понять вас ? Как разгадать эти зыбкие, странные, нереальные сновидения ? О чём они ?
" Тает в бочке, словно соль, звезда, и вода студеная чернее,
Чище смерть, солоней беда, и земля правдивей и страшнее…"
(Мандельштам)
Анна была в плену у ночи… Она металась по тёмному городу, но всё никак не могла вырваться из его цепкого плена… Она видела, как хищно сужаются улицы и тесной чередой сближаются, движутся, зловеще наступают на неё чёрные силуэты домов.
Каждой частицей своей кожи Анна чувствовала их тупое, дикое желание сдвинуться и раздавить её и она в ужасе выскальзывала из каменных ущелий, и бежала прочь от них куда-то вперед и вглубь, в сгущающую темноту, в чёрную ночь.
Нарастающее отчаяние гнало ее вперёд, в неизвестность. Но там, дальше, было ещё страшней, потому что впереди перед ней вырастали другие
грозные каменные громады с пустыми глазницами окон и выбитыми проёмами дверей…
А над головой, - тяжелое, глухое небо… И нависающие глыбы домов,
что молча сдвигались вокруг неё и, - черные на темном фоне, - нависали над ней, как гигантские чудовища, и зловеще смотрели на нее жуткими и слепыми дырами слепых окон…
Всё вокруг оживало и двигалось, пугая Анну... И бедная Анна задыхалась, умирала от страха и отчаянья, не понимая, что это, - явь или сон ? Отчего так страшно ? Надо проснуться, если это сон ...
Но сновидение было слишком реальным... И жутко пугающим ...
" Паденье – неизменный спутник страха.
И самый страх есть чувство пустоты.
Кто камень нам бросает с высоты.
И камень отрицает иго праха ?
Немногие для вечности живут.
Но если ты мгновеньем озабочен -
Твой жребий страшен
И твой дом непрочен ! " (Мандельштам)
Анна металась по темным узким улицам, убегая из чёрного города, из страшной тьмы ночи, из душного морока сновидения, из мрака, который засасывал её в смертельную бездну.
А город ежеминутно менялся и эло ощетинивался, как живое существо, и улицы живыми удавами ловили и душили ее. И некуда было скрыться, и некуда было бежать, потому что ночь и город были всюду вокруг нее, как гнетущее её бесконечное сновидение.
Анна чувствовала себя маленькой серенькой мышкой в когтях большого, жестокого хищника, который безжалостно играет ею и наслаждается её страхом. Она была совершенно беззащитна перед ним…
И этим хищником была НОЧЬ, - безжалостная черная ночь...
" Быть может, я тебе не нужен, И хрупкой раковины стены,
Ночь ; из пучины мировой, Как нежилого сердца дом,
Как раковина без жемчужин, Наполнишь шепотами пены,
Я выброшен на берег твой. Туманом, ветром и дождем…»
(Мандельштам)
Анна металась в чёрном городе, ощущая на себе зловещее дыхание этого чудовище, его цепкую болезненную хватку, слышала позади себя свист, хрип, топот, - звуки были отовсюду, - сзади, сбоку, сверху...
Анна в панике шарахалась из стороны в сторону от каждого шороха и скрипа. Ей страшно было оглянуться, ей страшно было замереть и хоть на мгновение перевести дыхание и осмотреться, понять, что же это за ужас вокруг неё…
Она, как загнанный зверек, даже не могла приостановить свой кошмарный, сводящий с ума и разрывающий ужасом сердце бег отчаянья…
Замри она хоть на секунду, то возможно, ей пришла бы безумная
мысль, - остановиться и оглянуться ! - и пусть жестокий город обрушится и поглотит её, - пусть она провалится вместе с ним в кромешную пропасть тьмы и беспамятства... И тогда кончится этот жуткий, леденящий душу бег от страха перед смерти… ужаса перед неизвестностью...…
Но трепещущее, мечущееся в агонии жути живое тело, - жаждущее жить и во что бы ни было вырваться и выжить в этом кошмаре, - ни на мгновение не давало разуму вклиниться в душевную панику и оборвать этот бег а ночном кошмаре …
И вдруг, в какой-то момент что-то изменилось. Возможно сработал инстинкт и, вместо того, чтобы в очередной раз отшатнуться, метнуться от надвигающегося каменного чудовища, она бросилась к нему навстречу и в ту же минуту заметила там то ли щель, то ли проём в бесконечно-неприступной череде темнеющих домов. И Анна спряталась там...
Но расщелина неожиданно стала быстро сдвигаться и несчастная Анна едва успела выскочить наружу…
Теперь она уже мятущейся тенью скользила вдоль стен, почти вплотную прижавшись к ним… Так маленькая пичуга, спасаясь от хищника, обезумев от страха, прячется в его же, хищника, гнезде… И тем спасается… Или погибает.
Вот так и она, увидев старый темный дом с открытыми дверями, не раздумывая, влетела в его раскрытую пасть…
Перед ней была крутая каменная лестница и Анна отчаянно-смело бросилась вверх по ней, минуя одну за другой узкие лестничные площадки. Анна поднималась всё выше и выше, ища двери, в которые можно было бы
постучаться и укрыться за ними от страшной ночи.
Но лестница бесконечно тянулась и тянулась вверх, но нигде не было ни одной двери, - только стены да ступени с качающимися под руками железными перила…
И вдруг перила неожиданно-хрупко стали ломаться под её руками, -
лестничные площадки стали колебаться и ускользать куда-то в сторону, а ступеньки прогибаться и проваливаться под её ногами…
И чем выше поднималась Анна, тем опасней становился её подъем. А там внизу, внезапно со страшным грохотом вдруг начали проваливаться и медленно опадать в бездну ступеньки, - они падали одна за другой, словно
камнепад в горах…
Ступеньки выскальзывали из под ног Анны, рукам не за что было ухватиться и безумное отчаяние охватило Анну. Она судорожно цеплялась за
качающиеся перила, стараясь удержаться... Ноги её беспомощно соскальзывали по рассыпающейся падающей лестнице, стены качались и шевелились, не давая на них опереться, прижаться, ощутить опору. Всё двигалось, качалось, рушилось
и душа Анны буквально кричала от смертельного ужаса … Силы совершенно по-
кинули её, - она, наконец, остановилась, обессилено прижавшись к качающейся стене и в холодном отчаянии замерла над черной бездной под её ногами.
Это конец ! - пронеслось в голове, полоснув по сердцу предсмертной болью. И Анна закрыла глаза, уже готовая рухнуть в страшную бездну…
Господи, как жутко ! Как отчаянно страшно и безумно жутко ! О, нет !!!...
И вдруг она почувствовала чье-то легкое прикосновение… От удивления она разжала веки.
В тот же миг, - глаза в глаза, - она увидела лицо отца…
Анна никогда-никогда не видела его… Ведь он давным-давно погиб, и только по старым фотографиям она туманно помнила его облик, его лицо, его глаза…
Но сейчас она сразу же узнала и вспомнила эти светлые, лучистые и родные до боли глаза…
Отец ! - вздрогнуло её сердце, - Отец! - вскрикнула она громко...
И проснулась ... Она очнулась от сна… И словно вынырнула из кошмарного омута сновидения... Господи, - это был сон ! Это всё во сне ?
Какой страшный сон ! Какой тяжелый, кошмарный сон… Сон ли ?
Боже мой, как хорошо, что это только сон ... Только сон...
Почти всю жизнь она провела здесь и считала, что это самый красивый город на свете. И была, безусловно, права… Киев - красивый город.
И Анна любила свой город...
Любила его и в зимнюю пору, когда он одет в белоснежное одеяние,
ослепительно-ярко сверкая на морозном воздухе, сияя своими великолепными золотыми
куполами старинных соборов и церквей…
Прекрасен был её город и в весеннее время, когда пробуждался от долгого зимнего сна и, сбрасывая с себя студеные оковы льда и снега, вдруг
покрывался упоительно-нежной весенней зеленью и зацветал высокими бело-розовыми свечами знаменитых киевских каштанов.
Весною великий стольный город Киев был поистине сказочно красив …
и чтобы это понять, надо обязательно его увидеть в эту пору его цветения...
Удивительным он был и в летнюю пору, когда весь покрывался густой зеленью и город превращался в сплошной цветущий рай, где парки плавно перетекали в леса, а сады – в благоухающие, густые и уютные уголки или в милые зеленые скверики, где небольшие клумбы становились яркими многоцветными мозаиками.
Бесконечные высокие холмы, что раскинулись вдоль синего Днепра, превращались в великолепные цветочные ковры, что живыми волнами переливались с холма на холм, со склона в долину и опускались почти к самой воде могучей реки... Днепр был также величав и хорош, как и город, что расположился на его берегах...
Но самое прекрасное время года была осень, - золотая солнечная осень...
В этот время Киев был поистине великолепен... На высоких зеленых холмах, покрытых густой бархатистой зеленью старых каштанов и лип, вдруг неожиданно появлялись золотисто-алые вкрапления в листве, что с каждым днём всё ярче и сильнее окрашивал их крону в багрянец пылающей осени.
И вот уже, как по велению невидимого волшебника, город быстро,
неуловимо и непостижимо начинал менять своё изумрудное великолепие на пышное убранство огненно-золотых осенних красок. Так природа, умирая, вдруг щедро выплескивала перед снежной зимой всю ослепительную сокровищницу своей сказочной, царственной красоты.
И город, - златоглавый древний город, - гордо накидывал на себя величавую, золотистую мантию осеннего великолепия. Город-Царь. Город великих князей и мудрых правителей… Город легенд и древних сказаний… Город золотых куполов и бесчисленных парков, садов ...
Это был город Золотых ворот и бедных поэтов… Город семи холмов и строптивой могучей реки...
Киев был самым красивым, самым зеленым и самым певучим городом в мире .
Разве можно не любить его ? Это сказочный город, которым никогда не устанешь восхищаться... Дивный, чудный город, полный колдовства и тайных чар, где живут самые красивые и дерзкие ведьмы и самые смелые парубки…
Здесь сказки и сказания переплетаются с былью и самая страшная история неожиданно воплощалась в реальную жизнь…
Чёрная Быль накрыла город смертельным покровом, - но не убила его ! Город, не смотря на кошмар происшедшего события, выжил и продолжал жить...
О, это удивительный город с горячим солнцем и звездным небом, с опьяняющими вёснами и хмельными ветрами ! Это неповторимый город, - город
щедрый, живой, веселый и звонкий, как тысяча вольных ветров и сотни тысяч летних гроз! И невозможно было не любить этот город !!!
И в этот город всем сердцем была влюблена тихая, грустная, милая Анна… Она не представляла себе жизнь без него. Он был всегда с нею, - и в детстве, и в юности, и днём и ночью, во сне и наяву… Он был в её
мыслях, в мечтах, в сердце… Неудивительно, что он часто снился ей. Но она редко запоминала свои сны.
Но этот сон Аннушка вряд ли забудет. Он войдет в её жизнь странным, вещий, непонятный видением...Сон разума... Сон тоскующей души …Сон, похожий на её жизнь…
« Я чувствую непобедимый страх,
В присутствии таинственных высот,
Я ласточкой доволен в небесах,
И колокольни я люблю полёт...
И кажется, старинный пешеход,
Над пропастью, на гнущихся мостках,
Я слушаю - как снежный ком растёт
И вечность бьёт на каменных часах.
Когда бы так! Но я не путник тот,
Мелькающий на выцветших листах.
И подлинно во мне печаль поёт ;
Действительно лавина есть в горах !
И вся моя душа – в колоколах -
Но музыка от бездны не спасёт ! » (Мандельштам)
Сон, который приснился ей, долгое время не покидал её и пугал её.
Анна шла по этому упоительно-красивому, колдовскому городу. И вокруг неё была весна. Город утопал в зелени пышных парков и хмелел от опьяняющего запаха цветущих зарослей буйной сирени. У Анны кружилась голова...
Она шла по городу, похожему на звонкую песню и всей грудью вдыхала свежий, пьянящий воздух ночи… Анна шла по притихшему городу в полусвете вечерних фонарей, узнавая очертания знакомых улиц, бульваров, площадей, - она видела узнаваемые силуэты зданий и соборов…
О, эти любимые, неповторимые черты родного города ! Их нельзя ни с чем сравнить и невозможно забыть... Это сказка наяву.
А высоко в тёмно-синем небе светились живые далекие звезды...
Над головой Анны шелестела листва деревьев и изредка, среди ночных полутеней, скользили редкие силуэты случайных прохожих, быстро исчезающих между темных громад чёрно-безмолвных домов…
Ночь ... Тишина ... Темнота ...
Ночные тени... Тени ночи... Видения... Призраки...
Анна ощущала себя такой же легкой, ускользающей тенью, неслышно скользящей по тихому ночному городу, - живой тенью, вырвавшейся из тесной
клетки повседневных забот.
Она словно расправила крылья, ощутив странную свободу души и тела, опьяняющую свободу, такую необыкновенную и непривычную для неё... И в легком упоении она беззаботно-тихо неслась теперь по тёмным и бесконечно-запутанным улицам любимого города…
Каким удивительным, странным и таинственным кажется город ночью. Всё вокруг совсем не такое, как днём... Анна порой почти не узнаёт его.
Она идёт и дышит пьянящим воздухом ночи... И чувствует себя частицей этого города...
Яркие звезды мягко мерцали под её ногами, отражаясь в темных лужах и в мокром асфальте. Они блестят в росинках травы и на лепестках цветов. И от этого Анне кажется, что она парит, летит во тьме над землей, что она плывёт сквозь темноту в тёплом летнем воздухе, беспечно несясь сквозь темноту... Это была волшебная, упоительная ночь, полная тишины и сонного покоя.
Только шорох листвы и еле слышное журчанье струй в фонтанах парков тревожили мягкую синеву ночной мглы… О, дивная украинская ночь, - колдовская ночь, полная тайн и загадок...
Анна шла и не слышала своих шагов… Она ощущала лишь музыку тишины… И шла, укутанная ночным теплом, как пушистым манто и ей было легко и радостно. Какой-то тихий восторг жил и трепетал в её груди и от этого она не ощущала ни времени, ни тяжести прожитых лет, ни пережитое горе...
Ей было удивительно хорошо и спокойно в ночи, как в детстве. И она совершенно не могла бы определить, сколько ей сейчас лет, - 19, 20, 30 или 130 ? - да не всё ли равно ?
Ей так легко дышится… Она чувствовала себя невесомой, беспечной, воздушной... Анна шла неизвестно куда и зачем, - неведомые силы уводили её в манящую даль, в незнакомые темные окраины, на чужие безлюдные улицы…
Ночь заманивала её в свои таинственные, манящие дебри, обещая покой и неведомое ей блаженство . Ночь обещала ей открытие тайн, заманчивых и неуловимых даже в сновидениях. Ночь ворожила над нею, втягивая всё глубже в паутину своих чар и снов. Но Анна не понимала, что это сон...
Это сон… И покорно-сомнамбулически Анна подчинялась неведомой силе, уводящей её в неизвестность. Она не задумывалась о возвращении, увлекаемая лишь зовом теплой, звездной ночи…
Какая странная, обволакивающая ночь! Неповторимая, необъяснимая, непостижимая, сине-черная звездная ночь, одурманивающая колдовскими видениями… И какие странные сны, похожие на реальность, полные неясной, туманной предтечи того, что ждет тебя впереди… И безвольно идёшь, подчиняешься неведомой силе, - движешься, как бы на ощупь, словно слепой, без всякой надежды на исход…
" Душный сумрак кроет ложе, Напряженно дышит грудь…
Может мне всего дороже Тонкий крест и тайный путь"
(Мандельштам)
Ночь тихо ворожила, мягко втягивая свою покорную жертву в паутину бездонного, мутного сновидения и, покорно-безвольная, тихая Аннушка всё глубже и дольше уходила в неизвестность, совершенно не замечая, как странно и быстро меняется вокруг облик дивного и любимого города…
О, этот город ! - заколдованный, зачарованный ночью и весной. Сколько легенд и сказок сложено о нём, сколько историй и былин рассказано и сложено о нём, а город всё такой же неразгаданный, непостижимый, как звёздная песня, как млечный путь...…И Анна бредила этим городом...
Она шла и деревья вокруг неё становились всё выше и безлиственней а небо - беззвёздней, а дома - всё темнее и величавее.. И, вместе с переменой окружающего её мира, незаметно менялось и настроение Анны. Исчезала легкость и тихая радость души, чувство покоя и уверенности, - свет фонарей становился
всё более тусклым и тревожным, - в воздухе чувствовалась странная напряженность, явственно перераставшая в неясный всё усиливающийся страх…
Вокруг во всём происходили неуловимые перемены, - в ночном воздухе, в мокрых бликах влажного асфальта, в резком блеске далеких звезд, в тёмных
настороженных силуэтах застывших зданий... И даже в легких тенях, что ещё совсем недавно были так завораживающе красивы и нежны, сгустились и ожили,
как чёрные призраки, что вдруг стали настойчиво преследовать Анну, гоня её во тьму бесконечной ночи.
Темный ночной город уже не выглядел таким знакомым и желанным…
Это был другой город, - совершенно чужой и непонятный, - странный город… Он стал суровым, строгим и враждебным и был полон неясных звуков, скрипов, шорохов…
Анне казалось, что за её спиной она слышит чьи-то приближающиеся шаги, пугающие настойчивые шаги, которые преследовали её, как бы Анна не ускоряла шаг… Она с каждой минутой ускоряла свой бег, всё быстрее и быстрее уходя прочь... Она уже бежала, задыхаясь и холодея от страха…
Уйти, убежать, скрыться от настигающего её невидимого ужаса… Ночь и город загоняли в свои силки свою жертву. Улица мелькала за улицей,
один поворот сменялся другим и Анна бежала, забыв о недавней беспечной легкости и радости полёта...
Теперь только нарастающая тревога заполняла всё её сердце… Какой-то животный страх загонял её всё глубже в вязкую топь её сновидений, в бездонную тайну искаженного сознания...
И ей было очень страшно… Так часто бывает во сне, - всё видишь, всё понимаешь и предчувствуешь что-то жутко опасное, недоброе, но нет сил уйти, избежать, спастись от неизбежного.
И ощущаешь себя совершенно беззащитной жертвой перед гипнотически-холодным взглядом удава-ночи…
И хочешь, и не можешь даже оглянуться, остановиться, перевести дыхание или закричать. Ты весь в цепях бессилия, безмолвия и пустоты…
О неумолимые тягостные сновидения ! Нет сил стряхнуть их...…
И надо бы, но невмочь…
О сны ! Что пророчите вы ? О чём предостерегаете ? Как понять вас ? Как разгадать эти зыбкие, странные, нереальные сновидения ? О чём они ?
" Тает в бочке, словно соль, звезда, и вода студеная чернее,
Чище смерть, солоней беда, и земля правдивей и страшнее…"
(Мандельштам)
Анна была в плену у ночи… Она металась по тёмному городу, но всё никак не могла вырваться из его цепкого плена… Она видела, как хищно сужаются улицы и тесной чередой сближаются, движутся, зловеще наступают на неё чёрные силуэты домов.
Каждой частицей своей кожи Анна чувствовала их тупое, дикое желание сдвинуться и раздавить её и она в ужасе выскальзывала из каменных ущелий, и бежала прочь от них куда-то вперед и вглубь, в сгущающую темноту, в чёрную ночь.
Нарастающее отчаяние гнало ее вперёд, в неизвестность. Но там, дальше, было ещё страшней, потому что впереди перед ней вырастали другие
грозные каменные громады с пустыми глазницами окон и выбитыми проёмами дверей…
А над головой, - тяжелое, глухое небо… И нависающие глыбы домов,
что молча сдвигались вокруг неё и, - черные на темном фоне, - нависали над ней, как гигантские чудовища, и зловеще смотрели на нее жуткими и слепыми дырами слепых окон…
Всё вокруг оживало и двигалось, пугая Анну... И бедная Анна задыхалась, умирала от страха и отчаянья, не понимая, что это, - явь или сон ? Отчего так страшно ? Надо проснуться, если это сон ...
Но сновидение было слишком реальным... И жутко пугающим ...
" Паденье – неизменный спутник страха.
И самый страх есть чувство пустоты.
Кто камень нам бросает с высоты.
И камень отрицает иго праха ?
Немногие для вечности живут.
Но если ты мгновеньем озабочен -
Твой жребий страшен
И твой дом непрочен ! " (Мандельштам)
Анна металась по темным узким улицам, убегая из чёрного города, из страшной тьмы ночи, из душного морока сновидения, из мрака, который засасывал её в смертельную бездну.
А город ежеминутно менялся и эло ощетинивался, как живое существо, и улицы живыми удавами ловили и душили ее. И некуда было скрыться, и некуда было бежать, потому что ночь и город были всюду вокруг нее, как гнетущее её бесконечное сновидение.
Анна чувствовала себя маленькой серенькой мышкой в когтях большого, жестокого хищника, который безжалостно играет ею и наслаждается её страхом. Она была совершенно беззащитна перед ним…
И этим хищником была НОЧЬ, - безжалостная черная ночь...
" Быть может, я тебе не нужен, И хрупкой раковины стены,
Ночь ; из пучины мировой, Как нежилого сердца дом,
Как раковина без жемчужин, Наполнишь шепотами пены,
Я выброшен на берег твой. Туманом, ветром и дождем…»
(Мандельштам)
Анна металась в чёрном городе, ощущая на себе зловещее дыхание этого чудовище, его цепкую болезненную хватку, слышала позади себя свист, хрип, топот, - звуки были отовсюду, - сзади, сбоку, сверху...
Анна в панике шарахалась из стороны в сторону от каждого шороха и скрипа. Ей страшно было оглянуться, ей страшно было замереть и хоть на мгновение перевести дыхание и осмотреться, понять, что же это за ужас вокруг неё…
Она, как загнанный зверек, даже не могла приостановить свой кошмарный, сводящий с ума и разрывающий ужасом сердце бег отчаянья…
Замри она хоть на секунду, то возможно, ей пришла бы безумная
мысль, - остановиться и оглянуться ! - и пусть жестокий город обрушится и поглотит её, - пусть она провалится вместе с ним в кромешную пропасть тьмы и беспамятства... И тогда кончится этот жуткий, леденящий душу бег от страха перед смерти… ужаса перед неизвестностью...…
Но трепещущее, мечущееся в агонии жути живое тело, - жаждущее жить и во что бы ни было вырваться и выжить в этом кошмаре, - ни на мгновение не давало разуму вклиниться в душевную панику и оборвать этот бег а ночном кошмаре …
И вдруг, в какой-то момент что-то изменилось. Возможно сработал инстинкт и, вместо того, чтобы в очередной раз отшатнуться, метнуться от надвигающегося каменного чудовища, она бросилась к нему навстречу и в ту же минуту заметила там то ли щель, то ли проём в бесконечно-неприступной череде темнеющих домов. И Анна спряталась там...
Но расщелина неожиданно стала быстро сдвигаться и несчастная Анна едва успела выскочить наружу…
Теперь она уже мятущейся тенью скользила вдоль стен, почти вплотную прижавшись к ним… Так маленькая пичуга, спасаясь от хищника, обезумев от страха, прячется в его же, хищника, гнезде… И тем спасается… Или погибает.
Вот так и она, увидев старый темный дом с открытыми дверями, не раздумывая, влетела в его раскрытую пасть…
Перед ней была крутая каменная лестница и Анна отчаянно-смело бросилась вверх по ней, минуя одну за другой узкие лестничные площадки. Анна поднималась всё выше и выше, ища двери, в которые можно было бы
постучаться и укрыться за ними от страшной ночи.
Но лестница бесконечно тянулась и тянулась вверх, но нигде не было ни одной двери, - только стены да ступени с качающимися под руками железными перила…
И вдруг перила неожиданно-хрупко стали ломаться под её руками, -
лестничные площадки стали колебаться и ускользать куда-то в сторону, а ступеньки прогибаться и проваливаться под её ногами…
И чем выше поднималась Анна, тем опасней становился её подъем. А там внизу, внезапно со страшным грохотом вдруг начали проваливаться и медленно опадать в бездну ступеньки, - они падали одна за другой, словно
камнепад в горах…
Ступеньки выскальзывали из под ног Анны, рукам не за что было ухватиться и безумное отчаяние охватило Анну. Она судорожно цеплялась за
качающиеся перила, стараясь удержаться... Ноги её беспомощно соскальзывали по рассыпающейся падающей лестнице, стены качались и шевелились, не давая на них опереться, прижаться, ощутить опору. Всё двигалось, качалось, рушилось
и душа Анны буквально кричала от смертельного ужаса … Силы совершенно по-
кинули её, - она, наконец, остановилась, обессилено прижавшись к качающейся стене и в холодном отчаянии замерла над черной бездной под её ногами.
Это конец ! - пронеслось в голове, полоснув по сердцу предсмертной болью. И Анна закрыла глаза, уже готовая рухнуть в страшную бездну…
Господи, как жутко ! Как отчаянно страшно и безумно жутко ! О, нет !!!...
И вдруг она почувствовала чье-то легкое прикосновение… От удивления она разжала веки.
В тот же миг, - глаза в глаза, - она увидела лицо отца…
Анна никогда-никогда не видела его… Ведь он давным-давно погиб, и только по старым фотографиям она туманно помнила его облик, его лицо, его глаза…
Но сейчас она сразу же узнала и вспомнила эти светлые, лучистые и родные до боли глаза…
Отец ! - вздрогнуло её сердце, - Отец! - вскрикнула она громко...
И проснулась ... Она очнулась от сна… И словно вынырнула из кошмарного омута сновидения... Господи, - это был сон ! Это всё во сне ?
Какой страшный сон ! Какой тяжелый, кошмарный сон… Сон ли ?
Боже мой, как хорошо, что это только сон ... Только сон...
Обсуждения Уходя, Оглянись - 5-часть