Ты моя музыка

Решил как-то почитать что-нибудь на ночь глядя,протянул руку к книжной полке и достал томик Есенина. Начал читать и наткнулся на такие строчки:

Зеленая прическа,
Девическая грудь,
О тонкая березка,..
Или
Так и хочется к телу прижать
Обнаженные груди берез...
Так и хочется руки сомкнуть
Над древесными бедрами ив...
Прочитал,вдумался и ужаснулся - это какую ж порнографию печатали еще в 1914 году! Это какой же полет творческой мысли,какая неразделенная любовь,какое невыносимое...

...Солнце, Океан и облака творили нежность,
набрасывая пастельной акварелью неброские, но тонкие мазки закатного неба.

Музыка Любви дополнялась шумом волн.
Атмосфера Достоинства и Торжественности увлекала даже чаек,

которые не кричали, привлекая внимание, как обычно,

а достойно позволяли через себя прикасаться сопричастностью.

Сегодня был нежный закат...
Романтическое настроение легко увлекало и наполняло очарованием.

Гармония времени и пространства уничтожала и то и другое...

Руслан и Людмила

Многих современных читателей поэмы А.С. Пушкина «Руслан и Людмила» удивляет то, что у русского князя татарское имя. Оказывается, имена Дадон и Гвидон1 являются кельтскими, а Салтан, Руслан, Ратмир – хазарскими. Видимо Пушкин вложил в это смешение имен тайный смысл . Предлагаю Вам свою гипотезу расшифровки этой тайны.

Как-то я смотрел по телевизору историческую передачу о крещении Руси князем Владимиром, почему-то в древней летописи его называют: «каган Володимир...

Разочарование, ухмыляясь, идет позади энтузиазма.

Годы, проведенные на чужбине, можно уподобить ветвям, отсеченным от ствола.

Ничто не напоминает так прошлого, как музыка; она не только напоминает его, но вызывает его, и, подобно теням тех, кто дорог нам, оно появляется, окутанное таинственной и меланхолической дымкой.

Высшие должности походят на крутые скалы: одни только орлы да пресмыкающиеся взбираются на них.

Игроку тяжелее всего перенести не то, что он проиграл, а то, что надо...

Она была далеко не подарок. Она могла вспылить на окружающих по ерунде. Если в фильме герой погибал или страдал, она страдала вместе с ним со слезами на глазах. Она могла улыбаться уже только потому, что утреннее солнце озарило улицы вопреки всякому метеопрогнозу. А могла навзрыд плакать, увидев на дорогу сбитую машиной кошку. Мстить? Нет, ну зачем… Но так, чтоб обидчик не забыл ее, она уж точно позаботится. Нет, она не была злая или утратившая правила морали. Просто она жила каждым днем...

Всё в этом шикарном ресторане располагало к приятному разговору. Меню с изысканными европейскими блюдами, над которыми трудились люди, что прошли специальные курсы во Франции у самых влиятельных шеф-поваров. Интерьер, созданный самыми лучшими дизайнерами, создавал такую иллюзию для человека, будто тот находится в Европе, а за стенами находиться Париж. Даже музыка что звучала со сцены, плавно усыпляла все чувства и переносила в далёкие красивые места.

Свете нравилась её работа хоть и...

Помните ли вы Депрессию? Эту черную тень, упавшую на Время? Это больное место в мировом сознании? Возможно, не помните. Возможно, это все равно что спрашивать, помните ли вы средние века. Но разве я знаю что-нибудь о ценах на яйца в средние века? А о ценах в эпоху Депрессии я знаю хорошо.

Если у вас есть четверть доллара — но сначала найдите эти четверть доллара — и пятеро голодных детей, вы можете разогреть им на ужин две жестянки супу и дать краюху черствого хлеба или две кварты молока и ту...

Засигналил видеофон, Нортроп слегка нажал локтем на переключатель и услышал голос Маурильо:

— У нас гангрена, шеф. Ампутация вечером.
При мысли об операции у Нортропа участился пульс.
— Во сколько она обойдется? — спросил он.

— Пять тысяч, и все будет тип-топ.

— С анестезией?
— Конечно, — ответил Маурильо. — Я пытался договориться иначе.

— А сколько ты предложил?
— Десять. Но ничего не вышло.
Нортроп вздохнул.
— Что ж, придется мне самому уладить это дело. Куда положили...

Давно это было. Не было тогда компьютеров и видиков, только телевизоры с черно-белым изображением, да и то не у всех. Жил в то время в одном городе мальчик по имени Шурик. Был он обычным учеником четвертого класса средней школы и ничем не отличался от своих одноклассников.

Но однажды произошла с ним удивительная история, о которой я хочу рассказать.

Шурик заболел. Вторую неделю он лежал в своей комнате на кровати.

У изголовья на тумбочке стояла бутылка с горькой противной микстурой...

Как-то в пятницу вечером художник закончил рисовать свою картину и с удовольствием произнес:

– Хорошо!

Картина и в самом деле изумительна! Размером в целый мир. Красота и гармония наполняют ее. И настолько она совершенна, что только гениальный художник мог сотворить ее.

Весь мир в ней: вся музыка, все запахи и краски, и жизнь в ней полна и бесконечна.

И все-таки разрезал художник свое произведение на тысячи и тысячи мелких кусочков и выбросил в ведро для мусора. Одна рамка осталась...