Царица небесная

Я смотрю в твои голубые, словно небесные озёра глаза и вижу своё отражение. Они, подобно магниту, манят и притягивают меня. Возьми меня к себе, и я превращусь в частицу и сольюсь в едином потоке с остальными частицами твоего существа. Я прикасаюсь к твоей душе, и наши вибрации сливаются воедино. От соприкосновения усиливается напряжение, которое, дойдя до предела, разрастается ослепительной

вспышкой молнии, мгновенно проникая в глубины моего сердца и превращая его в огненный шар. Я ощущаю...

«…Ты прости меня, любимая,
что моё крыло счастье не спасло…»

Белоснежное пушистое сердце, пронзённое стрелой, плыло по голубому небу.

Вокруг рассыпались белоснежные перья, в чудных завитках. Это были перья Ангелов, прилетевших встретить новую невинную душу.

Пространство вибрировало, излучая беззвучную мелодию. Мелодию расставанья с любимым; с Землёй; с прудом, на котором они так счастливо жили; с людьми, их любившими и убившими. Острой пронзительной болью вплетался крик одиночества и...

Давным-давно в одном маленьком городке жили муж с женой. Нельзя сказать, чтобы они были особенно богаты или очень бедны; над головой имелась крыша, а на столе – хлеб. Был у них сын, которого они вырастили благочестивым и смелым юношей. Когда сыну исполнилось восемнадцать, он поступил на службу в королевскую гвардию и уехал далеко. А им хотелось ещё детей.

И вот в пасмурный день, когда мощёные булыжником улицы города укрылись первым снегом, женщина родила близнецов. С виду младенцы были крепки...

Как-то раз, отправившись в Люблин к Хозе-провидцу, ребе Давид из Лелова по пути остановился у своего друга, которого должен был взять с собой. Тот жил очень бедно, но всё-таки попросил жену приготовить ужин для гостя.

Женщина растерялась. Всё, что у неё было, — это немного муки — ни щепотки соли, ни капли масла. Тем не менее, она пошла в лес, собрала хворост для печки, затем замесила муку с водой и наварила на ужин клёцок.

Уже вернувшись из Люблина, ребе Давид рассказал своей жене о...

Давным-давно на краю бескрайней пустыни стоял город. Крупный торговый тракт вёл к городу из далёких северных земель. Конные упряжи тащили по нему длинные обозы с товарами. Все они сотнями шли в город, но дальше дороги не было – начиналась пустыня.

Одни лишь караванщики могли переправляться через неё, ведя за собой вереницы тяжело нагруженных верблюдов.

Город тот был большой и шумный. Высокие стены из белого песчаника опоясывали его неприступным квадратом, на углах которого выстроены были...

Шариков опустилось на поляну уже десятка с два. Каких только не было. И стеклянных, и резиновых, и похожих на мыльные пузыри, всех цветов радуги. Размер их варьировался от двадцати до пятидесяти сантиметров. Некоторые при посадке издавали музыкальные звуки. Другие выпускали ароматные струи. Они опускались и парковались вокруг поляны Время приближалось к полночи.

Из шариков как бы эманировались крохотные существа. Каждое существо было по-своему прекрасно. Они сияли, сверкали своими нарядами. У...

Перенесёмся на два часа назад. В тот самый Дворец культуры имени “никого”, куда звонил Мужчина. Вернее, еще позвонит…

Обычный типовой ДК.
К одной из трёх стен большого светлого фойе прилепилась небольшая эстрадка с пианино, двумя кинаповскими динамиками и микрофоном, примотанным синей изолентой к погнутой стойке.

В противоположном углу сгрудились три кадушки с развесистыми пальмами. Около них на стене висела фотогазета, отражавшая успехи кружков художественной самодеятельности. Под...

Глава1

"Если с раннего утра у вас все идет наперекосяк, то не надейтесь, что к обеду прикатит счастье на телеге и отсыпет вам полмешка радости", так размышляла Верка, бредя по дорожке городского парка. Настроение у нее сегодня было особенно гадким. С утра опять зарядил очередной унылый дождь, хотя чего еще можно ждать от этой немецкой погоды? Здесь, в благодатной Германии царит вечная осень, периодически переходящая в кратковременную холодную весну... Да еще и с работы уволили

Проработала...

Ну, и все, лешки-плешки.

Говорят: первый день-гость-золото, второй день-серебро, а на третий-медь, собирайся и едь.

Легко сказать "собирайся и едь", когда тебя чуть ли не каждый божий день потчуют то пирожками - за ухо не оттянешь, то глазастыми блинами - их едят, они на тебя глядят.

Мы с Танюхой, как две Улиты, днями болтаем и никак не наговоримся о жизни да о делах суетных. Я гуляю в беспечном настроении, рисую уральские виды, благодушно вкушаю испеченые ею румяные пирожки и думаю...

Как-то после молитвы ученик Баал Шема попросил рассказать ему, что тот видел.

- Я вознёсся на небо, - сказал Бешт просто, - и на этот раз видел больше чудесного, чем за всё время с тех пор, как я приобрёл небесные познания. Слава Единству!

- Могу ли я видеть подобные вещи? - спросил ученик, затаив дыхание.

- Нет, не "ты".
Ученик чувствовал себя обескураженным, а Баал Шем продолжал:

- Не ты, ибо это "ты" должно быть уничтожено. Ты должен слиться с Единством.

- Но каким образом...