Три копейки

1.

Когда в комнате некому думать, хочется жить особенно остро. Я это знал давно, но вспомнил только сейчас. В самом Времени есть табу на такие воспоминания. Наверное.

— Мы были вместе сколько? Год? Два??

— Хватит.

— Хватит?!

Нарушать его надо только в момент пробуждения. А кто момент выбирает? МЫ? Время?

— Да хватит, пожалуй!

Хорошо еще, что мысленный вакуум посещает комнаты со мной достаточно редко. А то дурных мыслей сразу столько.

— Хватит???!

— Да.

Рядом с моей...

1
Солнце, выглянув из-за крыши, быстро начало нагревать белый глянцевый подоконник. За спиной уже битый час три глупых старухи разговаривали о боге. Сначала я, нервно улыбаясь, нехотя прислушивалась к их пустой болтовне, но через некоторое время она утонула в моих мыслях, и превратилась для меня в бессмысленный звуковой фон, из которого иногда, впрочем, выскакивали отдельные слова, такие как: «вера», «сестры», «служение». Я по началу кусала губы, чтобы не встрять в их елейную беседу и снова не...

Терпкая доля бичеватого приволья

Часть 1

Андрюха мучительно долго оживал. Наконец
окончательно проснувшись сразу пожалел об этом.
Те кто ловил колотун-бабай едва продрав с бодуна
глаза, его поймут. Голова болела, в горле стоял ужасный

“сушняк”, всё тело ныло, как во время простуды. И хотя

на улице стояла ясная весенняя погода, Андрюху это
совершенно не радовало. Скорее огорчало, так как в окно

светило безжалостное, удушливое солнце, от которого

бросало в пот...

Тамару всегда тянуло к лошадям. Мама её только вздыхала: "Но ведь от них так дурно пахнет! И они такие большие! Как ты можешь находиться на конюшне?!"

Однажды в город, где жила Тамара, приехал бродячий цирк. Пятилетней девочке посчастливилось попасть на выступление.

И - несомненно! - больше всего ей понравились лошади. Холёные, красивые и сильные животные двигались очень грациозно и стремительно. Они кружились по арене, вставали на дыбы, скакали дружным галопом - три вороные и две белые...

Самолёт рейсом из Дели приземлился в аэропорту "Шереметьево" и заглушил двигатели. Люди собрались вокруг грузового трапа. В толпе выделялся индус с чёрными, как уголь, глазами и белой чалмой на голове, и старший пилот - высокий голубоглазый блондин.

Неожиданно в наступившей на мгновение тишине раздалось жалобно-гневное ржание.

-О нет! - схватился за голову индус. - Мы же испортили лошадь! В Дели ему дали столько снотворного, что он должен был спать до Петербурга!

-Спокойствие...

Александр не заметил, как вышел на пустынный пляж. Невесёлые мысли сразу оставили его. Саша всегда любил море, оно очень хорошо успокаивало взвинченные до предела нервы - намного лучше пива и сигарет. Пивные ларьки он старался обходить стороной, с сожалением замечая, во что превратились некоторые его однокашники, а курение отвергал, потому что не мог представить себе, как можно добровольно травить свой организм.

Сегодня он ушёл от жены, и настроение было отвратительным. Нет, у них не было...

Низенький и тощий уполномоченный Увельского райкома партии Андрей Яковлевич Масленников колюче смотрел на хуторян и улыбался, уже и уже растягивая губы. Всё в нём было заострено: плечи, локти, колени, тонкие пальцы с крепкими чистыми ногтями треугольной формы, на лбу высокие залысины – отчего и голова казалась большой луковкой.

Поднялась Матрёна Агапова – высокая, осанистая, красивая, как с картинки:

- Да что вы спятили? Да кто ж захочет от своего хозяйства? Какая к бису коллективизация...

Глава 2. Удивительный рассказ Элидара о Волшебной стране.

Пока продолжалась удивительная трапеза, Гамаюн примостился у камина. Алёше даже показалось, что Гамаюн перестал болтать. О это была только иллюзия. Гамаюн подставлял огню то одно, то другое крыло, не замолкая при этом ни на секунду.

Он тарахтел постоянно, как мотор старого трактора. Просто Алёша уже привык к скрипучему журчанию этого существа. Элидару, тщательно жевавшему небольшой кусок мяса, Гамаюн, видимо, уже надоел своей...

Зимний вечер. На западе догорал и не мог догореть печальный закат. Наконец стемнело. Нагрянул незваный гость - северный ветер, закружил метель на пустынной улице. Вороха снега полетели вдоль домов, поползли позёмкой по тротуарам, сумасшедшие пляски затеяли под качающимися фонарями. Засыпало крыши и окна, за рекой метель бушевала в стонущем парке.

По улице шёл человек, подняв ворот длинного пальто и согнувшись навстречу ветру. Тёплый шарф плескался за его спиной, ноги шаркали и скользили...

Эту историю в разное время рассказали мне незнакомые между собой люди. Поставив точку в конце Ханифкиного повествования, я перечитал и обеспокоился: не всё в ней вяжется и стыкуется. Упущен самый драматичный момент – визит на кладбище бравого прапорщика и пальба из пистолета. Хотел было отложить написанное до лучших времён, но пришла мысль: быть может, после публикации ещё кто-нибудь из участников событий откликнется, объявится и расскажет свою версию той кошмарной ночи иль дополнит уже...