Тень

Глава 11.
Господин Сома догнал гостей рынка около главного шатра, поставленного над пропастью с хитрым расчётом. В облачный рынок нельзя зайти и выйти минуя входную раму. И с тяжелыми, континентальными так, но под землёй - можно.

Шатёр-артефакт стоял на разломе скалы. Короткий зигзаг подземный, открытый в нижнее ущелье. Оливу приятней было иметь два выхода. Чистая Вода забвения сочилась по стенам, так что нападения теней или хищников океанских с той стороны он не опасался. Сома протянул...

Глава 7.

Побережье, обрыв. Под нерукотворные колонны забегает море. Ряды обсидиановых, в соляных потёках и наростах, приземистых опор для скалы, нависшей над ними. Они стоят на источенном водой основании, расширяясь к верху.

"Да, неправильно жить, вовсе не приближаясь к Великому Морю. Каково бы оно ни было, лучше знать, чем не знать... Я смою…" Мурена, не любившая прогулки в полумраке, среди перешёптывания дроидов, собралась улетать, когда Бест сказал вдруг с деланным безразличием...

Глава 5.

Под белым капюшоном неразличимый в снегах, Сократ шуршал изгибами тропинок: вправо, влево, круто вправо, по склону наверх; чешуя крепкая, как закалённый металл со свистом скользит по сухой земле. Новых, медленно смотримых, Впечатлений у Сократа теперь не было.

Жажда смерти, лихорадочная жажда разбиться обо что-нибудь, утихла. Ненависть ко всему видимому только возросла. Год прошёл, весь год Изумруд охотился на него. Сначала он даже прятался, потом осмелел. Велик континент и силы...

Глава 7.
Был и ещё один, завсегдатаям известный изгнанник, торговавший сначала на Центральном. После катастрофы сумел удрать, обосновался на воссозданном Южном Рынке. Изгнанник, но за глаза чаще называли его Морским Чудовищем, хоть и нельзя было того сказать на вид.

Не имея собственного мира, он ставил шатёр плотный, узорчатый и столь огромный, что торговал в первой его части. Дальше - ширмы, занавеси, сокровища, полумрак, чёрт знает чего там. Неуловимый запах морской сырости витал в его...

Сколько лет предвкушал я тот день, когда ...положу часы на камень и прихлопну их сверху хорошим булыжником, чтобы осколки и колесики полетели во все стороны.

...человек — раб маленького механизма, который отмеряет время и твердит: пора делать то-то и то-то, торопись. В нашем мире я только и слышал: время — деньги!..

Тур Хейердал

( Фату - Хива. М. "Мысль", 1978 г., с. 55 )

Призрачно все
в этом мире бушующем,
Есть только миг,
за него и держись...
Есть только миг между прошлым...

Глава 13.

Амарант отправился к своему тайнику в подземельях, мимо Сонни, смотрящего на тесную стайку новеньких за загородкой свежееомытым взглядом как будто невидящих глаз. Ожидая обещанную книгу, Бест перекладывал на земле древние, пожелтевшие страницы, вырванные, разрозненные.

На них даты и события, короткие сообщения: родился - умер, началось - закончилось. Разрозненные страницы и содержание такое же, не складывается ни во что. Мурена следила за его руками.

- Не выходит, - сказал...

Глава 73.
Наступил условленный день. День решающий для Олива и Морской Собаки. Бой, к которому оба расположены, оба ждали, хотя и с разной степенью нетерпения.

А Гай - в муках, в такой лихорадке, что сил нет. Он уже и не пытался просчитать что-то заранее, уткнулся носом в колени, раскачивался и ждал...

А то кружил над Архи-Садом. А то неожиданно скатывался с Белого Дракона вниз, с снова бродил дорожками сада, тропинками, мозаичными, песчаными, засеянными специальной, короткой как ворс у...

Они шли.
Над ними и среди них, незримо присутствовала Синегорская ночь. Она была младшей дочерью Вселенской мглы, а по мужской линии числилась потомком раздвоенной пустоты. Расстроенная её рождением тьмущая тьма, доводившаяся Синегорской ночи безымянной сестрой, подарила ей такой непроглядный наряд, в котором уже битый ногами о камни час, перемещались путники.

Синегорская ночь плыла над горами. Она собиралась выйти за муж. Её малолетний жених, - приморский мрак, уже заслал сватов и шутов...

Глава 27.
После смерти Эми-лис-Анни Олив, как это ни наивно, кинулся к Буро. Бутон-биг-Надир был старшим, покровителем для неморских чудовищ, известный и уважаемый среди них. Мудрец, арбитр. Надежда... Глупо, да.

Тут обнаруживает себя разница между существами. Чистые хозяева - жуткие, непреклонные индивидуалисты.

Изгнанники и хищники, с хорошими ли, с дурными намерениями, тянутся друг к другу. Но все эти три типа - покорны судьбе. Понимают, что смерть, это смерть. Наиболее значимое для...

Кирюша просыпается, когда ночь улеглась на крышу дома, и свесила хвост на окошко.

Из подкроватя Кирилл умеет выныривать сам – всё-таки достаточно большой. Это очень приятное место. Это был «дом», в том смысле, в котором это слово говорят Большиши – с теплотой и каким-то облегчением в голосе. Его дом. Когда он удостоверится, что все эти беспечные Большиши уже мерно дышат в своих кроватях, он погружал руки подподушку, и просачивался через многочисленные упругие поверхности в тёплую темноту...