Сюрреализм семи ночей

Эта история не полностью выдумка. Читая ее, вы будете понимать, что с вами такое тоже случалось. Все в мире не просто так: если идет дождь, то был туман, если растут цветы, то дождь вдохнул в них жизнь, если теплая погода, то цветы украшают все вокруг. Если мы встречаем кого-то, то все: туман, цветы, солнце, дождь, погода, небо – способствовали этой встрече. Что такое жизнь? Жизнь это мы и все, что вокруг нас. Все то, что мы осязаем, видим, чувствуем, можем потрогать. Но что если есть нематериальное, есть чудесное, независящие от солнца, дождя, цветов, нас, в конце концов. Говорят, полжизни человек проводит во сне. И не от нас зависит, что это будет за жизнь. Жизнь, о которой пойдет речь, была прекрасной,печальной, волшебной, страстной, болезненной и наполненной любовью. Эта жизнь началась в полнолуние

-Алька, сегодня же полнолуние!

-Ну и что?

-Какая ты приземленная. В такую ночь обычно случается что-то хорошее!

-Ой, Тоська! Опять ты со своими глупостями! Это же все сказки. У меня и так все хорошо. С Игорем мы уже пять лет вместе, свадьба через полгода. Я работаю в хорошем месте, получаю кучу денег. У меня планы на будущее, я хочу детей. И вообще, зачем летать в облаках, когда тебе уже под тридцать?

-Двадцать пять – это еще не под тридцать!

-Тось, ты чего обиделась? Ну, постой!

-Не хочу с тобой разговаривать, пока ты не бросишь свои дурацкие прагматические штучки. Как можно так скучно жить?

Да…Тоська ушла, не допив кофе и не доев пирожные! Может в полнолунии действительно что-то есть необычное?

Меня зовут Алиса, я девушка из обеспеченной семьи собираюсь замуж за Игоря, такого же обеспеченного молодого парня. В свои двадцать шесть лет я уже многого добилась, успела влюбиться, как мне казалось, и переехать в отдельную квартиру, которую купила себе сама. Смотря на себя в зеркале, ничего особенного я не вижу, но говорят, что я обаятельная. Глаза, зеленые, кажутся огромными на заостренном лице, стрижка каре и волосы шоколадного оттенка. Игорь влюбился в меня сразу, а я еще немного помучила его, перед тем, как сказать «да». Теперь я была совершенно счастливой. О большем и мечтать нельзя. А вот моя лучшая подруга, Антонина, была ветреной и беззаботной особой. Никогда не задумывалась о завтрашнем дне, вечно летала в облаках и обладала даром ляпнуть такое, что нормальный человек потом мог думать днями над ее словами.

Я пришла домой и, не успев даже снять туфли, бросилась к телефону, который звонил так настойчиво и истерично, что я сразу поняла – звонит Тося.

-Алло?

-Алька! Ты что ли в другом городе живешь? Почему тебя нет дома? У меня чрезвычайно важное сообщение!

-Говори – сказала я с обреченным вздохом. Мне все равно придется выслушать подругу, даже если сию секунду потолок свалится прямо на голову.

-Аля, если тебе что-то будет сниться сегодня, ты обязательно запиши, потому что это будут вещие сны. Я гороскоп слушала.

-Да, обязательно. А сфотографировать можно?

-Конечно!

-Тось!

-Ой, ну нет, конечно. Это же сон. Но ты обязательно запиши и потом мне расскажешь, обещай, быстро!

-Обещаю, куда ж мне деваться.

-Ну, пока целую.

Да уж, запиши. Последний сон мне снился, когда я еще была на первом курсе университета. И то не запомнила. А тут записать. Конечно. Мне завтра с людьми встречаться, а ты сны записывай. И что я скажу начальству? Простите, что опоздала, но мне приснился интереснейший сон. Мне нужно было срочно его записать, а то моя лучшая подруга умерла бы от разочарования.

-Алло?

-Привет, любимая!

-Привет, Игорь!

-Аль, я сегодня не приеду, мы с друзьями идем на рыбалку, ты не против?

-Нет, не против, иди на свою рыбалку.

-Спасибо, дорогая. Первую рыбу я назову в честь тебя!

-Ну уж нет, как-нибудь обойдусь. Позвони завтра.

-Хорошо. Я тебя люблю.

-И я тебя. Пока.

Ну вот, целый вечер сиди одна. Рыбалка. Какая банальщина? Что интересного в беззвучном общении с метром лески и куском дерева? Но вот когда на крючок попадается какой-нибудь десятисантиметровый карасик, лицо моего благоверного светиться неподдельным счастьем, в глазах слезы, а над головой птички. Одним словом, цирк для безумного младенца-переростка.

Когда делать нечего, я беру теплый плед, включаю любимый фильм «Унесенные ветром» и представляю себя независимую, не купающуюся в грезах, прям как Скарлетт О’хара, в объятиях великолепного Ретта Батлера. Я, наверно и полюбила Игоря, за то, что он был слегка грубоват, темноволосый, высокий, смуглый, дерзкий гордец, как Ретт Батлер. Но любил меня больше, чем самого себя. Это точно.

Около двенадцати я не выдержала и, подавив сладкую зевоту, так как зевать было бы неприлично, пошла спать.

Сон 1

Я шла по какой-то аллее. Эта аллея была почему-то знакома, но я не могла вспомнить почему. Здесь просто хорошо идти, ничего не делая, ни о чем не думая. Было просто хорошо. Сердце как-то волнующе замирало при каждом шаге, а на душе было тепло-тепло, и музыка. Какая-то совершенно необычная волшебная музыка. Ее хотелось слушать и слушать. В ней хотелось раствориться. И тут я увидела глаза. Темные, глубокие, теплые, нежные, любящие, страстные, жестокие, холодные, ненавистные, открытые, искренние, лживые. Как? Как это все может сочетаться в одном взгляде? Я не могу закрыть глаза, мне хочется утонуть в этой черной таинственной бездне чужих глаз. Я боюсь, что если вдруг закрою глаза, то все исчезнет и останется лишь глупая бесцветная аллея. Но как же тепло в этих глазах! Как же спокойно рядом с этими глазами. Если сердце не поскачет по аллее и я останусь жива, то я обязательно открою рот и спрошу, как его зовут. Обязательно. Вот сейчас я постараюсь издать хоть какой-нибудь звук. «Нет, молчи. Тебе пора вставать»….

Проснулась я мгновенно, но где-то секунд 30 или дней пять не могла пошевелиться. «Нет, молчи. Тебе пора вставать». Больше никаких мыслей. Только этот голос. Но чей голос? Надо вспомнить, что мне снилось. Не могу вспоминать. В голове какой-то бардак, ничего не понятно, кроме далекого, как эхо голоса. Надо вставать, пора на работу. Интересно, а меня во сне случайно не пришибло потолком? Почему-то мои верные конечности отказываются работать. Как там в «Убить Билла»? Пошевели пальцем, пошевели большим пальцем. О, получилось. Встаю. Как же тяжело. 7 утра. Голова гудит, кости ломит, чем же я все таки занималась ночью?

Глаза!

Вас когда-нибудь ударяло молнией? Меня нет, но думаю именно это я и испытала в тот момент. Все тело как будто наэлектризовалось, затем пошел ливень прямо в комнате, меня тряхануло, потом бросило в жар и я, совершенно без сил снова упала на кровать.

Глаза…Может это были глаза Игоря? Нет, они у него обычные, карие, и смотрит он как-то странно, исподлобья. Нет, это не его глаза. Так, надо приводить себя в порядок, иначе я окончательно опоздаю.

Выпив только чашку кофе, я полетела в офис. Еще один скучный серый день в душном офисе, с горой документов, которые нужно разобрать. Нет, это какой-то особенный день, настроение у меня особенное. Как-то тепло внутри и такое расслабленное состояние, что хочется превратиться в манную кашу. И бабочки, эти извечные банальные бабочки в животе. Щекотно, приятно, томительно. В голове голос. И что самое главное, я целый день думаю об этих злосчастных глазах! Это все Тоська виновата. Накрутила мне всякой ерунды про полнолуние, сны, гороскопы, и вот на тебе. Сиди теперь в состоянии гнилого овоща и пытайся работать. Вот увижу эту энтузиастку и прочищу ей мозги.

На обед я летела. Не задумываясь о шпильках, о прохожих, не помню, скольких я сбила по пути, мне было все равно. Я все еще оставалась овощем. С расплавленным мозгом. Сейчас увижу Игоря, и все глаза вместе с голосами улетучатся вон. А Тоська еще получит свою порцию сливок.

Как всегда, Антонина за тем же столиком уплетала вторую порцию десерта. Я только и успела, что сделать большой вдох, разъяренный взгляд и открыть рот. В итоге таки осталась стоять с глупым выражением лица, потому что Тоня уже как пять минут мне что-то рассказывала.

-Алька! Привет! У меня тут такое! Мне вещий сон приснился! Вот все что сегодня происходит, я видела во сне! Представляешь? Хочешь докажу, сейчас придет Игорь!

-Да ладно! А я думала, мы каждый день встречаемся с ним в это время за обедом!

-Вот именно, мне приснилось, что ты скажешь именно это! А вот и он! – она говорила это с таким самодовольным лицом, что хотелось по нему размазать ее десерт, а вместо глаз вставить вишенки, которым был украшен ее коктейль. Что за привычка– пить среди бела дня?

Да, это действительно был он, мой принц, которого я ждала много лет и дождалась! Было видно сразу, что рыбалка закончилась совсем недавно. У моего любимого до сих пор играла улыбка маньяка: «Я загубил столько рыбьих душ, что в подводном царстве мне объявят смертную казнь!»

-Привет, моя сладкая!

-Привет– живо отозвалась моя подруга, очаровательно улыбаясь!

Ну, вот я вижу свои родные, домашние, обыкновенные карие глаза.

-Привет, душегуб! И не называй меня сладкая, я не торт. Это слишком банально.

-Как скажешь, не торт! – невозмутимо ответил Игорь и поцеловал меня. Не успела я отвлечься, как Тоня защебетала:

-Точно, точно, вы ведете себя прям как в моем сне! Кстати, Алька, ты записала свой сон?

Опять эта дурацкая молния, ливень и дальше по списку.

-С чего ты взяла, что мне что-то снилось?

-С того. Сегодня всем что-то снилось.

-Мне нет, – я почему-то начала злиться.

-Ври больше! Игорь, скажи ей, что бы не приучалась врать!

-Не приучайся врать.

-Ты у меня такой умный, - я захлебнулась нежностью к чувству юмора моего убийцы.

-Вот ,слушайся мужа!

-Он мне не муж.

У Игоря глаза на лоб полезли. Я подумала, что это выражение лица ему не идет.

-Почти муж! Или ты передумала?

-Ничего я не передумала! И вообще мне пора, я опаздываю.

Я с такой силой поцеловала Игоря, что испугалась за свой нос, думала сломаю. Чмокнула Тоську и убежала. Настроение было испорчено. Как будто меня лишили чего-то личного, моего тайного, вытащили из темного угла и пытались это мое личное раздарить всем подряд. Хорошо, что я вовремя уберегла это. Но что это? Какой-то странный сон? Какая же глупость. Похоже я схожу с ума. Но как же хочется увидеть снова мои глаза. Тьфу ты! Они не мои, он чьи-то. И ничего я больше не хочу увидеть. Еще одного удара молнией я не вынесу!

Вечером мы с Игорем собирались в кино. Он мне что-то увлеченно рассказывал, а я не слушала. Поход в кино после пяти лет знакомства уже не романтическое свидание, просто надоело смотреть телевизор, и мы решили сменить обстановку. Да и не ходили куда-то вдвоем уже тысячу лет. Я разглядывала молодых, страстно целующихся парочек, и злорадствовала про себя, посмотрю я на вас через пару лет. Он перестанет бриться для тебя, ты будешь забывать красить губы, парфюм вообще уйдет на второй план, а единственным удовольствием для вас станет разгадывать кроссворды. Печально, но все-таки.

Фильм был идиотский. Про машины, я их терпеть не могу. Сюжет банальный до ужаса. Смотреть можно было только на обнаженное тело главного героя.

Я осталась у Игоря на ночь.

-Почему ты не хочешь переехать ко мне? – этот вопрос Игорь задавал мне каждый раз, как мы оставались вдвоем.

-Я хочу насладиться одиночеством, когда мы поженимся, мне будет этого не хватать. Дай мне время. Я люблю тебя.

-Я тоже тебя люблю.

Я заснула в его крепких объятьях мучительным сном.

Сон2

Я шла по какой-то аллее. Эта аллея была почему-то знакома, но я не могла вспомнить почему. Здесь просто хорошо идти, ничего не делая, ни о чем не думая. Было просто хорошо. Сердце как-то волнующе замирало при каждом шаге, а на душе было тепло-тепло, и музыка. Какая-то совершенно необычная волшебная музыка. Ее хотелось слушать и слушать. В ней хотелось раствориться. И снова эти глаза. И снова я погибаю. Мне хочется кричать от радости, что я их снова увидела, но я не могу издать ни звука. «Привет, красавица». Последний раз я так вздрагивала, когда пьяная Тоська, с криком «С днем рождения!» попыталась запрыгнуть ко мне на шею. Даже не знаю хорошо это или плохо, что я успела отскочить? Мне да, а вот Тоське…

Я красавица! Игорь давно перестал мне говорить такие слова. «Молчи, слушай. Я твоя любовь. Твоя единственная и неповторимая любовь. Ты от меня никуда не денешься. Ты все равно будешь со мной. Целую неделю.» Этот голос! Я качалась на этом голосе как в гамаке, я укрывалась этим голосом, как пледом, я тонула в этом голосе, как в мягкой перине, я растворялась в этом голосе, я сама была этим голосом. Этот голос плюс эти глаза. Разве можно пережить такое мучительно прекрасно ласковое единение с голосом человека, которого даже не видишь, с глазами человека, которого даже не знаешь? Если бы я сейчас умерла, я бы поняла,что прожила жизнь не зря. Я жила ради того, чтобы услышать этот голос и увидеть эти глаза. «Только не просыпайся, только не просыпайся», - кричала я своему подсознанию. «Целую неделю я буду только твоим, а ты моей.» «Почему только неделя?» Нет, с неделей я не могла смириться, я умру через неделю, и буду счастлива! «Через неделю будет расти новая луна.». «И ты туда же! Вы с Тоськой сговорились что ли? Причем здесь луна?». Ответ шокирующее прост «Луна – друг влюбленных, луна – наш друг.» Но мы разве влюбленные? Разве я люблю сама не знаю кого? Опять эти глаза! Да, кажется, люблю!

Что происходит? Ты что уже меня целуешь?

-Да, любовь моя, уже целую. Нам пора ехать. Завтрак на кухне!

Надо же, какой заботливый, разбудил поцелуем, ласковыми словами, завтрак приготовил. Зачем будил-то! Кто тебя просил? Мне кажется, что я изменила ему. Боже! Какая же я дура, не собираюсь же я бросить любовь всей жизни из-за какого-то дурацкого сна! К тому же через неделю все кончится. Я что, верю во все, что происходит во сне? Ничего не через неделю. Сегодня же все кончится! Не хочу слушать тебя, мое подсознание, ты тоже хочешь, что это была последняя ночь, последняя волшебная ночь. Но эти бабочки! Они такие… порхающие! Мне так приятно, что они поселились у меня в животе! От злости я запустила подушку прямиком в Игоря, который случайно зашел с кружкой горячего кофе для меня и тостами с сыром. Дура!

-Родной! Прости! Прости, я не хотела, я случайно!

-Что за шутки у тебя с утра! Осталась без кофе. Собирайся, мне надо ехать!

Всю дорогу Игорь раздражал меня разговорами. Утром у него какой-то севший голос, да и глаза распухли ото сна. Почему он так сильно изменился, я и не замечала. А что будет еще через пять лет? Я поморщилась. «Я подумаю об этом завтра», сказала я словами моей героини Скарлетт. А сейчас я погрузилась в воспоминания своего сна.

Я смотрела на дорогу и все было таким ярким! Люди красивые, почему сегодня все улыбаются? А деревья! Почки пустили листики. Началась новая жизнь. Все по-новому. Дороги оттаяли и улыбаются новыми нарисованными полосочками! Собаки, кошки, голуби – тоже улыбаются. Они счастливы, что больше не приходиться терпеть холод. Ой! Какой красивый красный улыбающийся автобус, и улыбку кондуктора видно за версту! Как же хорошо! Как хорошо!

-Приехали– грубый голос Игоря вырвал меня из сладостного состояния

-Да, приехали – разочарованно пропела я.

-До обеда, - Игорь поцеловал меня, и я снова воспылала любовью к нему.

-Пока,- сказала я, широко улыбаясь.

-Странная ты сегодня!

Я почему-то истерически загоготала. Каким-то неестественным смехом, минут на пять, не могла остановиться. Пока одна старушка чуть не опрокинула на меня свой посох, я стояла и смеялась, не двигаясь с места. А на работу опоздала. Где ты мой неизменный прагматизм? Ау! Приди!

Опять работа. Сегодня нужно договориться с какими-то инвесторами. Сейчас мне бы понадобилась холодная голова. Но чтобы ее остудить, я должна была простоять с головой, засунутой в морозилку, как минимум сутки. Да проблема. Но в принципе я не плохой специалист, иначе меня бы выперли с работы. Я со всем справлюсь. Сейчас только долбанусь затылком об стол, чтобы выбить оттуда проклятый голос.

Сегодня я решила вообще не отвечать Тоське, нервы крепче будут. Она опаздывала, странно. Обычно первая залетает в кафешку. А, вот и она. Но что с ней? Какое-то странное выражение лица! Точно. У меня было такое же, сегодня утром.

-Алька! Я влюбилась! – глупая улыбка, горящие глаза, томный голос и так далее. Когда Тося говорит, что влюбилась, я сразу же хочу спросить этого бедолагу, не могу ли я ему чем-нибудь помочь. Иначе у парня случится нервный срыв. Еще ни один не выдерживал мою подругу больше года.

-Да? И кто же он?

-Вон, сидит за третьим столиком. Я уже полчаса за ним наблюдаю.

-Так он еще ничего не знает? – Тося в своем репертуаре.

-Нет, конечно, ты что! Но я знаю, это моя судьба! – и утвердительно кивнула головой с такой силой, что я побоялась, как бы она не расшибла лоб об бутылку с минеральной водой.

-Но как же он узнает о том, что он твоя судьба?

-Он уже знает, я чувствую! – да уж, этот прожигающий взгляд любой почувствует.

Как ни странно, после пятнадцати минут Тониного нервного тика правым глазом, жертва за столиком номер три двинулась к нашему номеру двенадцать.

-Привет!– он был рыжий, с вьющимися волосами, высокий и голубоглазый. Приятный голос и красивые руки. Ну зачем ты подошел? Прощайся с жизнью, карась, Тося вышла на рыбалку!

-Здравствуйте – эта улыбка сведет с ума любого – а вы мне приснились!

-Да, очень интересно? И в каком же статусе?

И тут Остапа понесло. Тося говорила и говорила, а он, как ни странно слушал и слушал. Потом он говорил, и Тося, что еще фантастичнее, слушала! Невероятно! Надо у него научиться затыкать ей рот. Они оставили меня в одиночестве, и я спокойно погрузилась в раздумья. Меня беспокоило то, что мечтать – начинает входить у меня в привычку. Я думала о глазах и голосе. А они мне сегодня приснятся? Надеюсь, что да. Плевать на все, могу я расслабиться хотя бы во сне? Конечно, могу. И не откажу себе сегодня в этом удовольствие. Если нам отведена только неделя, я проведу ее в свое удовольствие. После свадьбы я не смогу позволить себе даже сны о других мужчинах, тем более таких…

Дома я приняла душ, надела чистую теплую пижаму, включила «Унесенные ветром» и начала наслаждаться одиночеством. Тося не звонила. Я начала беспокоиться. Из кафе она ушла со своим новым кавалером. Даже не зная его имени. А если он насильник?

-Алло? Тося! Ты почему не звонишь?

-Мне некогда – знала я этот секретный заговорщический шепот.

-Ты не одна? Ты с ним? Ну, Тось, ты даешь!

-Ты не то подумала! Я пригласила его в парк, мы пошли есть сладкую вату, потом спускались на набережную. Я поскользнулась на камушке и стала неумолимо падать,а мой спаситель схватил меня, и я осталась стоять, а он нет…

-Что? Антонина, что ты сделала с беднягой?

-Ничего, он оказался слабее, чем я думала, или я тяжелее. По секрету, сегодня я съела три десерта.

-Тося!

-Ну что? Я же не толстею! Почти. Так вот, он повалился вниз, я стояла, кричала, а он сломал ногу! – так, у Тосиного кавалера началась полоса неудач!

-И как же зовут твоего героя?

-Ой, а я как-то даже не спросила.

-Тося, ты провела с ним весь день, привела к себе домой, из-за тебя человек пострадал, и ты даже имя его не узнала?

-Ненавижу, когда ты читаешь мне морали! Пусть это пока будет тайной. Но я обязательно спрошу! Пока, целую!

-Целую!

Так, от одной проблемы избавилась. Ну не понимаю я ее, как можно издеваться целый день над человеком и даже не знать, кому именно ты портишь жизнь? Надо позвонить Игорю.

-Привет, дорогой!

-Привет!

-Слушай, ты можешь сегодня не приезжать, я себя плохо чувствую и уже ложусь спать.

-Ты заболела, может съездить в аптеку за лекарствами?

-Нет– испуганно вскрикнула я, - не нужно. Я лягу спать, и все пройдет. Я тебя люблю. Пока

-И я тебя люблю. Целую.

Ну вот, я одна, никто не помешает мне сегодня. Я отключила телефон, выключила телевизор, свернулась калачиком и полетела навстречу тому единственному, с кем чувствовала себя волшебной, прекрасной и неповторимой. Тому единственному, которого любила. Любила первый раз в жизни. Но это я пойму еще не скоро.

Сон 3

Я шла по какой-то аллее. Эта аллея была почему-то знакома, но я не могла вспомнить почему. Здесь просто хорошо идти, ничего не делая, ни о чем не думая. Было просто хорошо. Сердце как-то волнующе замирало при каждом шаге, а на душе было тепло-тепло, и музыка. Какая-то совершенно необычная волшебная музыка. Ее хотелось слушать и слушать. В ней хотелось раствориться. «Подожди, не беги так быстро!»,- и я утонула, утонула в бархате слов. И тут произошло что-то невероятное. Он взял меня за руку. Мы с Игорем уже года два не держимся за руки. Его рука была как пергамент. Жесткой. Она была как камин. Горячей. Она была как шелк. Нежной. Она была как я. Любящей. Я стала сжимать эту руку сильнее, еще сильнее. Не выпущу никогда. Я возьму тебя с собой, в реальную жизнь! Я уже не смогу спокойно просыпаться, ходить на работу, встречаться с Игорем. Это все не имеет значения. Только ты! «Я настоящий, и я твой. Все будет так, как ты захочешь». Я хочу, чтобы он всю жизнь смотрел на меня, я хочу распасться на тысячи молекул и проникнуть в его глаза, я хочу стать его частью, я хочу изнутри упиваться его голосом, я хочу вдохнуть запах его кожи. Мужской. Запах дорогого табака и хорошего парфюма. Запах свежей весны, теплой воды, свежесрубленного дерева, сладких фруктов и еще что-то, я не могу разобрать. Я хочу забрать запах с собой, я хочу стать этим запахом, я хочу быть его рукой. Говори, умоляю, говори. Расскажи мне все, что это за место, кто ты, зачем тебе я? И он заговорил. Он смотрел на меня теплыми темными глазами, в них я видела весь мир, все четыре время года, все страны, начиная от самых холодных, заканчивая пустынями, с палящим солнцем. В голосе слышала все оттенки птичьих криков, отцовских заветов, рычание хищника, пугающее и возбуждающее одновременно. А руки, которыми он крепко держал меня возле себя стали домом, тем домом, где я провела детство, домом, о котором мечтала всю жизнь, королевским замком, лачугой на острове, пятиэтажным особняком, шалашом в лесу и моей квартирой, которую я заработала сама. Значит его заслужила, тоже сама. И никто не вправе отобрать у меня это счастье. Никто. «Ты всю жизнь была моей, надо только верить, верить в меня, ждать меня, любить меня.» Я верю, жду, люблю. Я люблю.

Не могу открыть глаза. Больно. Что-то горячее и режущее рвется наружу…

Ненавижу, когда солнце светит прямо в глаза. Опять манная каша. Пошевели пальцем. Пошевели большим пальцем. Не сработало. Не встать, не хочу вставать. Как же я сегодня пойду работать, когда вообще не чувствую, что существую. Это что, слезы? Я что реву? Я не ревела 3 года! Нет, я ревела, конечно, от смеха, когда Тося перепутала крем от прыщей с автозагаром. Ей шла леопардовая расцветка. Нет, я все таки реву!

Как же мне сейчас плохо, или хорошо. Не могу определиться! Бабочки, родные мои, вы на месте. Я к вам так уже привыкла! Почему это только сон! У меня нарушение умственной активности. Я ничего не хочу делать, никого не хочу видеть. Я хочу наглотаться снотворного и спать всю неделю подряд. Это болезнь как-то называется, я правда еще не знаю как. Идиотизм? Может глупость первой стадии? Я подумаю над этим вопросом. Надо звонить на работу и говорить, что я не приду сегодня. Скажу, что ваш менеджер сошел с ума, ей сниться какой-то мужик и просит не беспокоить.

-Алло?

-Костик!

-Какой еще Костик?

-Его зовут Костик! Константин! Правда, клево?

-Ага, очень. Тось, а почему ты в пять утра мне не сообщила? Я так ждала!

-Ну, в пять утра мы еще спали!

-Да что ты? Мы? Он что, уже у тебя ночевал?

-Ну да, а что тут такого? Он сломал из-за меня ногу. Я, можно сказать, спасала ему жизнь!

-Ну, раз этот так называется, тот тогда все в порядке.

-Ой, Алька! Я такая счастливая!

-Я рада за тебя. Тось, я тут себя неважно чувствую, я потом перезвоню.

-У тебя все в порядке? Голос какой-то странный.

-Да, все хорошо. Я потом перезвоню.

Так, нужно приводить себя в порядок. А зачем собственно? Устрою себе сегодня выходной! Отключу все телефоны, закроюсь на все замки и опять лягу спать. Продрыхну до самого следующего утра! Могу же хоть раз в жизни это себе позволить!

К тому же сегодня ничего важного не запланировано. Надо только обдумать, что говорить Тоне и Игорю. Но я подумаю обо всем завтра. А сейчас надо что-то съесть, а то еще спугну свою иллюзию журчащим желудком.

Где-то в половине первого я уснула.

Сон 4

Я шла по какой-то аллее. Эта аллея была почему-то знакома, но я не могла вспомнить почему. Здесь просто хорошо идти, ничего не делая, ни о чем не думая. Было просто хорошо. Сердце как-то волнующе замирало при каждом шаге, а на душе было тепло-тепло, и музыка. Какая-то совершенно необычная волшебная музыка. Ее хотелось слушать и слушать. В ней хотелось раствориться. «Ты сегодня рано». О, да,это он. Мне опять тяжело дышать. Как было бы проще без ненужных физических потребностей человека. Что это значит - дышать? Кому это вообще нужно. Это же неудобно – напрягаться каждую секунду. К тому же этот прекрасный объект желания запросто разоблачит меня по одному только вздоху! «Мне кажется, что мы знакомы уже много лет, могу я тебя поприветствовать как следует?» Господи, зачем он спрашивает? Разве он не понимает? Я не могу ответить. Я слишком занята зарядкой для легких. Я, видите ли, дышу! При этой мысли я перестала дышать, потому что дальше кое-что произошло. Он меня поцеловал. Поцеловал. Прямо в губы. Кажется, я сейчас поднялась метров на пять от земли и лечу. Нет, не лечу. Я стою на месте,и меня целуют. Раньше я думала, что Игорь очень нежный, и что я тоже могу быть нежной. Но, как оказалось, даже маленького котенка я раньше гладила с неимоверной грубостью. А его губы – это воплощение нежности, пылкости, настойчивости. Я очень люблю расплавленный сахар, когда он еще горячий. Из него получаются карамельки. В данный момент этот самый сахар, слегка остывший, размазывали по моим губам, а я даже не имела возможности его попробовать. После столь долгого приветствия я поняла, зачем нужно дышать. Если он сейчас не прекратит, я умру от недостатка кислорода. Хотя, я не против. Уже ничто не имеет никакого значения. «Ты слишком невероятная, чтобы я был сейчас с тобой». Погодите, я не расслышала. Это говорит мой сон? Предел моих мечтаний? Да что там, я даже не мечтала о таком! Об этих глазах, глядя в которые любой преступник придет с повинной, об этом голосе, слушая который не нужна никакая другая музыка в мире, об этих руках, после прикосновения к которым не хочется ничего трогать вообще. И об этих губах. О губах, которые уже скользили по моей шее. Когда это началось, я не помню. Но то, что у меня вместо ног сладкая вата, подсказывает, что уже давно.

Настырные птицы! Зачем так громко щебетать! Я этого не вынесу….

Ну кто мог прийти в такую минуту? Игорь. Могла бы догадаться.

-Сейчас открою!

-Привет, любовь моя. Тося сказала, ты себя плохо чувствуешь, я не мог дозвониться, вот и приехал. Ты рада?

-Да, конечно я рада! А как же твоя работа?

-Какая работа, когда моя девочка заболела? – он был так искренен, что у меня сердце закололо. Это что, укол совести?

-Спасибо, что приехал. Обедать будешь?

-Родная моя, сейчас уже и для ужина-то поздно!

О, господи! Десять вчера! Сколько же я проспала? Как на меня все это не похоже!

-Я принес твоего любимого вина. Белое, полусладкое. Еще виноград и бананы. Сегодня я остаюсь у тебя.

Ну что я могла на это сказать? Нужно выбросит все глупости из головы, и провести время с будущим супругом. Брр. Как это плохо звучит.

-Спасибо, думаю, от вина я махом вылечусь!

-Люблю тебя.

-Я тоже.

Где-то года два назад я бы подумала, что это был самый лучший вечер в моей жизни. Вино, свечи, кино, любимый, поцелуи, объятия и так далее. Но сегодня все было ненавистно. Игорь был мне буквально противен со своей чопорностью, назойливостью, излишними ласками, педантичностью. Я уже не знала, что мне делать. Пришлось сказать, что мне стало хуже. Мы пошли спать. Так как я выпила очень много вина, уснула весьма быстро. Несмотря на то, что проспала перед этим почти сутки.

В эту ночь он не приснился.

В эту ночь мне хотелось умереть.

Этим утром сдохли все бабочки в моем животе.

Этим утром я снова не пошла на работу.

Я понимала, что так дальше продолжаться не может, но я была совершенно разбита. Я знала, что что-то происходит, но не могла понять что. Я уже не могла хранить все в себе. Еще один день и моя голова разорвется от напряжения. Мне нужно все рассказать Тоське. Но как решиться? Она подумает, что я сошла с ума! Нет, не должна. Она сумасшедший романтик. Ей должна понравиться эта история. Главное, чтобы он все восприняла серьезно.

-Тось

,привет. Можешь приехать?

-Да конечно! Что-то случилось?

-Да нет, все в порядке, ты просто мне нужна.

-Уже лечу!

Ну вот. Сейчас стану чувствовать себя еще глупее. До приезда Тоси я вся извелась. У меня потели ладони, болела голова, я не могла сидеть без дела, но и делать ничего не хотелось, телевизор опротивел.

Вот, наконец-то раздался спасительный звонок в дверь. Увидев подругу на пороге, я вдруг разрыдалась. Я плакала и не могла остановиться. Ревела где-то полчаса, потом начала заикаться, не могла вымолвить и слова! Пришла в себя только когда Тоська с огромными испуганными глазищами принесла мне горячий сладкий чай.

Я ей все рассказала. Рассказала, как живу теперь только одним сном, живу ожиданием непонятно чего. Я ей рассказала, что люблю. Люблю иллюзию. И не знаю, что с этим делать.

Прошла, наверное, вечность, прежде Тоська смогла говорить.

-Ни хрена! Подруга! Ну ты даешь!

И тут она разразилась диким хохотом! Я думала еще чуть-чуть и моей Тосе придется вызывать скорую.

-Тось! Тося! Ты обещала! Тебе не стыдно. Тося!

Но дикий ржач никак не стихал. Мне самой стало смешно. Мы смеялись вместе. Давно мне не было та хорошо. И тут она разрыдалась.

-Тось, ты чего?

-Алька,-судорожно всхлипнула она, — какая же ты счастливая! У меня никогда не было так. Я никогда так сильно не влюблялась, мне никогда не снились такие романтические сны! Ты нашла свой идеал, а я опять одна.

-Тося, ты с ума сошла? Какой идеал? Это ж де безумие, его не существует! А мне от этого плохо. И почему ты одна? А Костик?

-У него есть другая! Я слышала как они разговаривали по телефону. Аль, он же мне понравился, я думала у нас все серьезно. А тут ему звонит какая-то баба, и он называет ее своей зайкой, киской, говорит, что сильно соскучился и очень ее любит. Я была у него. Потом ушла, ничего ему не сказав. Он мне звонит, каждый день, но я не беру трубку. Не хочу слышать никаких оправданий. Козел! — и она смачно сплюнула прямо на ковер.

-Тося! Имей совесть.

-Прости!

В этот вечер мы как раньше пили пиво в бутылках, разговаривали, смеялись, плакали, и снова смеялись. Я не знаю, что бы я без нее делала. Тоська осталась у меня, сказала, что не может находиться дома одна, да и мне было грустно. Мы уснули как убитые.

Сон 5

Я опять на этой аллее. Но мне не нужна больше никакая музыка, чтобы быть счастливой. Я смотрю ему в глаза, улыбаюсь. Он смотрит на меня и тоже улыбается. Его руки скользят по моей спине. Я сладко зажмурилась и понимала, что меня целуют. Мы целовались весь мой сон. Это было прекрасно. Мы держались за руки, вдыхали запах друг друга. И говорили обо всем. Я щипала себя так, что на руке появился синяк. Не может это быть сном. Все слишком реально. Но если я проснусь, он исчезнет. Сегодня мы были едины. Я знаю, что больше не смогу без него. Да и не хочу без него. Может попасть под машину и впасть в кому? Или в литаргический сон? На всю жизнь. Тогда мы вечно будем вместе. Я была счастлива. Я вдруг заплакала, и поняла, что плачу наяву.

Тоська еще спала, а я лежала и улыбалась, как дура. Вернулись мои бабочки. На этот раз они решили не задерживаться только в животе, они порхали по всему телу. Их было так много, что мне казалось, они меня сейчас поднимут и понесут в облака. А я бы не сопротивлялась. Я почему-то уверена, что он именно на облаках, он ангел.

Я поняла, что пора это прекращать. Иначе я просто умру. Если сегодня он мне присниться, я скажу, что все кончено, мне надо жить своей жизнью, реальной, а не грезами. Я должна на это решиться. Ой! Больно. Рука. И тут я увидела огромный синяк в том месте, куда щипала себя во сне. Мне показалось это невероятным, но все можно объяснить, я щипала себя наяву, поэтому мне было больно. Все-таки это не реальность. Это глупость.

Мне вдруг послышалось, что замычала корова. Я усмехнулась. Тоська зевает, проснулась.

-Алька, доброе утро! Как спалось?

Каким голосом это было сказано! В ее интонации было больше иронии, чем во всех анекдотах мира вместе взятых!

-Спалось прекрасно. Да он приснился, если ты об этом. Я решила, что если скажу ему во сне, что больше не хочу ничего, то все прекратиться. Хватит жить мечтами, ни к чему хорошему это не приведет.

-Да, это точно. Я снова выйду на охоту, когда перестану скучать по Костику.

-Вот и правильно.

Мы позавтракали и пошли на работу. Вечером Тося вышла на охоту и потащила меня за собой. Мы сидели в ресторане, к нам приставали мужчины, я говорила что помолвлена, а Тося всем сообщала, что у нее душевная рана и ее некому залечить. В итоге мы ушли домой ни с чем. Я, потому что никого не искала, Тося, потому что никого не нашла. Да, не думала я, что моя подруга может так сильно влюбиться.

Этой ночью я уснула полная решимости отказаться от него. И отказалась.

Сон 6

Я шла по какой-то аллее. Эта аллея была почему-то знакома, но я не могла вспомнить почему. Здесь просто хорошо идти, ничего не делая, ни о чем не думая. Было просто хорошо. Сердце как-то волнующе замирало при каждом шаге, а на душе было тепло-тепло, и музыка. Какая-то совершенно необычная волшебная музыка. Ее хотелось слушать и слушать. В ней хотелось раствориться. А вот и он. Я зажмурилась и выпалила: «Не снись мне больше никогда! Я тебя не люблю, не хочу, у меня есть своя жизнь. Уходи!» Вот и все. Дальше темнота и тишина. Словно я умерла.

Проснулась пустая. Выжатая как лимон. Раздраженная. С головной болью. Весь день на всех кричала. Игорь звонил раз, наверное, сто. Не отвечала. Не хотелось никого видеть и слышать. Тоська не звонила вообще. Ну и пусть. У нее своих забот хватает. Пошла на работу. На работе ходила как вяленая рыба. Начальник сказал, чтобы я сейчас же брала отпуск, или он меня уволит. Какой отпуск! Я тогда взорвусь от мыслей о моем сне, навсегда потерянном. Бабочки превратились в  куколок и теперь свинцовым грузом лежали у меня в сердце. Пошел обратный отсчет. Я угасала. Позвонила Игорю. Встретились в кафе.

-Нам нужно расстаться, — я была безжалостна, но не испытывала никакого чувства вины. Я вообще ничего не чувствовала.

-Расстаться? Ты в своем уме? А как же свадьба?

-Нам нужно расстаться, — как попугай повторяла я.

То, что произошло дальше, я не захочу вспоминать никогда в жизни. Это было ужасно.

-Сука!- он был в бешенстве,- Тварь! Я столько потратил, готовясь к этой свадьбе! Ты представляешь, что ты натворила! Теперь ничего не будет! Ничего! Я знал, что ты дрянь, всегда чувствовал, что ты меня подведешь! Убирайся из моей жизни и никогда не попадайся мне на глаза! Сука!

Я молча встала и ушла. Мне не было обидно, я не плакала просто ничего не чувствовала, ничего не видела и не слышала. Шел дождь, я шла, впитывая в себя холодную грязную воду. Меня окликнул Игорь. Я повернулась. Он бежал под дождем в своем итальянском костюме и звал меня. Подбежав он упал на колени передо мной прямо в лужу, грязную и глубокую. Он плакал.

-Прости, любимая прости, я все пойму, ты любишь другого? Ну и что, вернись ко мне, я прощу!

Он рыдал, слезы смешивались с дождем, костюм превратился в половую тряпку. Он схватил мои ноги, начал их целовать. Боже, как он был жалок. Но во мне ничего не шевельнулось. Ничего.

-Игорь, встань, все кончено. Пусти меня.

Он отпустил, я ушла. Он так и остался стоять в грязной луже. Таким он мне и запомниться. Я его больше никогда не увижу. Конец.

Придя домой, я напилась. Пила водку. Думала, пусть все катится к чертям собачьим, а я стану бомжом, буду пить, спать на улице, так ничего и не чувствуя. Я разучилась чувствовать. Я спала.

Сон 7

Никакой музыки. Никаких птиц. Только алея и он. «Прости, я хотел убедиться, что ты действительно хочешь, чтобы я ушел, тебе будет больно и мне тоже.» «Хочу, уходи, ты мне больше не нужен, мне никто не нужен.» Он стал уходить, медленно растворяясь в моем сознании. Все стало ослепительно белым, и вокруг раздавался мерзкий оглушительный вой. Вдруг я поняла, что не хочу его терять. Я побежала за ним вслед. «Нет, нет! Я передумала! Останься! Я люблю тебя. Стой!» Но он продолжать размываться. Нет! Только не это! Что же я творю. Я хватала разноцветный воздух, вдыхала его запах, задыхалась, рыдала. Он уходил. Как же мне было больно. Я поняла, что он умирает, умирает у меня на глазах, умирает моя большая и такая короткая любовь! Господи! Помоги мне! Я больше никогда не смогу его потрогать, не смогу почувствовать его запах, сладкие губы, нежные руки. Никогда. Нет. Стой! Вернись. Я хочу быть с тобой. Он уходил. Мне казалось, что сейчас взорвется моя голова. Как же больно! Он продолжать растворяться. Еще немного и его не станет. Я перестала дышать. Было жарко, очень жарко. Я разрывалась изнутри. Что-то мне подсказывало, что он чувствует тоже самое. От этого стало еще тяжелее. Мой любимый страдает. Он уходит от меня в муках. Вдруг он закричал. Так громко, что на долю секунды я оглохла. Глаза заболели от яркого света, а он все кричал. Любимый мой! Стой! Вернись. Ненавижу себя! Нет! Господи, пусть он перестанет кричать! И вдруг раздался оглушительный взрыв. Миг и ничего не стало. Я стояла одна посреди гадкой аллеи и слушала раздражающую музыку. Я увидела своих бабочек. Это было ужасно. Одна за одной, они подлетали ко мне и падали замертво мне в руки. Через несколько минут я стояла в месте, сплошь усеянном мертвыми бабочками. Я поняла, что стою посреди моей души.

Прошло два месяца. Два месяца мне не приснилось ни одного сна. Это наверное было хорошо. Я возвращалась в свой мир. Сегодня мы встречались с Тоськой. Удивительно, но она до сих пор была одна, как и я. Бедная моя подруга. Никогда она не оставалась одна больше двух недель. Да. Ох уж этот Костик. Попадись он мне, я ему глаза выцарапаю.

Мы гуляли с Тоськой в парке. Ели мороженное и болтали ни о чем. Замечательная пятница. Выходной. Вдруг Тосины глаза стали такими огромными, что я испугалась за них, приготовилась ловить, мало ли что!

-Костик!,-простонала Тося.

-Кто?-не поняла я.

И вдруг я увидела симпатичного рыжеволосого Костика с очаровательной девчушкой лет пяти.

-Тось,- Костик подошел к нам осторожно, потому что Тося стояла в полной боевой готовности, — Познакомься – это моя дочь, Лизочка. Это моя киска и зайка. Ее мать бросила, когда ей был год. Жаль, что ты ничего не дала мне объяснить тогда. Кстати, ты до сих пор мне нравишься. Может пообедаем где-нибудь?

-А, Лизочка? – цвет Тосиного лица менялся от белого до пурпурно-красного, затем она стала синеть, я испугалась, но уже через секунду цвет лица стал нормальным. Она бросилась целовать, обнимать не Костика, а бедную девочка, которая почему-то не испугалась, а хохотала в унисон с Тосей! – Лизочка! Как же я тебя люблю!

Она повернулась к Костику и сказала:

-Ну, что стоим? Видишь, ребенок проголодался! Пошли скорее в кафе. Да иди осторожнее, я не смогу тебя снова спасти, я слежу за ребенком.

Костику осталось только повиноваться и следовать за новоиспеченной мамашей.

Мне стало легко и весело. Я пошла домой, напевая какую-то песню и не смотрела под ноги. А жаль. Споткнувшись о бордюр, я пролетела около двух метров и шлепнулась на мягкое место. Я взвыла от боли.

-С вами все в порядке?

Я слышала голос. Я качалась на этом голосе как в гамаке, я укрывалась этим голосом, как пледом, я тонула в этом голосе, как в мягкой перине, я растворялась в этом голосе, я сама была этим голосом. Я повернула голову и увидела глаза. Темные, глубокие, теплые, нежные, любящие, страстные, жестокие, холодные, ненавистные, открытые, искренние, лживые. Все в одних глазах.

-Д-да, к-кажется, — ответила я заикаясь.

Он помог мне подняться, взяв меня за руки. Его руки были как пергамент. Жесткими. Они были как камин. Горячими. Они были как шелк. Нежными. Они были как я. Любящими.

-Я спас вам жизнь. С вас ужин.

Он ослепительно улыбнулся.

-Простите,-прошелестела я. – А я в сознании или в обмороке?

-Вы в полном сознании, если не считать трех синяков. Как это вы умудрились! Пойдемте, выпьем чаю и вам станет гораздо лучше.

Он вдруг рассмеялся.

-Смотрите! Чудо какое-то! Это вам.

Я смотрела слезящимися от счастья глазами. Он протягивал мне свою руку, которую я уже так любила. Он разжал кулак, и у него на ладони сидела бабочка.

-Ко мне на руки никогда не садились бабочки. Наверное, дело в вас. Вы пахнете цветами.

Он улыбался, а я не сводила глаз с фиолетовой бабочки, которая перелетала с его руки в мою, с моей в его.

Мы были счастливы. А внизу моего живота снова зародилась целая стая бабочек, которая не покидала меня больше никогда.