Светлячки

9.
Терн решился оставить её только тогда, когда Мириэль, утомлённая потрясениями, наконец, уснула. Проходя по пустынным коридорам чёрного особняка, нынешний глава кланов пребывал в раздумьях перемешанных с облегчением от того, что с Мириэль всё в порядке. Теперь можно было заняться, так сказать, государственными делами.

Сейчас кланы были едины, как никогда – попытка людей шантажировать весь вампирский род странным образом их сплотила. Ночные охотники жаждали расплаты за понесённые унижения...

В сценографической игре художника с колоннами возникла новая трансформация: на сцене появилась довольно внушительная садово-парковая скамейка весьма экстравагантной формы.

Посредине этой скамьи, подвернув под себя ногу на восточный манер и зажав в кулаке короткую курительную трубку, сидел второй муж Женщины – рыжебородый художник Иван.

Тонкий красный свитер и джинсы были ему как вторая кожа – жилистая мускулатура рельефно проступала сквозь одежду.

На дальнем краю скамьи, отвернувшись в...

Однажды вечером, когда все в доме уснули, Гришаня тихонько пробрался в детскую.

Девочка сладко спала, обнимая мягкого игрушечного мишку.

В окно заглядывала полная Луна, освещая ярким светом уютную комнатку.

Домовенок подошел к кроватке и принялся стягивать одеяльце.

Девочка сладко потянулась и открыла глаза.

Увидав Гришаню, она поднялась и спросила:

- Уже утро?

- Нет, - ответил домовёнок.

- Я пришёл за тобой. Одевайся, я хочу тебе что-то показать.

Девочка, не...

Жили были на этом Свете
Светлячёк и Утренняя Роса..
Да так они жили, - чо - друг без друга не могли - жить..

Патомушта и родился у них Светлячушка..- маленький ни на кого не похожий..

(то он Ночью пропадал куда-то,

то Утром его смеющимся - на полевых цветах,
то плачующегося в росых травах - находили..)

..от Люди и спросили раз у Светлячка и мамы Росы Утрянней - почему так..?

Промолчали Папа и Мама.., да Люди сами узнали..
:
..третий день как ушла на Неба единственная...

Первыми лучами солнца страна далекого Востока - Япония приветствует нас.

Славится она своей древней историей, культурой, необычной природой, интересными людьми и событиями. Об одном из них я и расскажу.

Давным – давно, когда небо и земля не имели границы, когда птицы, звери, деревья, растения и камни разговаривали с людьми на одном и том же языке, жил богатый князь Киёри.

Его замок стоял на неприступной горе, со всех сторон окруженной глубокой пропастью.

Только птицы могли...

По узенькой зеленой травинке полз муравей, деловито подби-раясь к ее верхушке. У самого конца он рухнул вниз, не удержав-шись на кончике тонкой и острой, как игла травинки. Элька при-крыла глаза, вдыхая летний полдень, напоенный запахами разогре-той на солнце смолы и земляники. Девушка потянулась и поднялась с травы одним движением легко и пружинисто. Она вся была легкая, тонкая и гибкая, с шести лет Элька занималась бальными танцами. Ее рыжеватые, волнистые волосы искрящимся водопадом спадали...

Жил был принц. Уточняю сразу - сказочный принц, и жизнь его тоже была совершенно сказочная. Судите сами: возможно ли не чуствовать себя довольным и счастливым, когда все без исключения заняты лишь одним - выполнять любое твое желание.

Да... Вот только... выполняли они, выполняли, да так все и выполнили. Без остатка. И проснувшись в одно далеко не прокрасное утро, наш принц не нашел у себя никакого, даже самого пустякового желания, чтобы начать новый день. Он тщетно искал причину спустить ноги...

Его звали Алекс. А фамилия звучала необычно, на французский манер — де Темпль. Сказать, что он был странным мальчишкой, было бы не совсем верно. Это мы сделали его странным.

Алекс, сколько я его помню, всегда был отщепенцем, неприкасаемым, с которым брезговали общаться даже первоклашки. Его не принимали ни в одну игру, да что там игры, он даже в столовой сидел не за общим столом, а за отдельным столиком около двери. Любая беседа смолкала, стоило Алексу приблизиться, а говорившие молча, в упор...

«...Я уверен, во всем виноват химический завод. Тот самый, под сенью которого приютился наш забытый Богом промышленный поселок Ведельскирхен. Первое, что мне вспоминается из детства, это разрывающие беспомощно-нежную голубизну весеннего неба трубы, огромные, антрацитно-блестящие. Окутанные зловещими клубами ядовито-радужного дыма. Они казались мне тогда чем-то само собой разумеющимся, как детская песочница под окном или заваленный осколками битого кирпича и поросший чахлой травой школьный дворик...

Смеяться не хотелось. Что делать, если на расстоянии десятка километров никакого жилья и никакой возможности связаться с внешним миром – мобильные телефоны с явным удовольствием сообщали своим владельцам, что «сеть недоступна».

Вокруг был лес, не дремучий, но достаточно большой, чтобы не соваться в него.

- А может в лесу кто живёт? – мой друг никак не хотел поверить в безвыходность ситуации и веселился напропалую.

- У тебя верёвка есть? – ровным голосом спросил я, - найди, пожалуйста...