Студенты в церкви...

Часть 3. Новая сила
1
Мы с Генрихом расположились в баре Конторы. Выпиваем, из музыкального автомата звучат песни Кристы Белл. Атмосфера душевная.
– Недавно я осознал, что такое горечь победы. Жаль мне Орден, – признался Генрих.
– О чем тут жалеть, – удивляюсь я, – куча идиотов, к тому же деструктивных.
– Деструктивных, конструктивных, какая разница? Ну, разрушили бы они цивилизацию, возникла бы другая. Смерть – часть жизни, разрушение – часть созидания. Невелика потеря.
– Тебе не нравится наша...

-Этто кто меня, Бабу Ягу в седьмом поколении, темной бабкой назвать посмел?!

Баба Яга, держа в одной руке «Лесной вестник», красиво напечатанный на огромном листе лопуха, злобно пялилась на свой портрет. Во всю первую полосу!

-И где они такие лопухи выращивают?! Сами…лопухи, так себе под стать и растение выбрали! Ну, покажу я вам сейчас, кто из нас сила темная!

Баба Яга была дамой мудрой, продвинутой, даром, что ли столько веков по всяким мирам путешествовала, и знала, что на сражение надо...

Однажды к Мудрецу пришел мужчина со своим сыном-подростком. «О вас говорят, — обратился мужчина к Мудрецу, — что вы можете помочь найти ответы на все жизненные вопросы. Помогите, пожалуйста, моему сыну понять ценность времени».

После непродолжительной паузы он, вздохнув, тихо произнес: «Да и мне эту ценность не мешало бы понять». Мудрец на мгновение призадумался, а потом спокойно обратился к сыну пришедшего мужчины: «Время — понятие абстрактное. Его ценность трудно понять. Но это не значит, что...

-Бабуль, а вот если бы сейчас к тебе джинн или золотая рыбка явились, ты бы что загадала?

Молчит, старая уже, какие тут мечты, думает внучка. «А вот я бы!»

Бабушка лепит пельмени, мысли текут мягким грушевым вареньем. И вишневым. Тем, из детства. Сначала за вишнями слазить. А дерево, ох, дерево то какое! До третьего этажа. Со всех сторон полезное. И красиво от него, цветет весной, как невеста чистая! А потом от палящих азиатских лучей комнату прикрывает. А вишни какие…ох, надкусишь, сок так и...

...И угораздило ж этого голубя ныть любовную песнь прямо на подоконнике! Артем все утро, чертыхаясь, гонял пегого мерзавца, но вчерашняя мечта понежиться подольше в постели была безобразно испорчена этим пылким пернатым казановой.

– Темушка, надо бы съездить на могилку-то… годовщина ведь скоро, памятник заказать надо бы… Темушка, ведь кроме тебя, некому сейчас…

Мать сидела перед ним, не поднимая глаз, говорила тихой скороговоркой. Ее руки с синими вздувшимися венами старательно...

Ника оторвалась от утреннего чтения: на улитовском подворье шум был непривычен и надсаден. Увлекшись, как обычно, книгой, она не слишком давала себе отчет в происходящем вокруг.

Приоткрыв окно, она выглянула наружу, сощурившись на секунду от яркого солнца. По двору сновали какие-то люди в военной форме, водили под уздцы лошадей, громко и жизнерадостно переговаривались и смеялись сытым смехом. Более всего ее поразило присутствие обычно почти невидимого Улита: тот медленно, но споро расшагивал...

Уже вечерело. Бабка Алена целый день ковырялась во дворе со своим хозяйством. После холодного осеннего ветра, пронизывающего до костей, дома ей показалось еще теплее и уютней. Она сняла фуфайку, теплый клетчатый платок, резиновые сапоги, и надев мягкие домашние тапочки, присела возле истопленной печи на скамейку, покрытую домотканным разноцветным половичком. Облегченно вздохнула.

На дворе тоскливо шумел ветер, словно пытался разогнать темно-синие густые сумерки. Бились о стекло голые ветки...

И снова я сижу дома одна, перед белым, как снег листом бумаги, и никак не могу сосредоточиться. Она – добрая, бескорыстная учительница, а он - красавец-террорист по неволе, потерявший свой путь в жизни. Они тянутся друг к другу, но никак не могут преодолеть пропасть, разделяющую их бесконечно разные миры! Много пафоса и трагизма, но мало смысла. А так все красиво начиналось! Я понимаю, что такая история не может иметь хороший исход, а о плохом писать – рука не поднимается. Да и не могу я...

29

Весь аэровокзал покорно ждал, пока Контрабандист очнётся. Шли дни, ползли недели, таяли месяцы; с мягким стуком падали в прошлое годы и уже несколько раз, грохоча, обрывались в небытие их десятки. К Контрабандисту приближалось время его смерти.

Кто-то или что-то закопошилось в ржавых конструкциях аэровокзальной крыши и потом с шелестом сорвавшись с высоты, пролетело над людской неподвижностью. Голубь. На щеках той пассажирки стали таять ледяные полосы слёз.

– Да! – очнулся...

Знакомо вам ощущение тонущего в болоте липкого кошмара человека? И знаешь, что сон, но паника давит слабый писк разума, и ты тонешь, тонешь, захлебываешься вязкой жижей, и не вздохнуть, и не крикнуть, и воздуха не хватает,- все, конец!

Тогда-то и просыпаешься в холодном поту, с бешено бьющимся сердцем, внутри все дрожит от пережитого ужаса, и тошно, тошно до полусмерти, до рвотных спазмов, до полного аута...

Но тьма перед глазами не спешит рассеиваться.
И ты понимаешь: главный кошмар уходить...