Сцена

Предисловие
12 июля 2007 года, в день святых Петра и Павла, закончился жизненный путь самого дорогого и близкого мне человека, моего мужа, Полушкина Николая Григорьевича.

Он умер в 9 часов 40 минут в медсанчасти № 2 города Перми после четырёхдневного пребывания в коме, а перед этим он пролечился в поликлинике УВД две недели. Невозможно понять, почему человек уходит в больницу на своих ногах, относительно здоровый, весёлый, оптимистически настроенный, а через две недели его привозят. В...

Стояла чудесная погода Я выгуливала во дворе свою собаку, девочку пуделька, спустив ее с поводка. Появился смешной лохматый песик, и я почему-то начала называть его просто - Болончик. Собачки обрадовались друг дружке и тут же, прямо возле моей ноги, закружились в каком-то там своём, невероятном. собачьем вальсе. Недалеко весело балагурили соседки. Очень мирное, воскресное, ясное утро.

Внезапно меня пронизала странная мысль: «В беде и радости будь на чеку!». Мысль меня удивила, и я стала...

- И зачем это?

- Ты о чём? – Дьявол, с привычным выражением брезгливости на лице, обернулся к Ангелу.

- Да вот это. Вот эта огромная гора, которую вы отсыпали почти до наших дверей.

- Да это всё мои черти – Дьявол довольно ухмыльнулся - Это их задумка отсыпать гору, отстроить вот эти огромные ворота с надписью «Рай» и разрисовать их сценами гулянок и секса.

Видишь ли, все эти людишки легко ведутся на развод, что они хороши такие, какие они есть. И все они думают, что после смерти их...

Мой отец, Тараданов Федор Ефремович, родился 18 июля 1924 года в одной из деревень Иркутской области, в многодетной семье, где был десятым по счету ребенком. Семья имела все возможности неплохо прожить свой век, поскольку имела крепкое хозяйство и по тем временам не плохой дом, но ее ожидало разорение ввиду событий и не от нее зависящих и в некоторой мере зависящих неслабо. Мытарства семьи начались с того, что мой дед Ефрем, крепкий и красивый, очень видный мужчина, был человек с ленцой, имел...

Бакунин поднялся на палубу парохода-клипера «Стрелок», смотрел в бездонное голубое пространство, говорящее ему скорее не о красоте мироздания, а о близости побережья. Облака, словно наткнувшись на невидимую преграду, бесследно растворяются над Татарским проливом.

Облака, как и мысли, на самом деле не движутся - проступают в небе там, где влажность выше…. По траверсу суровых скалистых берегов - неведомый, огромный край, пустынный теперь, но богатый огромною будущностью и уже оживленный...

При подходе к Амгу, выделяется мыс Белкина, ворота Татарского пролива. Мыс высокий и обрывистый. Охотское течение пролива наталкивается на отроги горного хребта Сихотэ-Алинь, образующего возвышенное плато с пирамидальными вершинами, постепенно понижающееся в сторону моря, и обрывающееся у подножья мыса скалой, прозванной Арка, имеющей сквозное отверстие, хорошо заметное с северо-востока.

Севернее, в устье реки Амгу долина расширяется просторно вглубь и образует низкий берег, окаймленный...

Небесный Fuck летит в облаках,
Напился пьян, кидает звёздами в нас…
Слова из песни, гр.«19-й Нервный Кризис»

Боль.
Боль…

Что-то солёное во рту…
Вкус крови во рту… У мёртвых нет чувств… Значит я ещё не мёртв? Значит. Какое солёное на вкус слово ЗНАЧИТ… Солёное. С некоторой горчинкой на окончании.

Вкус крови. Я жив… Но как? Он открыл глаза и увидел, что лежит на песке. Лицом в морском песке. Морском!?

- Откуда здесь песок, ведь сейчас ноябрь? - Подумал он и выплюнул вместе с кровью...

За приятелями, фланирующими по улочкам Йокогамы, сразу увязались любопытные. Трогали за полы сюртуков, цокали языками и скалили беличьи зубы, зазывали в харчевни и товарные лавчонки.Наибольшим интересом пользовались у европейцев, помимо лаковых шкатулок, весьма откровенные картинки местных художников, изображавшие сцены любовной связи мужчин и женщин с гипертрофированными половыми органами.

И это был не единственный аттракцион для рыжих дьяволов.

Толпы зевак собирались у мясных лавочек...

На Фриско навалился туман, на рейде завыли уныло и тревожно корабли, звук растекся по холмам и улицам, дну подводного царства. Бакунин проснулся, но реальность казалась только другим сном или сценой большого спектакля. Фонари на улице в светлой мути.

Вещи окружающие потеряли осязаемость, превратившись в театральные реквизиты, и тогда на Мишеля наваливались воспоминания и тяжелое безнадежное одиночество, словно он один остался в этом неясном мире, и гудки маяка звучат по ту сторону предметного...

Дружище, не выходит у меня из головы, растревожившее душу выражение…НЕ МОЖНО не рассказать о Ней – самой блистательной Женщине и любимой Учительнице. Той, для которой не существовало общих границ и стандартов, потому что она сама - «Закон», заключающий все в свое добровольно-принудительное «рабство».

В моей жизни было не много учителей, нет, формально, конечно, было ровно столько, сколько положено, а вот, чтобы остались в памяти на всю жизнь, показав «высший пилотаж» своих знаний, и умело...