Сонный

Проснулась поздно, разнежилась. В домашних хлопотах прошло полдня. Мысли крутились обо всём: что приготовить на завтра, позвонить родителям, о ценах, предстоящих тратах, зарплате, о детях, о сыне. Мыла посуду, и мысли с Маруси переключились на воспоминание о сыне, когда он был маленьким.

Бывают минуты, когда что-то делаем с Марусей, и всплывают знакомые ощущения, будто я вновь молодая, а рядом не Маруся, а мой сын. До слёз иной раз сжимается сердце.

Он уже взрослый, самостоятельный...

Меня почему-то раздражают праздники. Но больше всего меня «достает» Новый год. Я задыхаюсь в потоках лжи и слащавого лицемерия. С голубых экранов телевизоров льются поздравления, концерты, которые записаны месяц назад, где коллеги певцов сидят за столиками и с крокодильей улыбкой радуются при виде на сцене еще одного аллигатора поп-жанра.

Апогей вранья, достигает где-то к двенадцати часам. Мой нежный мозг, мое изысканное сознание (я не шучу) не выдерживают всей этой откровенной шизофрении и...

Как-то ночью мне приснился очень не приятный сон, будто я нахожусь на крыше Исаакиевского собора, но вместо купола на нём была ровная площадка без ограждения. Так, вот! Стою я у края этой, плоской, крыши. Вдали, где-то на горизонте, на фоне чёрного неба, видны были всполохи утренней зари.

Внизу у собора толпились люди в военной форме. Трудно было предположить, что это фашисты. Немцы пытались проникнуть в собор, но что-то их останавливало. Но вот, один из немцев проник на крышу здания и...

- Ну почему Вы такие? – с горечью сказала мама и отвернулась к окну.

- Ой, мама, только не начинай, – ответила дочь. – Ну, какие мы такие, мама?

- Другие. Злые, холодные и чужие. Мы были совсем другими. Добрее и теплее. Я сейчас смотрю на молодежь, и мне страшно.

- Нет, мама, мы нормальные. Это просто время сейчас такое, сумасшедшее.

- Да, - сказала мама,- время сумасшедшее. И мы все становимся такими же ненормальными. Ужас. Что же нам делать, дочка?

- А давай испечем пироги...

Я бежала, не оглядываясь, зная, что догонят. Это знание было со мной всегда, глаза - смотрящие в будущее, сердце - знающее истину.

Люди не любили меня, сторонились, считали странной, но приходили, когда уж сильно прижимало.

Оглядываясь по сторонам, вздрагивая от шороха, ко мне приходили за помощью. Я всегда знала наперед, кто придет, зачем и что ему сказать. Были интересные – с мыслями, но часто приходили с гнилыми мыслишками- от них плохо пахло, и меня долго тошнило...

Я давно...

Все это – Колькины чудачества. Друг у меня такой есть, Николай. Мы с ним еще из института нашу дружбу вынесли и с успехом до сего дня по жизни несем. Правда, жизнь, как ей и положено, у каждого из нас по своей дорожке побежала.

Колька, тот сразу после учебы место себе на вещевом рынке присмотрел. Громким словом БИЗНЕС это тогда называлось – торговля шмотками неизвестного происхождения, с яркими ярлыками и обязательным присутствием иностранных буквенных наборов в словах. Там и жену нашел. Они...

Кто мы? Хороший вопрос, краткий, но вместе с тем глобальный и необъятный как сама вселенная. Вопрос который заставляет думать и размышлять все человечество не одно тысячелетие. А стало быть пришло и наше время поразмышлять, потому как вопрос то действительно интересный...

А вы помните как это было? Когда мы были еще очень маленькие, ну очень, очень маленькие. Хотя на самом деле этот возраст мы помним только где - то там, в глубине, в подкорковых отделах нашего головного мозга. Но все таки с...

Ольге не приходилось ломать голову, в кого ее дочь уродилась такой красавицей. Конечно, в своего отца — в Серго Джанелия. Боже мой, прошло уже восемь лет - а у нее такое чувство, будто все, что так круто изменило ее жизнь, произошло с нею только вчера.

Будто вчера она, аспирантка ленинградского вуза, загорала на пляже самого прекрасного на черноморском побережье курорта — Пицунды, куда уговорила ее поехать на отдых закадычная подружка Юлька.

— Это сон, сон! — твердила Юлька, отдыхавшая в...

РЕКА ВИНОМ СТРУИЛАСЬ под нашими крыльями, – темным июньским вином Висконсина. Ее глубокий пурпур перетекал из одного конца долины в другой и возвращался обратно. Дорога перепрыгивала через нее раз, другой, затем еще раз, словно отважный мячик, тянущий за собой бетонную нить.

По мере того, как мы летели, вдоль этой нити возникали поселки цвета здешней молодой травы в конце весны, с деревьями, выкупанными в чистом ветре. Все это, было узорчатой тканью начинающегося лета, а для нас – тканью...

Перевод И.Бернштейна

Был холодный ноябрьский вечер. Я только что покончил с весьма плотным

обедом, в составе коего не последнее место занимали неудобоваримые

французские трюфли, и теперь сидел один в столовой, задрав ноги на каминный

экран и облокотясь о маленький столик, нарочно передвинутый мною к огню, -

на нем размещался мой, с позволения сказать, десерт в окружении некоторого

количества бутылок с разными винами, коньяками и ликерами. С утра я читал

"Леониды" Гловера...