Скупщик Звезд

И торчала посреди заводи из камышей длинная спящая цапля, как антенна, мерно покачиваясь на ветру.

Путешественники пришвартовали свой дирижабль и ступили на южные владения. Здесь все было чуть-чуть по-другому. Шелестела пожелтевшая, но еще живая трава, и проглядывал между кронами деревьев алеющий краешек заката. Здесь не было ни рекламных огней, ни подавляющих своими размерами «высоток». И земля здесь была не серой, а красновато-бурой. Справа выстроились в ряд пригожие коттеджи с огородиками, засаженными капустой, слева нависали тенистые чертоги старинного кладбища. Вдалеке поблескивал купол колокольни - там звонили к обедне. А вокруг всего этого пестрели тучные заливные луга.

- ...Давайте-ка ускорим шаг, - сказал Скупщик Звезд, выбирая тропинку. – Мне необходимо до ночи переговорить с одним человеком.

- А он что, на кладбище живет? – спросила Девочка Боящаяся Уснуть.

- На кладбище ему пока рановато! Просто с некоторых пор мой друг Лонги сторонится праздного общества, вот и предпочел поставить свою хибарку на отшибе...

Последний отсвет уходящего Солнца канул в вечер, где-то смолкло прерывистое стрекотание газонокосилок, когда они, скрипнув калиткой, зашли на приусадебный участок. Едва ли этот живописный уголок можно было назвать роскошным, однако он поражал своей утонченной изысканностью и ухоженностью. Вымощенная рыжим кирпичом аллейка, миниатюрные поливальные фонтанчики, обложенные галькой, трогательный садик с ровно подстриженными деревцами, среди которых затаился небольшой особнячок, утративший в потемках свой первоначальный оттенок. Возле парадных дверей стоял, казалось бы, давно их поджидавший низкорослый и коренастый человек с динамо-фонариком. Он был в килте, терракотовом сюртуке и тапочках.

- Ну, наконец-то! – сказал он, увидев Скупщика среди вошедших. – А я уж думал, совсем позабыл ты старика Лонги!

Они обнялись, похлопав друг друга по плечам как закадычные приятели. Потом они о чем-то оживленно совещались, согнувшись в три дуги над ограждением с представительной надписью «Клерорододендрон». Девочка тем временем рассматривала розарий и «альпийскую горку», а Компьютерный Мальчик и Друт наперегонки глушили воду из фонтанчика. А еще чуть позже из дома вышла тучноватая, но очень благовидная женщина в чепце, широкой клетчатой юбке и лиловой вязаной шали. Она несла на вытянутых руках раздутый самовар. Затем на террасе справно и будто сами собой образовались плетеные кресла, чайный сервиз в перламутровых розочках и необъятное блюдо с баранками.

- Пора пить чай! – громко оповестила женщина, выглянув из-за кисейной занавески.

- Еще как пора!.. – откликнулся Скупщик Звезд, сворачивая консилиум по разведению рододендронов.

Гости не заставили себя уговаривать и организованно разместились за столом, застеленным вышитой скатертью. Друт, вопреки всем правилам этикета, тут же принялся молотить баранки, пока хозяин церемонно разливал по чашкам свежезаваренный жасминовый чай.

- Мне, если можно, кофе, - попросила Девочка Боящаяся Уснуть. – И, желательно, покрепче...

- И мне покрепче! – сразу присоседился Скупщик. – Да, кстати, познакомься: это мои новые друзья, - он обвел рукой свою «свиту».

- Завидую я тебе, – сказал Лонги. – Везде бываешь, молодежь вокруг тебя, зверюшки разные! А мы, вот - все одни, да одни...

- Как там мой "подарок"?..
- Да вроде пока в порядке. Сначала, правда, все издавал эту песенку - ну, "про короля"... Там еще слова такие заковыристые: «Имеющий душу - да окажется голым, он вместо платья в нее обернется...»

- Как же, как же, припоминаю. Хорошая песня! – с ностальгической нотой сказал Скупщик.

- Да, складно написано. И голос приятный. Только какой-то безысходный... Лиза всегда от него расстраивалась и убирала эту штуку в стенной шкаф...

- А что цветы?..
- Цветы... Цветы – это наше все! На цветы всегда есть спрос...

- Рассказал бы ты о себе, Лонги.
Садовник сразу изменился в лице:
- Тьфу ты! Опять завел свою шарманку...
- Ну не упрямься, ну, ради нашей дружбы! И «подрастающей смене» будет полезно послушать.

- Вот же пристал как банный лист! Ну скажи, кому интересны россказни престарелого брюзги?.. – все еще сопротивлялся Лонги: чувствовалось, что он любой околицей готов идти в отступ, лишь бы не ворошить прошлое. – А, была - не была. Уломал... А то ведь не отстанешь! Только плесни мне чего-нибудь в чай, чтобы язык развязался...

- Двадцать пять грамм моей настойки. И ни грамма больше!

- Валяй...
Лонги отхлебнул из чашки и еще где-то с минуту набирался духу.

- Начни с того, что ты был фитодизайнером, - помог ему Скупщик.

- Да. Так оно и было. Я был фитодизайнером... Составлял икебаны, выращивал бонсай...

При слове «бонсай» Компьютерный Мальчик так и прыснул в кружку, чуть не подавившись баранкой. «Да не «банзай», а «бонсай», дубина! Японское искусство такое!..» - пихнула его ногой под столом Девочка.

«...И вот как-то раз я сотворил настоящий шедевр… Вы не поверите, но он и сейчас изредка фигурирует на рекламных щитах и открытках. Тогда же его публиковали немеренным тиражом и говорили, что этот букет станет «гвоздем» международной выставки. А я вместо того бросил свое выдающееся произведение к ногам одной амбициозной красавицы...»

- А она?.. – спросила Девочка. – Ей что, не понравилось?..

- Она!..

«...Она только посмеялась, сказав: «Ну и зачем мне этот веник? Куда резоннее было бы послать его на выставку, завоевать гран-при и купить виллу на Сейшелах!» Еще сказала, что я - непрактичный лопух, что я «витаю в облаках» и не умею делать бизнес на своем таланте. И я понял, что путь к ее сердцу (если оно вообще у нее было) для меня закрыт навсегда... Но даже не это меня убило! Я понял и то, что букет, который я считал венцом своего творчества, не стоит ломаного гроша! Ровно, как и я сам... Тогда я вышел на площадь, обложил себя всеми своими икебанами и, облив скипидаром, поджег... Хотел красиво уйти - а не дали!.. Тут же подвернулся какой-то иностранный фотограф. Сказал, что это и есть подлинный креатив, щелкнул во всех ракурсах и «отстегнул» мне две стодолларовые купюры... Потом набежали репортеры, корреспонденты с телевидения, откуда-то роем, как осы, слетелись продюсеры, наперебой сулящие мне выгодные контракты... А я лежал среди цветов и горел... Потом кто-то все-таки догадался вызвать пожарников, и мой «перфоманс» потушили. А генеральный директор ведущего бюро ритуальных услуг сказал, что я для него - просто клад. Так я и остался на этом свете. И стал оформителем некрополей и колумбариев... Заказы текли ко мне рекой, и я теперь греб деньги лопатой. Работать вот только все чаще приходилось с искусственными цветами - но что поделаешь: такова специфика... А популярность возрастала. Приезжали заказчики из Великобритании, звали декорировать могилу Джона Леннона, а потом – и самой королевы Елизаветы... И я трудился, не покладая рук. Трудился с энтузиазмом, от души, но чувствуя, однако, что скоро свихнусь среди этих могил. И, по всей очевидности, к тому бы все и свелось, если бы не этот благороднейший человек!.. - (Садовник даже привстал, дабы выразить признательность своему другу). - Он постучался ко мне в калитку, испросив кинзы. Но кинзу я отродясь не выращивал, поэтому предложил заместо нее любисток, что рос у меня за сараем как сорняк. Он любезно согласился и на любисток. А в качестве вознаграждения подарил мне одну занятную вещицу... Боже правый, и как я сразу тогда не оценил в должной мере, ЧТО приобрел за пучок сорной травы!..»

- ...Поначалу ты принял ее за кусок венецианского стекла, – с ехидством напомнил Скупщик Звезд.

- Принял, каюсь. Но потом я увидел в этом «стеклышке» такое!..

- Кошку, летящую с одиннадцатого этажа?..
- Призрачного рыцаря с амулетом?..
- И это все тоже, но если б только это!.. Я увидел и пустоголовых недоносков, закрашивающих Солнце, и детей, стреляющих друг в друга из боевого оружия, думая, что это - продолжение компьютерной игры!.. И рассвет, который, оказывается, когда-то был... И ту самую... В обществе таких блистательных и галантных кавалеров, что сложно было угадать, кто из них главный претендент на ее руку...

- Космонавтов?.. – сама не зная почему, спросила Девочка.

- Какая незагрязненная фантазия! Нет, деточка, не космонавтов. Быть может, в детстве они и мечтали стать космонавтами, но в результате стали банкирами и фирмачами... Потом я видел ее еще - но что за вид у нее был! Прямо скажем: краше в гроб кладут. Донельзя изможденная, она задыхалась не то от дыма, не то от чахотки... А может, и не она это была, а другая... Та, что имеет обыкновение теряться во Времени... И мне было искренне жаль ее, но я понимал, что это – какое-то неизбежное зло, и я тут ничего не смогу сделать. К тому же почти сразу после этого я встретил Лизу...

- Это Ваша жена?
- Да. Лиза... Это она возвратила меня к здравому рассудку. Именно она побудила меня вновь полюбить живые цветы! Так что теперь я лишь зарабатываю нам на хлеб погребальными венками и гирляндами, а все оставшееся время я собираю букеты для Лизы...

- И что же звезда - по-прежнему беспокоит видениями?.. – спросил участливо Скупщик Звезд.

- Да не особо... Поет только вот иногда, но мы с Лизой уже как-то привыкли...

- Странно... Хотя, может, оно и к лучшему. Прости за нескромный вопрос, а как звали ту девушку, что отвергла твой букет и которую ты потом видел в звезде?..

При этих словах Друт отчего-то весь напрягся, будто приготовившись к прыжку.

- Даниэлла. Её звали Даниэлла...
Тут пес вскочил как ошпаренный и надрывисто залаял.

- Слушайте, может быть, кто-нибудь, наконец, объяснит: что это за таинственное имя, и какое отношение имеет эта меркантильная девица к нашей собаке?.. – хмуро спросил Компьютерный Мальчик, все больше понимая, что во всем этом отсутствует какой-либо зачаток логики.

- Надо полагать - то же, что и призрак с "сомнительным" мечом, и имя «Регана», и песня «про короля», которая крутится теперь не только в звездах, но и у всех в головах... - выдвинула гипотезу Девочка Боящаяся Уснуть.

- Друзья, давайте об этом после, - обрубил их дебаты Скупщик Звезд. – Очень скоро мы ухватим нужную нить и распутаем весь этот клубок - так не будем зря травмировать психику творческого человека.

Он заметил, что, беседуя, Лонги рефлекторно вертит в руках блестящий граненый предмет, чуть подернутый пылью. Украдкой садовник поглядывал на него, словно ища в нем подсказки, мялся, но потом все-таки решился:

- Знаешь, я вот тут подумал, подумал... Словом, верну-ка я ее законному владельцу. В конце концов, ты заплатил за нее немалую сумму, а я уже получил все, что мне было необходимо для жизни. Теперь уж сам как-нибудь...

- Понимаю. Ты счастлив, и лишние встряски тебе ни к чему. Значит все это было не зря! - Скупщик не без удовольствия принял назад свой подарок, который тут же потонул в глубинах его котомки. – А теперь разреши нам прикорнуть часок-другой в твоем саду: уж больно атмосфера у тебя расслабляющая! Завтра у нас будет очень хлопотный день.

- Как? Да ведь еще только сумерки! – воспротивился Лонги. – Нас еще ждет обширная программа!.. Идемте, я покажу вам свои свежайшие проекты! А потом моя жена будет музицировать персонально для вас, и вы вкусите редчайшее эстетическое наслаждение!..

- Сумерки теперь всегда, – мягко, но убедительно сказал Скупщик. - А музыки нам, знаешь ли, и без того хватает... Да, и скажи Лизе, чтоб накормила Кошку. Коты-то ведь не едят баранки...

________________________

- ...Ну и что?.. – спросил Компьютерный Мальчик, когда вся компания отдыхала: кто - раскинувшись на газончике, кто - свернувшись калачиком под разлапистой японской акацией. - Что дала ему Ваша звезда?.. Мещанское прозябание? «Лютики-цветочки» и сытое благополучие средь кладбищенских венков?..

- Точнее сказать, благодать, – поправил Скупщик Звезд. – Когда человек счастлив и в ладах с самим собой, то и мир вокруг него пребывает в гармонии. И пусть это будет лишь крошечный островок в суровом и безбрежном океане Бытия, но душа в этом маленьком мире с «лютиками-цветочками» обретает покой и умиротворение. Лонги это оправданно заслужил: он уже выполнил свою миссию. Он НАШЕЛ СЕБЯ и теперь может без зазрения совести позволить себе отдохнуть. В отличие от вас, которым все это только предстоит...

«Выход» № 2

Исторический эпизод, повествующий о пользе и вреде зеркал

«...Она жила в замке, построенном ее прадедом еще в достославные времена короля Артура. Жила, как подобает девице аристократического сословия, но имела одну странную особенность.

В ее комнате было большое зеркало, купленное у какого-то заезжего торговца. Зеркало это по неведомой причине манило ее с самого рождения, и всю основную часть времени она проводила возле него. И смотрела в него денно и нощно, как будто ожидая чего-то. И все, что окружало ее в повседневности, казалось ей чужим и невероятно скучным. Она пренебрегала ухаживаниями вельмож, стремящихся добиться её благосклонности. Ни с кем из них она не желала даже говорить и общалась только со своим зеркалом на языке, одной лишь ей понятном. Раз за разом она «входила» в зеркальное отражение и часами гуляла там, находя мир по ту сторону весьма любопытным и притягательным. Она встречала там каких-то чудно одетых людей, что проходили мимо как тени, продолжая заниматься своими делами и, при этом, совершенно ее не замечая. Еще ей виделись незнакомые, но очень заманчивые места. Они, что миражи, рождались прямо на глазах из ниоткуда и точно так же исчезали, не давая себя рассмотреть. И она понимала, что попасть туда наяву можно только, если полностью отречься от привычной жизни, но никак не могла превозмочь свою нерешительность. Время от времени, чтобы отвлечься, она бралась за рукоделие, но нитки рвались в ее руках. Тогда она бесцельно слонялась по стенам замка, спускалась к морю, глядела на заходящее Солнце. А потом, запершись в своей комнате, вновь сидела у зеркала, пока сон не касался ее ресниц.

Отец ее - знатный дворянин и участник крестовых походов - нет-нет, да подмечал эту «странность». Сперва его забавляло то, что его дочь так отличается от других детей. Потом стало тревожить. А уж потом – и вовсе раздражать: ну не блажь ли это? Приезжают солидные люди, привозят гостинцы заморские, руку и сердце, понимаете ли, предлагают со всем положением, а эта недотрога что им в ответ? Выцедит какую-нибудь колкую реплику, потупит очи долу, сославшись на недуг - и снова бежит к своему зеркалу. «Уж не влюблена ли она в себя?..» - озадачился грешной мыслью старый вояка и приказал снять в замке все зеркала. И сняли. Сняли все, что можно было снять, даже серебряные подносы и боевые щиты со стен. Только одно, то самое зеркало, так и не нашли: она спрятала его под балдахин.

Но как-то под вечер барон заглянул в комнату дочери и что же он там улицезрел?.. Она опять стояла перед зеркалом со свечкой в руке и исступленно всматривалась в отражение, словно оттуда вот-вот должен был кто-то появиться. Тогда нервы бывшего крестоносца дрогнули, и в приступе ярости он запустил в зеркало чугунным подсвечником...

Всем известно, что разбитые зеркала ничего благого не сулят. Однако ее это ничуть не смущало. Она пыталась собрать осколки воедино, будто надеясь оживить безвременно ушедшего друга. Изображение не складывалось. Острые края резали пальцы. Но она предпринимала все новые и новые попытки восстановить разрушенное, пока вдруг в одном из осколков не увидела лицо... Сомнений не было: из «зазеркалья» на нее смотрел тот, кто прежде жил лишь в ее воображении. Тот, КОГО ОНА ЖДАЛА... Это был человек в развевающемся дорожном плаще, с каштановыми волосами ниже плеч и абсолютно неземным, пронзающим взглядом. Лицо его излучало холодноватый свет, подобный лунному сиянию, а в больших синих глазах, исполненных необъяснимой печали, застыл вопрос: «Как же мне теперь тебя найти?..» Она хотела что-то ответить, но не могла произнести ни слова, точно лишившись дара речи. А образ медленно растворился в пылающем огне Заката...

Больше не выходила она к морю и не брала в руки вышивания. Только сидела в задумчивости у окна, сжимая в ладони зеркальный осколок и с каждым днем угасая. И барон во всем винил злополучное зеркало, которое словно высасывало из нее жизнь. Но он не мог ничего изменить, поэтому запретил своим подданным говорить об этом. И сама она с той поры не вымолвила ни слова. Так и просидела до конца со своим осколком, в котором теперь отражался лишь вечный Закат...»

- ...И все?.. – спросил Компьютерный Мальчик, едва усидев до окончания рассказа. – Ну, так нечестно! Я-то думал, там еще накал страстей будет: подвиги всякие, смертельные поединки, драконы...

- Будут тебе и подвиги, и накал страстей, - пообещал Скупщик Звезд, невольно улыбнувшись. – Это ведь была всего лишь легенда. Древняя как мир, истершаяся во Времени и заигранная в песнях трубадуров... - на мгновение он замолчал, будто прислушиваясь.

Но никто из его друзей ничего не услышал, кроме фортепьянных аккордов Шуберта и приглушенного сопрано Лизы, льющихся в окне из-под абажура.

- ...Впрочем, у этой истории есть и другая развязка. Видимо, более поздний вариант, потому что звезды упорно об этом умалчивают... Так там, вроде как, говорится, что та девушка с осколком и поныне жива. Только перешла в зеркало...

- Это как??.
- Откровенно сказать, я и сам пока слабо себе представляю, как это происходит. Могу лишь по опыту своему засвидетельствовать, что такое происходит...

- А я-то как раз очень даже представляю! – сказал Компьютерный Мальчик. – Это приблизительно так же, как меня «уволили» из виртуальной реальности, когда я стал задавать слишком много вопросов!

- Приблизительно так... Только нашу героиню никто ниоткуда не «увольнял». Затрудняюсь даже сказать, что тут быстрее сработало: воля провидения или ее личная воля... Вероятно, она все же пересилила страх неизведанного и шагнула за грань, но в тот самый миг зеркало разбилось. И Пространство замкнулось, подбросив ей незнамо зачем один отколовшийся фрагмент... Так она оказалась Бог весть в каком отражении и прижилась там, поскольку назад воротиться уже не могла. Поселилась в лесу у какой-то старушки-ведуньи, обучалась у нее врачевать болезни и управлять природными стихиями. Познала магические свойства растений, стала понимать язык зверей и птиц... Потом старушка преставилась, и она осталась одна. И смотрела на закате в свой осколок, все еще не переставая ждать, а он так и не приходил...

- А потом?..
- Потом пришли люди... Люди вообще в своей массе не выносят тех, кто в чем-либо с ними разнится: знает больше, видит дальше, ждет чего-то несуществующего. Поэтому, когда что-то неподвластно их пониманию, они мстят за свои недоработки... Так вышло и с теми. Им не нужны были чужаки. И тогда они... - Скупщик Звезд не договорил, с удивлением глядя на Друта: тот лежал, закрыв лапами морду, и скрежетал зубами.

- Ты что?.. Опять что-то прислышалось?..
- Ничего... - сдавленно прорычал Друт. – Просто я тоже когда-то накуролесил так, что век теперь не отмоюсь, «похоронив» человека раньше срока!..

________________________

- ...Не подскажешь, где его разыскать? – спросил у садовника Скупщик Звезд, когда тот вышел проводить их до калитки. Судя по часам, было раннее утро, но полнокровный рассвет, как водится, так и не наступал.

- А зачем его разыскивать? Он и сам теперь является с регулярностью рейсового катафалка. Только ходит словно бы по другой траектории... Тут главное – вовремя перехватить...

- А про нее ничего не слышно?..
- И про нее слышно... Я вот только не совсем понимаю: которая тебя интересует?.. Во всяком случае, одну из них найти не составит труда. Есть в Городе один очень престижный клуб, где собирается разный бомонд: меценаты, богатые почитатели искусства – вот туда и ступайте прямиком... Да, чуть не забыл! – спохватился Лонги, вручая Девочке недюжинную охапку хризантем, под весом которой та еле устояла на ногах. – У меня теперь традиция: всем уходящим – по букету... Ну, и успеха вам в вашем предприятии!

- И тебе, старина, счастливо оставаться. Бог даст – еще свидимся!..

Скупщик и Лонги обменялись рукопожатиями, после чего аранжировщик цветов еще немного постоял у калитки, с легкой грустью глядя вслед пилигримам...

- 6 -

«Ничто во Вселенной не сгорает понапрасну»

- ...Славно здесь, – сказала Девочка, когда домик Лонги уже утонул в густой зелени платанов и акаций. Путники пересекли кладбище, оставив позади церквушку с колокольней, и углубились в заросшие разнотравьем некошеные пажити. – Ни смога, ни толкотни, ни машин этих гадких, что так и норовят на тебя наехать! Даже кладбище тут какое-то уютное, благообразное... А контингент местный как живет? Что ни дом – то конфетка! Не то, что эти нагромождения железобетонных коробок в центре Города...

- А на Море еще круче! – прибавил Компьютерный Мальчик. – Вот махнуть бы сейчас туда! Там этих ваших звезд – хоть тележкой вывози!..

- А ты там бывал?
- Сто раз! А теперь вот в Китай тянет... Если вдруг встретим этого, с медалью - первым же делом сагитирую его сходить в Китай!..

- Ладно, парень, будет завирать-то, – осадил его Скупщик. – Почем тебе знать, сколько звезд на Море, если тебя только второй день как из компьютера выгнали?

- А он, наверное, думает, что от влажности звезды лучше отклеиваются! – подшучивала Девочка. – Исходя из этого, можно заключить, что в пустыне Сахара звезды не падают совсем!..

- Да ну вас в баню! - обиделся Мальчик. – По-вашему, если я компьютерный, так сразу дефективный? И души у меня нет?.. Ну, черт с вами, ну, не бывал... А все равно видел - звезды-то все отражают! Так что я и моря видел, и горы видел, и душевных людей, представьте себе, тоже видел!.. Да и эту... ну, которую вы ищете... Если, конечно, это была не та, другая...

- Постой-ка... - Скупщик Звезд даже остановился.
На плечах у Девочки проснулась Кошка, а Друт так и окаменел с глазами навыкате и вывалившимся языком.

- Ты не сочиняешь? Ты правда ее видел?..

- Не сочиняю... И ничего она не умерла. Живет себе, поживает... Видок вот только какой-то явно нездоровый...

- Так вот оно что... - Скупщик почесал подбородок, затем выставил указательный палец. – Вот теперь нам просто кровь из носу нужен Габриэль. Вперед, ребята!..

________________________

...Они шагали по наезженной тракторами борозде вдоль излучины реки, и всю дорогу их назойливо преследовал один и тот же мотив:

Имеющий глаза – да не увидит,
Имеющий уши – да не услышит,
Имеющий окна не откроет дверей,
А имеющий смелость уже не расскажет
О том, как король возвращался домой,
О том, как король возвращался домой...

- ...Собака – я и есть собака... жалкое четвероногое... - посыпал себе голову пеплом Друт, едва поспевая за своими. Вид у него был такой, будто его только что побили.

- Да что с ним опять такое? – всплеснула руками Девочка.

- Отступник я презренный... подлый предатель... Иуда, каких свет не видывал...

- Погоди, да ты можешь все по порядку?!.
- Ну, коли уж вам так приспичило! Короче, их было двое...

- Кого?..
- Девушек-сестер. Ну, как это обычно бывает в сказках...

«...Одну звали Даниэлла, другую – Регана. Как сестры, они были где-то чуточку похожи. Только если первая, при всем при этом, была цветущей и румяной «очаровашкой» с золотистыми кукольными завитками, то вторая - точно тень ее: худенькая, темненькая, невзрачная... Про них еще в шутку говаривали, что Даниэлла родилась днем, а Регана ночью, да еще и в ненастье... Даниэллой все только и делали, что восхищались: бойкая и целеустремленная, отличница и активистка. С детства она умела всех обаять, знала что почем, никогда не строила иллюзий, но всегда получала первый приз. А Регана – все с точностью до наоборот. Замкнутая, немногословная, живущая в каком-то своем эфемерном мире и напрочь оторванная от всего материального. Про таких еще говорят «не от мира сего». А еще она почему-то нарочито избегала зеркал, в то время как ее сестра могла часами перед ними вертеться. Так они и были для всех окружающих - как Солнце и Луна...

Даниэлла без каких-либо усилий поступила в престижный ВУЗ, потом ее пригласили работать в модельное агентство. Её фотографии и по сей день блещут с обложек глянцевых журналов... Что же до Реганы – то она, вместо того чтобы учиться обольщать мужской пол, «заколачивать бабки» и жить "как положено", пела в переходе с уличными музыкантами, такими же «непутевыми» и «отверженными», как она. В остальное же время она скиталась по лесам, писала сюрреалистические пейзажи и стихи, что, по ее словам, приходили к ней "из другой жизни". Но - что самое непростительное - она верила в Любовь... Ну и как при таких «асоциальных» наклонностях ее могло расценивать цивильное общество?..

И сложилось так, что обе, не сговариваясь, появились на жизненном пути одного редкостного неудачника. С мешком всевозможных комплексов и вечно ущемленным самолюбием. Частично барда, частично бумагомарателя - в целом же отъявленного отщепенца по имени Кристофер Дакк. И этот раздолбай, как это ни банально, «втрескался» сразу в обеих... Красотка Даниэлла одномоментно вскружила ему голову и взбудоражила кровь. Регана же все глубже врастала в душу своими песнями и разговорами о запредельном...»

- ...Ну, кто такой Кристофер Дакк - можешь не конкретизировать. И впредь глаголить от первого лица, – высокопарно промурлыкала Кошка. – Неясно другое: за что эта Регана так недолюбливала зеркала? Она была так недовольна собой?..

- Да она вообще как-то на этом не заморачивалась. Просто она считала, что не придумали еще в этой жизни такого зеркала, которое бы все показывало достоверно.

- Все понятно. Ответ надо искать в «другой жизни»... – брутальным голосом вывел Компьютерный Мальчик.

- Вполне возможно, - сказал Скупщик Звезд. - Я даже уверен, что именно там и произошло нечто, предопределившее всю ее дальнейшую судьбу.

- И Вы – туда же! – проворчал Друт. – Все словно помешались - только и слышно кругом: «другая жизнь, другая жизнь»... Ну так я не досказал!..

«...Даниэлла, спекулируя на чувствах Кристофера Дакка (ну, то бишь, меня), только играла со мной, как кошка с мышкой, держа на расстоянии. Ей важно было наличие толстого кошелька, коего я не имел. А Регана стала мне просто другом. Не потому, что я был «оборванцем» и «непризнанным гением». А лишь потому, что в душе у нее всегда жил он... Тот, кого рисовала она по обрывкам сновидений и кому посвящала все свои песни. Она говорила, что еще в предыдущей жизни нечаянно разминулась с ним во Времени, и теперь они никак не могут пересечься... Какая романтическая фантасмагория, не правда ли?.. Вот и я тоже так думал... Пока в один прекрасный день не убедился, что этот, из «другой жизни», действительно существует!.. Здесь, в этой жизни!..

Как-то раз я повстречал его в метро... Ну и что я могу сказать: чувак как чувак, ничего сверх-героического. И чего она в нем нашла?.. Я еще и не в таком «прикиде» рассекал, когда тусовался с «ролевиками». И патлы отращивал аж до пояса... А орден - ну, подумаешь, орден! У нас «народные умельцы» и не такое могли скомстролить на заказ... И никакого «сияния» от него не исходит, надо ж было такое выдумать! Какое там «сияние»! Тощий, бледнющий, того и гляди в обморок шмякнется - тоже мне, герой... Немощь какая-то, а не герой!.. Да и пес с ним, речь не о нем... Уф-ф, что-то я, отвлекся...

Но подхожу к апогею!.. Как оказалось, Даниэлле также было о нем известно. Уж не знаю, из каких источников, она не очень-то любила распространяться на эту тему. Но с какого-то момента она уже не сомневалась в том, что ОН РЕАЛЕН. И ее не то чтобы задевало, ее в прямом смысле корежило от того, что ему нужна не она, а эта «юродивая»!.. Спрашивается, и на кой ляд он дался Даниэлле? Этой успешной, избалованной вниманием мужчин великосветской львице?.. Да просто-напросто это была последняя капля в чаше зависти, выплеснувшейся через край. Ей давно уж не давал спокойно уснуть пробирающий, закрадывающийся в сердца голос Реганы, ее «одушевленные» стихи и рисунки - Даниэлле-то все это было недоступно!.. – (От избытка эмоций Друт даже поперхнулся. Девочка шлепнула его Шопенгауэром по мохнатой холке и он, откашлявшись, продолжал). - В День их рождения мы с Реганой условились встретиться на Красном Холме. Такой у нас был дружеский обычай: мы частенько захаживали туда на этюды. Как она говорила, там находился какой-то "портал", но я и слыхом не слыхивал, что это такое. А выспрашивать как-то неудобно, сочтут за «деревенщину»... В общем, был там этот портал или нет – не в том суть...

Встреча была назначена без четверти шесть. Но я малек опоздал, решив по пути зацепить розы и бутылку «Абрау-Дюрсо» - День рождения ж, елки-моталки!.. Реганы еще не было, и я обрадовался, что успею развести костер. Стал собирать сушняк. А потом... Завидев их еще издалека - если б вы знали, каким ураганом ревности я тогда изошелся! Внутри у меня все клокотало от мысли, что они встретились!.. В остервенении я швырнул цветы в костер. Затем откупорил шампанское, захлебываясь вылакал, сколько в меня тогда влезло, жахнул бутылку с остатками о близлежащий валун и ушел... А наутро узнал, что Регана скончалась от приступа обострившегося туберкулеза...

Весь день я ходил, как пыльным мешком ударенный. Я и понятия не имел, что она была больна... Я вообще не предполагал, что в наше время можно помереть от туберкулеза!.. Спросил у Даниэллы, когда похороны – та ответила, что уже... «Вот это да!.. – подумал я. - И как такое может быть: еще накануне человек со мной разговаривал - а сегодня уже похоронили?..» И тогда меня как кипятком обдало. Что если Регана пришла в условленное время, но пока я канителился, случилось что-то непредвиденное и непоправимое?.. А видел-то я вовсе и не ее, а Даниэллу!..»

- ...Да, ревность ослепляет, – только вздохнула Девочка. – Но как же тебя угораздило стать собакой?..

- Как выясняется - для этого много ума не надо... – мрачно ответил Друт.

«...Оставшись один на один со своей тоской, я занялся самопоеданием и саморазрушением. Я скатывался все ниже по наклонной. Сначала пил почти беспробудно, потом вдобавок стал пускать по вене какую-то муть, что приносили мне «сердобольные» дружки. Строчил душераздирающие блюзы, изливая через них свое отвращение к себе и к жизни. А когда случались проблески сознания - волочился за Даниэллой, будучи у нее на должности шута горохового. И все ее подтрунивания воспринимал как подачки. Нутром чуя, что она приложила руку к исчезновению сестры, я ни разу не задал ей мучивший меня вопрос, боясь лишиться тех ничтожных знаков внимания, коими она меня удостаивала.

Потом она уехала на конкурс в Монте-Карло, а я с горя сошелся с сектой «вервольфов» и выклянчил сделать меня одним из них. Я думал, что, научившись обращаться в свирепого хищника, я смогу что-то переделать в своей жизни. Мне казалось, у меня сразу появится уйма сил и энергии, чуткий слух и хладнокровие, присущее волкам, способность видеть души людей изнутри и беспрепятственно проникать в любую точку Пространства... И тогда, как мне думалось, я исправлю свою оплошность и отыщу ее - своего единственного друга - где бы она не была... Но результат моего «обращения» оказался не слишком удачным. Я бы даже сказал, плачевным... Вместо «человека-волка» я стал «человеко-собакой»... Причем, самым поганым было то, что я «одевался» в эту личину не тогда, когда мне этого хотелось, и даже не в полнолуние, а в наплывах уныния, злобы, отчаяния. То есть каждый раз, когда не мог контролировать свои эмоции. Дальше было хуже: я «особачивался» всякий раз, когда выпивал или употреблял галлюциногенные вещества, затем – когда начинал себя бранить или жалеть... А потом и вовсе разучился возвращаться в человеческий облик...

Даниэлла перестала впускать меня в свой круг, заявив, что от меня несет псиной. Приятели стали чураться и один за другим отходить в сторону. Из дома меня выселили, устроив там притон, а в секте сочли ни на что не годным и турнули пинком под зад. Так я стал образцово-показательной дворнягой: ободранной, вечно голодной, готовой на любые унижения, лишь бы только урвать где-нибудь кусок и как-то поддержать свое паскудное существование... Я пытался прибиться к другим бродячим собакам, но ни одна стая меня не принимала. Всюду я был изгоем. Не волком, не человеком - а так, несуразицей ходячей... И вот, после очередной перепалки из-за протухшего гамбургера, меня загнали под бронитранспортер, где вы и «имели счастье» меня подобрать...»

- ...Все это очень огорчительно, Друт, - сказал, обобщая, Скупщик Звезд. – Но ты уже понес наказание за свое малодушие. Теперь надо найти в себе силы простить себя. В конце концов, если и в собачьей шкуре ты не разучился чувствовать и мыслить по-людски, значит не все еще потеряно!..

- Вы думаете, мое наказание – это быть собакой? Вот и я когда-то так считал... А теперь понял, тут совсем другое - да что с того?.. Самая лютая кара – это жить... Жить с извечным, непритупляющимся комплексом вины. Свыкнуться с тем, что ты - лишь пешка в чужой игре и, хоть ты разбейся, от тебя здесь ничего не зависит... А я ведь уже тогда знал про этот чертов камень! Знал и не мог предотвратить!..

- Камень? Что еще за камень?..
- Бьюсь об заклад, что тут не обошлось без его участия!.. Забыл сказать: незадолго до того у Реганы появился большой, гладко отшлифованный минерал, похожий на кварц. Она сама мне его показывала, хвастаясь, что выменяла его у какого-то бомжа за пачку махорки... - он вдруг осекся и как-то странно посмотрел на Скупщика Звезд. Тот же сделал вид, что не замечает. - Так вот, вообразите: она утверждала, будто видит в нем эпизоды из «прошлой жизни»!..

- Даже так?.. Кстати говоря: мне послышалось, или ты в своем рассказе упомянул про какой-то "портал"?..

- Это Регана мне все уши прожужжала, что, якобы, он расположен на вершине Красного Холма. Откуда она это взяла? Никак, камень «нашептал»!.. А потом она усмотрела там его, будь он неладен... Вот ей и взбрело в голову, что он застрял где-то в «той жизни», и встретиться они смогут, только если откроется портал... Она-то ведь не знала, что он уже ЗДЕСЬ!.. А я... Я предпочел промолчать... Думал, само утрясется... Да и вся эта затея с «порталами» больше напоминала какую-то детскую игру, и я не придавал этому сколько-нибудь серьезного значения… Я и представить себе не мог, что однажды именно это все решит!..

- А теперь можешь?..
- Теперь, кажется, могу...
Все молча переглянулись, затем посмотрели на Скупщика.

- Скажи-ка, а после этот камень тебе нигде не попадался? – спросил тот, словно уже зная, что услышит в ответ.

- Разумеется, попадался! Даниэлла под сурдинку прибрала его к рукам: говоря ее же словами, «не пропадать же добру»!.. Но только это были уже осколки... Я спросил, зачем она его расколола, а она... Она хихикнула и сказала, что хочет заказать себе колье... Осел... Непроходимый осел... Ну ладно, я – полудурок, ничего не петрящий в этих делах, но этот-то куда смотрел?!. Ведь если и портал - не выдумка, и минерал этот треклятый сыграл тут не последнюю роль, то как он, бессмертный, умудрился ушами прохлопать?! Как допустил, чтобы она перенеслась, а он прохлаждался здесь?..

- Так ведь он - тоже не всемогущий, - беспристрастно сказал Скупщик. - Он - такое же "действующее лицо", разбирающееся в ситуации не больше нас с вами...

- Почему же она не вернулась, воспользовавшись тем же порталом?.. – недоумевающе спросил Компьютерный Мальчик.

- Потому что портал – это тебе не лифт и не туалет. Это такое коварное приспособление, которое еще надо уметь грамотно применять. Да и куда бы она вернулась, когда ушлая сестрица, ничтоже сумняшеся, раскокала кристалл, лишив ее всяческих ориентиров? После чего, зная, что он должен подойти с минуты на минуту, облачилась в ее пальто и пошла ему наперехват... Правда, Даниэлла проявила излишнюю самоуверенность, думая, что он тоже поведется на ее ухищрения. И тем не менее, дело было сделано. Друт попался на уловку, а Регана так и канула без вести, как когда-то в предыдущей жизни... Или, что еще вероятнее - заблудилась где-то между гранями, на стыке времен...

- Послушайте, - вдруг сказала Девочка. – Если я все верно поняла, Даниэлла сделала из камня себе украшение?.. Так что же мы стоим, надо срочно искать Даниэллу! – и, поправив на плече заслушавшуюся Кошку, браво направилась вперед.

_______________________

- ...Вам не кажется, что мы заблудились? – спросил Компьютерный Мальчик, обводя лучом окрестность. Перед ними распластался, огороженный электровышками, широченный пустырь с еще не стершимися следами цивилизации. - Катакомбы какие-то!..

- А это и есть развалины НИИ Мозга, – как бы про между прочим сообщил Скупщик Звезд.

- Неужто того самого?!. – ужаснулась Девочка, пугливо озираясь по сторонам и опасаясь узреть какие-нибудь жутковатые «артефакты», оставшиеся от деятельности института.

- Неслабый «техноген»! – восторгнулся Мальчик. - А развалили-то зачем?..

- Видать, за нерентабельностью. Кому теперь нужен человеческий мозг, когда есть компьютерный?.. А может, метеорит какой просвистел и накрыл мимолетом всю эту «халабуду»... Войдемте, посмотрим!..

Они пролезли под обвисшей клоками колючей проволокой, затем – сквозь брешь в исписанной граффитчиками серобетонной стене, растянувшейся на многие километры.

Посреди пустыря прямо на растрескавшемся грунте стоял исполинский рефрижератор. Он все еще угрожающе рокотал, скалясь пустыми отсеками и словно бы демонстрируя свою функциональную пригодность. Возле этого «монстра» на поломанном ящике сидела тщедушная, высушенная старушонка, а перед нею на цинковом столе лежал продолговатый ледяной брус, по форме напоминающий гроб.

- Так я и думал, - сказал Скупщик с досадой. – Ах, Эмма, Эмма! Ну как тут не мумифицируешься, если без продыху пялиться на неживую красоту!..

Подойдя ближе, его попутчики так и оторопели, увидев замурованное во льду молодое, блаженно спящее лицо.

- Ну и чего ты киснешь? – спросил Скупщик у старушки. – Ты же сама все это затеяла!

- Не могу я так больше! – дрожащим голосом запричитала Эмма Хайдер. – Мочи нет! Смотрю на него и думаю: скоро мне помирать, а он так и останется ни живым, ни мертвым... Не могу... Ох, если б только можно было его как-нибудь разморозить - ведь молоденький совсем еще!..

- Так это можно! – сразу оживился Мальчик, вынимая лазер. – У меня даже и «размораживатель» с собой припасен...

- Нет, только не это!! – взмолился Скупщик Звезд. – Убери свою адскую дубину! А то опять эти дожди с грозами, опять эти молнии – не надо!.. Что еще может растопить замерзшее сердце, как ни слезы покаяния? Возьми это, Эмма, – сказал Скупщик, протягивая старушке звезду. – Только аккуратнее: очищение души порой бывает очень болезненным...

Эмма Хайдер лишь только взглянула на яркий предмет - и тотчас ослепла. Звезда же в ее иссохшей руке полыхнула синеватым огнем и погасла, едва коснувшись ледяного саркофага. Тот моментально истек в лужицу, а заживо замороженный юноша ожил, точно в него заново вдохнули жизнь.

- Доброе утро, Бабушка!.. - это было первое, что он произнес, потирая веки. – Как же это скверно, когда совсем ничего не снится!..

- Ничего, мой ангел, ничего... Это все из-за непогоды... - приговаривала Эмма, а из невидящих глаз по морщинам стекали слезинки - то ли от умиления, то ли от наветов пробудившейся совести. – Жаль вот только, что так и не довелось как следует рассмотреть тебя живого...

- А кто эти люди?..
- Это – волшебники. Они пришли и исцелили тебя. Им ведомы секреты Жизни и Смерти - иди, милый, с ними!..

- Что Вы, Бабушка, об этом не может быть и речи! Куда же я без Вас?.. – он прильнул к своей старушке, затем с учтивым поклоном представился странникам. – Ден Ремайер, миссионер. Для меня было бы несказанной честью пойти с вами, но могу ли я оставить пожилого человека на произвол судьбы?.. Я догадываюсь, кто вы и кем подосланы. И я, право, даже не знаю, как вас отблагодарить...

- Пустяки, не стоит. Когда-нибудь мир услышит о Вас, и для меня это будет важнее любой благодарности... Но мой вам совет: бегите отсюда. Бегите как можно скорее! Бросьте к лешему все эти мозги и идите к Морю... Там вы обретете себя. Обоснуетесь, обзаведетесь жилищем. Ты, миссионер, найдешь там друзей и соратников, соберешь себе паству... А если не соберешь – тоже не беда. Будешь, как я, звезды собирать... Тем более что одна у тебя уже есть. Просто ты ее не видишь, потому что она - в твоем сердце...

- Тогда, быть может, вы составите нам компанию?..
- Мы бы с радостью, да у нас еще здесь дела имеются... Идите своим путем, страшная сказка для вас позади.

На этой ноте и распрощались. А Скупщик Звезд со своими спутниками взял курс на переправу...

- ...Ничего себе «волшебники»! - сказал сердито Компьютерный Мальчик. – Мало того что целую звезду извели попусту, так еще и пенсионерку сделали калекой!

- Никакое благое намерение не проходит попусту, - возразил Скупщик. – Мы вернули к жизни человека с грандиозным будущим! Да и Эмму хоть как-то утешили: слава Богу, этот Ремайер так и не разгадал ее преступной тайны. А если и разгадал – то заблаговременно простил...

- Так это что ж получается, - рассуждала Девочка Боящаяся Уснуть. - Мы разбудили его, чтобы он нищенствовал, претерпевал невзгоды, старел и чах, растрачивая себя на таких, как эта эгоистичная бабка?.. Уж лучше лежал бы себе во льду - счастливый и вечно молодой...

- Во-первых, Девочка, старость есть лишь эпитимия за самоуправство и эгоизм, ровно как и слепота. Во-вторых, счастье не бывает константным. СЧАСТЬЕ – крайне зыбкое состояние, которое еще попробуй, улови... А тот, кто призван осчастливливать других – тот сам себя обрекает. Если не на Смерть, то на великие муки... И никогда не жалейте о содеянном: НИ ОДНА ЗВЕЗДА НЕ СГОРАЕТ ВХОЛОСТУЮ!