Глава 40. Матриархат
К счастью, пожары удалось потушить. Но поспать в эту ужасную ночь вряд ли кому удалось.
Утро выдалось необычно прохладным и началось с разбора полетов. Но участвовали в разборе только женщины. Они толклись возле строительно-разрушительного управления.
Всех обнаруженных участников ночной вакханалии посадили под домашний арест. А появлявшихся из леса, помятых и промокших немедленно отлавливали и также изолировали от общества. Кто пытался сопротивляться, тех нещадно били остатками посуды, в обилии валявшейся по всему городу.
- Женщины! Гражданки! - Кричала дама из окна управления. - Наши мужские половины не оправдали нашего высокого доверия. Они учинили разгром, которого свет не видывал и который станет несмываемым черным пятном в славной истории нашего города. Но об этом потом. Вас пригласили сюда, чтобы обсудить сложившуюся сложную обстановку. Для тех, кто еще не знает, повторяю, что есть еще одна новость: телефонограмма из Центра. В ней говорится, что сегодня в тринадцать часов ноль-ноль минут нам будет передано важное правительственное сообщение! Все поняли? В тринадцать часов ждем важное правительственное сообщение.
- За что нам такая честь?
- Поди, помощь хотят оказать. Безвозмездную.
- Женщины и гражданки! Насколько мне известно, никто из города не делал официальных запросов о помощи. А главное, официальное лицо вообще в отключке. Так что помощи пока не ждите. Чтобы делать такой запрос, надо сначала самим разобраться, что нам надо.
- Доктора надо, доктора! А то много травмированных и подгоревших.
- Да, гражданки! Уточняю насчет нашего доктора Спиридона Спиридоныча. Состояние у него средней тяжести. Несомненно, выживет. У него множественные переломы обеих ног. К счастью, у других жителей города серьезных травм нет. Все полученные болячки можно обхаживать на дому или на свежем воздухе. Тем более, что больница не может ничего предложить, кроме того же свежего воздуха. Именно сие медицинское учреждение подверглось наиболее варварскому налету наших мужчин, опозоривших весь город.
- Какие еще есть разрушения?
- Два дома сожжены: мэрия и один жилой. Причины пожара расследуются экспертами. Но скорее всего это поджог. Наши мужчины и больницу хотели поджечь, но в тот момент они еще не дошли до кондиции, когда тянет поджигать все подряд. Из техники один вертолет сгорел, остальные сели на деревья и немного помялись, много чего засело в болоте, потом все это можно будет вытащить...
- Что с энергией?
- Да! Энергия, а точнее, ее отсутствие - это один из ключевых вопросов. В результате полностью обездвижена техника. Работают только карманные фонари. Теперь - о средствах связи. Не работает информационная система. Личные телефоны пока тянут, но со значительными сбоями. Более мощный автономный передатчик имеется в строительно-разрушительном управлении. В основном через него мы держим связь с остальным миром.
- Значит, последствия разгрома в основном локализованы? Хуже уже не будет?
- С тех пор, как женщины взяли власть в городе, хуже не стало. Хотя мужчины, возможно, думают иначе. В целом напряжение и ненужный ажиотаж сняты. Не хочу вас пугать, но имеются непроверенные сведения, полученные в частном порядке...
- Слухи, что ли?
- Да, слухи. Вы, наверное, заметили, как похолодало в воздухе. Поговаривают, что одновременно с аварией у нас произошли еще две аварии на ближайших к нам линиях искусственного регулирования климата. На одной линии с севера. И на одной с юга. Насколько это произошло одновременно - сейчас выясняется. Возможно, что причина такой масштабной аварии находится вовсе не у нас, а за тридевять земель отсюда. А может быть, и не было никаких аварий. Не исключено, что именно ожидаемое правительственное сообщение прояснит нам очень многое.
- А вы видели ночью северное сияние?
- Да бросьте вы! Некогда было на небо смотреть.
- А не мешало бы посмотреть!
- Да-да, я тоже видела!
- Это у тебя в голове сияние. От дыма!
- Правда-правда! Мне тоже подозрительным показалось.
- Да что тут может быть подозрительного?
- А сдается мне, что это нашу энергию в космос сбрасывают. Вот у нас и нет ничего!
- Все это домыслы! И не так много мы энергии расходуем, чтобы от нее так засверкало северное сияние.
- Вдруг не только у нас авария? Намудрили опять что-то там наверху. Или какая вселенская катастрофа...
- Да ладно пугать-то! Все спокойно.
- Почем ты знаешь! Уже на Земле людей почти не осталось, а у тебя все спокойно? Уж сколько раз так было спокойно, а потом раз - и у разбитого корыта!
- Да, странно все это. И куда смотрит правительство?
- Правительство куда надо смотрит. Только нам не сообщает, что оно видит.
- Не трогайте, пожалуйста, правительство. А то мы сейчас далеко зайдем.
- А чего его трогать? Я бы потрогала, да не за что!
- Вы, пожалуйста, поаккуратнее...
- Чего? Здесь все свои! Можешь не аккуратничать!
- Вот прижмут, тогда узнаешь...
- Чего? Пусть только попробуют меня прижать!
- Были уже такие храбрые, которых прижали...
- Ну и что? Что они сказали?
- А ничего больше не сказали. Потому что если прижмут, то больше уже ничего не скажешь...
- Гражданки, спокойнее, не заходите слишком далеко. Предлагаю всем разойтись. До тринадцати часов!
Катя и Андрей еще ночью узнали, что горит именно их дом. И даже участвовали в тушении, таская воду в ложках из школьного бассейна, теперь уже бывшего. Воды в бассейне не осталось ни капли. А все вокруг так истоптали и изгадили, что дальнейший допуск детей к бассейну был признан антипедагогичным.
О возобновлении школьных занятий никто даже не заикался. Где в столь богатую происшествиями ночь находился директор школы Петр Петрович, так и не удалось выяснить, ни в этот день, ни в последующие. Никто не заметил его среди погромщиков или в оцеплении. Вообще никто нигде не заметил. Сам же директор на не очень тактичные вопросы отвечал не очень определенно:
- Я всегда на трудовом посту.
Спорить с таким объяснением было трудно, потому что есть такие профессии, которыми надо жить, а не просто отбывать положенное время на работе. Но такое объяснение, годясь на все случаи жизни, ничего не объясняло по существу. Возможно поэтому в отличие от остального мужского населения школьный директор не отсиживался дома, а копошился в школе, куда его пригласили сами женщины-педагоги в надежде узнать что-либо любопытное, а также, разумеется, для общего руководства восстановительными работами.
Хотя власть повсеместно перешла к женщинам, но они ничуть не лучше мужчин знали, что надо делать, а потому по привычке допытывались у руководства.
- Петр Петрович! Вы видели сегодня ночью северное сияние? - Задавали, например, такой вопрос директору, интересуясь не столько самим северным сиянием, сколько самим фактом, видел или не видел его директор, или, что почти одно и то же, находился он ночью в постели, либо слонялся по городу и окрестностям.
- У меня много других забот, более важных, чем смотреть на северное сияние. - Примерно так отвечал директор. И оставалось не ясно, какими заботами был так поглощен директор, что ему некогда было задрать голову вверх. То ли он просто спал. То ли в безумном угаре носился вместе со всеми по городу. Внешний вид директора средней помятости также не позволял сделать определенное заключение, где он весь перепачкался: то ли при утренних восстановительных работах, то ли при ночных разрушительных.
Не добившись от директора ничего вразумительного о его собственных похождениях, женщины перешли к общественным проблемам.
- Петр Петрович! Что вы думаете насчет ожидаемого правительственного сообщения?
Тут директору не обязательно было искать обтекаемые формулировки. Наоборот, открывалось поле для фантазии, чтобы попутно проводить свою педагогическую линию и показывать свою значимость.
- Я думаю, что сообщат о выведении породы гигантских куриц. - Пошутил кто-то из коллектива.
- Но этого не может быть! - Взволновалась биологичка, восприняв ответ на полном серьезе.
- А почему бы нет? - Поддержал, чуть прищурясь, директор.
Специалистка по курицам начала что-то объяснять о длительности выведения новых пород, об опасности генетических экспериментов, о недостижимости столь крупного результата без промежуточных шагов. Но, заметив, что ее не слушают, она постепенно затихла.
- А все-таки неправильное у вас отношение к установленным фактам. - Заметила директору более сообразительная заведующая учебной частью. - Вы же пустили все на самотек. И вот! Результат налицо!
- Если бы и другие пустили на самотек, то есть воздержались бы от поспешных действий, тогда и не было бы такого результата. - Широко махнул рукой директор.
- А я полагаю, что наблюдаемый печальный результат обусловлен не столько действиями, сколько недостаточным количеством этих действий. Еще чуть-чуть, и чудовище было бы ликвидировано.
- Неправильным действиям всегда чуть-чуть чего-то не хватает.
- Но согласитесь, что успеху операции помешала только цепь совершенно непредвиденных случайностей.
- Вот-вот! Плохому игроку всегда мешает цепь непредвиденных случайностей. А на самом деле крах этой операции был предопределен в самом ее начале.
- Чем же он был предопределен?
- А тем, что по сути все испугались каких-то куриных следов. Объект совершенно не был изучен. А это все равно что ловить черную кошку в темной комнате.
- Да, да. - Решили наконец поддакнуть остальные учителя. - Предварительное изучение объекта полностью отсутствовало.
- Нет, уважаемый! - Наступала Аглая Никифоровна. - Я и другие испугались вовсе не следов. Сам след совершенно безопасен, я надеюсь. Если, конечно, кто-нибудь случайно не свалится в эту колдобину и не сломает себе ногу. Но каждому образованному человеку, а тем более нам, преподавателям, должно быть очевидно, что следу соответствует и тот, кто оставил эти следы. А по следам видно, что их оставила вовсе не курица, а по меньшей мере динозавр.
- Правильно. - Согласились остальные учителя. - За следом действительно кто-то стоит.
- Отлично! - Вошел в раж директор. - Тогда скажите, кого съел этот след или кто его автор? Кому он угрожал? Кто-нибудь видел хоть какие-то признаки агрессивности этого предполагаемого животного?
- Да. - Согласились учителя. - Собственно, никто нам пока не угрожал.
- Нет уж, Петр Петрович! Животное вовсе не обязано предупреждать о своих намерениях. Оно просто может не знать своих намерений. Возможно, оно даже не агрессивно, или не осознает свою агрессивность, не питает к людям враждебных чувств. Но если такая махина вроде динозавра станет свободно носиться по городу и окрестностям со скоростью сто километров в час, то она просто передавит весь народ и даже не заметит этого!
- Верно! - Согласился педагогический коллектив. - Таким животным в городе и вообще на свободе не место. Их надо отправить в зоопарк или куда подальше.
- Да разве я против зоопарка? - Не унимался директор. - Конечно, там ему и место. Но ведь его просто хотели убить, даже не глянув ему в лицо, то есть в морду. Возможно, оно пришло в наш мир с самыми добрыми намерениями. Возможно, за помощью. А мы что в ответ? Пулеметы? Как потом детям в глаза смотреть будем?
- Да, это варварство. - Согласился педагогический коллектив. - Это совершенно не гуманно. И не для детских глаз.
- Да вы что, уважаемый! Предлагаете ждать, пока чудовище сожрет чьего-нибудь ребенка и только потом принимать меры?
- Да. - Согласился сплоченный коллектив. - Меры надо принимать своевременно.
- Коллеги! Да разве я против мер? Но эти меры надо сначала выработать, согласовать. А если все сразу начнут принимать свои меры, да еще совершенно противоположные, то получится еще хуже, чем не принимать никаких мер.
- Верно! - Согласился сплоченный коллектив. - Меры должны быть согласованными, а еще лучше утвержденными свыше.
- Да пока мы будем определять и согласовывать меры, на это месяцы уйдут. Вы разве не знаете, сколько времени уходит на бесполезные обсуждения? За это время животное всех нас переест, а мы все будем согласовывать!
- Верно! - Согласились коллеги. - Долой волокиту и бесполезные согласования.
- Да разве я ратую за волокиту? У меня все эти бумажки из министерства вот где сидят! - Директор выразительно похлопал по затылку. - Но нельзя же начинать широкомасштабную операцию вообще без всякого плана! То сюда ринулись - дом разгромили, то туда ринулись - еще один разгромили. Потом весь лес переломали тяжелой техникой. Потом склады с оружием подожгли...
- Да, да. - Единодушно поддержали преподаватели. - Без плана никак нельзя. Это нам понятно как никому другому.
- Да разве я против плана? - Кипятилась заведующая учебной частью. - Планы, особенно учебные, это основа нашей жизни. Но всякий план, если он, конечно, не министерский, не может свалиться сам собой как снег на голову. Его надо сначала разработать. А как его можно разработать, когда каждая минута дорога, когда животное может просто скрыться и объявиться позже? Когда случился пожар, тушить его надо немедленно, а не собирать комиссии и тратить попусту драгоценное время.
- Да. - Единодушно поддержали преподаватели. - Нельзя терять время попусту, особенно на пожаре.
В конце концов директору надоел этот спор. Он понял, что победителя в споре, как всегда, не будет. Во всяком случае, придется ждать день или два пока хотя бы одна из сторон исчерпает свои аргументы, либо свалится от изнеможения. Поэтому директор задал вопрос несколько в иной плоскости:
- А вам не кажется коллеги, что сейчас мы занимаемся именно тем, что попусту теряем время?
- Да, кажется. - Опять единодушно согласился коллектив, только Аглая Никифоровна воздержалась.
- Тогда предлагаю разойтись и заняться полезным делом.
- Мудрое решение. - Согласился коллектив.
- Правильно. - Согласилась заведующая. - Надо не болтать, а предпринимать хоть какие-то меры...
В результате никто из обсуждавших так и не понял, надо или не надо было затевать операцию против чудовища, и какие меры предпринимать.
К счастью, пожары удалось потушить. Но поспать в эту ужасную ночь вряд ли кому удалось.
Утро выдалось необычно прохладным и началось с разбора полетов. Но участвовали в разборе только женщины. Они толклись возле строительно-разрушительного управления.
Всех обнаруженных участников ночной вакханалии посадили под домашний арест. А появлявшихся из леса, помятых и промокших немедленно отлавливали и также изолировали от общества. Кто пытался сопротивляться, тех нещадно били остатками посуды, в обилии валявшейся по всему городу.
- Женщины! Гражданки! - Кричала дама из окна управления. - Наши мужские половины не оправдали нашего высокого доверия. Они учинили разгром, которого свет не видывал и который станет несмываемым черным пятном в славной истории нашего города. Но об этом потом. Вас пригласили сюда, чтобы обсудить сложившуюся сложную обстановку. Для тех, кто еще не знает, повторяю, что есть еще одна новость: телефонограмма из Центра. В ней говорится, что сегодня в тринадцать часов ноль-ноль минут нам будет передано важное правительственное сообщение! Все поняли? В тринадцать часов ждем важное правительственное сообщение.
- За что нам такая честь?
- Поди, помощь хотят оказать. Безвозмездную.
- Женщины и гражданки! Насколько мне известно, никто из города не делал официальных запросов о помощи. А главное, официальное лицо вообще в отключке. Так что помощи пока не ждите. Чтобы делать такой запрос, надо сначала самим разобраться, что нам надо.
- Доктора надо, доктора! А то много травмированных и подгоревших.
- Да, гражданки! Уточняю насчет нашего доктора Спиридона Спиридоныча. Состояние у него средней тяжести. Несомненно, выживет. У него множественные переломы обеих ног. К счастью, у других жителей города серьезных травм нет. Все полученные болячки можно обхаживать на дому или на свежем воздухе. Тем более, что больница не может ничего предложить, кроме того же свежего воздуха. Именно сие медицинское учреждение подверглось наиболее варварскому налету наших мужчин, опозоривших весь город.
- Какие еще есть разрушения?
- Два дома сожжены: мэрия и один жилой. Причины пожара расследуются экспертами. Но скорее всего это поджог. Наши мужчины и больницу хотели поджечь, но в тот момент они еще не дошли до кондиции, когда тянет поджигать все подряд. Из техники один вертолет сгорел, остальные сели на деревья и немного помялись, много чего засело в болоте, потом все это можно будет вытащить...
- Что с энергией?
- Да! Энергия, а точнее, ее отсутствие - это один из ключевых вопросов. В результате полностью обездвижена техника. Работают только карманные фонари. Теперь - о средствах связи. Не работает информационная система. Личные телефоны пока тянут, но со значительными сбоями. Более мощный автономный передатчик имеется в строительно-разрушительном управлении. В основном через него мы держим связь с остальным миром.
- Значит, последствия разгрома в основном локализованы? Хуже уже не будет?
- С тех пор, как женщины взяли власть в городе, хуже не стало. Хотя мужчины, возможно, думают иначе. В целом напряжение и ненужный ажиотаж сняты. Не хочу вас пугать, но имеются непроверенные сведения, полученные в частном порядке...
- Слухи, что ли?
- Да, слухи. Вы, наверное, заметили, как похолодало в воздухе. Поговаривают, что одновременно с аварией у нас произошли еще две аварии на ближайших к нам линиях искусственного регулирования климата. На одной линии с севера. И на одной с юга. Насколько это произошло одновременно - сейчас выясняется. Возможно, что причина такой масштабной аварии находится вовсе не у нас, а за тридевять земель отсюда. А может быть, и не было никаких аварий. Не исключено, что именно ожидаемое правительственное сообщение прояснит нам очень многое.
- А вы видели ночью северное сияние?
- Да бросьте вы! Некогда было на небо смотреть.
- А не мешало бы посмотреть!
- Да-да, я тоже видела!
- Это у тебя в голове сияние. От дыма!
- Правда-правда! Мне тоже подозрительным показалось.
- Да что тут может быть подозрительного?
- А сдается мне, что это нашу энергию в космос сбрасывают. Вот у нас и нет ничего!
- Все это домыслы! И не так много мы энергии расходуем, чтобы от нее так засверкало северное сияние.
- Вдруг не только у нас авария? Намудрили опять что-то там наверху. Или какая вселенская катастрофа...
- Да ладно пугать-то! Все спокойно.
- Почем ты знаешь! Уже на Земле людей почти не осталось, а у тебя все спокойно? Уж сколько раз так было спокойно, а потом раз - и у разбитого корыта!
- Да, странно все это. И куда смотрит правительство?
- Правительство куда надо смотрит. Только нам не сообщает, что оно видит.
- Не трогайте, пожалуйста, правительство. А то мы сейчас далеко зайдем.
- А чего его трогать? Я бы потрогала, да не за что!
- Вы, пожалуйста, поаккуратнее...
- Чего? Здесь все свои! Можешь не аккуратничать!
- Вот прижмут, тогда узнаешь...
- Чего? Пусть только попробуют меня прижать!
- Были уже такие храбрые, которых прижали...
- Ну и что? Что они сказали?
- А ничего больше не сказали. Потому что если прижмут, то больше уже ничего не скажешь...
- Гражданки, спокойнее, не заходите слишком далеко. Предлагаю всем разойтись. До тринадцати часов!
Катя и Андрей еще ночью узнали, что горит именно их дом. И даже участвовали в тушении, таская воду в ложках из школьного бассейна, теперь уже бывшего. Воды в бассейне не осталось ни капли. А все вокруг так истоптали и изгадили, что дальнейший допуск детей к бассейну был признан антипедагогичным.
О возобновлении школьных занятий никто даже не заикался. Где в столь богатую происшествиями ночь находился директор школы Петр Петрович, так и не удалось выяснить, ни в этот день, ни в последующие. Никто не заметил его среди погромщиков или в оцеплении. Вообще никто нигде не заметил. Сам же директор на не очень тактичные вопросы отвечал не очень определенно:
- Я всегда на трудовом посту.
Спорить с таким объяснением было трудно, потому что есть такие профессии, которыми надо жить, а не просто отбывать положенное время на работе. Но такое объяснение, годясь на все случаи жизни, ничего не объясняло по существу. Возможно поэтому в отличие от остального мужского населения школьный директор не отсиживался дома, а копошился в школе, куда его пригласили сами женщины-педагоги в надежде узнать что-либо любопытное, а также, разумеется, для общего руководства восстановительными работами.
Хотя власть повсеместно перешла к женщинам, но они ничуть не лучше мужчин знали, что надо делать, а потому по привычке допытывались у руководства.
- Петр Петрович! Вы видели сегодня ночью северное сияние? - Задавали, например, такой вопрос директору, интересуясь не столько самим северным сиянием, сколько самим фактом, видел или не видел его директор, или, что почти одно и то же, находился он ночью в постели, либо слонялся по городу и окрестностям.
- У меня много других забот, более важных, чем смотреть на северное сияние. - Примерно так отвечал директор. И оставалось не ясно, какими заботами был так поглощен директор, что ему некогда было задрать голову вверх. То ли он просто спал. То ли в безумном угаре носился вместе со всеми по городу. Внешний вид директора средней помятости также не позволял сделать определенное заключение, где он весь перепачкался: то ли при утренних восстановительных работах, то ли при ночных разрушительных.
Не добившись от директора ничего вразумительного о его собственных похождениях, женщины перешли к общественным проблемам.
- Петр Петрович! Что вы думаете насчет ожидаемого правительственного сообщения?
Тут директору не обязательно было искать обтекаемые формулировки. Наоборот, открывалось поле для фантазии, чтобы попутно проводить свою педагогическую линию и показывать свою значимость.
- Я думаю, что сообщат о выведении породы гигантских куриц. - Пошутил кто-то из коллектива.
- Но этого не может быть! - Взволновалась биологичка, восприняв ответ на полном серьезе.
- А почему бы нет? - Поддержал, чуть прищурясь, директор.
Специалистка по курицам начала что-то объяснять о длительности выведения новых пород, об опасности генетических экспериментов, о недостижимости столь крупного результата без промежуточных шагов. Но, заметив, что ее не слушают, она постепенно затихла.
- А все-таки неправильное у вас отношение к установленным фактам. - Заметила директору более сообразительная заведующая учебной частью. - Вы же пустили все на самотек. И вот! Результат налицо!
- Если бы и другие пустили на самотек, то есть воздержались бы от поспешных действий, тогда и не было бы такого результата. - Широко махнул рукой директор.
- А я полагаю, что наблюдаемый печальный результат обусловлен не столько действиями, сколько недостаточным количеством этих действий. Еще чуть-чуть, и чудовище было бы ликвидировано.
- Неправильным действиям всегда чуть-чуть чего-то не хватает.
- Но согласитесь, что успеху операции помешала только цепь совершенно непредвиденных случайностей.
- Вот-вот! Плохому игроку всегда мешает цепь непредвиденных случайностей. А на самом деле крах этой операции был предопределен в самом ее начале.
- Чем же он был предопределен?
- А тем, что по сути все испугались каких-то куриных следов. Объект совершенно не был изучен. А это все равно что ловить черную кошку в темной комнате.
- Да, да. - Решили наконец поддакнуть остальные учителя. - Предварительное изучение объекта полностью отсутствовало.
- Нет, уважаемый! - Наступала Аглая Никифоровна. - Я и другие испугались вовсе не следов. Сам след совершенно безопасен, я надеюсь. Если, конечно, кто-нибудь случайно не свалится в эту колдобину и не сломает себе ногу. Но каждому образованному человеку, а тем более нам, преподавателям, должно быть очевидно, что следу соответствует и тот, кто оставил эти следы. А по следам видно, что их оставила вовсе не курица, а по меньшей мере динозавр.
- Правильно. - Согласились остальные учителя. - За следом действительно кто-то стоит.
- Отлично! - Вошел в раж директор. - Тогда скажите, кого съел этот след или кто его автор? Кому он угрожал? Кто-нибудь видел хоть какие-то признаки агрессивности этого предполагаемого животного?
- Да. - Согласились учителя. - Собственно, никто нам пока не угрожал.
- Нет уж, Петр Петрович! Животное вовсе не обязано предупреждать о своих намерениях. Оно просто может не знать своих намерений. Возможно, оно даже не агрессивно, или не осознает свою агрессивность, не питает к людям враждебных чувств. Но если такая махина вроде динозавра станет свободно носиться по городу и окрестностям со скоростью сто километров в час, то она просто передавит весь народ и даже не заметит этого!
- Верно! - Согласился педагогический коллектив. - Таким животным в городе и вообще на свободе не место. Их надо отправить в зоопарк или куда подальше.
- Да разве я против зоопарка? - Не унимался директор. - Конечно, там ему и место. Но ведь его просто хотели убить, даже не глянув ему в лицо, то есть в морду. Возможно, оно пришло в наш мир с самыми добрыми намерениями. Возможно, за помощью. А мы что в ответ? Пулеметы? Как потом детям в глаза смотреть будем?
- Да, это варварство. - Согласился педагогический коллектив. - Это совершенно не гуманно. И не для детских глаз.
- Да вы что, уважаемый! Предлагаете ждать, пока чудовище сожрет чьего-нибудь ребенка и только потом принимать меры?
- Да. - Согласился сплоченный коллектив. - Меры надо принимать своевременно.
- Коллеги! Да разве я против мер? Но эти меры надо сначала выработать, согласовать. А если все сразу начнут принимать свои меры, да еще совершенно противоположные, то получится еще хуже, чем не принимать никаких мер.
- Верно! - Согласился сплоченный коллектив. - Меры должны быть согласованными, а еще лучше утвержденными свыше.
- Да пока мы будем определять и согласовывать меры, на это месяцы уйдут. Вы разве не знаете, сколько времени уходит на бесполезные обсуждения? За это время животное всех нас переест, а мы все будем согласовывать!
- Верно! - Согласились коллеги. - Долой волокиту и бесполезные согласования.
- Да разве я ратую за волокиту? У меня все эти бумажки из министерства вот где сидят! - Директор выразительно похлопал по затылку. - Но нельзя же начинать широкомасштабную операцию вообще без всякого плана! То сюда ринулись - дом разгромили, то туда ринулись - еще один разгромили. Потом весь лес переломали тяжелой техникой. Потом склады с оружием подожгли...
- Да, да. - Единодушно поддержали преподаватели. - Без плана никак нельзя. Это нам понятно как никому другому.
- Да разве я против плана? - Кипятилась заведующая учебной частью. - Планы, особенно учебные, это основа нашей жизни. Но всякий план, если он, конечно, не министерский, не может свалиться сам собой как снег на голову. Его надо сначала разработать. А как его можно разработать, когда каждая минута дорога, когда животное может просто скрыться и объявиться позже? Когда случился пожар, тушить его надо немедленно, а не собирать комиссии и тратить попусту драгоценное время.
- Да. - Единодушно поддержали преподаватели. - Нельзя терять время попусту, особенно на пожаре.
В конце концов директору надоел этот спор. Он понял, что победителя в споре, как всегда, не будет. Во всяком случае, придется ждать день или два пока хотя бы одна из сторон исчерпает свои аргументы, либо свалится от изнеможения. Поэтому директор задал вопрос несколько в иной плоскости:
- А вам не кажется коллеги, что сейчас мы занимаемся именно тем, что попусту теряем время?
- Да, кажется. - Опять единодушно согласился коллектив, только Аглая Никифоровна воздержалась.
- Тогда предлагаю разойтись и заняться полезным делом.
- Мудрое решение. - Согласился коллектив.
- Правильно. - Согласилась заведующая. - Надо не болтать, а предпринимать хоть какие-то меры...
В результате никто из обсуждавших так и не понял, надо или не надо было затевать операцию против чудовища, и какие меры предпринимать.
Обсуждения Сказка будущего. Гл.40