Символ власти

На синем, ослепительно синем небе полыхало огнём июльское солнце. Из края в край по его склонам раскиданы ветром редкие неправдоподобной белизны облака. По сторонам дороги – словно вымершая от зноя степь: устало полегшие травы, тускло, безжизненно блистающие солончаки, дымчатое и трепетное марево над далёкими лесами, и такое безмолвие вокруг, что издалека слышны посвист сусликов и беспрерывно дрожит в горячем воздухе сухой шорох красных крылышек перелетающих кузнечиков.

Копыта лошадей...

Морозно в степи. В перелесках будто деревья греют, а на юру – совсем пропасть. Возницы наглухо укутаны в бараньи лохматые тулупы. Седоки на пяти санях жмутся друг к дружке, зарываются в сено, прикрываясь сверху дерюжками. На последних – четверо.

- Лопатин, озяб? – ткнулся к нему в самое лицо закоченевший Бондарев.

- Замёрз… аж до самых кишок! – прохрипел уныло Лопатин. – Приедем-то скоро али нет?

- Кто его знает, спросить надо приятеля-то. Эй, друг, - ткнул он в рыжую овчинную тушу...

Как-то на уроке философской этики, когда до звонка на перемену оставалось меньше 3-х минут, маленький Дима поднял руку и задал учительнице такой вопрос: «Зоя Ивановна, а, что уходит в прошлое?». Учительница мило улыбнулась детской непосредственности и уже открыла рот для разъяснительного ответа, как вдруг, внезапно поняла, что ответить-то, как раз она и не в состоянии.

Сей невинный вопрос, поставил Зою Ивановну в тупик, и она решила обратиться к завучу по воспитательной работе.

— Знаешь...

- Та що воно таке деется! Понаприходили, волоцюги, хоч усе ховай з двору до коморы! Хапайте цю хвойду, добродии! – толстая галасливая тетка кричала так, что у Ники закладывало уши.

Она подошла чуть поближе к селянам, стараясь все же не входить в толпу, хотя ей ужасно хотелось посмотреть, из-за чего поднялся такой шум и гам.

Толпа беспокойно колыхалась в узкой улочке, натыкаясь на парканы и шумела все сильнее. Вдруг из центра ее вырвался резкий крик – женский и на странном непривычном языке...

Летом 1919 года прокатился фронт по Южному Уралу и затих вдали. Возвращались домой уцелевшие под свинцовыми дождями мужики. Вернулся в Табыньшу Федька Агапов, ослабший, отощавший – кожа да кости, с горячим желанием вступить в Красную Армию. Но в тот же день, объевшись горячих и жирных щей с бараниной, почувствовал такую резь в животе, что едва добрался до кровати и объявил, мол, пришёл его последний час. От корчей, вызванных рвотой, у него выступил пот. Он попросил укрыть его потеплей и оставить...

Вторую неделю колесил по увельским селениям уполномоченный Челябинского губземотдела по делам коллективизации Иван Артемьевич Назаров. Выступал перед казаками, крестьянами, агитировал за колхозы. В помощники Увельский райком определил ему бывшего председателя Соколовской казачьей коммуны Константина Алексеевича Богатырёва, человека в районе известного ещё со времён Гражданской войны и особо уважаемого в станицах. Ездили избитыми просёлками, ночевали в чужих избах, но никак не удосужились...

Теперь уже не помнят, кто и когда вбил первый колышек на Волчанке. Быть может, это было ещё во времена Столыпинской реформы, когда крестьянская Россия поднялась с насиженных мест, и волна переселенцев покатила за Урал. А название осталось, наверное, с той поры, когда, говорили, голодными белыми зимами стаи волков осаждали хутор, резали скот в хлевах, скалились в окна изб. Леса тогда стояли дремучие, а домов-то было – раз, два и обчёлся. Многие мелкие поселения разорила война и последующий голод...

Жалость – аморальное чувство, зависть – глупое. Но всегда найдется, кому позавидовать и кого пожалеть. Разумеется, этого я не сказала, а продолжала щебетать нечто банальное, удобоваримое для Машки. Пашуня хохотнул, уловив издёвку, не отрываясь от телеэкрана, пива и орешков.

Я мрачно отметила, что от меня он оторвался уже давно. Наше параллельное сосуществование держится на его усталости и моём чувстве юмора. И наоборот.

В который раз за это несносное воскресенье сдержала порыв врезать чем...

Глава 1
Из-под копыт моего скакуна вылетает золотистая пыль. Ядовито-зеленое ночное светило освещает мне путь. Вдалеке я вижу силуэт леса Приведений, о котором меня предупреждали.

Впервые нога секретного агента Галактики, моя нога, ступила в этот ранее неизведанный мир. Моя миссия чрезвычайно опасна.

Несколько месяцев назад из Галактического хранилища, из залы Солнца, пропало Зеркало пророчеств - магический космический кристалл. Его исчезновение окутано глубокой тайной.

Совет...

Шел 1800ый год…Подземная лаборатория….

Блюмс!
Колба, наполненная ядовито-зеленой жидкостью, вдребезги разбилась об пол.

- Черт! Босс меня убьет,- парень лет двадцати семи нагнулся над расколотой колбой.

Однако никто из всех находившихся в лаборатории не обратил на это никакого внимания. Кругом стоял звон колб и сосудов, всплески воды, от некоторых сосудов шел пар и шипение. Изредка можно было услышать голоса лаборантов.

Беляков надел белые резиновые перчатки и кинул в мусорное...