Шуметь

- Я думал, что ночью гуляет только ветер и негры, как в Нью-Йорке, - пошутил Бакунин.

- Потому гуляю, чтобы привести закономерности душевной жизни к законам и циклам природы. Чем более упростишь свою жизнь, тем проще представятся всемирные законы, и одиночество не будет одиночеством, бедность перестанет быть бедностью, а слабость - слабостью.

Часто в минуты полдневного отдыха до меня доносится извне смутный tintinnabulum. Это шумят мои современники. Но гусь остается гусем, какую бы...

Давно не стирала руками. Сын, жалея меня, купил машинку-автомат. Но как-то перед праздниками срочно пришлось обновить несколько кофточек. И вот по старой привычке, булькаясь в воде, вдруг ощутила такой прилив радости, что не удержалась и крикнула в открытую дверь ванной: "Стирать руками - так здорово!". Прибежали дети. "Мам, ты чего?" - слегка напуганные глаза сына. "Почему?" - как всегда выдержанный, спокойный взгляд дочки. Почти смутившись, начинаю что-то объяснять: "Не знаю... Может быть...

И Ольвик начала рассказ:
-Я застала Кавказ ещё счастливым…. Это не означает, что тогда всё уж так хорошо там было. Были, конечно же, и тогда там свои беды. Но далеко не того масштаба, какие случились позже. А для меня, так и вовсе, этот край был мирным, красивым, радушным и безопасным.

И вовсе не потому, что для меня, как для любого туриста, заранее были гарантированы безопасность и постоянство праздников. Нет. Случалось всякое. Однако, в основном, это были красивые истории. Другими словами...

- Быть поэтом - значит чувствовать как искрится воздух и, в эйфорическом нетерпении, ловить пролетающую мимо искорку, чтобы загореться. И затем, чувствуя свою причастность к вездесущей стихии, балансировать: осторожно, чтобы не позволить себе, вспыхнув, тотчас перегореть и потухнуть; и, в то же время, с неудержимым восторгом - тем самым не позволяя захватившему пламени, еще не развернувшись во всю силу, во всей красе, - сойти на нет...

- Быть поэтом - это жить вне времени, вне эпохи...

С теми малышами, что оказались во дворе сегодня, Рома быстро организовал, на ходу, придуманную им игру, и теперь все, включая Боба, с визгом и лаем носились между нагромождением спортивных всевозможных сооружений.

С одной стороны, Рома пожалел о том, что не взял с собой сегодня Петьку.

Вот, уж, оторвались бы они с Бобкой сейчас по полной программе! Но другой стороны, Петька не переносит общественный транспорт, в метро затащить его невозможно, кое-как переносит легковушки, а потому и не...

Какие только чудеса не случаются накануне Нового года.

Сначала самым чудесным образом в заповедном лесу оказался белый тигренок Тарас,

Его подхватил Змей Горыныча, когда Тарас убегал из дворца царя Гороха.

Белого тигренка нашему царю подарили недавно иноземные купцы, чтобы год белого тигра был удачным. А тигренок взял, да и сбежал из дворца.

Поступил он очень легкомысленно. Ведь в те дни лютовали страшные морозы, а ледяное сердце Кащея от тоски и одиночества сделалось каменным...

Дагона — маленькая песчинка в бескрайнем вихре с названием Вселенная. Одна из двенадцати планет, которые вращаются в замкнутой системе благодаря притяжению ослепительно яркой звезды Иризо. Планета средней величины, содержащая в своей атмосфере кислород, Дагона несколько миллиардов лет назад стала колыбелью для живых организмов. Когда баланс окружающей среды и многочисленных организмов пришёл в устойчивое равновесие, на планете появилась разумная форма жизни.

У планеты Дагона нет прошлого. Оно...

Последний звонок... Последний звонок электронного будильника и... Распахивается занавес ресниц. Хлынул свет. Пошла фонограмма. Стоп! Не фонограмма! Естественное звуковое сопровождение: шум города за окном, трель чайника со свистком, голоса за кулисами, простите, за стенкой и можно сделать ремарку: "Плач ребенка". Но почему именно плач? А может быть "Смех младенца"!

Как похожа наша Жизнь на Театр! Впрочем, наоборот. Это Театр постоянно напоминает нам о том, какой должна и не должна быть наша...

Телефон проснулся в шесть часов и зудел до тех пор, пока Герон не снял с него трубку.

"Господи, ну кому это не спится в такую рань?"- думал он, поднося трубку к уху.

— Алло,- протирая сонные глаза и потягиваясь всем телом, поворчал журналист.

— Гера, привет! Я, наверное, тебя разбудил, но ты ещё молодой и как-нибудь это переживёшь. Я слышал, тебя не будет целую неделю. Ты не забудешь привезти мне свой архив?

— Эдди, я совсем не собираюсь терять будущие гонорары и бешеную...

Показалось, кто-то звенькнул ключами. Ещё. Прислушиваюсь. Тихо. Вот опять. Только на этот раз словно тонким металлическим прутом провели по трубе. Профессиональная привычка улавливать малейшие изменения запахов и шума срабатывает безотказно. Настораживаюсь - что это? Снова звуки. Прерывистые "звеньки" сливаются. Отдалённо напоминает лёгкую какофонию скрипичных, ну ту, что из оркестровой ямы перед спектаклем... Ба! Да это же сверчок! Вон какие рулады выводит! Ах, музыкант! Ну, удивил! Весну чует...