Шуметь

В голове ещё продолжали вращаться разноцветные круги, а Герон уже начал ощущать тяжесть своего тела.

Журналист проснулся и лежал на кровати в той же позе, что и вчера вечером, когда взял в руки зелёный камень. Но Герон не стал бы утверждать, что видел сон, потому что никогда прежде он не испытывал ничего подобного.

Герон не просто всё это видел. Он там был, и нисколько в этом не сомневался. Журналист видел всё, что происходило вокруг, слышал все звуки, вдыхал запахи и ощущал прохладу...

Они стояли друг против друга: молодой оруженосец с кинжалом Розой в руке и студент третьекурсник с посохом на перевес. Пока что они только боролись взглядами, давили друг друга волевым прессингом, пробуя на прочность внутренний стержень.

Маят чувствовал, как Сила внутри него собирается в один тугой клубок, а по телу растекается приятное тепло, предвещая скорый взрыв. Он знал, что его противник чувствует то же самое. Аура цвета тусклого золота пульсировала, повторяя ритм сердца, слепила глаза...

Эту известность, о мужи афиняне, получил я не иным путем, как благодаря некоторой мудрости. Какая же это такая мудрость? Да уж, должно быть, человеческая мудрость. Этой мудростью я, пожалуй, в самом деле мудр; а те, о которых я сейчас говорил.

Мудры или сверхчеловеческой мудростью, или уж не знаю, как и сказать; что же меня касается, то я, конечно, этой мудрости не понимаю, а кто утверждает обратное, тот лжет и говорит это для того, чтобы оклеветать меня. И вы не шумите, О мужи афиняне, даже...

«Подземелья…
От этого слова веет тайной и загадками».
Всеволод Слукин,
«Тайны уральских подземелий»

* * *

- Мы нашли языческий храм! – мой собеседник откинул с лица длинные светлые волосы, закурил. У него было звучное прозвище, отражавшее его интересы и экстравагантность – «Малдер». «Секретные материалы» смотреть любишь?» - спросил я его при первой встрече. Он кивнул головой. Диггеры обычно не пользовались настоящими именами. – Капище Чернобога, жертвенник и другие древние ходы, ведущие...

Жил-был мальчик. Он жил в одной далёкой красивой и солнечной стране.

Взрослые говорят, что это где-то на юге Европы. Покажи мне потом где это, хорошо?

Очень любил этот мальчик купаться в море, плавать с рыбами различными. А ещё ему нравились скаты, потому что они похожи на птиц. Они, знаешь, так крылья расставляют и летят под водой. Честно, они умеют летать под водой. А вот птицы не умеют, они только по небу… Мне в школе учительница сказала, что скат - это не рыба, это правда?

Так...

Эту историю в разное время рассказали мне незнакомые между собой люди. Поставив точку в конце Ханифкиного повествования, я перечитал и обеспокоился: не всё в ней вяжется и стыкуется. Упущен самый драматичный момент – визит на кладбище бравого прапорщика и пальба из пистолета. Хотел было отложить написанное до лучших времён, но пришла мысль: быть может, после публикации ещё кто-нибудь из участников событий откликнется, объявится и расскажет свою версию той кошмарной ночи иль дополнит уже...

В один ничем не примечательный весенний день, когда снег еще лежит не только на газонах, но и на тротуарах, а солнце уже припекает, прогоняя с неба остатки зимы, в помпезный, но слегка провинциальный 4-х звездочный отель города N вошла дама. Кто она и чем занимается – определить было решительно невозможно. Она могла быть и обычной служащей некоего предприятия, и представительницей зарубежного благотворительного фонда, и супругой крупного бизнесмена… или некрупного – все равно. Девушек за стойкой...

Меркантильненько стали что-то жить, вам не кажется? Ну что у нас теперь осталось из бесплатного, кроме воздуха? Образование, медицина? Ха-ха! Кто бы мог подумать, но прошел слух, что за взятки посадили нашего участкового врача - Горлееву. Как такое могло случиться, не знаете? Двадцать лет верой, правдой служила людям, как могла помогала, по домам ходила. И вот вам, результат. А все потому, что мамоне стала служить.

Только не говорите мне, что задаром одни птички поют. Вот насчет птичек то и...

Господин доктор Отто Калленбрук, профессор евгеники, сравнительного расоведения и расовой психологии, действительный член Германского антропологического общества и Германского общества расовой гигиены, член-основатель общества борьбы за улучшение германской расы.

Автор нашумевших книг о пользе стерилизации, о расовых корнях социальной патологии пролетариата и ряда других, сидел в рабочем кабинете по Лихтенштейналлее № 18 и, попивая послеобеденный кофе, внимательно просматривал гранки своей...

— Хрон!.. Вста - а - авай, сын. Пора нам,.. — пропела тихим светом Энара.

А он, и не пошевелив даже ракушкой прозрачно-розовой, губ,.. на другой бок провернулся, — засопел тихо и сладко. Опять.

Энара отбросила свето-Одеяло сыновнее:
— Вставай, Хрон!.. Отец-то и задаст нам, если мы вот и ...опоздаем.

Сын. ...и открыл глаза-лучики. И потянулся, долго эдак,.. светом Взгляда своего:

— ...а куда, мы?
— А в школу!.. Мою. И не помнишь ли?!.. — прошептала Энара, погладив Хрона по своду...