Сестра

Я лишилась ощутимого. Был привычный мир вокруг, я сама, но во мне не хватало чего-то только что присутствующего. Будто существовало свсем недавно нечто, кроме теперешнего полета и зрения, тяжелое, болезненное, но близкое и родное, но что это такое я никак не могла вспомнить.

Стремительное парение ввыс. Земля видилась географическим макетом и макет этот делался все мельче и туманнее. Плотные душные облака закрыли поверхность, а я все поднималась и поднималась. Окунулась в черноту, наполненную...

Жили-были король с королевой. Детей у них не было. Вдруг нежданно-негаданно на склоне лет родилась у них дочь: прекрасная, как фея Красоты, умная, как фея Мудрости. Её ангельский голосок волновал души и сердца окружающих.

Королева-мать была уже в возрасте, ей очень не хотелось в будущем расставаться с дочерью. Стала она думать и гадать над тем, как бы дочь в кого-нибудь не влюбилась, замуж не вышла да её с королем одних не оставила.

Достала королева заветные травы: траву любви, траву...

В семействе Хмурчиков царил полный хаос. Виной всему была женщина с огромными карими глазами и каштановыми волосами, а точнее ребенок, живший в ней уже почти 9 месяцев. Еще несколько часов назад она спокойно легла спать, предварительно умолов стопку блинчиков с повидлом, а вот сейчас над роженицей стояла группа медиков в белых халатах. И вроде бы ждали все (срок все-таки), но когда начались схватки, по тревоге были подняты родители как роженицы, так и отца. Сам отец был удален из комнаты, как...

1. Сыновья приехали к Тарасу и стали с ним знакомиться.

2. У Тараса Бульбы было два сына: один Остап, другой Бендер.

3. Когда Половцев снял папаху, на голове у него был голый череп, покрытый редкими волосами.

4. Вронский упрекал себя, что совершил самоубийство.

5. Доктор дал барыне капли, и она сразу вырубилась.

6. От страха его душа ушла в ботинки.
7. На балах он ухаживал за дамами, но скоро ему эти прибаутки надоели.

8. Младшая сестра носила на голове платок, старшая...

–Эй, Хома, Хома! Хомя-як! – громко звал Женька маленького рыжего зверька, просовывая сквозь прутики клетки оранжевую пластинку моркови.

Но Хома подходить боялся. Он тихо сидел в своем ярком картонном домике, высунув в прорезь розовый быстро подрагивающий носик с длинными черными усиками.

–Эй, хомячище! – потряс клетку Женька, и розовый носик мгновенно исчез в глубине домика.

–Фу, какой глупый! – разозлился мальчик, бросив морковку на дно клетки.

–Неинтересно с ним, – разочарованно...

"Увы, Иван Васильевич, дату скорби по утраченному смыслу установить не удастся,

потому, Вы догадываетесь, что я скажу, что никакого смысла никогда и не было.

Я ведь не могу считать смыслом бытия проекцию на него наивных человеческих чаяний". (Кончеев Александр Сергеевич отвечает Зорину Ивану Васильевичу).

В Москве все пытаются похоронить "махатму" Ульянова по православному обряду. Несмотря даже на его слова: "Всякий боженька есть труположество... Всякое кокетничанье с боженькой есть...

Жил да был честный человек, который никогда за всю свою жизнь не искал превосходства над другими. Он был добр и трудолюбив, но никак не мог добиться успеха в жизни.

Дело было в том, что этого человека, назовем его Простаком, постоянно предавали и использовали в своих интересах все кто только мог это сделать.

Но его это ничуть не беспокоило, и он полагал — и вполне справедливо, — что мерзости со стороны других людей не в силах поколебать его целеустремлённость.

Простак был милостив и...

Это было прошлым летом. Утром я вышел из типографии на проспекте Ленина, что находилась рядом с тогдашним краеведческим музеем. Было около 10 часов. Я шел погруженный в свои мысли по тротуару в сторону площади. Когда я поравнялся с входом в краеведческий музей, вдруг услышал необычный звук, как будто сверху сбросили какой-то объемный предмет и краем глаза заметил это падение. Когда я обернулся, то в буквальном смысле обомлел. Рядом со мной, в метре - полтора и чуть сзади, лежала небольшая...

Подперев подбородок маленькой ладошкой, Никколо Мазетти слушал Барда. Слезы подступали к глазам. Не будь он один в доме, он, конечно, никогда не позволил бы себе такой роскоши - ведь ему было уже одиннадцать.

Бард рассказывал: «Давным-давно в самой чаще дремучего леса жил-был бедный дровосек.

У него было две дочери, а жена его, их мать, давно умерла. По вечерам, когда девушки поджидали отца с работы домой, старшая сестра садилась у зеркала и заводила песню...»

Но о чем она пела...

Зимний вечер. На западе догорал и не мог догореть печальный закат. Наконец стемнело. Нагрянул незваный гость - северный ветер, закружил метель на пустынной улице. Вороха снега полетели вдоль домов, поползли позёмкой по тротуарам, сумасшедшие пляски затеяли под качающимися фонарями. Засыпало крыши и окна, за рекой метель бушевала в стонущем парке.

По улице шёл человек, подняв ворот длинного пальто и согнувшись навстречу ветру. Тёплый шарф плескался за его спиной, ноги шаркали и скользили...