Сериал жестокости

Когда надо было хрюшек отвозить на бойню, выделяли отдельных бойцов. Заниматься убийством животных тому, кто за ними ухаживал, начальство считало нельзя. Поэтому, кто получал такой наряд, понимал, что это приказ, который надо выполнять.

Вот так однажды жребий предоставил нашему отделению вести на бойню свинок. Бойня находилась на окраине города Богодухов, но с другой стороны от нас.

Мясник, посмотрев на бумаги и справки, сообщил, что через час освободится, можно будет разгружаться. Так как за зданием сразу располагались поля, смотреть было не на что. Час затянулся.

Команда на разгрузку свиней, от «зверобоя», внесло оживление. У нас было шесть хрюшек, и мы их быстро загнали в помещение бойни. После чего нам предложили вновь часик подождать. Решив скоротать время, попросили разрешение посмотреть на его работу. Мясник дал добро:

- Заходите. Только закрывайте ворота.

Нас было четверо. От нашей помощи, мужчина отказался. Нам оставалось созерцать, как он будет отнимать жизнь у хрюшек.

У мясника все движения были отработаны. Он подходил к хрюшке, на одну из задних ног набрасывал петлю – удавку короткого поводка. Вторую петлю, после того как подтянет свинью к электрической тали, набрасывал на крюк. Затем поднимал хрюшку так, что она едва касалась земли. Брал топор, обухом бил хрюшку меж ушей. Свинья прекращала визжать. После этого он брал нож – штык и делал укол в сердце свиньи. Тушу вёз в сторону. Петля набрасывалась на заднюю ногу, следующей хрюшки.

Естественно всё это происходило не только на наших глазах, но и на глазах ожидающих хрюшек. Шестая свинья, последняя жертва, начала носиться и визжать истошно. На мясника её крик не действовал. Схватив за одну из задних ног свинью, свинья второй своей задней ногой, умудрилась ударить по ноге мясника. Вероятно, удар был болезненный для него, что позволило свинье вырваться? Мясник, догнав свинью, со злостью несколько раз ударил её ногой, а затем, набросив удавку, подтащил к лебёдке.

Как и до этого, он подвесил свинью. После чего «успокоил» её обухом топора. Но как - только вонзил штык, свинья очнулась, завизжала на всю мощь своих лёгких. Тело её затряслось. Нога выскользнула из петли. Вскочив, после падения, свинья побежала в сторону от своего убийцы.

Нож из тела не выпадал. При её беге он болтался, причиняя ей страдание, которое она вкладывала в свой визг. Мясник схватил топор и, подбежав за ней, а догнав, вновь ударил её обухом. Свинья упала на передние ноги, но тут же вскочила и понеслась в другую сторону загона. Мясник, догнав её, вскочил ей спину и начал наносить остриём топора удары по голове свиньи.

Свинья упала, но, не смотря на то, что из головы вылетали мозги, крик не обрывался, а становился по силе только тише. Как только визг прекратился, мясник выдернул штык и начал свинье выкалывать глаза….

Не выдержав больше сериала жестокости, мы открыли ворота, выскочили на свежий воздух, но не за кислородом. Достав сигареты, каждый практически в две затяжки высосал весь никотин, не думая в тот миг о предупреждении Минздрава, что один грамм никотина убивает лошадь.

Руки дрожали. Взгляд у каждого был невидимым, нам стыдно было заглянуть друг другу в глаза, чтобы не увидеть упрёк, ибо каждый из нас считал себя соучастником случившегося.

Впоследствии мы слышали, что все, кто имеет подобную работу на бойнях, психически не здоровые люди. Они находятся под наблюдением у врачей психиатров. Вероятно, наши взоры вывели его из равновесия? То, что мы выскочили, это был единственный разумный поступок. Но ещё был бы он лучшим, не ходи мы смотреть на это, ибо когда видишь мясо, перед глазами, всплывает эта картина.