Семейская деревня

«вот, ты меня хочешь съесть?, - ворчливо заговорил ботинок с откопавшей его из кучи мусора собакой, та попятилась и зарычала, но ботинок не собирался умолкать – а зря ты меня хочешь съесть… Да, конечно, я из первоклассной кожи, хозяин это очень ценил. Кстати, я тебе сейчас расскажу почему я был ему так дорог».

Собака, вздохнув, улеглась рядом и грустно уставилась на свой говорящий ужин. А ботинок немного помолчал и начал свой рассказ:

«Эх, давно это было. Мой хозяин был молодым...

…июнь сорок первого. В Рождественском, как и во многих деревнях и селах Сибири, провожают на фронт мужей, сыновей. Провожают с гармошкой, с песнями и плясками, и только жёны не скрывают слёз, а матери своих причитаний. И вдруг из толпы – молодой сильный голос:

- Не плачьте, милые! Мы быстро разгромим фашистов и скорохенько вернёмся домой – сенокос ведь на носу!

…….Многие в это верили……

В те годы в наших деревнях мало ещё было грамотных людей, по пальцам пересчитать можно. На писание...

Поднимут, закрутят и бросят ненужную клетку в бездонную пропасть, в какую-то синюю вечность. А ведь Блок тоже пил. И еще как!» — вспомнил Антон. Но от этого ничуть не стало легче. Наоборот. Еще хуже стало.

От стены отделился человек. Подошел к нему шатающейся походкой. Знакомой походкой.

— Дай прикурить, браток.
— На, закуривай.
— Да погоди, куда ж ты?
Но Антон не оборачивался. Он пошел быстро. Нырнул в метро. И через полчаса уже сидел в электричке.

Почти пустой вагон. А за окном все...

В центре плоской каменистой вселенной на бутылочном дереве сидит серая сова Дум-дум и стреляет с помощью сапога по звёздам.

Далеко на пустынном Севере есть океан, и этот океан - водоем, сотворенный природой. Говорят, что вселенная думает, но в северном океане нет ни единой мысли.

Ночами здесь хорошо прислушиваться к молчанию в себе. Молчание воплощает отсутствие в присутствии. Замерзшие ранней осенью ледяные вороны, чутко прислушиваются возле деревянных бараков к наплывающей из ниоткуда...

Сумасшедший ритм жизни сделал нас заложниками невероятных высот и достижений. Недолгий век мига жизни ничтожно мал, а мы в спешке забываем о своём «я». Мы стали заложниками своих же параметров и стандартов: мы стремимся к материальному благополучию, но мы забываем просто поговорить друг с другом. Мы обустраиваем наши дома по Фен - Шую, ездим отдыхать на Восток, искренне надеясь, что всё это поможет нам достичь гармонии в жизни, но забываем о близких и родных.

Основы Восточной философии...

Если душа есть, - значит, это зачем-то нужно?!
Деревня, в которой произошли описываемые события, мало отличалась от других медвежьих краёв Руси. Она стояла у подножья гор, чьи заснеженные вершины, касаясь облаков, завораживали неприступностью. Геометрия грубо сколоченных домов да убогий уклад жителей, основой которых было безверье или осознание того, что еженощные молитвы не дают результат, являясь пустой тратой времени - вот, пожалуй, и всё, что можно рассказать об этой деревне. Сами жители...

Жил-был один мужик. Хорошо жил в деревне и все у него было: жена, дети достаток в доме и даже любимая собака была.

Пошел как-то однажды мужик в лес. А навстречу ему сам чёрт идёт.

И пристал черт мужику:
- продай ты мне мужик свою душу, да продай... зачем она тебе? А я тебя богатым сделаю. Все , все у тебя будет и всю жизнь...

А мужик не соглашается:
- а зачем?
- У меня и так все есть, жена, дети, в доме достаток. Все хорошо. Зачем?

- Достаток не богатство - не унимается черт...

- Неужели он еще стоит? - Спросила Оля у тетки, с которой шла по широкой, пыльной дороге в магазин за хлебом. - Мрачный такой, жуткий, как и в детстве...

Тетка нехотя глянула в сторону одинокого дома с высокой остроконечной крышей и быстро перекрестилась.

- Стоит... Куда ему деться?
- Давно уже никто в нем не живет?
- Да лет десять точно. - Тетка Евдокия скривилась, точно лимон съела. - Как умерла немка эта...как же ее...дай Бог памяти... Ингред Ридель! Во! Так и пустует...

Оля...

Его звали Павло... Друзья, сослуживцы и даже соседская детвора не могла величать его иначе. Бабушка моя искренне удивлялась: "Ведь я моложе тебя, но почему все дети в коммуналке меня зовут "тетя Шура", а тебя Павло?" Хотя странно, ответ на этот вопрос лежал на поверхности, достаточно было только взглянуть на моего дедушку: добродушная улыбка, лучистый взгляд, волнистые темно-русые волосы, длинная худощавая фигура чуть нескладного подростка-переростка, что не мешало ему оставаться красивым...

Глава 51. Цепь неудач

Разумеется, любой праздник кончается. Но кончиться он может по-разному. За ним могут подойти другие праздники. А может начаться и непрерывная цепь неудач, ведущая чуть ли не к полному краху. Именно в такую цепь попали путешественники, да и вся страна, которую они посетили.

Несколько дней все шло вроде бы как прежде. Проводились занятия со жрецами. Стол наполнялся всевозможными яствами. Вечером приходили местные красавицы. Но на занятиях становилось скучно. Ассортимент...