ДЭН
Дэн был человеком открытой души. Из-за своего изящного чувства юмора и в то же время предельной простоты он был уважаем своими товарищами, друзьями, коллегами по работе.
Кроме прочих положительных качеств Дэн обладал великолепной фантазией. В школе и в лагерях отдыха он придумывал различные удивительные фокусы. При этом, проявляя природную скромность, говорил, что прочел об этом в какой-то книге.
Со стороны он казался простой и заурядной личностью, и никто не догадывался, какие таланты скрываются за этой внешностью.
Этот человек сочинял музыку, но так как не знал нот, то записать ее не мог. Сочинял стихи, даже небольшие рассказы. Во сне он часто видел себя на сцене, нет, не оттого, что жаждал славы, а просто в это время в нем просыпался природный дар поэта и музыканта. Он пел свои песни. При этом играла его музыка.
Во сне его не отвлекали проблемы, которые всегда присутствуют в бодрствующем состоянии.
Поднявшись с постели, Дэн еще долгое время находился под впечатлением сна. Но, к сожалению, он практически не помнил ни музыки, ни слов песен.
Часто он делал наброски своих песен, которые пел во сне. Но они были неполными. Тогда юноше приходилось в сознательном состоянии дописывать их. Но, как он сам понимал, во сне слова были изящнее, лучше.
— Жаль, что не придуман аппарат, способный записывать человеческие сны, — говорил он родителям, на что те отвечали, положительно кивая головой. Иногда они добавляли:
— Знаешь, Дэн, а из тебя получился бы хороший поэт.
— Да ладно вам, — отвечал, смеясь, парень. Он не хотел славы. Поэтому свои стихи он писал только для себя, некоторые из них давая прочесть членам своей семьи.
Дэн умел найти выход из любого положения. Например, если он делал что-то не так, всегда находил повод оправдаться. Он всегда мог воспользоваться событиями в свою пользу. То же самое касалось любой жизненной ситуации. Но при этом он никому не вредил.
Из природной скромности он никогда о себе ничего не рассказывал. Дома родители и то знали не все о своем чаде.
Юноша был очень добр. Он легко отдавал последнее, не задумываясь о себе и о своей выгоде.
Конечно, находились люди, которые пользовались Дэном, его добротой, простодушием, иногда манипулируя им.
Дэн не мог отказать своим друзьям в помощи, и не потому что он был слабохарактерным, а потому что у него в крови было чувство уважения к другим, чувство понимания, сострадания. Он был настоящим человеком, и не просто человеком, а человеком с большой буквы.
Находились, как всегда и везде бывает в подобных случаях, люди, которые принимали его за ненормального. Ну что ж, это их дело. Каждый воспринимает окружающий мир по-своему. Недаром ведь говорится, что каждый судит по себе.
Быстро пролетело для Дэна детство. Постепенно у него становилось все меньше и меньше друзей: кто переехал на другое место жительства, кто обрел свою семью, уделяя больше внимания ей и практически не общаясь со старыми друзьями.
До двадцати лет Дэн серьезно не задумывался о своей судьбе. Но по прошествии этого времени он начал усиленные поиски спутницы жизни.
***
Теперь Дэну было тридцать лет. С каждым годом, начиная от двадцати лет, его желание иметь семью усиливалось. Но сейчас… Он не верит ни во что. Зато верит в свою слепую и злую судьбу. Он верит в рок.
Вот уже дети его одноклассников, как он сам говорил, скоро начнут бегать на свидания. А у него все никак не ладилось в личной жизни. А ему так хотелось иметь свою семью, чтобы кто-то ждал его дома, чтоб он кому-то был нужен и дорог.
Не сосчитать, сколько у него было знакомств. И на работе, и родственники, и соседи не раз пытались познакомить его с какой-нибудь девушкой. Но… дальше одной-двух встреч дело не доходило. И это при том, что Дэн был красив как внешне, так и душевно.
Дэн обращался в клубы знакомств. Но и это не приносило желаемых результатов.
— Что ты себе думаешь, Дэн? — спрашивали его коллеги по работе. — Тебе скоро стукнет тридцать один, а ты до сих пор не женат?
— Я делаю все возможное, — отвечал Дэн. — Ведь понимаю, что под лежачий камень вода, как известно, не бежит. Поэтому не сижу на месте. Я пытаюсь знакомиться с новыми девушками, но все безрезультатно.
— Видно, еще не судьба, — отвечали ему.
— Да, и я так понял, — говорил тогда Дэн. — От меня зависящее я делаю сам. Остальное — свыше. Что там решат, то и произойдет. А может, мне вообще суждено шагать по жизни одному?
— Ну, ты это брось, — серьезно отвечали ему.
— А кто знает. Никому ведь не ведома наша судьба. Я даже и к гадалкам обращался неоднократно. Но все они прошлое узнают четко, а вот насчет будущего не сказали ни слова правды. Почти все обещали мне скорую свадьбу…
Дэна часто заводили подобные разговоры. Тогда он начинал откровенничать о том, что совсем недавно верил в свое счастье, строил, как он выражался, иллюзии. Но сейчас понял, что не все в жизни зависит от самого человека.
— Это лжецы придумали утверждение, что свою судьбу мы делаем сами, — говорил он. — Вообще, мне мало верится, что мы все можем в этой жизни решить сами. Может, лишь какую-то малую часть. Остальное зависит от Высших сил…
Что ж, дорогой читатель, Дэн в этой жизни просто разочаровался. И все же в его суждениях, пускай не на все сто процентов, но какая-то доля правды есть. Не так ли?
ОН
Он пришел домой с работы. На шею ему бросилась дочь Настя, которой недавно исполнилось семь лет. Она училась в первом классе.
— Привет, пап! Как я рада, что ты пришел!
— И я тоже рад тебя видеть, родненькая моя.
— Пап, мама не может мне помочь, она на работе, сегодня утром заступила на сутки. Ты поможешь мне решить задачу?
— Конечно, — отец улыбнулся, поставив дочь на пол и легонько обняв ее за хрупкие плечи. — Ты еще спрашиваешь!
Он был счастлив, как, наверное, не был счастлив ни один человек в мире. По крайней мере, в данный момент ему так казалось.
Он провел рукой по мягким, пушистым волосам своей дочки и добавил:
— Ну, чего мы стоим? Идем в твою комнату!
— Да, конечно! — закричала девочка и вприпрыжку помчалась в детскую.
Как только он зашел в детскую комнату, внутри его все оборвалось. В комнате было хорошо прибрано, но сама ее обстановка была какой-то далекой. Ему вдруг показалось, что он целую вечность не был здесь.
Он несколько раз потряс головой, думая, что, возможно, очень устал на работе, отработав сутки, затем улыбнулся, подошел к столику, что стоял перед окном в огромный двор. За этим столом уже удобно расположилась его дочь Настя.
— Ну, в чем наша проблема? — смеясь, проговорил он, обняв спинку стула.
— Да вот, пап, никак не могу решить задачу, — его дочь, внезапно повернувшись, посмотрела на отца. При этом она видела в нем больше помощника, чем отца.
— Какую?
— А вот смотри.
Настя быстро, как будто стесняясь, начала листать учебник. Дважды пройдя одно и то же место, она остановилась.
— Дочка, почему ты так нервничаешь?
— Да я не нервничаю, папа. Мне просто стыдно, что я не могу решить такой простой, как говорила наша учительница, задачи.
— Ну ладно, успокойся. Не бери в голову. В чем состоит твоя проблема?
— Вот, смотри. К одному голубю подлетела ворона. Сколько всего птиц?
— Ну, и как ты думаешь, сколько? — отец слегка улыбнулся.
— Одна!
— Почему?
— Потому что голубь — мирная птица, а ворона вся черная и какая-то неприветливая.
— Понимаешь, дочка, обе они — птицы…
— Но они такие разные, папа!
Он перенесся в своих нечетких воспоминаниях на юг. Почему-то вспомнилось, как вместе с родителями он отдыхал много-много лет назад на тихом берегу Черного моря.
Рядом с ним находилась его жена, Дженни.
— Дженни, привет, — сказал он ласково, и с улыбкой обнял ее за плечи, другой рукою мягко обвивая талию. Он был очень рад. Рад не потому, что коснулся девушки, а потому, что находился рядом с любимой.
— Привет, — тихонько сказала она. На ее лице была какая-то неопределенность.
— Почему ты такая странная сегодня? — не в упрек спросил он.
— А я такая была всегда. Ты что, не заметил?
Он стоял, задумавшись. Далеко-далеко простиралось море, лаская берег небольшими волнами, которые, приятно щекоча, касались их ног.
В голове у него проносилось множество мыслей…
* * *
Он проснулся. Огляделся вокруг. Он находился в одиночной камере. Сразу же вспомнил, что пожизненно заключен.
У него никогда не было своей семьи, поэтому все это ему привиделось. Вероятно, его мечты воплотились в жизнь именно таким образом.
Глаза его заливали горячие слезы от недавнего сна. Они, казалось, проникали сквозь бетонный пол камеры и достигали самого сердца маленькой и хрупкой планеты Земля.
Он неосознанно вытер слезы рукавом. Все прошло. Он подошел к окну одиночной камеры. Там, во дворе тюрьмы, все было спокойно. На улице лежал, радуя глаза, ослепительный снег.
Он нащупал под своей кушеткой шнурок, приготовленный им давно, так сказать, на всякий случай.
Руки сами сделали свое дело. Накинув один конец шнурка на решетку окна, а вторым окутав свою шею, он забылся.
Он не чувствовал в этот момент ничего.
Вскоре он увидел яркий свет…
МЕЧТАТЕЛЬ
Виктор, лежа на диване в своей комнате, мечтал. Мечтал о престижной, прибыльной работе, которая к тому же была бы ему по душе. Но он не знал, куда ему следует пойти учиться.
Его интересовала механика, электроника. Он великолепно умел класть кирпичи, производить сварку металлических изделий…
Виктору нравилось практически все. Но единственного направления в своей жизни он никак не мог выбрать.
Вообще, у него было хобби: мечтать, строить планы, многие из которых, как он сам понимал, просто не могут осуществиться. Но это не мешало ему мечтать дальше.
— Мам, на кого мне лучше пойти учиться? — не раз спрашивал он свою мать.
— Знаешь что, Виктор, тебе виднее. Выбери сам наиболее подходящее для себя направление, — почти всегда отвечала она ему.
Отец Виктора работал директором завода химических изделий. Не раз Виктор представлял себя на его месте. При этом парень подмечал, что шел бы по жизни не так тихо и скромно, как это проделывал его отец.
— Я бы ходил, задрав голову, — однажды признался он отцу, смущенно улыбаясь. Но это была не шутка.
— А ты будь проще, — ответил ему отец. Затем он, слегка улыбнувшись, легонько хлопнув сына по плечу, добавлял: — Будь проще. И к тебе обязательно потянутся люди. Вот увидишь.
— Но, папа, понимаешь, у меня совсем иной характер!
— А ты измени свой характер. Это под силу любому человеку.
— Нет, свой характер я изменить не могу. Вот некоторые привычки —Да, изменить смогу. И то с трудом. Это очень сложно.
Отец тогда, серьезно посмотрев на сына, отвел свой взгляд. В его глазах промелькнула искорка сострадания.
Нам не известно, сколько времени мечтал таким образом Виктор. Но зато хорошо известно одно: помечтав, он повернулся на другой бок и крепко заснул.
Во сне он видел прекрасные сны. То он видел себя в роскошном автомобиле, то на берегу моря близ своей великолепной, огромной дачи…
Проснувшись, Виктор окунулся в реальность. Он на время забыл о том, о чем совсем недавно мечтал. Так было всегда. Затем, спустя время, он вспоминал о своих мечтах, часто имеющих под собой фантастическую основу, и добавлял к ним что-то новое и новое…
НАУЧИЛСЯ
Звали его Андрон.
Его пытали. Посадив в кресло, наподобие того, что находится в кабинете зубного врача, напрочь привязав крепкими кожаными ремнями руки и ноги, к лицу Андрона поднесли тарантула, который, извиваясь всем телом, а особенно хвостом, тем самым угрожал.
— Ну и что, — безразлично говорил он, — вы думаете меня этим напугать?
Затем он смеялся, пытаясь поднести руку ко рту, как бы закрываясь, что Андрон проделывал раньше. Нет, он не был стеснительным. Просто у него была такая привычка. Но кожаный ремень мешал это сделать.
— Где ты спрятал клад?
— Клад? — он громко засмеялся. — О чем вы говорите? Извините, но я не понимаю, чего вы от меня хотите!
— Джон, давай! — вдруг услышал Андрон слова, доносившиеся откуда-то издалека.
Он увидел метрах в десяти от себя, при входе в большую комнату, где находился, крупного человека, лица которого почему-то не было видно.
— Мы же не узнаем, где находится клад! — послышался голос человека, находящегося рядом.
— Мы этого не узнаем никогда! — человек при входе дико захохотал. — А этого нам нужно просто убрать!
Неизвестный поднес к лицу Андрона хвост тарантула. Дикая боль охватила половину его лица. Он закричал.
Все вокруг внезапно обрело предельное спокойствие.
— Ну что, он мертв? — спросил человек у входа.
— Не знаю, сейчас проверю, — отвечал находящийся рядом.
В тот же миг Андрон, легко порвав кожаные ремни, связывающие все его тело и, как казалось, душу, резко поднялся. Одним ударом уложив человека, находящегося рядом с ним, а вторым, сделав несколько прыжков, умертвил второго, находящегося рядом с входом.
— Вот так! — сказал Андрон с предельным возбуждением. — Вы не знаете, с кем связались!
Он в один миг стал предельно спокоен. С чувством отрешенности Андрон покинул комнату пыток, с отвращением взглянув на людей, беспомощно распластавшихся на полу.
* * *
— Вставай, алкоголик, — услышал Андрон слова, доносившиеся сначала издалека, а затем казавшиеся все ближе и ближе, — тебе сегодня на работу.
— Не понял, кто это там такой деловой? — не полностью понимая ситуацию, ответил он. Затем, быстро соображая, как бывало всегда, Андрон добавил: — Милая, это ты? А мне такой чудный сон приснился! Я в нем выглядел почти героем…
— Ладно, герой, вставай! Умойся холодной водой. Крепкий чай, какой ты всегда пьешь с похмелья, я тебе уже приготовила. Остывает на кухне. Ты ведь не любишь горячий!
— Кать, ну прости меня! Я ведь не пью много, а что самое главное — пью очень редко. А вчера такая компания собралась. Приехал мой старый друг, с которым я не виделся много лет и, как мне показалось, целую вечность. Я как-то и не заметил, как напился. Вроде все пили по полной, а я — по половинке. Правильно говорят: меньшими дозами пьешь — больше пьянеешь.
— А ты с ним на балконе пивком догонялся! Ты что, этого уже не помнишь?
— Нет, хоть убей, не помню. Память так быстро улетучилась! Я даже и не заметил, когда это произошло.
— Ладно, хватит разговоров, вставай. Приводи себя в порядок и — на работу.
— Не могу никак подняться. Дай я тебя обниму!
Она прильнула к нему, отвернув лицо в сторону. Но это не было признаком отвращения.
— Извини, Кать, от меня разит перегаром! Ладно, буду подниматься. Спасибо тебе за понимание!
* * *
Этот нелепый, так называемый алкогольный случай изменил всю его жизнь. И это сказано без преувеличений.
Андрон стал тверже, целеустремленней, решительней идти по жизни. А раньше он плыл по течению, позволяя, чтоб обстоятельства им руководили, а не наоборот.
Помня свое состояние во время сильного алкогольного опьянения, Андрон использовал его основу в жизни. И это сильно помогло ему, если не сказать больше: этот факт изменил всю его жизнь.
Поначалу все знакомые, коллеги по работе не узнавали Андрона. Многие говорили, что он изменился. А он, наивно улыбаясь, говорил, что был таким всегда, а окружающие этого просто не замечали.
Его жена была также слегка шокирована: она никак не могла поверить, что обыкновенный сон, да еще в стадии алкогольного опьянения, может так изменить человека.
Вскоре все привыкли к новому человеку. И все выглядело так, как будто Андрон таким был всегда.
БРАТЬЯ
Звали его Юрием. У Юрия был младший брат Евгений.
Юрий умел хорошо готовить, не хуже, чем его мать. Его тянуло к электронике. Он мог бы отремонтировать любой магнитофон, телевизор. Умел сочинять стихи. Хорошее стихотворение в десять строф он мог написать в течение десяти минут, практически не отрываясь от ручки.
Евгения привлекала техника. Он любил автомобили. У него имелся свой спортивный велосипед, с которым он часто возился, что-то переставляя, что-то изменяя.
Кроме этого, у Евгения имелся домашний компьютер, за которым он просиживал практически все свободное время.
У Евгения сразу после появления компьютера появился круг знакомых, также имеющих свои домашние компьютеры.
Со своими друзьями Евгений мог часами токовать о компьютерной технике, из которых Юрий практически ничего не понимал.
Вообще, в компьютерах он ничего не смыслил, как не смыслил ничего в технике, механике, как он говорил. Юрий не мог бы самостоятельно собрать даже заднее колесо велосипеда. Подобные вещи его просто не интересовали.
А в компьютере, сколько ему брат ни показывал, как им пользоваться, Юрий запоминал и понимал с трудом.
— Да это же очень просто! — смеясь, говорил Евгений. — Как можно этого не понять!
— Для тебя — просто, а для меня — другое, — отвечал тогда Юрий. И затем добавлял, не хвастая: — Ты возьми, например, напиши поэму за пять минут. Каждому — свое. У нас с тобой разные характеры, понятия. У нас — разный склад ума.
— Возможно. Но посмотри, как много людей пользуется в работе компьютерами.
— Они учились работать с ними по-разному: кто — быстрее, кто — дольше. Это не моя стихия. И я смог бы работать с компьютерами, но для этого мне нужно было бы приложить много сил, потратить много времени! А ты посмотри: сколько сейчас (впрочем, это было во все времена) работает людей, которые выбрали себе профессию так, спонтанно, особо не задумываясь о последствиях.
Нет, нельзя сказать, что Юрий совсем не разбирался в компьютерной технике. Поверхностные знания у него все же были. Он мог включить любой фильм по своему желанию, поставить любую игру, включить любую песню, прочесть и создать любой текстовый документ.
Иногда он писал свои стихи за компьютером, а затем, распечатав их на принтере, давал читать друзьям. Часто Юрий писал им письма не в прозе, а в стихах. Друзья ценили его талант и прекрасное чувство юмора.
Вообще, Юрий не любил компьютерных игр. Компьютерные играми, которыми он увлекался, были: шашки, шахматы, бильярд. Остальные игры, типа гонок на машинах, его вовсе не интересовали. Что ж, как он говорится, каждому свое, и у каждого имеется определенное направление в жизни.
Братья и в остальном были разными. У них была довольно-таки большая разница в возрасте. Юрий был старше Евгения на десять лет. Они часто не понимали друг друга, часто у них случались недоразумения.
Они были людьми разных поколений, людьми разных понятий и представлений о жизни.
ДМИТРИЙ
Дмитрий проснулся. Сегодня был выходной день. Потянувшись, он еще некоторое время лежал в теплой и удобной постели. Затем с неохотой поднялся.
Ему нужно было сделать по дому очень многое. Пока он дома был один. Жена заступила на сутки. Ему нужно было, например, оббить штукатурку в ванной комнате, приготовить ее для дальнейшей футеровки плиткой.
С человеком, который должен был класть плитку в ванной комнате, был заключен договор. Он должен появиться через неделю (этот срок был выбран с запасом, чтобы оставалось время приготовиться).
Кроме этого, нужно было обложить кирпичом лоджию и балкон, это Дмитрий мог сделать самостоятельно. А вот плитку почему-то класть не научился. Поэтому и договорился со специалистом.
Дмитрий побрился. Ему было немного скучно без жены, так как, только обняв ее, он обретал новые силы и готов был сделать на этом свете все, что угодно.
Затем Дмитрий принял душ. Он хорошо помылся вчера на работе, но ему была приятна эта процедура. Он мог долгое время стоять под душем, подставляя лицо под горячие струи.
Дмитрий при этом экспериментировал. То он сделает воду холодной, то комнатной температуры, то слишком горячей. Он любил испытывать контрастные ощущения.
Выйдя из ванной, он попил горячего чаю с лимоном, поглядывая на фотографию жены, что висела над холодильником. В голове у него снова и снова возникали мысли: «Какая же ты у меня красавица! Как я рад своей судьбе за то, что она связала меня с тобой. А скоро у нас с тобой родится сын. Я надеюсь, что это будет именно сын. А как назвать его? Я думаю, Дмитрием. Дмитрий Дмитриевич! А правда, хорошо звучит. Хотя, не очень. Ну да ладно, там видно будет ».
Его размышления прервал телефонный звонок. Поставив недопитый чай на стол, он с немного подавленным видом (ведь его отвлекли от приятных мечтаний) взял мобильник.
— Да, Михаил.
— Димон, привет. Чем ты сейчас занимаешься?
— Чай пью.
— А не желаешь ли чего покрепче?
— Нет. У меня много работы.
— Да брось ты, Димон. Работа — не волк, в лес не убежит! Приходи ко мне в баню. Я знаю, что ты баню никогда в жизни не пропустишь. Пивка попьем, расслабимся, пока твоя Леся на сутках.
— Да она мне не помеха. Я мог бы и с ней к тебе прийти.
— Так в чем проблема?
— Да, собственно, ни в чем.
— Тогда давай, чтоб через час был у меня. Согласен?
— Что с тобой поделаешь? Согласен.
— Я еще и кума своего позвал. У него вчера был день рожденья.
— Ничего, в большой компании веселее будет. Но я долго все равно не буду. Попарюсь, выпью стаканчик холодненького пивка и — домой.
— Ну ладно, давай. Жду!
* * *
Компания собралась большая. Пришли многие знакомые Михаила. Не получилось у Дмитрия выпить, как он планировал, стаканчик пива и пойти домой.
Дома жена застала его лежащим в их постели в ботинках. На кухне несколько тарелок было разбито. В одной из них оставалось немного борща. Борща с куриным мясом, который очень любил Дмитрий.
В ЗАГсе развод оформили быстро. Михаил, не полностью понимая, в чем же его провинность, подписал документ. Его жена обвиняла его во всех смертных грехах.
А спустя три дня жена Михаила, Леська, как он ее называл, счастливо зажила с другим мужиком, по имени Яков. Они работали на одном предприятии.
ИГОРЬ
Игорю не везло практически ни в чем. Часто у него все валилось из рук, шло наперекоски. На любовном фронте у него также не складывалось. С одной девчонкой встречался от недели до месяца, не дольше. Затем следовал разрыв в отношениях, причем, как было очевидно, без видимых на то причин.
У Игоря было много недоброжелателей, которых он старался избегать. Но всякий раз, выйдя из дома на улицу, он обязательно с кем-то из них встречался.
— Надоели мне эти подставы, — часто жаловался он друзьям.
— А ты не обращай внимания, — отвечали одни.
— Да не будь ты таким мнительным, — советовали другие.
— Это случайные совпадения, — утверждали третьи.
— Да нет, это карма у меня такая, что ли, — отвечал Игорь. — Кто знает? В нашем мире ведь столько тайн, столько загадок, разгадать многие из которых просто невозможно. А литературы сколько на различные темы! Читаешь, и глаза разбегаются. Часто одна теория противоречит другой…
* * *
Однажды Игорю в руки попала газета, он нашел ее на столе в мастерской, где работал. Там была статья о том, что в их городе ведет прием известная целительница.
— Нужно обратиться к ней, — подумал Игорь. — А вдруг она прояснит ситуацию и поможет мне избавиться от хронического невезения.
Баба Мария нашла у Игоря порчу. А когда на второй прием он привез фотографию всей семьи, о чем та просила, целительница сказала, что порча наведена на всех, а на нем, как на старшем сыне, это отразилось больше всего.
У Игоря был младший брат, которого звали Степаном. Брат Игоря, как сказала баба Мария, имел очень сильного ангела-хранителя, поэтому порча коснулась его меньше других.
Кроме прочего, что стало самым поразительным для Игоря, баба Мария погадала ему на картах Таро и назвала имена всех членов его семьи. Она назвала многие важные события, которые произошли в жизни Игоря. А также сказала, что на парне лежит венец безбрачия.
— Ты попал в надежные руки, — заверяла она парня. — После моего воздействия твоя жизнь изменится коренным образом. Ты потом придешь ко мне с подарком, как делают многие клиенты. Вообще, знай: у меня промахов не бывает.
— Что ж, буду надеяться на благополучный исход нашего с Вами мероприятия, — отвечал, радуясь, Игорь.
— Посмотришь, в течение месяца жизнь твоя наладится. Кроме этого, через полгода состоится твоя свадьба. Свою судьбу ты встретишь случайно, например, где-то на остановке трамвая.
Баба Мария дала Игорю любовный талисман, который он должен был носить на теле до тех пор, пока не встретит свою единственную и неповторимую. Талисман этот был красив: выполнен из металла с различными магическими, как сказала целительница, иероглифами на нем.
Лечение у бабы Марии обошлось Игорю в девятьсот гривен! Он неоднократно посещал целительницу от Бога, как она себя называла в рекламе. Это было и само лечение, и его закрепление, и установка защиты на многие годы.
Игорь по совету женщины посетил церковь, где исповедался и причастился. Он всей душой и всем сердцем верил в то, что жизнь его изменится.
После сеансов его состояние заметно улучшилось. Он стал более раскрепощенным, веселым. Ему потихоньку начала улыбаться удача.
Прошел год. Ничего из предсказанного бабой Марией не сбылось. «А как же она тогда узнает прошлое? — думал Игорь. — Может быть, будущее свое нам знать не дано?». Парень где-то слышал, что наше будущее — двойственно. Но что означает это слово, он до сих пор не мог понять. А о прошлом, которое уже случилось, рассказать не составляет никакого труда.
А далее через малое время после лечения все вернулось на круги своя.
* **
С тех пор прошло три года. Игорь побывал еще у четырех целительниц, подход которых к своим клиентам был сходным. Все они находили у него сглазы, порчи, венец безбрачия… Причем, основания для таких выводов им давал сам Игорь, изливая свою душу и многое рассказывая о себе.
Меньше семисот гривен лечение ему не обходилось. В конце концов, заметно устав и потеряв надежду на эти похождения, Игорь перестал посещать гадалок и целительниц, посчитав это просто бесполезным занятием.
До этого он брал деньги взаймы у своих коллег, знакомых, а потом с трудом рассчитывался с долгами. А свой талисман он в сердцах бросил в топку бани у своего друга, к которому как-то приехал погостить. При этом он хотел было пожелать всем шарлатанам, которых в нашем мире развелось бесчисленное множество, что-то очень плохое. Но затем, вспомнив, что так делать нельзя, что его слова к нему же обязательно и вернутся по закону бумеранга, только еще более усиленные, он просто сказал: «Бог вам всем судья».
С тех пор Игорь с отвращением и великим презрением смотрит на афиши, рекламы различного рода целителей. И сочувствует тем людям, которые им верят, которые идут к ним с последней надеждой, относя им порой все свои сбережения.
Как-то один знакомый Игоря, врач частной поликлиники, сказал ему, когда тот поведал другу свою печальную историю:
— Ко мне тоже обращаются люди. Просто так никто не приходит. И я вынужден находить, то есть придумывать, у них кучу болячек, находя безопасные методы «лечения». Ведь это — мой хлеб…
АЛЕКСАНДР
Александр от природы был очень застенчивым и стеснительным. Он часто уходил в себя. Из-за такой своей особенности он грешил невнимательностью. Бывало, шагая по улице, он не замечал прохожих. Его безразличный взгляд скользил по ним, и если встречались знакомые, он тоже не видел их.
Некоторые обижались на это, говоря, что Александр — невоспитанный человек. Некоторые, особенно из подростков, расценивали это как неуважение к себе.
— Да он — тормоз, — говорили подростки между собой. — Ты спрашиваешь у него что-нибудь, а он полчаса думает, а потом отвечает. Или отвечает что-то невпопад.
Часто такие «малолетки без крыши», как их называл Александр, кричали ему вслед что-то обидное, глупое. Но юноша не обращал на это внимания. Он сравнивал их с собаками, лающими просто так, без надобности. И не стоит на них обижаться. Но все же где-то в глубине души ему было обидно.
Случалось, когда компания малолетних соседей подзывала его к себе, Александр безропотно подходил, после чего начинались глупые шутки, на которые он не отвечал. Он просто уходил, улыбаясь.
Все поведение Александра лишь усиливало негативное отношение к нему, особенно со стороны подростков. Он понимал это, но как изменить положение, не знал.
Многие же люди зрелого, особенно пожилого возраста, очень уважали Александра. Вообще, он легче находил общий язык с людьми старше себя, чем с одногодками и более молодыми. А было Александру двадцать пять.
Люди постарше держались с ним приветливо. И он отвечал им взаимностью.
Вскоре Александр попробовал спиртное. Это ему очень понравилось, так как, опьянев, он становился человеком без комплексов, совсем иным человеком. Но пьяным он был очень спокойным, не позволял себе лишнего. Но зато, выпив, он раскрепощался. Александр, находясь под хмельком, мог послать малолеток, издевающихся над ним, подальше, что, впрочем, не изменяло мнение о нем. Как он сам понимал, в его случае очень тяжело изменить мнение к себе, так как это — практически невозможно. «Да, — думал Александр, — человеку, запятнавшему себя, очень тяжело отмыться! Здесь даже пословица: “Ложка дегтя портит бочку меда” выглядит нелепо…»
В конце концов, Александр спился. Дожив до тридцати пяти лет, он ушел из жизни. Поговаривали, что его в пьяном виде сбил автомобиль. Это произошло поздно ночью. В кармане у него находилась недопитая бутылка водки, чудом уцелевшая.
РОЖДЕСТВО
Это правдивая история. Ни одно событие нашего рассказа не вымышлено.
Близилось рождество. На улице стояла прекрасная погода. Мороз был небольшим. Было тихо и безветренно. Глаза радовал яркий, ослепительный снег, обильно лежащий повсюду. При ходьбе он звонко скрипел под ногами.
— Нужно, как всегда, набрать святой водицы в колодце, — говорила мать Наталья сыну Сергею.
— А кто пойдет? — спросил он. — Я пойду. А кто еще?
— Давай и я с тобой пойду. Папа приезжает с работы поздно, поэтому пускай он отдыхает.
— Да, сходим вдвоем, мама. Заведем будильник на двенадцать часов, сходим, наберем воды и опять отправимся на боковую, ведь завтра нам нужно идти на работу.
В этой семье была традиция: на Крещение, после двенадцати часов, набирать воду, которая являлась целебной. Эта вода не портилась целый год, в течение этого времени она оставалась свежей, как будто только что набранной из источника.
Набирали воду у бабушки в колодце. Удобным было то, что бабушка Сергея проживала недалеко, метрах в трехстах, так что не составляло особого труда принести два-три ведра целебной воды.
Взяв с собой три пустых ведра, мама и сын отправились за водой. Сергей будет нести обратно два ведра, а его мать одно.
Впоследствии два ведра разливались по банкам и пластиковым бутылкам, а одно — оставалось для питья. Для очищения и лечения, как говорили родители Сергея.
Прибыв на место, Сергей вытянул ведро воды. Как только он начал тянуть второе ведро, увидел, что к калитке подошел человек.
— Теть Наташ, можно мне набрать у вас воды? — спросила незнакомая женщина.
— Да, проходите, — ответила мама Сергея.
Женщина с двумя ведрами подошла к колодцу. Сергей не узнал ее, поэтому спросил:
— А вы кто? Местная?
— Да, ты меня хорошо знаешь. Зовут меня Оксана. Я живу на Совхозной улице, почти напротив твоего друга и тезки, Сергея.
Сергей все понял. Подошедшей оказалась девушка, о которой не раз говорила ему мама. У Сергея не было девушки, поэтому мама предлагала ему подойти к Оксане и предложить ей свою дружбу. Мама говорила, что для этой цели Сергею надо прийти к Оксане домой.
— Да я к ней ничего особенного не испытываю, — отвечал тогда Сергей. — Девушка, как девушка. Ничего в ней плохого нет, да и особенного я не вижу.
— А ты просто пообщайся, а там видно будет, — отвечала на это мама. — Нет, так нет. Ты просто подойди, попробуй, предложи ей пройтись где-нибудь, поговорить.
Сергей не пошел. Кроме всего прочего, ему было почему-то неудобно являться домой к Оксане, ведь он ее практически не знает. Знал, что есть такая девушка, где она живет. И все. Никогда общих дел с ней не имел. На улице он просто с ней здоровался.
Вернемся к предыдущим событиям. Сергей как истинный джентльмен вытянул воды и Оксане.
— Сережа, помоги Оксане донести воду домой, — попросила мама.
— Да я и без твоей рекомендации так бы и сделал.
Во время прогулки с водой Оксана вкратце рассказала Сергею о том, где она работает, чем занимается. Сергей тоже немного рассказал о себе. В общем, они мило побеседовали.
Шли они, не спеша, около десяти минут. И вот показался дом Оксаны. Пожелав ей никогда не болеть и всего самого хорошего, Сергей направился к бабушке, где его ожидала мама, чтоб отнести святую воду домой.
— Ну что, ты с ней договорился о встрече? — сразу спросила она.
— Нет. А с какой стати я должен это делать?
— Эх, ты. Рождество — большой праздник. Девушки гадают на своих суженых, а тут она сама к тебе пришла.
— От судьбы не уйдешь. Если мне суждено быть с нею, события обязательно произойдут таким образом, что никуда не денешься. Я же тебе говорил, что она мне как девушка не нравится. Но как человек она, знаю, хорошая.
— Ну, смотри. Было бы, конечно, лучше, если б ты предложил ей дружбу именно сейчас, в такой праздник.
Прошел год. В течение этого времени Сергей неоднократно видел Оксану то на остановке, то в магазине. Всякий раз она вела себя очень странно: как-то старалась избежать встречи с Сергеем, отворачиваясь от него или же отходя в сторону. Сергею казалось, что Оксана обижается на него, но вот за что, ему было непонятно.
И вот — снова Рождество. Мама Сергея ушла работать на сутки, поэтому за водой пришлось ему идти с отцом. В это время Сергей завел с отцом разговор:
— Не пойму я эти Высшие силы, — говорил он. — Мне не везет в любви, а здесь еще как будто свыше издеваются надо мною. Мама говорила, что ты ей приснился на Рождество, когда она на тебя гадала в молодости, положив вещи своего отца себе под подушку. А мне прислали эту Оксану, как будто издеваясь.
— Да это мама все подстроила, — отвечал отец Виктор. — Она договорилась с матерью Оксаны, чтоб та прислала ее к бабушке, якобы за водой, а на самом деле, чтобы вас свести.
— Так вот оно что! — Сергей начал немного злиться. Он понял, наконец, почему Оксана так себя вела, когда видела его. Она просто обижалась. Он ей, и сам того не подозревая, ранил сердце. Ведь девушка шла в тот поход, на что-то надеясь, а взамен не получила ничего. — Ну я маме все выскажу! Пускай теперь идет и извиняется перед Оксаной и ее мамой за то, что натворила.
Конечно, мама Сергея никуда не пошла извиняться. А через некоторое время друг Сергея узнал мобильный телефон Оксаны. У Сергея тоже был свой мобильник. И он ей отправил сообщение, в котором предложил встретиться, поговорить. Он подчеркнул, что хочет ей рассказать что-то очень важное. В конце он добавил: «Не держи на меня зла!».
Оксана не ответила. Она, выходит, очень обиделась на Сергея после случая со святой водой.
БЕЗЫСХОДНОСТЬ
Сеньке не везло в любви. Многие друзья и знакомые не раз говорили ему:
— Сенька, тебе уже скоро тридцать два года стукнет. Когда ты женишься? Так хочется погулять на твоей свадьбе!
Поначалу мужчина отвечал им, что ему почему-то никак не везет в любви, что, возможно, придет когда-то и его время. Но его, в конце концов, достали подобные разговоры, в которых был какой-то оттенок издевательства. И он начал отвечать:
— Да какое твое дело? Я ведь не лезу в твою судьбу. Почему ты лезешь в мою жизнь?
— Да ладно, Сенька, — отвечали ему. — Я ведь спросил просто так…
Сенька в такие моменты начинал нервничать. Этого не могли не заметить окружающие. Вероятно, кому-то это нравилось. Ведь мир состоит, как известно, не только из хороших людей.
Сенька рассказывал только близким друзьям, которых у него было совсем не много, о том, что, например, в прошлом году, у него состоялось около двадцати знакомств. Причем, дальше одной-двух встреч дело не доходило. Вероятно, одной из причин было то, что мужчина немного заикался. Особенно, когда переживал.
Естественно, при встречах с девушками он чуть-чуть волновался, что, конечно же, было заметно. Возможно, в моменты своего волнения он делал что-то не так. Но ведь любого человека можно понять. Как он сам не раз говорил друзьям, главное в отношениях между людьми — взаимопонимание. И не стоит акцентировать внимание на ошибках другого. Нужно воспринимать человека таким, каким он является.
— Но не все так относятся к жизни, как я, — говорил Сеня.
— Знаешь, почему тебя «кидали» девушки? — спрашивали его друзья, а затем сами себе отвечали: — Многим твоим знакомым было по двадцать восемь-тридцать лет. И многие из них при этом никогда не были замужем. Понимаешь, Сеня, если девка до сих пор не была замужем, она — бесится и не знает, чего ей нужно от жизни.
— Знаешь, — отвечал тогда мужчина, — я думаю, что ты не совсем прав. Любому нормальному человеку хочется иметь надежную опору, поддержку в своей недолгой земной жизни, семейный очаг, своего ребенка, наконец. Возможно, я им просто не подхожу: у меня нет ни дачи, ни машины. Я не богат. Я простой рабочий, можно сказать. Работаю электриком.
— Да, но посмотри, сколько таких, как ты, имеют свои семьи…
— Знаешь, друг, об этом можно вести дискуссии бесконечно долго. Это очень тонкое дело.
— Да, Сенька, ты прав. Отношения между людьми очень непредсказуемы. И всем угодить невозможно. Для кого-то ты будешь хорошим, а для кого-то — плохим. Как говорится, сколько людей, столько и мнений. Есть еще одна особенность: никогда не знаешь, что будет завтра.
Некоторые знакомые, особенно старшего возраста, говорили мужчине:
— Не спеши, Сенька. Придет еще твое время. Погуляй пока, как следует…
— Да сколько можно гулять? У меня даже и в проекте сейчас никого нет. А хочется, как все нормальные люди, понянчить внуков. А я — старею. И дети еще должны вырасти…
Сенька начал немного замыкаться в себе из-за своей проблемы. Бывали моменты, когда он терял надежду на то, что ему когда-нибудь на любовном фронте улыбнется удача.
— Наверное, мне суждено шагать по жизни одному, — говорил он своим родителям.
— Ты чего? Брось! — отвечала ему мама Валентина, женщина, которая больше всех в семье понимала сына и наиболее доверяла ему. Она всячески старалась поддержать, подбодрить Сеньку.
Сенька обратился в клуб знакомств. У него завязалась переписка с одной девчонкой, которая проживала от него почти за триста километров, в Херсоне.
Девчонка, которую звали Татьяной, сразу, как говорят, зацепилась за Сеньку. Она во втором письме делала намеки, говоря о том, что у нее есть свой дом. Звала Сеньку к себе в гости, как потеплеет (дело было зимой). Практически сразу они обменялись фотографиями, которые в ближайших письмах вернули друг другу.
Через месяц мать Сеньки показала ему объявление одной девчонки в газете, которую они выписывали, «Днепр вечерний». Девчонка хотела бы познакомиться с парнем для серьезных отношений. Звали ее Аленой.
У мужчины и с ней завязалась переписка. Произошла одна встреча, другая… Представлял удобство тот факт, что эта девчонка проживала в одном городе с Сенькой — в Днепропетровске.
Отношения у них были прекрасными. Но и Татьяна нравилась Сеньке. С ней он продолжал переписку. Не раз она звонила ему на мобильный телефон с телефона своей сестры. Неоднократно и он звонил ей на домашний телефон. При этом они всегда мило беседовали.
Мужчина не знал, что ему делать. Ни одну из девчонок он не хотел обижать.
РИЧАРД
Ричард от природы имел слабый характер. И ничего не мог с этим поделать. При этом он не жаловался, а просто делился наболевшим в его маленькой и скромной душе.
— Что ты все время жалуешься? — недоумевал Владимир Николаевич, его отец, — возьми и хоть раз прояви характер.
— Дело в том, что у меня нет характера, — с некоторой досадой произносил тогда Ричард. — Я постоянно поражаюсь сам себе! И при всем этом не могу ничего с собой поделать!
— Что мне тебе объяснять? — отвечал Владимир Николаевич. — Смотри сам и решай сам. Это — твоя жизнь, и тебе решать, что делать, а что — нет.
У Ричарда был друг, который уважал его, находясь наедине с ним. Но за глаза этот друг, его звали Игорем, рисовал Ричарда, попросту говоря, как примитивным творением природы.
Используя слабый характер парня, он добивался того, чтоб самые слабые его стороны использовали и окружающие, например, коллеги по работе, некоторые общие друзья.
Кроме всего, усугубило данное положение дел также и то, что Ричард и Игорь стали работать вместе. Здесь, на работе, некоторые люди начали воспринимать парня, как нелепое создание, каким его всегда старался выставить Игорь, постоянно оказывая на него давление и выпячивая наружу его слабохарактерность.
Ричард был умен, красноречив. Но в моменты душевного напряжения он терялся. Как говорится, он терял свою колею, чем очень умело пользовался его «друг», а впоследствии начали использовать и многие, приближенные к нему.
Как-то произошел такой случай. Было это седьмого марта, накануне Международного Женского дня. Ричард, раньше работавший только в первую смену, заступил на сутки вместо Игоря, так как тот пошел в очередной отпуск. Кроме прочих дежурных на частной фирме дежурил еще один человек, один из лучших друзей Игоря — Ярослав.
Ярослав на правах друга позвал Ричарда посмотреть телевизор в дежурке, где он часто находился. Выбрав удобное время, Ричард пришел.
— Завтра праздник. Давай что-нибудь сообразим! — предложил Ярослав.
— Я не пью на работе, ты же знаешь!
— Да чего ты боишься? Вон Игорь ходит по базе, песни вовсю орет, и ему все пополам. Чего ты такой боязливый?
— Понимаешь, Ярослав, все дело не в боязни. Смотри, я сейчас с тобой выпью, а потом с перегаром пойду куда-нибудь на объект. Да и коллеги пол работе что подумают?
— Ой. Ярослав, не бери в голову! Сегодня — предпраздничный день, все гуляют, все пьяные, а мы что — не люди? Давай возьмем чекушку, выпьем по сто граммов за милых дам, и все.
— По сто граммов — это, конечно, не много. Знаешь, и хочется, и колется, и мамка не велит! Просто пойми меня, неохота ходить с перегаром.
— Да сегодня все пьют! Чего ты такой боязливый?
— Я же тебе объяснял, что я не боюсь, мне просто неохота с перегаром ходить по базе…
— Ой, ладно, возьми, закуси хорошо, и не будет никакого запаха!
— Это ты так думаешь. Запах будет очень хорошо слышен человеку, который не пьет. Да и вообще, мало ли что может случиться, мало ли, куда меня могут вызвать.
У Ричарда была еще одна черта, которую можно было бы назвать негативной: он все время пытался оправдаться, что-то объяснить, что люди из круга друзей Игоря воспринимали, как трусость, боязливость. Впрочем, эти мысли постоянно им навязывал сам Игорь, и они, думая, что якобы все происходит именно таким образом, видели в своем искаженном мирке, что так оно и есть на самом деле.
В конце концов, на частную фирму приехали по звонку Ярослава еще двое — Игорь и Андрей. Надо сказать, что эта троица являлась хорошо спаянной компашкой. Именно они постоянно унижали Ричарда всяческими способами.
Ричарда позвали в эту компанию. Зная, чем всегда заканчиваются подобные мероприятия, он тем не менее пошел выпить сто грамм, взяв с собою горстку ядер грецких орехов, которые на полчаса забивают запах алкоголя.
— Праздник — есть праздник, — думал Ричард. — Сто грамм можно выпить. Кроме того, не всегда же им издеваться надо мной. Возможно, в этот раз все пойдет не так, как раньше. Ведь все мы люди. И нужно воспринимать друг друга такими, какими мы есть…
И вот — встреча. Андрей с довольным лицом поставил на стол бутылку «Союз Виктана» на 0,7 литра. Друзья выпили. После этого начались унижающие, как всегда, шутки в адрес Ричарда.
— Слышь, Ричард, ты сначала отказывался пить, а теперь нам — мало! — говорил Андрей, самый молодой из всей компании. — Бежим еще за одной бутылкой!
— И не за одной, а за литрой! — подливал огня в масло Игорь.
Ричард и сам был не рад, что в очередной раз, как он говорил дома своему отцу, с которым делился всеми своими горестями и победами, окунулся в это дерьмо.
Минут сорок они давили ему на психику, чтоб он сходил за еще одной бутылкой. Ричард отказался. И тогда Андрей сказал свои слова. Конечно, это была шутка, подлая шутка с его стороны, на которую Ричард ответил, как он посчитал нужным. Андрей говорил:
— Ладно, Ричард, раз не хочешь идти — с тебя десять гривен. Думаешь, я даром сюда водку тащил, или как?
— Пятнадцать! — взглянул на Ричарда Игорь, так называемый, его друг. Он был несколько слабоватым на алкоголь человеком, поэтому выпитое сразу ударило ему в голову. В эти моменты Игорь старался быть выше всех. А в данном случае, как и в большинстве иных, наиболее подходил для этой его пожизненной цели Ричард — безобидное существо, слабые стороны которого он умело использовал. И при этом умел навязывать свои мысли своим друзьям, которые, так же, как и он сам, были попросту не более чем человекоподобными. Читатель сам это уже понял.
События рассказа далеко не вымышлены. Все они взяты из жизни людей, с которыми часто приходилось сталкиваться автору этих рассказов.
Ричард не оттого, что испугался, а ради проверки (хотя дело не требовало этого: проверка была уже произведена давным-давно, и причем с негативным результатом), протянул Андрею эти вытребованные пятнадцать гривен, которые тот буквально вырвал из его рук …
— Я понимаю, что они — прикалываются! — говорил Ричард своему отцу совсем скоро после этого неприятного события, так как молчать долгое время он не мог: уж слишком взяли его за душу произошедшие события. — Ну я и решил приколоться по-своему, возвращая эти злосчастные пятнадцать гривен. Я понимаю, что подчеркнул этим свое несовершенство в их глазах, свою слабохарактерность, но поступить иначе не смог. Такой уж у меня характер. И я ничего не могу с ним поделать…
Г И В И
Он шел по ровной городской дороге. И вдруг споткнулся, едва не упав. Под ногами оказался непонятный предмет. Гиви посмотрел на этот предмет. Сразу перед глазами мужчины все исчезло.
Тут же Гиви оказался в родном селе. Запах жженых листьев, пение петухов — все напоминало о детстве, которое, как сладкий сон, пролетело быстро. На данный момент ему было уже тридцать лет.
В душе он вдруг затосковал. Незнакомое ранее чувство тревоги охватило все его тело. Он чуть не заплакал…
Гиви проснулся. Сегодня ему нужно идти на работу. Он подтянулся и, вспомнив, что ему вновь предстоит пережить, с неохотой поднялся с постели.
Мысль о предстоящем дне не давала ему покоя. Он брился, смотрясь в зеркало, все больше и больше злясь на себя. «Неужели это — я, — думал он, — и красивый, и веселый, а у меня большинство невезений в личной жизни происходит из-за одного человека»... Пару-другую раз Гиви даже поранился. Он пытался забыть о неприятном ему человеке, но всякий раз ранил себя снова и снова. Уж очень тот неприятель вошел в его сознание, или вернее сказать, в подсознание.
Гиви вышел из дому. Настроение было очень неприятным. Он шел, задумавшись, глядя себе под ноги.
— Привет, Гиви, ты что, машину купил? — вдруг, словно гром среди ясного неба, услышал он слова.
Гиви неторопливо поднял голову.
— А, привет, Жень, — сказал он, через силу улыбаясь. Он немного повеселел после этого и добавил: — Ты куда это так спешишь, на работу, что ли?
— Да! А ты, можно подумать, на праздник.
— Так оно и есть, — с улыбкой, но с едва заметным вздохом ответил Гиви.
— Ну, давай, счастливо тебе повеселиться, — в шутку говорил Евгений.
— И тебе желаю того же, — отвечал Гиви.
Он пошел дальше. С каждым шагом его прежнее угнетающее настроение возвращалось к нему.
Гиви сел в маршрутное такси, полностью потеряв себя. В голову ему приходили исключительно плохие мысли, которые он постоянно пытался отогнать, но они, словно назойливые мухи, снова и снова прилипали к нему.
Не раз Гиви заговаривал со своими знакомыми, то шутя, то смеясь, то вновь чему-то печалясь, в результате чего окружающие воспринимали его немного странным.
Он прошел проходную, назвав номер своего пропуска. При этом он был веселым, и никто не мог знать о том, что скрывается за этой маской, которая была неизбежной в данном случае.
* * *
СОБЫТИЯ, ПРОИСХОДЯЩИЕ ЗА ОДИННАДЦАТЬ ЛЕТ ДО ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ.
Гиви благополучно окончил школу и через год пошел учиться в техникум на электрика. Год после окончания школы Гиви работал разнорабочим на току в селе, где проживал.
Познав тяжелую долю рабочего, он начал подумывать над тем, куда идти учиться дальше. И он решил пойти учиться в техникум на электронщика, благополучно сдав вступительные экзамены. Он выбрал работу не наугад: электрика и электроника начали привлекать его еще с раннего детства. Еще тогда Гиви проделывал различные опыты с радиоэлектронными приборами, паял схемы, занимался ремонтом теле-радиоаппаратуры.
— С дипломом тебе любые дороги открыты, — не раз говорила Гиви его мама Александра.
— Можешь даже стать мастером или энергетиком где-нибудь на производстве, — добавлял отец Ярослав.
Через год в техникум поступил человек, с которым Гиви впоследствии предстояло работать, и снова, человек с двойным лицом: с одной стороны, он являлся другом Гиви, а с другой, — его злейшим врагом, отравляющим всю его жизнь, действующим в основном исподтишка. Звали этого друга Икар.
Икар был одногодком Гиви. Он поступил в техникум после окончания полных десяти классов средней школы. Ему предстояло учиться в техникуме три года, в то время как Гиви требовалось четыре года, чтоб окончить техникум.
Гиви и Икар проживали в одном селе, название которому Сурь. Икар переехал жить в Сурь шесть лет назад со своей семьей. До этого они жили в России.
Поначалу отношения Гиви и Икара складывались вполне нормально. Но затем постепенно Икар начал насмехаться над своим товарищем. Склад характера Икара требовал того, чтоб унижать кого-нибудь, быть выше. Хоть так и не было на самом деле, этот человек старался преподнести другим картину именно таким образом. Гиви как раз идеально подходил для таких манипуляций. Он имел не сильный, нерешительный характер, что было как раз на руку таким людям, каким являлся Икар.
Все насмешки над собой Гиви терпел, бесясь лишь внутри, снаружи, внешне оставаясь постоянным, даже иногда посмеиваясь. Но тонкое чутье подсказывало Икару, что Гиви очень нервничает, и ему это очень нравилось.
Как-то в руки Гиви попала статья об энергоинформационных вампирах. Эти люди старались любыми путями вывести человека из себя: то есть вызывать к себе злобу. Также они пытались вызвать к себе сострадание. А сами при этом беспрепятственно поглощали энергию своей жертвы. Гиви понимал, что именно таким человеком и является его друг. Но ничего с этим поделать было нельзя: контакты Гиви и Икара были просто неизбежными.
Причем в их отношениях была одна особенность: Икар наедине с Гиви вел себя вполне нормально, часто доверяя ему свои тайны, иногда, как бывает у хороших друзей, советуясь с ним.
Но стоило появиться кому-то третьему, не говоря уже о большем количестве окружающих, как Икар словно перевоплощался: он называл Гиви рыжим, а не по имени (у Гиви действительно цвет волос был рыжеватым, каштановым). В его обращении с Гиви внезапно появлялась неприятная резкость, нецензурные слова, очень частыми бывали различные унижения.
Иногда, когда заканчивалось терпение, Гиви отвечал Икару подобным. Но такие случаи были очень редкими. Икару очень нравилось, когда он доставал Гиви. Имея ранимое сердце, каждое слово Гиви воспринимал очень близко. А выведя друга из себя, Икар превращал Гиви в нелепого щенка, который тыкается везде, не зная, что ему делать. Он напрочь выбивал Гиви из колеи, в результате чего тот становился кем-то наподобие зомби, что очень и очень нравилось Икару.
Он этим еще больше доказывал друзьям, что Гиви, мягко говоря, несовершенен. В нормальном же состоянии Гиви был очень добрым, веселым, общительным, словом, нормальным человеком.
Конечно, Гиви не мог не поделиться с домашними своей болью. Родители не раз пытались поговорить с Икаром, но Гиви всякий раз отговаривал их.
— Ну и не рассказывай тогда ничего, — в сердцах бросала мать. — Не травмируй мою душу!
— А представь, каково мне, — говорил тогда Гиви и уходил в другую комнату.
Гиви не жаловался. Он просто изливал наболевшее на душе.
Все равно беседы с Икаром со стороны родителей Гиви были. Тогда Икар, высказав Гиви свое мнение, мол, ты хочешь меня запугать, но не тут то было, однако несколько дней вел себя тихо. Но затем постепенно все входило в свою колею. Икар был трусоват.
* * *
Итак, вернемся к предыдущим событиям, разворачивающимся в нашем рассказе, имеющем реальную основу. Все события здесь не вымышлены. Вымышленными остались лишь имена, названия населенных пунктов.
Гиви прошел проходную. Работал он по специальности — электронщиком на одном частном предприятии. Работал он все с тем же Икаром, с которым уже знаком читатель.
Мы сейчас немного отступим. После окончания техникума Гиви и Икар пошли работать простыми электриками в совхоз, находящийся в селе, где они проживали. Затем друзья перешли работать по своей специальности в город, на один из заводов. В общем, судьба постоянно сводила Гиви с Икаром.
Икар не раз приходил к Гиви домой как настоящий друг. Они мило беседовали. Икар доверял Гиви свои тайны, часто спрашивал, как ему лучше поступить в той или иной ситуации. И Гиви, хотя и с большой неохотой, но общался с этим человеком. Ему некуда было деваться. Имея слабый характер, он не мог высказать ничего своему «другу». Кроме этого, они ведь оставались сотрудниками.
С другими же Икар старался быть деловым. Он на повышенных тонах и на «ты» говорил со всеми, кроме, конечно, начальника цеха. Это многим нравилось, так как внешне он казался бесстрашным парнем, которому все по плечу и который ничего не боится. А Гиви был тихим и скромным. Игра слов и жестов помогала Икару всегда оставаться на высоте. С Гиви наедине он был простым и даже чересчур спокойным.
И в совхозе, и на заводе Гиви из-за влияния Икара занимал низкое положение. Электронщиком он был хорошим. Но Икар все преподносил так, что он выполняет всю работу, а Гиви только наблюдает. Хотя часто основную часть работы выполнял Гиви. Огромные двигатели на установки, что часто приходилось делать кроме основной работы по электронике, Гиви часто устанавливал самостоятельно, хоть и с трудом, а остальные члены бригады наблюдали за этим, смеясь. Больше всех, конечно, смеялся и радовался Икар.
Однажды Гиви ремонтировал токарный станок. А Икар стоял рядом. Практически все уже было готово. И вот мимо проходит начальник цеха.
— Гиви, ты там смотри, ничего не перепутай! — вдруг сказал он с плохо скрываемым ехидством.
— Да я знаю, что делать, — отвечал Гиви, не видя, что начальник проходит мимо.
— Знаю я тебя, — многозначительно произнес Икар, после чего глубоко и шумно вздохнул для большей значимости и убедительности своих слов.
Таких и подобных случаев было множество. За глазами Икар рисовал Гиви… Читатель, наверняка, догадался, в каком образе. И вот, в конце концов, однажды начальник вызывает Гиви к себе.
— Гиви, почему я вызвал тебя к себе? — спросил Анатолий Викторович. И сразу же сам себе ответил: — Извини, Гиви, но на работе с тебя все равно толку мало. Сейчас поедем ко мне на дачу. Мне там нужно кое-что сделать.
— Ну, нужно, так нужно, — с улыбкой ответил Гиви, а у самого сердце екнуло. Когда он выходил из кабинета начальника, земля уходила у него из-под ног. Он, конечно, сразу понял, в чем здесь дело. В голове часто проскальзывало имя: Икар. С какими словами это имя было связано, догадаться нетрудно.
На даче Гиви вскапывал начальнику огород, красил заборы, выполнял другую работу. Ему в душе было очень больно. Так продолжалось около недели.
Вскоре после этого случая Гиви уволился с завода и пошел работать на частную фирму. К великому его счастью, Икара рядом не было. На этой фирме Гиви пользовался большим уважением, его оценили его за высокое мастерство. Никто его не оскорблял и не унижал. А это было самым главным в жизни этого человека.
Но вот на фирме по прошествии двух лет заметно понизили зарплату, и Гиви ушел на другую частную фирму. Энергетик этой фирмы сразу заметил слабинки в характере новичка, которые практически сразу бросались в глаза, и начал давить на них.
Во время очередной встречи Икара и Гиви, Гиви поведал ему свою историю. Икар начал звать Гиви туда, где работает он.
С тех пор как они работали вместе, уже прошло шесть лет. Кроме того, Икар женился. Гиви подумал, что за такой срок да после такого не малозначительного события в жизни, его друг изменился. И Гиви начал было подумывать над тем, чтобы последовать совету друга. Он верил, что черная полоса в жизни не может быть бесконечной.
— Да ты что? — говорила ему дома мать Александра, когда он сказал родителям об этом. — Ты забыл, что там, где Икар, тебе покоя не будет! Ты забыл, сколько он тебе гадостей сделал. Ты снова хочешь быть чмом? Ну иди, дело твое. И не говори, что я тебя не предупреждала!
— Но, мама, он ведь повзрослел и, как всякий нормальный человек, за такое время должен был измениться, — и дальше Гиви рассказал о том, о чем мы писали выше.
— Если человек — мразь, он таким и останется. Поверь мне. Я побольше твоего прожила и поэтому лучше разбираюсь в людях.
— Почему, пусть попробует, — вмешался в разговор отец Ярослав. — Люди действительно способны меняться.
— Способны, — отвечала Александра, — но не такие, как этот.
— Возможно, — отвечал отец. — Ну что ж, пускай сам думает. Ему виднее.
— Подумаю, — отвечал тогда Гиви.
В течение полугода Гиви думал, идти или не идти ему работать вместе с Икаром. И вот он принял решение.
— Пойду, — сказал он однажды дома.
— Ну что ж, раз ты так решил, значит, иди, — отвечали ему родители.
Гиви пошел работать вместе с Икаром. Коллектив на новом месте был хороший, что очень нравилось мужчине. Доброжелательными, не высокомерными людьми оказались здесь главный энергетик и мастер. И Икар относился хорошо. Гиви сначала, как говорят, притерся к коллективу. Здесь его начали уважать и сразу оценили, как специалиста, да и как человека тоже. Ведь Гиви был скромен и безобиден.
Но хорошему отношению со стороны Икара Гиви рано обрадовался. Икар начал действовать постепенно, и в течение трех месяцев его отношение к Гиви перед другими стало прежним, как было раньше. В этом смысле Икар выглядел, как психолог: он постепенно валил с ног своего так называемого противника.
Но практически все члены коллектива не изменили отношения к новому работнику, зная натуру Икара, который, как все уже знали, любил показуху, любил обращать на себя внимание, чернить или унижать других.
У Икара была удивительная способность. Он умел навязывать людям свое мнение. Он ни о ком никогда не отзывался хорошо. А плохое с одной толики умел раздуть до невероятных размеров, и у него это хорошо получалось.
Гиви начал догадываться, что Икар позвал Гиви работать с ним только для того, чтоб было над кем издеваться. Может, так оно и было. Не нам судить.
Один из работников участка, Влад, был хорошим другом Икара. Постепенно он стал относиться к Гиви пренебрежительно. Нет, он ценил его как специалиста, так как за непродолжительное время работы Гиви сумел показать себя с лучшей стороны. Но как человека он не уважал Гиви. И это снова же было с подачки Икара.
Гиви и в самом деле выглядел в глазах других иногда каким-то особенным. А кто из нас иногда не бывает загадочным? Как говорится, во всем мире нет ни одной одинаковой песчинки. Вот так и люди: каждый из неповторим по своей природе. И то, что понятно одному, может казаться непонятным или даже нелепым другому. А умение понимать любого человека дано далеко не каждому, не превознося при этом самого себя…
Гиви отлично улавливал флюиды неуважения. Вообще, у него была удивительная способность чувствовать людей, их отношение к себе. Достаточно было одного слова, взгляда, и Гиви уже знал, как относится к нему тот или другой человек и что он о нем думает.
Если Гиви чувствовал, что человек относится к нему не совсем доброжелательно, у него пропадало настроение, работоспособность резко падала. Он начинал замыкаться в себе.
Напротив, общаясь или работая с человеком, с которым он чувствовал себя легко, его душа пела, он был активен, общителен, целеустремлен.
Этими чертами его характера и пользовался Икар. Одним словом, он мог сломить Гиви, и тот в самом деле выглядел нелепым.
Как-то на работу устроился младший брат Гиви, Ариф. Почти сразу же некоторые члены коллектива начали рассказывать Арифу, что Икар обрисовывает Гиви как человека не от мира сего, как нелепое создание и в разное другое том же духе.
Вскоре в коллективе появилось еще два новых работника. Один из них был другом Икара. Образовалась, как говорил Гиви своим хорошим друзьям, которых у него не много, секта против него.
Итак, четыре человека начали издеваться над ним. Но не всегда. Всегда издевался Икар, адресуя Гиви различные пошлости, оскорбления, унижения. В общем, юмор Икара в отношении Гиви всегда был черным. Все шутки и слова Икара в адрес Гиви всегда несли оттенок унижения. Икар всегда хотел быть выше кого-то. А Гиви, как нельзя лучше подходил для этой цели.
Когда на работе находился Икар, Гиви постоянно чувствовал сильное моральное напряжение, зная, что в любую секунду его «друг» готов выкинуть в его сторону гнусную, подлую, пошлую, унижающую шутку. Он при любом удобном случае использовал слабости Гиви.
Остальные же наиболее приближенные к Икару люди, о которых только что говорилось, наиболее проявляли свою активность во время праздничных застолий, когда были во хмелю. Запальную искру при этом всегда давал Икар, а остальные после этого разжигали целый костер…
В конце концов, Икар и его приближенные довели Гиви до такого состояния, что у него на лице начались нервные тики. Он стал очень беспокойным и нервным, что не могли не заметить домашние Гиви. Любая мелочь его раздражала. А своей раздраженностью он раздражал домашних.
Да и на работе некоторые из друзей Икара не раз подчеркивали, что Гиви очень нервный человек, как будто специально, для того чтоб осуществить на него еще большее моральное давление…
При разговорах, особенно с Икаром и его близкими друзьями, которые одновременно являлись тайными злейшими врагами Гиви, у того начинали подергиваться щеки, прищуривался и подмигивал правый глаз…
Дома начали поговаривать о том, что Гиви надо немедленно стоит искать иную работу, так как Икар ему уже отравил четверть жизни. А в таком состоянии можно натворить невесть что, да и девушки от такого человека будут отворачиваться…
ЕЛЕНА И МАКСИМ
Она вошла в их дом, не поздоровавшись с Евгением, братом Максима. И на то были веские причины, корни которых кроются в недалеком прошлом…
Максим познакомился с Еленой случайно. Как-то Людмила, мать Елены, позвала Евгения к себе домой отремонтировать стиральную машину. Посмотрев ее, парень сказал:
— Знаете, это — не по моей специальности. Здесь механическая поломка, а я ремонтирую только электрическую часть. Давайте, я позову к вам Максима. Он великий специалист-механик.
— Давай! — сразу подхватила Людмила Николаевна. — Тем более что моей Елене Максим очень нравится!
Максим пришел к ним в дом. Конечно же, ему сразу доложили о только что сказанном. На сказанное матерью Елены Максим отреагировал не так, как тогда, когда ему сказал об этом его
Дэн был человеком открытой души. Из-за своего изящного чувства юмора и в то же время предельной простоты он был уважаем своими товарищами, друзьями, коллегами по работе.
Кроме прочих положительных качеств Дэн обладал великолепной фантазией. В школе и в лагерях отдыха он придумывал различные удивительные фокусы. При этом, проявляя природную скромность, говорил, что прочел об этом в какой-то книге.
Со стороны он казался простой и заурядной личностью, и никто не догадывался, какие таланты скрываются за этой внешностью.
Этот человек сочинял музыку, но так как не знал нот, то записать ее не мог. Сочинял стихи, даже небольшие рассказы. Во сне он часто видел себя на сцене, нет, не оттого, что жаждал славы, а просто в это время в нем просыпался природный дар поэта и музыканта. Он пел свои песни. При этом играла его музыка.
Во сне его не отвлекали проблемы, которые всегда присутствуют в бодрствующем состоянии.
Поднявшись с постели, Дэн еще долгое время находился под впечатлением сна. Но, к сожалению, он практически не помнил ни музыки, ни слов песен.
Часто он делал наброски своих песен, которые пел во сне. Но они были неполными. Тогда юноше приходилось в сознательном состоянии дописывать их. Но, как он сам понимал, во сне слова были изящнее, лучше.
— Жаль, что не придуман аппарат, способный записывать человеческие сны, — говорил он родителям, на что те отвечали, положительно кивая головой. Иногда они добавляли:
— Знаешь, Дэн, а из тебя получился бы хороший поэт.
— Да ладно вам, — отвечал, смеясь, парень. Он не хотел славы. Поэтому свои стихи он писал только для себя, некоторые из них давая прочесть членам своей семьи.
Дэн умел найти выход из любого положения. Например, если он делал что-то не так, всегда находил повод оправдаться. Он всегда мог воспользоваться событиями в свою пользу. То же самое касалось любой жизненной ситуации. Но при этом он никому не вредил.
Из природной скромности он никогда о себе ничего не рассказывал. Дома родители и то знали не все о своем чаде.
Юноша был очень добр. Он легко отдавал последнее, не задумываясь о себе и о своей выгоде.
Конечно, находились люди, которые пользовались Дэном, его добротой, простодушием, иногда манипулируя им.
Дэн не мог отказать своим друзьям в помощи, и не потому что он был слабохарактерным, а потому что у него в крови было чувство уважения к другим, чувство понимания, сострадания. Он был настоящим человеком, и не просто человеком, а человеком с большой буквы.
Находились, как всегда и везде бывает в подобных случаях, люди, которые принимали его за ненормального. Ну что ж, это их дело. Каждый воспринимает окружающий мир по-своему. Недаром ведь говорится, что каждый судит по себе.
Быстро пролетело для Дэна детство. Постепенно у него становилось все меньше и меньше друзей: кто переехал на другое место жительства, кто обрел свою семью, уделяя больше внимания ей и практически не общаясь со старыми друзьями.
До двадцати лет Дэн серьезно не задумывался о своей судьбе. Но по прошествии этого времени он начал усиленные поиски спутницы жизни.
***
Теперь Дэну было тридцать лет. С каждым годом, начиная от двадцати лет, его желание иметь семью усиливалось. Но сейчас… Он не верит ни во что. Зато верит в свою слепую и злую судьбу. Он верит в рок.
Вот уже дети его одноклассников, как он сам говорил, скоро начнут бегать на свидания. А у него все никак не ладилось в личной жизни. А ему так хотелось иметь свою семью, чтобы кто-то ждал его дома, чтоб он кому-то был нужен и дорог.
Не сосчитать, сколько у него было знакомств. И на работе, и родственники, и соседи не раз пытались познакомить его с какой-нибудь девушкой. Но… дальше одной-двух встреч дело не доходило. И это при том, что Дэн был красив как внешне, так и душевно.
Дэн обращался в клубы знакомств. Но и это не приносило желаемых результатов.
— Что ты себе думаешь, Дэн? — спрашивали его коллеги по работе. — Тебе скоро стукнет тридцать один, а ты до сих пор не женат?
— Я делаю все возможное, — отвечал Дэн. — Ведь понимаю, что под лежачий камень вода, как известно, не бежит. Поэтому не сижу на месте. Я пытаюсь знакомиться с новыми девушками, но все безрезультатно.
— Видно, еще не судьба, — отвечали ему.
— Да, и я так понял, — говорил тогда Дэн. — От меня зависящее я делаю сам. Остальное — свыше. Что там решат, то и произойдет. А может, мне вообще суждено шагать по жизни одному?
— Ну, ты это брось, — серьезно отвечали ему.
— А кто знает. Никому ведь не ведома наша судьба. Я даже и к гадалкам обращался неоднократно. Но все они прошлое узнают четко, а вот насчет будущего не сказали ни слова правды. Почти все обещали мне скорую свадьбу…
Дэна часто заводили подобные разговоры. Тогда он начинал откровенничать о том, что совсем недавно верил в свое счастье, строил, как он выражался, иллюзии. Но сейчас понял, что не все в жизни зависит от самого человека.
— Это лжецы придумали утверждение, что свою судьбу мы делаем сами, — говорил он. — Вообще, мне мало верится, что мы все можем в этой жизни решить сами. Может, лишь какую-то малую часть. Остальное зависит от Высших сил…
Что ж, дорогой читатель, Дэн в этой жизни просто разочаровался. И все же в его суждениях, пускай не на все сто процентов, но какая-то доля правды есть. Не так ли?
ОН
Он пришел домой с работы. На шею ему бросилась дочь Настя, которой недавно исполнилось семь лет. Она училась в первом классе.
— Привет, пап! Как я рада, что ты пришел!
— И я тоже рад тебя видеть, родненькая моя.
— Пап, мама не может мне помочь, она на работе, сегодня утром заступила на сутки. Ты поможешь мне решить задачу?
— Конечно, — отец улыбнулся, поставив дочь на пол и легонько обняв ее за хрупкие плечи. — Ты еще спрашиваешь!
Он был счастлив, как, наверное, не был счастлив ни один человек в мире. По крайней мере, в данный момент ему так казалось.
Он провел рукой по мягким, пушистым волосам своей дочки и добавил:
— Ну, чего мы стоим? Идем в твою комнату!
— Да, конечно! — закричала девочка и вприпрыжку помчалась в детскую.
Как только он зашел в детскую комнату, внутри его все оборвалось. В комнате было хорошо прибрано, но сама ее обстановка была какой-то далекой. Ему вдруг показалось, что он целую вечность не был здесь.
Он несколько раз потряс головой, думая, что, возможно, очень устал на работе, отработав сутки, затем улыбнулся, подошел к столику, что стоял перед окном в огромный двор. За этим столом уже удобно расположилась его дочь Настя.
— Ну, в чем наша проблема? — смеясь, проговорил он, обняв спинку стула.
— Да вот, пап, никак не могу решить задачу, — его дочь, внезапно повернувшись, посмотрела на отца. При этом она видела в нем больше помощника, чем отца.
— Какую?
— А вот смотри.
Настя быстро, как будто стесняясь, начала листать учебник. Дважды пройдя одно и то же место, она остановилась.
— Дочка, почему ты так нервничаешь?
— Да я не нервничаю, папа. Мне просто стыдно, что я не могу решить такой простой, как говорила наша учительница, задачи.
— Ну ладно, успокойся. Не бери в голову. В чем состоит твоя проблема?
— Вот, смотри. К одному голубю подлетела ворона. Сколько всего птиц?
— Ну, и как ты думаешь, сколько? — отец слегка улыбнулся.
— Одна!
— Почему?
— Потому что голубь — мирная птица, а ворона вся черная и какая-то неприветливая.
— Понимаешь, дочка, обе они — птицы…
— Но они такие разные, папа!
Он перенесся в своих нечетких воспоминаниях на юг. Почему-то вспомнилось, как вместе с родителями он отдыхал много-много лет назад на тихом берегу Черного моря.
Рядом с ним находилась его жена, Дженни.
— Дженни, привет, — сказал он ласково, и с улыбкой обнял ее за плечи, другой рукою мягко обвивая талию. Он был очень рад. Рад не потому, что коснулся девушки, а потому, что находился рядом с любимой.
— Привет, — тихонько сказала она. На ее лице была какая-то неопределенность.
— Почему ты такая странная сегодня? — не в упрек спросил он.
— А я такая была всегда. Ты что, не заметил?
Он стоял, задумавшись. Далеко-далеко простиралось море, лаская берег небольшими волнами, которые, приятно щекоча, касались их ног.
В голове у него проносилось множество мыслей…
* * *
Он проснулся. Огляделся вокруг. Он находился в одиночной камере. Сразу же вспомнил, что пожизненно заключен.
У него никогда не было своей семьи, поэтому все это ему привиделось. Вероятно, его мечты воплотились в жизнь именно таким образом.
Глаза его заливали горячие слезы от недавнего сна. Они, казалось, проникали сквозь бетонный пол камеры и достигали самого сердца маленькой и хрупкой планеты Земля.
Он неосознанно вытер слезы рукавом. Все прошло. Он подошел к окну одиночной камеры. Там, во дворе тюрьмы, все было спокойно. На улице лежал, радуя глаза, ослепительный снег.
Он нащупал под своей кушеткой шнурок, приготовленный им давно, так сказать, на всякий случай.
Руки сами сделали свое дело. Накинув один конец шнурка на решетку окна, а вторым окутав свою шею, он забылся.
Он не чувствовал в этот момент ничего.
Вскоре он увидел яркий свет…
МЕЧТАТЕЛЬ
Виктор, лежа на диване в своей комнате, мечтал. Мечтал о престижной, прибыльной работе, которая к тому же была бы ему по душе. Но он не знал, куда ему следует пойти учиться.
Его интересовала механика, электроника. Он великолепно умел класть кирпичи, производить сварку металлических изделий…
Виктору нравилось практически все. Но единственного направления в своей жизни он никак не мог выбрать.
Вообще, у него было хобби: мечтать, строить планы, многие из которых, как он сам понимал, просто не могут осуществиться. Но это не мешало ему мечтать дальше.
— Мам, на кого мне лучше пойти учиться? — не раз спрашивал он свою мать.
— Знаешь что, Виктор, тебе виднее. Выбери сам наиболее подходящее для себя направление, — почти всегда отвечала она ему.
Отец Виктора работал директором завода химических изделий. Не раз Виктор представлял себя на его месте. При этом парень подмечал, что шел бы по жизни не так тихо и скромно, как это проделывал его отец.
— Я бы ходил, задрав голову, — однажды признался он отцу, смущенно улыбаясь. Но это была не шутка.
— А ты будь проще, — ответил ему отец. Затем он, слегка улыбнувшись, легонько хлопнув сына по плечу, добавлял: — Будь проще. И к тебе обязательно потянутся люди. Вот увидишь.
— Но, папа, понимаешь, у меня совсем иной характер!
— А ты измени свой характер. Это под силу любому человеку.
— Нет, свой характер я изменить не могу. Вот некоторые привычки —Да, изменить смогу. И то с трудом. Это очень сложно.
Отец тогда, серьезно посмотрев на сына, отвел свой взгляд. В его глазах промелькнула искорка сострадания.
Нам не известно, сколько времени мечтал таким образом Виктор. Но зато хорошо известно одно: помечтав, он повернулся на другой бок и крепко заснул.
Во сне он видел прекрасные сны. То он видел себя в роскошном автомобиле, то на берегу моря близ своей великолепной, огромной дачи…
Проснувшись, Виктор окунулся в реальность. Он на время забыл о том, о чем совсем недавно мечтал. Так было всегда. Затем, спустя время, он вспоминал о своих мечтах, часто имеющих под собой фантастическую основу, и добавлял к ним что-то новое и новое…
НАУЧИЛСЯ
Звали его Андрон.
Его пытали. Посадив в кресло, наподобие того, что находится в кабинете зубного врача, напрочь привязав крепкими кожаными ремнями руки и ноги, к лицу Андрона поднесли тарантула, который, извиваясь всем телом, а особенно хвостом, тем самым угрожал.
— Ну и что, — безразлично говорил он, — вы думаете меня этим напугать?
Затем он смеялся, пытаясь поднести руку ко рту, как бы закрываясь, что Андрон проделывал раньше. Нет, он не был стеснительным. Просто у него была такая привычка. Но кожаный ремень мешал это сделать.
— Где ты спрятал клад?
— Клад? — он громко засмеялся. — О чем вы говорите? Извините, но я не понимаю, чего вы от меня хотите!
— Джон, давай! — вдруг услышал Андрон слова, доносившиеся откуда-то издалека.
Он увидел метрах в десяти от себя, при входе в большую комнату, где находился, крупного человека, лица которого почему-то не было видно.
— Мы же не узнаем, где находится клад! — послышался голос человека, находящегося рядом.
— Мы этого не узнаем никогда! — человек при входе дико захохотал. — А этого нам нужно просто убрать!
Неизвестный поднес к лицу Андрона хвост тарантула. Дикая боль охватила половину его лица. Он закричал.
Все вокруг внезапно обрело предельное спокойствие.
— Ну что, он мертв? — спросил человек у входа.
— Не знаю, сейчас проверю, — отвечал находящийся рядом.
В тот же миг Андрон, легко порвав кожаные ремни, связывающие все его тело и, как казалось, душу, резко поднялся. Одним ударом уложив человека, находящегося рядом с ним, а вторым, сделав несколько прыжков, умертвил второго, находящегося рядом с входом.
— Вот так! — сказал Андрон с предельным возбуждением. — Вы не знаете, с кем связались!
Он в один миг стал предельно спокоен. С чувством отрешенности Андрон покинул комнату пыток, с отвращением взглянув на людей, беспомощно распластавшихся на полу.
* * *
— Вставай, алкоголик, — услышал Андрон слова, доносившиеся сначала издалека, а затем казавшиеся все ближе и ближе, — тебе сегодня на работу.
— Не понял, кто это там такой деловой? — не полностью понимая ситуацию, ответил он. Затем, быстро соображая, как бывало всегда, Андрон добавил: — Милая, это ты? А мне такой чудный сон приснился! Я в нем выглядел почти героем…
— Ладно, герой, вставай! Умойся холодной водой. Крепкий чай, какой ты всегда пьешь с похмелья, я тебе уже приготовила. Остывает на кухне. Ты ведь не любишь горячий!
— Кать, ну прости меня! Я ведь не пью много, а что самое главное — пью очень редко. А вчера такая компания собралась. Приехал мой старый друг, с которым я не виделся много лет и, как мне показалось, целую вечность. Я как-то и не заметил, как напился. Вроде все пили по полной, а я — по половинке. Правильно говорят: меньшими дозами пьешь — больше пьянеешь.
— А ты с ним на балконе пивком догонялся! Ты что, этого уже не помнишь?
— Нет, хоть убей, не помню. Память так быстро улетучилась! Я даже и не заметил, когда это произошло.
— Ладно, хватит разговоров, вставай. Приводи себя в порядок и — на работу.
— Не могу никак подняться. Дай я тебя обниму!
Она прильнула к нему, отвернув лицо в сторону. Но это не было признаком отвращения.
— Извини, Кать, от меня разит перегаром! Ладно, буду подниматься. Спасибо тебе за понимание!
* * *
Этот нелепый, так называемый алкогольный случай изменил всю его жизнь. И это сказано без преувеличений.
Андрон стал тверже, целеустремленней, решительней идти по жизни. А раньше он плыл по течению, позволяя, чтоб обстоятельства им руководили, а не наоборот.
Помня свое состояние во время сильного алкогольного опьянения, Андрон использовал его основу в жизни. И это сильно помогло ему, если не сказать больше: этот факт изменил всю его жизнь.
Поначалу все знакомые, коллеги по работе не узнавали Андрона. Многие говорили, что он изменился. А он, наивно улыбаясь, говорил, что был таким всегда, а окружающие этого просто не замечали.
Его жена была также слегка шокирована: она никак не могла поверить, что обыкновенный сон, да еще в стадии алкогольного опьянения, может так изменить человека.
Вскоре все привыкли к новому человеку. И все выглядело так, как будто Андрон таким был всегда.
БРАТЬЯ
Звали его Юрием. У Юрия был младший брат Евгений.
Юрий умел хорошо готовить, не хуже, чем его мать. Его тянуло к электронике. Он мог бы отремонтировать любой магнитофон, телевизор. Умел сочинять стихи. Хорошее стихотворение в десять строф он мог написать в течение десяти минут, практически не отрываясь от ручки.
Евгения привлекала техника. Он любил автомобили. У него имелся свой спортивный велосипед, с которым он часто возился, что-то переставляя, что-то изменяя.
Кроме этого, у Евгения имелся домашний компьютер, за которым он просиживал практически все свободное время.
У Евгения сразу после появления компьютера появился круг знакомых, также имеющих свои домашние компьютеры.
Со своими друзьями Евгений мог часами токовать о компьютерной технике, из которых Юрий практически ничего не понимал.
Вообще, в компьютерах он ничего не смыслил, как не смыслил ничего в технике, механике, как он говорил. Юрий не мог бы самостоятельно собрать даже заднее колесо велосипеда. Подобные вещи его просто не интересовали.
А в компьютере, сколько ему брат ни показывал, как им пользоваться, Юрий запоминал и понимал с трудом.
— Да это же очень просто! — смеясь, говорил Евгений. — Как можно этого не понять!
— Для тебя — просто, а для меня — другое, — отвечал тогда Юрий. И затем добавлял, не хвастая: — Ты возьми, например, напиши поэму за пять минут. Каждому — свое. У нас с тобой разные характеры, понятия. У нас — разный склад ума.
— Возможно. Но посмотри, как много людей пользуется в работе компьютерами.
— Они учились работать с ними по-разному: кто — быстрее, кто — дольше. Это не моя стихия. И я смог бы работать с компьютерами, но для этого мне нужно было бы приложить много сил, потратить много времени! А ты посмотри: сколько сейчас (впрочем, это было во все времена) работает людей, которые выбрали себе профессию так, спонтанно, особо не задумываясь о последствиях.
Нет, нельзя сказать, что Юрий совсем не разбирался в компьютерной технике. Поверхностные знания у него все же были. Он мог включить любой фильм по своему желанию, поставить любую игру, включить любую песню, прочесть и создать любой текстовый документ.
Иногда он писал свои стихи за компьютером, а затем, распечатав их на принтере, давал читать друзьям. Часто Юрий писал им письма не в прозе, а в стихах. Друзья ценили его талант и прекрасное чувство юмора.
Вообще, Юрий не любил компьютерных игр. Компьютерные играми, которыми он увлекался, были: шашки, шахматы, бильярд. Остальные игры, типа гонок на машинах, его вовсе не интересовали. Что ж, как он говорится, каждому свое, и у каждого имеется определенное направление в жизни.
Братья и в остальном были разными. У них была довольно-таки большая разница в возрасте. Юрий был старше Евгения на десять лет. Они часто не понимали друг друга, часто у них случались недоразумения.
Они были людьми разных поколений, людьми разных понятий и представлений о жизни.
ДМИТРИЙ
Дмитрий проснулся. Сегодня был выходной день. Потянувшись, он еще некоторое время лежал в теплой и удобной постели. Затем с неохотой поднялся.
Ему нужно было сделать по дому очень многое. Пока он дома был один. Жена заступила на сутки. Ему нужно было, например, оббить штукатурку в ванной комнате, приготовить ее для дальнейшей футеровки плиткой.
С человеком, который должен был класть плитку в ванной комнате, был заключен договор. Он должен появиться через неделю (этот срок был выбран с запасом, чтобы оставалось время приготовиться).
Кроме этого, нужно было обложить кирпичом лоджию и балкон, это Дмитрий мог сделать самостоятельно. А вот плитку почему-то класть не научился. Поэтому и договорился со специалистом.
Дмитрий побрился. Ему было немного скучно без жены, так как, только обняв ее, он обретал новые силы и готов был сделать на этом свете все, что угодно.
Затем Дмитрий принял душ. Он хорошо помылся вчера на работе, но ему была приятна эта процедура. Он мог долгое время стоять под душем, подставляя лицо под горячие струи.
Дмитрий при этом экспериментировал. То он сделает воду холодной, то комнатной температуры, то слишком горячей. Он любил испытывать контрастные ощущения.
Выйдя из ванной, он попил горячего чаю с лимоном, поглядывая на фотографию жены, что висела над холодильником. В голове у него снова и снова возникали мысли: «Какая же ты у меня красавица! Как я рад своей судьбе за то, что она связала меня с тобой. А скоро у нас с тобой родится сын. Я надеюсь, что это будет именно сын. А как назвать его? Я думаю, Дмитрием. Дмитрий Дмитриевич! А правда, хорошо звучит. Хотя, не очень. Ну да ладно, там видно будет ».
Его размышления прервал телефонный звонок. Поставив недопитый чай на стол, он с немного подавленным видом (ведь его отвлекли от приятных мечтаний) взял мобильник.
— Да, Михаил.
— Димон, привет. Чем ты сейчас занимаешься?
— Чай пью.
— А не желаешь ли чего покрепче?
— Нет. У меня много работы.
— Да брось ты, Димон. Работа — не волк, в лес не убежит! Приходи ко мне в баню. Я знаю, что ты баню никогда в жизни не пропустишь. Пивка попьем, расслабимся, пока твоя Леся на сутках.
— Да она мне не помеха. Я мог бы и с ней к тебе прийти.
— Так в чем проблема?
— Да, собственно, ни в чем.
— Тогда давай, чтоб через час был у меня. Согласен?
— Что с тобой поделаешь? Согласен.
— Я еще и кума своего позвал. У него вчера был день рожденья.
— Ничего, в большой компании веселее будет. Но я долго все равно не буду. Попарюсь, выпью стаканчик холодненького пивка и — домой.
— Ну ладно, давай. Жду!
* * *
Компания собралась большая. Пришли многие знакомые Михаила. Не получилось у Дмитрия выпить, как он планировал, стаканчик пива и пойти домой.
Дома жена застала его лежащим в их постели в ботинках. На кухне несколько тарелок было разбито. В одной из них оставалось немного борща. Борща с куриным мясом, который очень любил Дмитрий.
В ЗАГсе развод оформили быстро. Михаил, не полностью понимая, в чем же его провинность, подписал документ. Его жена обвиняла его во всех смертных грехах.
А спустя три дня жена Михаила, Леська, как он ее называл, счастливо зажила с другим мужиком, по имени Яков. Они работали на одном предприятии.
ИГОРЬ
Игорю не везло практически ни в чем. Часто у него все валилось из рук, шло наперекоски. На любовном фронте у него также не складывалось. С одной девчонкой встречался от недели до месяца, не дольше. Затем следовал разрыв в отношениях, причем, как было очевидно, без видимых на то причин.
У Игоря было много недоброжелателей, которых он старался избегать. Но всякий раз, выйдя из дома на улицу, он обязательно с кем-то из них встречался.
— Надоели мне эти подставы, — часто жаловался он друзьям.
— А ты не обращай внимания, — отвечали одни.
— Да не будь ты таким мнительным, — советовали другие.
— Это случайные совпадения, — утверждали третьи.
— Да нет, это карма у меня такая, что ли, — отвечал Игорь. — Кто знает? В нашем мире ведь столько тайн, столько загадок, разгадать многие из которых просто невозможно. А литературы сколько на различные темы! Читаешь, и глаза разбегаются. Часто одна теория противоречит другой…
* * *
Однажды Игорю в руки попала газета, он нашел ее на столе в мастерской, где работал. Там была статья о том, что в их городе ведет прием известная целительница.
— Нужно обратиться к ней, — подумал Игорь. — А вдруг она прояснит ситуацию и поможет мне избавиться от хронического невезения.
Баба Мария нашла у Игоря порчу. А когда на второй прием он привез фотографию всей семьи, о чем та просила, целительница сказала, что порча наведена на всех, а на нем, как на старшем сыне, это отразилось больше всего.
У Игоря был младший брат, которого звали Степаном. Брат Игоря, как сказала баба Мария, имел очень сильного ангела-хранителя, поэтому порча коснулась его меньше других.
Кроме прочего, что стало самым поразительным для Игоря, баба Мария погадала ему на картах Таро и назвала имена всех членов его семьи. Она назвала многие важные события, которые произошли в жизни Игоря. А также сказала, что на парне лежит венец безбрачия.
— Ты попал в надежные руки, — заверяла она парня. — После моего воздействия твоя жизнь изменится коренным образом. Ты потом придешь ко мне с подарком, как делают многие клиенты. Вообще, знай: у меня промахов не бывает.
— Что ж, буду надеяться на благополучный исход нашего с Вами мероприятия, — отвечал, радуясь, Игорь.
— Посмотришь, в течение месяца жизнь твоя наладится. Кроме этого, через полгода состоится твоя свадьба. Свою судьбу ты встретишь случайно, например, где-то на остановке трамвая.
Баба Мария дала Игорю любовный талисман, который он должен был носить на теле до тех пор, пока не встретит свою единственную и неповторимую. Талисман этот был красив: выполнен из металла с различными магическими, как сказала целительница, иероглифами на нем.
Лечение у бабы Марии обошлось Игорю в девятьсот гривен! Он неоднократно посещал целительницу от Бога, как она себя называла в рекламе. Это было и само лечение, и его закрепление, и установка защиты на многие годы.
Игорь по совету женщины посетил церковь, где исповедался и причастился. Он всей душой и всем сердцем верил в то, что жизнь его изменится.
После сеансов его состояние заметно улучшилось. Он стал более раскрепощенным, веселым. Ему потихоньку начала улыбаться удача.
Прошел год. Ничего из предсказанного бабой Марией не сбылось. «А как же она тогда узнает прошлое? — думал Игорь. — Может быть, будущее свое нам знать не дано?». Парень где-то слышал, что наше будущее — двойственно. Но что означает это слово, он до сих пор не мог понять. А о прошлом, которое уже случилось, рассказать не составляет никакого труда.
А далее через малое время после лечения все вернулось на круги своя.
* **
С тех пор прошло три года. Игорь побывал еще у четырех целительниц, подход которых к своим клиентам был сходным. Все они находили у него сглазы, порчи, венец безбрачия… Причем, основания для таких выводов им давал сам Игорь, изливая свою душу и многое рассказывая о себе.
Меньше семисот гривен лечение ему не обходилось. В конце концов, заметно устав и потеряв надежду на эти похождения, Игорь перестал посещать гадалок и целительниц, посчитав это просто бесполезным занятием.
До этого он брал деньги взаймы у своих коллег, знакомых, а потом с трудом рассчитывался с долгами. А свой талисман он в сердцах бросил в топку бани у своего друга, к которому как-то приехал погостить. При этом он хотел было пожелать всем шарлатанам, которых в нашем мире развелось бесчисленное множество, что-то очень плохое. Но затем, вспомнив, что так делать нельзя, что его слова к нему же обязательно и вернутся по закону бумеранга, только еще более усиленные, он просто сказал: «Бог вам всем судья».
С тех пор Игорь с отвращением и великим презрением смотрит на афиши, рекламы различного рода целителей. И сочувствует тем людям, которые им верят, которые идут к ним с последней надеждой, относя им порой все свои сбережения.
Как-то один знакомый Игоря, врач частной поликлиники, сказал ему, когда тот поведал другу свою печальную историю:
— Ко мне тоже обращаются люди. Просто так никто не приходит. И я вынужден находить, то есть придумывать, у них кучу болячек, находя безопасные методы «лечения». Ведь это — мой хлеб…
АЛЕКСАНДР
Александр от природы был очень застенчивым и стеснительным. Он часто уходил в себя. Из-за такой своей особенности он грешил невнимательностью. Бывало, шагая по улице, он не замечал прохожих. Его безразличный взгляд скользил по ним, и если встречались знакомые, он тоже не видел их.
Некоторые обижались на это, говоря, что Александр — невоспитанный человек. Некоторые, особенно из подростков, расценивали это как неуважение к себе.
— Да он — тормоз, — говорили подростки между собой. — Ты спрашиваешь у него что-нибудь, а он полчаса думает, а потом отвечает. Или отвечает что-то невпопад.
Часто такие «малолетки без крыши», как их называл Александр, кричали ему вслед что-то обидное, глупое. Но юноша не обращал на это внимания. Он сравнивал их с собаками, лающими просто так, без надобности. И не стоит на них обижаться. Но все же где-то в глубине души ему было обидно.
Случалось, когда компания малолетних соседей подзывала его к себе, Александр безропотно подходил, после чего начинались глупые шутки, на которые он не отвечал. Он просто уходил, улыбаясь.
Все поведение Александра лишь усиливало негативное отношение к нему, особенно со стороны подростков. Он понимал это, но как изменить положение, не знал.
Многие же люди зрелого, особенно пожилого возраста, очень уважали Александра. Вообще, он легче находил общий язык с людьми старше себя, чем с одногодками и более молодыми. А было Александру двадцать пять.
Люди постарше держались с ним приветливо. И он отвечал им взаимностью.
Вскоре Александр попробовал спиртное. Это ему очень понравилось, так как, опьянев, он становился человеком без комплексов, совсем иным человеком. Но пьяным он был очень спокойным, не позволял себе лишнего. Но зато, выпив, он раскрепощался. Александр, находясь под хмельком, мог послать малолеток, издевающихся над ним, подальше, что, впрочем, не изменяло мнение о нем. Как он сам понимал, в его случае очень тяжело изменить мнение к себе, так как это — практически невозможно. «Да, — думал Александр, — человеку, запятнавшему себя, очень тяжело отмыться! Здесь даже пословица: “Ложка дегтя портит бочку меда” выглядит нелепо…»
В конце концов, Александр спился. Дожив до тридцати пяти лет, он ушел из жизни. Поговаривали, что его в пьяном виде сбил автомобиль. Это произошло поздно ночью. В кармане у него находилась недопитая бутылка водки, чудом уцелевшая.
РОЖДЕСТВО
Это правдивая история. Ни одно событие нашего рассказа не вымышлено.
Близилось рождество. На улице стояла прекрасная погода. Мороз был небольшим. Было тихо и безветренно. Глаза радовал яркий, ослепительный снег, обильно лежащий повсюду. При ходьбе он звонко скрипел под ногами.
— Нужно, как всегда, набрать святой водицы в колодце, — говорила мать Наталья сыну Сергею.
— А кто пойдет? — спросил он. — Я пойду. А кто еще?
— Давай и я с тобой пойду. Папа приезжает с работы поздно, поэтому пускай он отдыхает.
— Да, сходим вдвоем, мама. Заведем будильник на двенадцать часов, сходим, наберем воды и опять отправимся на боковую, ведь завтра нам нужно идти на работу.
В этой семье была традиция: на Крещение, после двенадцати часов, набирать воду, которая являлась целебной. Эта вода не портилась целый год, в течение этого времени она оставалась свежей, как будто только что набранной из источника.
Набирали воду у бабушки в колодце. Удобным было то, что бабушка Сергея проживала недалеко, метрах в трехстах, так что не составляло особого труда принести два-три ведра целебной воды.
Взяв с собой три пустых ведра, мама и сын отправились за водой. Сергей будет нести обратно два ведра, а его мать одно.
Впоследствии два ведра разливались по банкам и пластиковым бутылкам, а одно — оставалось для питья. Для очищения и лечения, как говорили родители Сергея.
Прибыв на место, Сергей вытянул ведро воды. Как только он начал тянуть второе ведро, увидел, что к калитке подошел человек.
— Теть Наташ, можно мне набрать у вас воды? — спросила незнакомая женщина.
— Да, проходите, — ответила мама Сергея.
Женщина с двумя ведрами подошла к колодцу. Сергей не узнал ее, поэтому спросил:
— А вы кто? Местная?
— Да, ты меня хорошо знаешь. Зовут меня Оксана. Я живу на Совхозной улице, почти напротив твоего друга и тезки, Сергея.
Сергей все понял. Подошедшей оказалась девушка, о которой не раз говорила ему мама. У Сергея не было девушки, поэтому мама предлагала ему подойти к Оксане и предложить ей свою дружбу. Мама говорила, что для этой цели Сергею надо прийти к Оксане домой.
— Да я к ней ничего особенного не испытываю, — отвечал тогда Сергей. — Девушка, как девушка. Ничего в ней плохого нет, да и особенного я не вижу.
— А ты просто пообщайся, а там видно будет, — отвечала на это мама. — Нет, так нет. Ты просто подойди, попробуй, предложи ей пройтись где-нибудь, поговорить.
Сергей не пошел. Кроме всего прочего, ему было почему-то неудобно являться домой к Оксане, ведь он ее практически не знает. Знал, что есть такая девушка, где она живет. И все. Никогда общих дел с ней не имел. На улице он просто с ней здоровался.
Вернемся к предыдущим событиям. Сергей как истинный джентльмен вытянул воды и Оксане.
— Сережа, помоги Оксане донести воду домой, — попросила мама.
— Да я и без твоей рекомендации так бы и сделал.
Во время прогулки с водой Оксана вкратце рассказала Сергею о том, где она работает, чем занимается. Сергей тоже немного рассказал о себе. В общем, они мило побеседовали.
Шли они, не спеша, около десяти минут. И вот показался дом Оксаны. Пожелав ей никогда не болеть и всего самого хорошего, Сергей направился к бабушке, где его ожидала мама, чтоб отнести святую воду домой.
— Ну что, ты с ней договорился о встрече? — сразу спросила она.
— Нет. А с какой стати я должен это делать?
— Эх, ты. Рождество — большой праздник. Девушки гадают на своих суженых, а тут она сама к тебе пришла.
— От судьбы не уйдешь. Если мне суждено быть с нею, события обязательно произойдут таким образом, что никуда не денешься. Я же тебе говорил, что она мне как девушка не нравится. Но как человек она, знаю, хорошая.
— Ну, смотри. Было бы, конечно, лучше, если б ты предложил ей дружбу именно сейчас, в такой праздник.
Прошел год. В течение этого времени Сергей неоднократно видел Оксану то на остановке, то в магазине. Всякий раз она вела себя очень странно: как-то старалась избежать встречи с Сергеем, отворачиваясь от него или же отходя в сторону. Сергею казалось, что Оксана обижается на него, но вот за что, ему было непонятно.
И вот — снова Рождество. Мама Сергея ушла работать на сутки, поэтому за водой пришлось ему идти с отцом. В это время Сергей завел с отцом разговор:
— Не пойму я эти Высшие силы, — говорил он. — Мне не везет в любви, а здесь еще как будто свыше издеваются надо мною. Мама говорила, что ты ей приснился на Рождество, когда она на тебя гадала в молодости, положив вещи своего отца себе под подушку. А мне прислали эту Оксану, как будто издеваясь.
— Да это мама все подстроила, — отвечал отец Виктор. — Она договорилась с матерью Оксаны, чтоб та прислала ее к бабушке, якобы за водой, а на самом деле, чтобы вас свести.
— Так вот оно что! — Сергей начал немного злиться. Он понял, наконец, почему Оксана так себя вела, когда видела его. Она просто обижалась. Он ей, и сам того не подозревая, ранил сердце. Ведь девушка шла в тот поход, на что-то надеясь, а взамен не получила ничего. — Ну я маме все выскажу! Пускай теперь идет и извиняется перед Оксаной и ее мамой за то, что натворила.
Конечно, мама Сергея никуда не пошла извиняться. А через некоторое время друг Сергея узнал мобильный телефон Оксаны. У Сергея тоже был свой мобильник. И он ей отправил сообщение, в котором предложил встретиться, поговорить. Он подчеркнул, что хочет ей рассказать что-то очень важное. В конце он добавил: «Не держи на меня зла!».
Оксана не ответила. Она, выходит, очень обиделась на Сергея после случая со святой водой.
БЕЗЫСХОДНОСТЬ
Сеньке не везло в любви. Многие друзья и знакомые не раз говорили ему:
— Сенька, тебе уже скоро тридцать два года стукнет. Когда ты женишься? Так хочется погулять на твоей свадьбе!
Поначалу мужчина отвечал им, что ему почему-то никак не везет в любви, что, возможно, придет когда-то и его время. Но его, в конце концов, достали подобные разговоры, в которых был какой-то оттенок издевательства. И он начал отвечать:
— Да какое твое дело? Я ведь не лезу в твою судьбу. Почему ты лезешь в мою жизнь?
— Да ладно, Сенька, — отвечали ему. — Я ведь спросил просто так…
Сенька в такие моменты начинал нервничать. Этого не могли не заметить окружающие. Вероятно, кому-то это нравилось. Ведь мир состоит, как известно, не только из хороших людей.
Сенька рассказывал только близким друзьям, которых у него было совсем не много, о том, что, например, в прошлом году, у него состоялось около двадцати знакомств. Причем, дальше одной-двух встреч дело не доходило. Вероятно, одной из причин было то, что мужчина немного заикался. Особенно, когда переживал.
Естественно, при встречах с девушками он чуть-чуть волновался, что, конечно же, было заметно. Возможно, в моменты своего волнения он делал что-то не так. Но ведь любого человека можно понять. Как он сам не раз говорил друзьям, главное в отношениях между людьми — взаимопонимание. И не стоит акцентировать внимание на ошибках другого. Нужно воспринимать человека таким, каким он является.
— Но не все так относятся к жизни, как я, — говорил Сеня.
— Знаешь, почему тебя «кидали» девушки? — спрашивали его друзья, а затем сами себе отвечали: — Многим твоим знакомым было по двадцать восемь-тридцать лет. И многие из них при этом никогда не были замужем. Понимаешь, Сеня, если девка до сих пор не была замужем, она — бесится и не знает, чего ей нужно от жизни.
— Знаешь, — отвечал тогда мужчина, — я думаю, что ты не совсем прав. Любому нормальному человеку хочется иметь надежную опору, поддержку в своей недолгой земной жизни, семейный очаг, своего ребенка, наконец. Возможно, я им просто не подхожу: у меня нет ни дачи, ни машины. Я не богат. Я простой рабочий, можно сказать. Работаю электриком.
— Да, но посмотри, сколько таких, как ты, имеют свои семьи…
— Знаешь, друг, об этом можно вести дискуссии бесконечно долго. Это очень тонкое дело.
— Да, Сенька, ты прав. Отношения между людьми очень непредсказуемы. И всем угодить невозможно. Для кого-то ты будешь хорошим, а для кого-то — плохим. Как говорится, сколько людей, столько и мнений. Есть еще одна особенность: никогда не знаешь, что будет завтра.
Некоторые знакомые, особенно старшего возраста, говорили мужчине:
— Не спеши, Сенька. Придет еще твое время. Погуляй пока, как следует…
— Да сколько можно гулять? У меня даже и в проекте сейчас никого нет. А хочется, как все нормальные люди, понянчить внуков. А я — старею. И дети еще должны вырасти…
Сенька начал немного замыкаться в себе из-за своей проблемы. Бывали моменты, когда он терял надежду на то, что ему когда-нибудь на любовном фронте улыбнется удача.
— Наверное, мне суждено шагать по жизни одному, — говорил он своим родителям.
— Ты чего? Брось! — отвечала ему мама Валентина, женщина, которая больше всех в семье понимала сына и наиболее доверяла ему. Она всячески старалась поддержать, подбодрить Сеньку.
Сенька обратился в клуб знакомств. У него завязалась переписка с одной девчонкой, которая проживала от него почти за триста километров, в Херсоне.
Девчонка, которую звали Татьяной, сразу, как говорят, зацепилась за Сеньку. Она во втором письме делала намеки, говоря о том, что у нее есть свой дом. Звала Сеньку к себе в гости, как потеплеет (дело было зимой). Практически сразу они обменялись фотографиями, которые в ближайших письмах вернули друг другу.
Через месяц мать Сеньки показала ему объявление одной девчонки в газете, которую они выписывали, «Днепр вечерний». Девчонка хотела бы познакомиться с парнем для серьезных отношений. Звали ее Аленой.
У мужчины и с ней завязалась переписка. Произошла одна встреча, другая… Представлял удобство тот факт, что эта девчонка проживала в одном городе с Сенькой — в Днепропетровске.
Отношения у них были прекрасными. Но и Татьяна нравилась Сеньке. С ней он продолжал переписку. Не раз она звонила ему на мобильный телефон с телефона своей сестры. Неоднократно и он звонил ей на домашний телефон. При этом они всегда мило беседовали.
Мужчина не знал, что ему делать. Ни одну из девчонок он не хотел обижать.
РИЧАРД
Ричард от природы имел слабый характер. И ничего не мог с этим поделать. При этом он не жаловался, а просто делился наболевшим в его маленькой и скромной душе.
— Что ты все время жалуешься? — недоумевал Владимир Николаевич, его отец, — возьми и хоть раз прояви характер.
— Дело в том, что у меня нет характера, — с некоторой досадой произносил тогда Ричард. — Я постоянно поражаюсь сам себе! И при всем этом не могу ничего с собой поделать!
— Что мне тебе объяснять? — отвечал Владимир Николаевич. — Смотри сам и решай сам. Это — твоя жизнь, и тебе решать, что делать, а что — нет.
У Ричарда был друг, который уважал его, находясь наедине с ним. Но за глаза этот друг, его звали Игорем, рисовал Ричарда, попросту говоря, как примитивным творением природы.
Используя слабый характер парня, он добивался того, чтоб самые слабые его стороны использовали и окружающие, например, коллеги по работе, некоторые общие друзья.
Кроме всего, усугубило данное положение дел также и то, что Ричард и Игорь стали работать вместе. Здесь, на работе, некоторые люди начали воспринимать парня, как нелепое создание, каким его всегда старался выставить Игорь, постоянно оказывая на него давление и выпячивая наружу его слабохарактерность.
Ричард был умен, красноречив. Но в моменты душевного напряжения он терялся. Как говорится, он терял свою колею, чем очень умело пользовался его «друг», а впоследствии начали использовать и многие, приближенные к нему.
Как-то произошел такой случай. Было это седьмого марта, накануне Международного Женского дня. Ричард, раньше работавший только в первую смену, заступил на сутки вместо Игоря, так как тот пошел в очередной отпуск. Кроме прочих дежурных на частной фирме дежурил еще один человек, один из лучших друзей Игоря — Ярослав.
Ярослав на правах друга позвал Ричарда посмотреть телевизор в дежурке, где он часто находился. Выбрав удобное время, Ричард пришел.
— Завтра праздник. Давай что-нибудь сообразим! — предложил Ярослав.
— Я не пью на работе, ты же знаешь!
— Да чего ты боишься? Вон Игорь ходит по базе, песни вовсю орет, и ему все пополам. Чего ты такой боязливый?
— Понимаешь, Ярослав, все дело не в боязни. Смотри, я сейчас с тобой выпью, а потом с перегаром пойду куда-нибудь на объект. Да и коллеги пол работе что подумают?
— Ой. Ярослав, не бери в голову! Сегодня — предпраздничный день, все гуляют, все пьяные, а мы что — не люди? Давай возьмем чекушку, выпьем по сто граммов за милых дам, и все.
— По сто граммов — это, конечно, не много. Знаешь, и хочется, и колется, и мамка не велит! Просто пойми меня, неохота ходить с перегаром.
— Да сегодня все пьют! Чего ты такой боязливый?
— Я же тебе объяснял, что я не боюсь, мне просто неохота с перегаром ходить по базе…
— Ой, ладно, возьми, закуси хорошо, и не будет никакого запаха!
— Это ты так думаешь. Запах будет очень хорошо слышен человеку, который не пьет. Да и вообще, мало ли что может случиться, мало ли, куда меня могут вызвать.
У Ричарда была еще одна черта, которую можно было бы назвать негативной: он все время пытался оправдаться, что-то объяснить, что люди из круга друзей Игоря воспринимали, как трусость, боязливость. Впрочем, эти мысли постоянно им навязывал сам Игорь, и они, думая, что якобы все происходит именно таким образом, видели в своем искаженном мирке, что так оно и есть на самом деле.
В конце концов, на частную фирму приехали по звонку Ярослава еще двое — Игорь и Андрей. Надо сказать, что эта троица являлась хорошо спаянной компашкой. Именно они постоянно унижали Ричарда всяческими способами.
Ричарда позвали в эту компанию. Зная, чем всегда заканчиваются подобные мероприятия, он тем не менее пошел выпить сто грамм, взяв с собою горстку ядер грецких орехов, которые на полчаса забивают запах алкоголя.
— Праздник — есть праздник, — думал Ричард. — Сто грамм можно выпить. Кроме того, не всегда же им издеваться надо мной. Возможно, в этот раз все пойдет не так, как раньше. Ведь все мы люди. И нужно воспринимать друг друга такими, какими мы есть…
И вот — встреча. Андрей с довольным лицом поставил на стол бутылку «Союз Виктана» на 0,7 литра. Друзья выпили. После этого начались унижающие, как всегда, шутки в адрес Ричарда.
— Слышь, Ричард, ты сначала отказывался пить, а теперь нам — мало! — говорил Андрей, самый молодой из всей компании. — Бежим еще за одной бутылкой!
— И не за одной, а за литрой! — подливал огня в масло Игорь.
Ричард и сам был не рад, что в очередной раз, как он говорил дома своему отцу, с которым делился всеми своими горестями и победами, окунулся в это дерьмо.
Минут сорок они давили ему на психику, чтоб он сходил за еще одной бутылкой. Ричард отказался. И тогда Андрей сказал свои слова. Конечно, это была шутка, подлая шутка с его стороны, на которую Ричард ответил, как он посчитал нужным. Андрей говорил:
— Ладно, Ричард, раз не хочешь идти — с тебя десять гривен. Думаешь, я даром сюда водку тащил, или как?
— Пятнадцать! — взглянул на Ричарда Игорь, так называемый, его друг. Он был несколько слабоватым на алкоголь человеком, поэтому выпитое сразу ударило ему в голову. В эти моменты Игорь старался быть выше всех. А в данном случае, как и в большинстве иных, наиболее подходил для этой его пожизненной цели Ричард — безобидное существо, слабые стороны которого он умело использовал. И при этом умел навязывать свои мысли своим друзьям, которые, так же, как и он сам, были попросту не более чем человекоподобными. Читатель сам это уже понял.
События рассказа далеко не вымышлены. Все они взяты из жизни людей, с которыми часто приходилось сталкиваться автору этих рассказов.
Ричард не оттого, что испугался, а ради проверки (хотя дело не требовало этого: проверка была уже произведена давным-давно, и причем с негативным результатом), протянул Андрею эти вытребованные пятнадцать гривен, которые тот буквально вырвал из его рук …
— Я понимаю, что они — прикалываются! — говорил Ричард своему отцу совсем скоро после этого неприятного события, так как молчать долгое время он не мог: уж слишком взяли его за душу произошедшие события. — Ну я и решил приколоться по-своему, возвращая эти злосчастные пятнадцать гривен. Я понимаю, что подчеркнул этим свое несовершенство в их глазах, свою слабохарактерность, но поступить иначе не смог. Такой уж у меня характер. И я ничего не могу с ним поделать…
Г И В И
Он шел по ровной городской дороге. И вдруг споткнулся, едва не упав. Под ногами оказался непонятный предмет. Гиви посмотрел на этот предмет. Сразу перед глазами мужчины все исчезло.
Тут же Гиви оказался в родном селе. Запах жженых листьев, пение петухов — все напоминало о детстве, которое, как сладкий сон, пролетело быстро. На данный момент ему было уже тридцать лет.
В душе он вдруг затосковал. Незнакомое ранее чувство тревоги охватило все его тело. Он чуть не заплакал…
Гиви проснулся. Сегодня ему нужно идти на работу. Он подтянулся и, вспомнив, что ему вновь предстоит пережить, с неохотой поднялся с постели.
Мысль о предстоящем дне не давала ему покоя. Он брился, смотрясь в зеркало, все больше и больше злясь на себя. «Неужели это — я, — думал он, — и красивый, и веселый, а у меня большинство невезений в личной жизни происходит из-за одного человека»... Пару-другую раз Гиви даже поранился. Он пытался забыть о неприятном ему человеке, но всякий раз ранил себя снова и снова. Уж очень тот неприятель вошел в его сознание, или вернее сказать, в подсознание.
Гиви вышел из дому. Настроение было очень неприятным. Он шел, задумавшись, глядя себе под ноги.
— Привет, Гиви, ты что, машину купил? — вдруг, словно гром среди ясного неба, услышал он слова.
Гиви неторопливо поднял голову.
— А, привет, Жень, — сказал он, через силу улыбаясь. Он немного повеселел после этого и добавил: — Ты куда это так спешишь, на работу, что ли?
— Да! А ты, можно подумать, на праздник.
— Так оно и есть, — с улыбкой, но с едва заметным вздохом ответил Гиви.
— Ну, давай, счастливо тебе повеселиться, — в шутку говорил Евгений.
— И тебе желаю того же, — отвечал Гиви.
Он пошел дальше. С каждым шагом его прежнее угнетающее настроение возвращалось к нему.
Гиви сел в маршрутное такси, полностью потеряв себя. В голову ему приходили исключительно плохие мысли, которые он постоянно пытался отогнать, но они, словно назойливые мухи, снова и снова прилипали к нему.
Не раз Гиви заговаривал со своими знакомыми, то шутя, то смеясь, то вновь чему-то печалясь, в результате чего окружающие воспринимали его немного странным.
Он прошел проходную, назвав номер своего пропуска. При этом он был веселым, и никто не мог знать о том, что скрывается за этой маской, которая была неизбежной в данном случае.
* * *
СОБЫТИЯ, ПРОИСХОДЯЩИЕ ЗА ОДИННАДЦАТЬ ЛЕТ ДО ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ.
Гиви благополучно окончил школу и через год пошел учиться в техникум на электрика. Год после окончания школы Гиви работал разнорабочим на току в селе, где проживал.
Познав тяжелую долю рабочего, он начал подумывать над тем, куда идти учиться дальше. И он решил пойти учиться в техникум на электронщика, благополучно сдав вступительные экзамены. Он выбрал работу не наугад: электрика и электроника начали привлекать его еще с раннего детства. Еще тогда Гиви проделывал различные опыты с радиоэлектронными приборами, паял схемы, занимался ремонтом теле-радиоаппаратуры.
— С дипломом тебе любые дороги открыты, — не раз говорила Гиви его мама Александра.
— Можешь даже стать мастером или энергетиком где-нибудь на производстве, — добавлял отец Ярослав.
Через год в техникум поступил человек, с которым Гиви впоследствии предстояло работать, и снова, человек с двойным лицом: с одной стороны, он являлся другом Гиви, а с другой, — его злейшим врагом, отравляющим всю его жизнь, действующим в основном исподтишка. Звали этого друга Икар.
Икар был одногодком Гиви. Он поступил в техникум после окончания полных десяти классов средней школы. Ему предстояло учиться в техникуме три года, в то время как Гиви требовалось четыре года, чтоб окончить техникум.
Гиви и Икар проживали в одном селе, название которому Сурь. Икар переехал жить в Сурь шесть лет назад со своей семьей. До этого они жили в России.
Поначалу отношения Гиви и Икара складывались вполне нормально. Но затем постепенно Икар начал насмехаться над своим товарищем. Склад характера Икара требовал того, чтоб унижать кого-нибудь, быть выше. Хоть так и не было на самом деле, этот человек старался преподнести другим картину именно таким образом. Гиви как раз идеально подходил для таких манипуляций. Он имел не сильный, нерешительный характер, что было как раз на руку таким людям, каким являлся Икар.
Все насмешки над собой Гиви терпел, бесясь лишь внутри, снаружи, внешне оставаясь постоянным, даже иногда посмеиваясь. Но тонкое чутье подсказывало Икару, что Гиви очень нервничает, и ему это очень нравилось.
Как-то в руки Гиви попала статья об энергоинформационных вампирах. Эти люди старались любыми путями вывести человека из себя: то есть вызывать к себе злобу. Также они пытались вызвать к себе сострадание. А сами при этом беспрепятственно поглощали энергию своей жертвы. Гиви понимал, что именно таким человеком и является его друг. Но ничего с этим поделать было нельзя: контакты Гиви и Икара были просто неизбежными.
Причем в их отношениях была одна особенность: Икар наедине с Гиви вел себя вполне нормально, часто доверяя ему свои тайны, иногда, как бывает у хороших друзей, советуясь с ним.
Но стоило появиться кому-то третьему, не говоря уже о большем количестве окружающих, как Икар словно перевоплощался: он называл Гиви рыжим, а не по имени (у Гиви действительно цвет волос был рыжеватым, каштановым). В его обращении с Гиви внезапно появлялась неприятная резкость, нецензурные слова, очень частыми бывали различные унижения.
Иногда, когда заканчивалось терпение, Гиви отвечал Икару подобным. Но такие случаи были очень редкими. Икару очень нравилось, когда он доставал Гиви. Имея ранимое сердце, каждое слово Гиви воспринимал очень близко. А выведя друга из себя, Икар превращал Гиви в нелепого щенка, который тыкается везде, не зная, что ему делать. Он напрочь выбивал Гиви из колеи, в результате чего тот становился кем-то наподобие зомби, что очень и очень нравилось Икару.
Он этим еще больше доказывал друзьям, что Гиви, мягко говоря, несовершенен. В нормальном же состоянии Гиви был очень добрым, веселым, общительным, словом, нормальным человеком.
Конечно, Гиви не мог не поделиться с домашними своей болью. Родители не раз пытались поговорить с Икаром, но Гиви всякий раз отговаривал их.
— Ну и не рассказывай тогда ничего, — в сердцах бросала мать. — Не травмируй мою душу!
— А представь, каково мне, — говорил тогда Гиви и уходил в другую комнату.
Гиви не жаловался. Он просто изливал наболевшее на душе.
Все равно беседы с Икаром со стороны родителей Гиви были. Тогда Икар, высказав Гиви свое мнение, мол, ты хочешь меня запугать, но не тут то было, однако несколько дней вел себя тихо. Но затем постепенно все входило в свою колею. Икар был трусоват.
* * *
Итак, вернемся к предыдущим событиям, разворачивающимся в нашем рассказе, имеющем реальную основу. Все события здесь не вымышлены. Вымышленными остались лишь имена, названия населенных пунктов.
Гиви прошел проходную. Работал он по специальности — электронщиком на одном частном предприятии. Работал он все с тем же Икаром, с которым уже знаком читатель.
Мы сейчас немного отступим. После окончания техникума Гиви и Икар пошли работать простыми электриками в совхоз, находящийся в селе, где они проживали. Затем друзья перешли работать по своей специальности в город, на один из заводов. В общем, судьба постоянно сводила Гиви с Икаром.
Икар не раз приходил к Гиви домой как настоящий друг. Они мило беседовали. Икар доверял Гиви свои тайны, часто спрашивал, как ему лучше поступить в той или иной ситуации. И Гиви, хотя и с большой неохотой, но общался с этим человеком. Ему некуда было деваться. Имея слабый характер, он не мог высказать ничего своему «другу». Кроме этого, они ведь оставались сотрудниками.
С другими же Икар старался быть деловым. Он на повышенных тонах и на «ты» говорил со всеми, кроме, конечно, начальника цеха. Это многим нравилось, так как внешне он казался бесстрашным парнем, которому все по плечу и который ничего не боится. А Гиви был тихим и скромным. Игра слов и жестов помогала Икару всегда оставаться на высоте. С Гиви наедине он был простым и даже чересчур спокойным.
И в совхозе, и на заводе Гиви из-за влияния Икара занимал низкое положение. Электронщиком он был хорошим. Но Икар все преподносил так, что он выполняет всю работу, а Гиви только наблюдает. Хотя часто основную часть работы выполнял Гиви. Огромные двигатели на установки, что часто приходилось делать кроме основной работы по электронике, Гиви часто устанавливал самостоятельно, хоть и с трудом, а остальные члены бригады наблюдали за этим, смеясь. Больше всех, конечно, смеялся и радовался Икар.
Однажды Гиви ремонтировал токарный станок. А Икар стоял рядом. Практически все уже было готово. И вот мимо проходит начальник цеха.
— Гиви, ты там смотри, ничего не перепутай! — вдруг сказал он с плохо скрываемым ехидством.
— Да я знаю, что делать, — отвечал Гиви, не видя, что начальник проходит мимо.
— Знаю я тебя, — многозначительно произнес Икар, после чего глубоко и шумно вздохнул для большей значимости и убедительности своих слов.
Таких и подобных случаев было множество. За глазами Икар рисовал Гиви… Читатель, наверняка, догадался, в каком образе. И вот, в конце концов, однажды начальник вызывает Гиви к себе.
— Гиви, почему я вызвал тебя к себе? — спросил Анатолий Викторович. И сразу же сам себе ответил: — Извини, Гиви, но на работе с тебя все равно толку мало. Сейчас поедем ко мне на дачу. Мне там нужно кое-что сделать.
— Ну, нужно, так нужно, — с улыбкой ответил Гиви, а у самого сердце екнуло. Когда он выходил из кабинета начальника, земля уходила у него из-под ног. Он, конечно, сразу понял, в чем здесь дело. В голове часто проскальзывало имя: Икар. С какими словами это имя было связано, догадаться нетрудно.
На даче Гиви вскапывал начальнику огород, красил заборы, выполнял другую работу. Ему в душе было очень больно. Так продолжалось около недели.
Вскоре после этого случая Гиви уволился с завода и пошел работать на частную фирму. К великому его счастью, Икара рядом не было. На этой фирме Гиви пользовался большим уважением, его оценили его за высокое мастерство. Никто его не оскорблял и не унижал. А это было самым главным в жизни этого человека.
Но вот на фирме по прошествии двух лет заметно понизили зарплату, и Гиви ушел на другую частную фирму. Энергетик этой фирмы сразу заметил слабинки в характере новичка, которые практически сразу бросались в глаза, и начал давить на них.
Во время очередной встречи Икара и Гиви, Гиви поведал ему свою историю. Икар начал звать Гиви туда, где работает он.
С тех пор как они работали вместе, уже прошло шесть лет. Кроме того, Икар женился. Гиви подумал, что за такой срок да после такого не малозначительного события в жизни, его друг изменился. И Гиви начал было подумывать над тем, чтобы последовать совету друга. Он верил, что черная полоса в жизни не может быть бесконечной.
— Да ты что? — говорила ему дома мать Александра, когда он сказал родителям об этом. — Ты забыл, что там, где Икар, тебе покоя не будет! Ты забыл, сколько он тебе гадостей сделал. Ты снова хочешь быть чмом? Ну иди, дело твое. И не говори, что я тебя не предупреждала!
— Но, мама, он ведь повзрослел и, как всякий нормальный человек, за такое время должен был измениться, — и дальше Гиви рассказал о том, о чем мы писали выше.
— Если человек — мразь, он таким и останется. Поверь мне. Я побольше твоего прожила и поэтому лучше разбираюсь в людях.
— Почему, пусть попробует, — вмешался в разговор отец Ярослав. — Люди действительно способны меняться.
— Способны, — отвечала Александра, — но не такие, как этот.
— Возможно, — отвечал отец. — Ну что ж, пускай сам думает. Ему виднее.
— Подумаю, — отвечал тогда Гиви.
В течение полугода Гиви думал, идти или не идти ему работать вместе с Икаром. И вот он принял решение.
— Пойду, — сказал он однажды дома.
— Ну что ж, раз ты так решил, значит, иди, — отвечали ему родители.
Гиви пошел работать вместе с Икаром. Коллектив на новом месте был хороший, что очень нравилось мужчине. Доброжелательными, не высокомерными людьми оказались здесь главный энергетик и мастер. И Икар относился хорошо. Гиви сначала, как говорят, притерся к коллективу. Здесь его начали уважать и сразу оценили, как специалиста, да и как человека тоже. Ведь Гиви был скромен и безобиден.
Но хорошему отношению со стороны Икара Гиви рано обрадовался. Икар начал действовать постепенно, и в течение трех месяцев его отношение к Гиви перед другими стало прежним, как было раньше. В этом смысле Икар выглядел, как психолог: он постепенно валил с ног своего так называемого противника.
Но практически все члены коллектива не изменили отношения к новому работнику, зная натуру Икара, который, как все уже знали, любил показуху, любил обращать на себя внимание, чернить или унижать других.
У Икара была удивительная способность. Он умел навязывать людям свое мнение. Он ни о ком никогда не отзывался хорошо. А плохое с одной толики умел раздуть до невероятных размеров, и у него это хорошо получалось.
Гиви начал догадываться, что Икар позвал Гиви работать с ним только для того, чтоб было над кем издеваться. Может, так оно и было. Не нам судить.
Один из работников участка, Влад, был хорошим другом Икара. Постепенно он стал относиться к Гиви пренебрежительно. Нет, он ценил его как специалиста, так как за непродолжительное время работы Гиви сумел показать себя с лучшей стороны. Но как человека он не уважал Гиви. И это снова же было с подачки Икара.
Гиви и в самом деле выглядел в глазах других иногда каким-то особенным. А кто из нас иногда не бывает загадочным? Как говорится, во всем мире нет ни одной одинаковой песчинки. Вот так и люди: каждый из неповторим по своей природе. И то, что понятно одному, может казаться непонятным или даже нелепым другому. А умение понимать любого человека дано далеко не каждому, не превознося при этом самого себя…
Гиви отлично улавливал флюиды неуважения. Вообще, у него была удивительная способность чувствовать людей, их отношение к себе. Достаточно было одного слова, взгляда, и Гиви уже знал, как относится к нему тот или другой человек и что он о нем думает.
Если Гиви чувствовал, что человек относится к нему не совсем доброжелательно, у него пропадало настроение, работоспособность резко падала. Он начинал замыкаться в себе.
Напротив, общаясь или работая с человеком, с которым он чувствовал себя легко, его душа пела, он был активен, общителен, целеустремлен.
Этими чертами его характера и пользовался Икар. Одним словом, он мог сломить Гиви, и тот в самом деле выглядел нелепым.
Как-то на работу устроился младший брат Гиви, Ариф. Почти сразу же некоторые члены коллектива начали рассказывать Арифу, что Икар обрисовывает Гиви как человека не от мира сего, как нелепое создание и в разное другое том же духе.
Вскоре в коллективе появилось еще два новых работника. Один из них был другом Икара. Образовалась, как говорил Гиви своим хорошим друзьям, которых у него не много, секта против него.
Итак, четыре человека начали издеваться над ним. Но не всегда. Всегда издевался Икар, адресуя Гиви различные пошлости, оскорбления, унижения. В общем, юмор Икара в отношении Гиви всегда был черным. Все шутки и слова Икара в адрес Гиви всегда несли оттенок унижения. Икар всегда хотел быть выше кого-то. А Гиви, как нельзя лучше подходил для этой цели.
Когда на работе находился Икар, Гиви постоянно чувствовал сильное моральное напряжение, зная, что в любую секунду его «друг» готов выкинуть в его сторону гнусную, подлую, пошлую, унижающую шутку. Он при любом удобном случае использовал слабости Гиви.
Остальные же наиболее приближенные к Икару люди, о которых только что говорилось, наиболее проявляли свою активность во время праздничных застолий, когда были во хмелю. Запальную искру при этом всегда давал Икар, а остальные после этого разжигали целый костер…
В конце концов, Икар и его приближенные довели Гиви до такого состояния, что у него на лице начались нервные тики. Он стал очень беспокойным и нервным, что не могли не заметить домашние Гиви. Любая мелочь его раздражала. А своей раздраженностью он раздражал домашних.
Да и на работе некоторые из друзей Икара не раз подчеркивали, что Гиви очень нервный человек, как будто специально, для того чтоб осуществить на него еще большее моральное давление…
При разговорах, особенно с Икаром и его близкими друзьями, которые одновременно являлись тайными злейшими врагами Гиви, у того начинали подергиваться щеки, прищуривался и подмигивал правый глаз…
Дома начали поговаривать о том, что Гиви надо немедленно стоит искать иную работу, так как Икар ему уже отравил четверть жизни. А в таком состоянии можно натворить невесть что, да и девушки от такого человека будут отворачиваться…
ЕЛЕНА И МАКСИМ
Она вошла в их дом, не поздоровавшись с Евгением, братом Максима. И на то были веские причины, корни которых кроются в недалеком прошлом…
Максим познакомился с Еленой случайно. Как-то Людмила, мать Елены, позвала Евгения к себе домой отремонтировать стиральную машину. Посмотрев ее, парень сказал:
— Знаете, это — не по моей специальности. Здесь механическая поломка, а я ремонтирую только электрическую часть. Давайте, я позову к вам Максима. Он великий специалист-механик.
— Давай! — сразу подхватила Людмила Николаевна. — Тем более что моей Елене Максим очень нравится!
Максим пришел к ним в дом. Конечно же, ему сразу доложили о только что сказанном. На сказанное матерью Елены Максим отреагировал не так, как тогда, когда ему сказал об этом его
Обсуждения Сборник рассказов