Сады

Глава 4

Я сижу в кресле поджав ноги, читаю с монитора произведения андеграундных авторов. Иногда у меня устают глаза. Тогда я на несколько секунд зажмуриваюсь и понимаю, что такого эффекта как раньше, не будет еще долго. Около полугода назад, когда я засыпал, а часто и когда просто закрывал глаза, у меня перед глазами с периодичностью менее секунды менялись картинки с изображениями этого мира, а помимо него и других миров. Впрочем, не исключено, что только других миров, так как в этих местах я...

РАЙСКОЕ ЯБЛОЧКО

Романтическая комедия

Сергей Шиповник

2018

1-1-1.НАТ. РАЙСКИЙ САД - ДЕНЬ (АРХАНГЕЛ, ЕВА, ЗМЕЙ)

Солнечно, голубое небо, щебечут птички, кричат попугаи. Финиковые пальмы с плодами, инжирные деревья с плодами, яблони с большими красными яблоками. Архангел - молодой человек лет 25-ти в белом балахоне с огненно-золотым нимбом над головой, идет по тропинке. У него под мышкой - из крокодмловой кожи светло-коричневая папка с золотой монограммой, в которой переплетены буевы "А" и "Г...

Мой мир и мое окружение меня смертельно утомили, и я, собравшись побывать на Курилах, попал на Гавайи. Когда тебе предлагает сотрудница Аэрофлота, на Фрунзенской набережной, высунувшись из окошечка кассы, вместо билета за тысячу долларов билет в Штаты за двести баксов, туда-обратно, при всем твоем русском сумасбродстве, выберешь причудливое направление, тем более давно лежало без движения приглашение в Сиэтл, от «Майкрософт».

Разбитая, утомленная душа требовала поворота жизни, ее словно...

Когда тебе шесть лет — мир прост и ясен, он состоит из гарнизонной коммунальной квартиры с казенными табуретками, казенными столами, казенными кроватями и казенными жильцами — людьми служилыми и иже с ними. На каждом элементе этого мира, будь то стол, табурет или радиоприемник, синей масляной краской написано имя. Кухонный стол, например, зовут очень просто: инв. № 014, а любимую табуретку цвета морской волны величают сложнее — инв. № 544, а вот трофейный немецкий приемник с проигрывателем имеет...

— О, черт. Опять этот долбаный рояль с самого утра, — бурчит Алла, с максимально недовольным видом поднимаясь с кровати. — Тошнит уже от этого Бетховена.

Лениво она стучит в стену, заранее зная, что это не произведет ровным счетом никакого эффекта. Никогда не производило.

На кухне царит привычный беспорядок. Настолько привычный, что на него уже никто не обращает внимания, даже редкие гости, заходящие в эту квартиру. Алла жарит привычную яичницу. Жарит небрежно, но это не оттого, что такая...

Как они прекрасны, эти птицы! Как высоко они могут взлететь! Как широк их размах крыльев! И как свободны они в своем полете!

Я никогда не умела спокойно отводить глаза от этих созданий. Меня всегда восхищали их крылья. Как жаль, что у меня нет таких…

Топот маленьких ножек и детский смех, заставили меня оторваться от окна. В детской раздевалке появилось несколько детишек, впереди всех бежала довольная Аленка.

- Мама! Ты раньше всех!
Переодев Аленку в уличные ботиночки и синюю курточку...

-Нет, говорит. Один отряд хан отправил. Они тут разделиться должны были, половина его всадников бы тут осталась, а он к Разливу пошёл бы с другой половиной, но тут нас встретили.

-Добро бы, если бы так всё было. А не врёт нам этот пёс? Как думаешь, Исток? Ты это племя хорошо знаешь.

-Правду, говорит, сказываю, хочу, чтоб главный вой мне жизнь сохранил за честность мою. Говорит, можете меня до другого града спутанного с собой взять, и если лгу, и есть там ещё хазары, то головы меня лишите...

Ирочка была сумасшедшей. Она и сама не помнила, как и когда сошла с ума. Когда-то, довольно давно, Ирочка была умненькая, молоденькая и хорошенькая и вместе с родителями жила в старинном красивом доме неподалеку от университета. Училась она на мехмате, где ее отец профессорствовал, и редкий однокурсник не был влюблен в нее. Личико у Ирочки было простенькое, французское, но прелестно освещалось карими выпуклыми глазками и яркими безукоризненными зубами, и фигурка была хороша, тоненькая, идеальной...

Пропали, пропали все звуки...
И странная, странная тишь...
Как будто не крылья, а руки,
Ты, ласточкой выгнув, летишь.
Как будто бежишь по песку ты,
А двигатель, правда, стоит...
Секунды, секунды, секунды -
Последние шансы твои.
Случись же такое вот дело,
Я сам бы хотел в небеса...
Я летчик, товарищ Гастелло
Я Пашка, обычный курсант...
Я падаю взрывчатым телом...
А крыши согнулись и ждут...
Я, кажется, знаю, что делать,
Чтоб эту не сделать беду...
Ю. Визбор...

После парада.

Сивка сыто дремал. От мужиков, что петляли по лугу, тянуло конюшней и перегаром. Сквозь сон мелькнул мятый образ конюха Захарыча, жерди стойла, россыпь овса и…

– Гляди, П-петров, лошадь!
Сивка дернул ушами, отгоняя чужой голос, словно зуд…

– На кой ляд она нам сдалась?
– До баб на ферму пое… дим…
– Какие б-бабы, ком-м-дир? Я с пол… м-метра струёй в за-бо-р не дос-та-ю.

– Тогда по-ик-катаемся. – икнул командир, возлагая потную длань на лошадиную холку.

Обожая...