Предисловие
12 июля 2007 года, в день святых Петра и Павла, закончился жизненный путь самого дорогого и близкого мне человека, моего мужа, Полушкина Николая Григорьевича.
Он умер в 9 часов 40 минут в медсанчасти № 2 города Перми после четырёхдневного пребывания в коме, а перед этим он пролечился в поликлинике УВД две недели. Невозможно понять, почему человек уходит в больницу на своих ногах, относительно здоровый, весёлый, оптимистически настроенный, а через две недели его привозят. В бумагах сказано, что причина смерти – цереброваскулярная болезнь.
Утром 8 июля мы с ним поговорили по телефону, он рассказал, что готовится к выписке (на следующий день его обещали выписать), обсудили подготовку к моему предстоящему юбилею, а через несколько часов я узнала, что у мужа случился инсульт.
Не хватит слов, чтобы рассказать, что я пережила в эти дни, да и в последующие тоже, и никто не даст мне ответа, почему же всё-таки так произошло.
Мой муж, Николай Григорьевич, был человеком известным в нашем городе Чернушка, достойным и уважаемым. Он очень много потрудился на благо родного района.
В органах внутренних дел прослужил более 30 лет, из них 21 год – в милиции города Чернушка, 18 из которых был начальником ОВД Чернушинского района.
Но и уйдя в отставку в 2001 году, Николай Григорьевич продолжал работать - сначала в управлении собственной безопасности в ЗАО «Лукойл–Бурение–Пермь», а позже – помощником главы администрации муниципального Чернушинского района по взаимодействию с правоохранительными органами.
Он был человеком неравнодушным, неуспокоенным, ответственным и надёжным; прекрасным наставником и воспитателем многих своих молодых коллег.
За годы службы в милиции был многократно награждён знаками, медалями, Почетными грамотами, премиями, подарками, благодарностями.
Но нет награды выше, чем добрая людская память. Поэтому пришло решение написать о нём.
Детство
Николай Григорьевич родился 23 декабря 1950 года в семье крестьян. Его малой родиной стала деревенька Парамоново Берёзовского района Пермской области.
Он был третьим ребёнком в семье, самым младшим. Родители, брат Пётр и сестра Мария очень любили милого белокурого мальчика. Он рос послушным, умным, был достаточно шустрым. Пётр, старше Николая на несколько лет, рано пошел работать, чтобы помогать родителям. У Петра были золотые руки, и он умел делать абсолютно всё.
А Коля рос вместе с сестрой Машей, которая была старше его на 2 года. Они вместе играли, когда родители были на работе, вместе скучали, ожидая родителей.
Однажды летним днём мама пошла в магазин, а Коле не хотелось оставаться без неё. Он долго бежал за ней, а мама отправляла его домой, но Коленька ни на шаг не отставал, тогда мать отругала его и взяла в руки хворостину, пригрозив отшлепать непослушного сына. Разобиженный Коля пришёл домой и направился к окошку, на котором сидела сестра. Окно было открыто, Коля хотел посмотреть, где мама и нечаянно столкнул сестру на улицу, под окно, прямо в крапиву.
Испуганная Маша, вся обожжённая крапивой и мигом покрывшаяся волдырями, громко заплакала. Коля, как ни старался, не мог её успокоить, всё уговаривал, даже хотел отдать ей свою самую любимую игрушку – пластмассовую утку. Но сестра плакала и отталкивала игрушку. Тогда Коля совсем расстроился, открыл русскую печку и с горя бросил туда игрушку. А в печи, хотя были одни только угли, было жарко, и игрушка сразу вспыхнула. Коля вытащил игрушку из огня и сильно ожёг руку. Тут, к счастью, вернулась мама, собрала детей и повезла их на лошадке в больницу. Там ладошку смазали мазью, забинтовали, но рука ещё долго болела. А с сестрой Коля помирился.
Мать, Таисия Никоновна, была из зажиточной семьи, родители её были интеллигентными людьми. Она имела обо всём своё суждение, была очень мудрой и доброй женщиной.
Отец, Григорий Никифорович, прошедший всю войну, был грамотным, поэтому занимал различные посты от бригадира до председателя колхоза. Он хотел видеть в сыне политика и потому привил Коле любовь к политике. Коля интересовался многим. Также отец научил его играть в шахматы.
Школьные годы
В 1958 году Коля пошёл в школу, в первый класс, к этому времени он уже умел читать и писать, и его первая учительница Щепелина Елизавета Романовна всегда ставила его в пример другим детям. Она доверяла ему важные поручения, он был командиром октябрятской звёздочки, а затем председателем совета пионерского отряда.
Когда Коля учился в 3 классе, произошло событие, которое потрясло его – полёт человека в космос. Имя Юрия Гагарина знали все девчонки и мальчишки, все хотели полететь в космос. Не был исключением и Коля, он лихо мчался на своём велосипеде по деревне и громко кричал: «Я полечу в космос! Я полечу в космос! Я – космонавт».
Надо сказать, что голос у Коли был всегда громким, хорошо поставленным. Хотя сам он не производил впечатления богатыря. Он хорошо читал стихи, поэтому часто выступал на сценах школы и сельского клуба.
После окончания четвёртого класса Коля учился в средней школе села Асово Берёзовского района, в десяти километрах от родного дома. Зимой Коля жил в интернате, а весной и осенью каждый день ездил домой на велосипеде. Он очень скучал по родителям и хотел видеть их всё время.
Когда мчался на велосипеде по лесу, его душу захватывали такой восторг, такая любовь к своей Родине, что от переизбытка чувств он громко пел песни, декламировал стихи. Он очень любил свою природу, свою деревню.
В селе Асово была церковь, в советские годы в этом здании размещался клуб. Коля любил взбираться на самый верх, на колокольню. Оттуда, с высоты открывался такой великолепный вид, такая потрясающая панорама, что дух захватывало. Такой трепет и восторг наполняли душу, что казалось - сердце выпрыгнет из груди. Коля любил учить там уроки, в выпускных классах он готовился там к экзаменам.
Учился Коля прекрасно, много занимался общественной работой, был старостой класса, а в старших классах - секретарём комсомольской организации школы. Участвовал в различных олимпиадах в школе, в районе и даже ездил в область, занимал там призовые места.
Я всегда поражалась образованности мужа. Давным-давно закончив школу, он помнил все теоремы по геометрии, умел решать разные уравнения и задачи. Я уже не говорю о таких предметах, как литература, русский язык, история, иностранный, обществознание. До самого последнего момента у него была потрясающая память, он помнил множество телефонных номеров, адресов, дат, событий, фактов.
Школу закончил хорошо, но по досадной оплошности не получил медаль. Началась полоса неудач. После школы Николай поступал в Пермский государственный университет, на исторический факультет, экзамены сдал хорошо, почти отлично, но по конкурсу не прошёл.
А осенью 1968 года Николаю предложили работу старшего пионервожатого в Покровской восьмилетней школе Берёзовского района. Так Николай стал педагогом-воспитателем мальчишек и девчонок 5 – 8 классов.
Работа нравилась, но через три месяца Николая призвали в ряды Советской Армии на действительную военную службу во внутренние войска Министерства внутренних дел СССР.
Армия
Через месяц службы в армии он встретил своё восемнадцатилетие, в армию его взяли семнадцати лет.
Присягу на верность служения Отечеству Николай принимал в столице Туркмении – Ашхабаде, курсантскую школу сержантского состава проходил в степях Казахстана, полтора года служил в столице Узбекистана – Ташкенте, в должности командира отделения Мотострелкового взвода воинской части. Воинская часть, в которой служил Николай, выполняла специальные задачи по охране общественного порядка совместно с органами милиции в городе Ташкенте.
Особенно Николаю запомнилось, запало в душу его участие в двух праздничных парадах войск Ташкентского гарнизона. Он часто рассказывал об этих парадах детям, друзьям, родственникам, о том, какое чувство единения, сопричастности, восторга охватывало каждый раз его душу.
Служба удалась. За воинскую доблесть и в ознаменование столетия со дня рождения В.И.Ленина Указом Президиума Верховного Совета РСФСР он был награждён медалью.
Из второй роты батальона особого назначения такую награду получили только четверо военнослужащих. Это очень дорогая для Николая награда, возможно, ещё и потому, что она первая.
Рядом со службой снова политика: его избирают секретарём комсомольской организации роты, принимают кандидатом в члены КПСС. Кстати, он никогда не отрекался ни от комсомольской, ни от партийной организаций и билетов не сдавал, а хранил их как реликвию. Они и сейчас находятся у меня.
Потом он часто вспоминал службу в армии, своих сослуживцев, показывал их фотографии, которых было великое множество. Снимки эти он очень берёг. И ещё было много стихов. Стихи он любил, мог сам написать стихотворение.
Служба в армии не прошла даром, именно там возник первый интерес к будущей профессии.
После армии Николай вернулся домой в родной Берёзовский район, хотя были заманчивые предложения в виде поступления в Ленинградское Высшее командное училище, остаться на сверхсрочную и просто остаться жить в Ташкенте.
Он не мог бросить своих родителей, хотя они не обязывали его ехать домой, оставляли выбор решения за ним, но были несказанно рады его приезду.
Николай всегда очень нежно и трепетно относился к родителям, заботился о них, также он очень любил своих племянников, часто играл и занимался с ними, привозил им подарки. Он помогал сестре и брату выбирать для них имена. Старшего сына Маши он назвал Юрием в честь первого космонавта планеты.
Работа в Берёзовской милиции
Вернувшись домой из армии, он получил предложение идти служить в органах внутренних дел. И с этого дня всю свою жизнь Николай посвятил служению людям.
Начал с работы милиционера ОВД Берёзовского райисполкома Пермской области.
Вскоре начальник Берёзовского ОВД капитан милиции Татаринов Анатолий Егорович и управление кадров УВД Пермской области предложили Николаю поехать учиться в город Пермь на первые тогда курсы работников уголовного розыска. 1 февраля 1971 года он стал курсантом школы первоначальной подготовки сотрудников органов внутренних дел.
В августе 1971 года получил звание младший лейтенант милиции и был направлен в Берёзовский ОВД на должность инспектора уголовного розыска.
Специфика работы в Берёзовском ОВД в семидесятые годы была такова, что и следователей, и инспекторов уголовного розыска было по одному на весь район, про экспертов-криминалистов и речи не было. Начальник ОВД Татаринов Анатолий Егорович строил работу так, чтобы ни одного дела не оставалось нераскрытым.
Часто приходилось выезжать на место происшествия в самые отдалённые уголки района и не позволялось оттуда возвращаться, пока не будет раскрыто преступление или хотя бы не будет выхода на версию.
Благодаря своему старанию, упорству, умению разговаривать с людьми, такту и личному обаянию, у младшего лейтенанта Полушкина всё получалось. И это его очень радовало.
Он хорошо помнил своё первое раскрытое преступление. Это было шестого октября 1971 года. В лесу у геологов из избушки был похищен транзисторный приёмник. При помощи товарищей по работе Николай нашёл преступника и вернул радиоприёмник геологам. Были раскрыты такие преступления, как убийство курсанта Калининградской школы милиции, грабежи и разбойные нападения, кражи личного и государственного имущества.
Про младшего лейтенанта Полушкина часто писали в районной газете «Сельская новь», помещали там его фотографии, неоднократно брали у него интервью. На вопрос: «Почему ты пошёл служить в милицию?» он отвечал, что работа в милиции - его призвание, и что его профессия очень романтична, хотя тут же добавил, что больше всё-таки в его работе напряжённого труда, поиска, ночных тревожных телефонных звонков.
Говорил о том, что сами будни работы милиции являются героическими, что это интеллектуальный поединок с преступником, это риск и самопожертвование во имя безопасности и благополучия обычных граждан, во имя их спокойного труда и отдыха. Отметил, что результат работы очень зависит от чисто индивидуальных человеческих качеств: неуспокоенности, жизнерадостности, трудолюбия.
Это интервью он дал в первые годы своей работы и этим принципам соответствовал всю свою жизнь.
Через год работы он перевёз к себе из деревни старенькую мать, хотя сам жил в маленькой комнате общежития. Но умер отец, и мать в деревне осталась одна. А ещё через год в эту же комнату общежития он привёл молодую жену. Жена явилась для него как бы чудом со стороны, но встретил он её в процессе своей работы.
Семья
В селе Сосновка Берёзовского района, где я работала преподавателем русского языка и литературы, в ночь на первое сентября 1972 года сгорела школа. Школа загорелась с вечера, и мы пытались её тушить, но не успели.
Здание было деревянным, старым, наново покрашенным. Горело внутри помещения. После того как разбили окна, образовалась тяга, и школа вспыхнула как спичка. Сгорела очень быстро.
Я помню, мы тушили её с моими учениками и плакали прямо там, на пожаре.
Наутро приехала милиция, в составе оперативной группы был и младший лейтенант милиции Николай Полушкин. Нас, учителей и учеников, допрашивали. Я присутствовала на допросе учеников. Так я и познакомилась с Николаем Григорьевичем, а позднее и подружилась.
Мне было интересно общаться с ним, он много знал, интересно рассказывал, был очень уважительным. Мы долгое время обращались друг к другу на Вы, на что подружки даже шутили, что и дети наши к нам будут обращаться тоже на Вы: «Вы, папенька, Вы, маменька».
Год встречались, ежедневно перезванивались и даже писали письма, хотя и жили-то в пятнадцати километрах друг от друга, а восьмого июня 1973 года сыграли весёлую свадьбу. Гостей было много, праздновали долго, в двух населённых пунктах, всё как полагается по русским обычаям.
И начались в моей жизни милицейские будни, хотя и бывала-то я в двух отделах (Берёзовском и Чернушинском) со счёту раз и звонила очень редко, старалась не беспокоить мужа, когда он работал.
Николай Григорьевич всецело отдавался любимому делу. Честного, ответственного, делового, исполнительного, инициативного, его сразу выделяют на работе. О нём часто писали в местной газете, да и сам он являлся внештатным корреспондентом этой газеты.
Он получает звание за званием, некоторые вне очереди.
Ему вручают грамоту за грамотой, надо сказать, что и раньше им было получено немало Почётных грамот и в школе, и в армии. Казалось бы, просто бумага, но за каждой бумагой такой труд!
Уже в 1978 году, в возрасте 28 лет, он был признан лучшим инспектором уголовного розыска УВД Пермского облисполкома.
В Берёзовке мы с ним прожили семь лет, до 1980 года. Рождались дети. Через год после свадьбы родился сын Игорь, но прожил только три дня.
В 1975 году родилась дочь Ирина, в 1977 году - сын Владислав. Детей помогала растить свекровь, все эти годы она жила с нами.
Помню, зимой сгорели в Берёзовке все магазины и контора райпо. На улице были страшные морозы, и заболел Влад. Мне никак было не донести укутанного ребёнка до больницы, но мужа с работы я вызвать не смогла, он работал сутками.
Хотя детей он очень любил, радовался рождению каждого ребёнка, боготворил каждого, всё был готов для них сделать, прощал им все шалости, но работа для него всегда стояла на первом месте. Зато когда у него было время, он всегда помогал мне.
Как-то зимой мы привели детей на профсоюзную ёлку в школу. Наши дети были в новогодних костюмчиках, я всегда им готовила костюмы на ёлки. Ёлка–красавица сияла разноцветными огнями, зал был нарядно украшен. Хотя в зале было чуть-чуть прохладно, мамы, папы и дети радостно плясали вокруг ёлки. Народу было очень много.
Не знаю, как это случилось, но вдруг на ёлке загорелась игрушка и мишура, висевшая рядом. Все замерли, оцепенели, никто ничего и не сообразил, а Николай Григорьевич уже подбежал к ёлке, дотянулся до горящей игрушки, сорвал её и горящую мишуру, бросил всё это на пол и тут же всё затоптал, затушил. Руку, конечно, он ожёг, но пожар предотвратил.
Там было много мужчин, тоже молодых и сильных и даже более высоких, и стояли они ближе к ёлке, но Николай Григорьевич опять оказался всех быстрее и решительнее. Меня всегда восхищала его мгновенная реакция и бесстрашие перед опасностью.
Пока жили в Берёзовке, он постоянно учился, часто уезжал на сессии. Очень скучал без семьи и часто писал письма. В 1974 году закончил заочно с красным дипломом Елабужскую средне-специальную школу милиции и поступил на заочное отделение Академии МВД СССР, в 1980 году успешно её закончил.
Переезд в Чернушку
В феврале 1980 года капитан милиции Полушкин Николай Григорьевич получил направление на работу в Чернушинский район Пермской области на должность первого заместителя начальника ОВД по оперативной работе.
Конечно, я дала согласие на перевод мужа, хотя дети ещё были малы: Ирине пять лет, а Владу не было и трёх, свекровь в Чернушку ехать отказалась, уехала жить к старшему сыну в Кишерть. Потом Николай очень жалел, что не сумел убедить маму уехать с нами. Через полгода её не стало.
Чернушка встретила молодого двадцатидевятилетнего Николая Григорьевича Полушкина настороженно. Коллектив ОВД города Чернушка в корне отличался от коллектива ОВД села Берёзовка.
Берёзовский коллектив был слаженным, начальником был не один десяток лет Анатолий Егорович Татаринов. И я благодарна судьбе, что в начале трудовой деятельности моему мужу встретился именно этот замечательный человек.
Я рада, что Анатолий Егорович и сейчас в добром здравии. В минувшем году в газете «Сельская новь» №129 от 10.11.2007 года вышла статья «Мы всегда вас будем помнить», в ней написано и о моём муже. Автор статьи - А.Е. Татаринов.
В Чернушке же ещё до нашего приезда начальники менялись один за другим, коллектив лихорадило, люди нервничали. Любимый способ сотрудников добиться правды - жалоба, анонимка. Да и должность здесь была совсем другая. Если там (в Берёзовке) успех работы зависел только от него самого, то тут в подчинении были разные люди, каждый со своим характером, со своим отношением к делу. Приходилось быть строгим и требовательным.
Что пришлось пережить Николаю Григорьевичу в первые годы работы в Чернушке, знал только он, но и я не слепая. Одни только ночные звонки чего стоили. Кто-то звонил каждую ночь и молчал в трубку. Кто бы это мог быть? Ведь номера нашего телефона в справочнике не было. А эти бесконечные жалобы. Я вообще удивляюсь, как он смог всё это вынести.
И преступность в Чернушинском районе была значительно выше, чем в Берёзовском. Порой приходилось буквально дневать и ночевать на работе.
Конечно, было много людей, которые помогали и поддерживали Николая Григорьевича.
Всегда очень по-доброму он говорил про начальника ОВД Куликова Владимира Матвеевича. Тепло отзывался о первом секретаре райкома партии Копылове Викторе Ивановиче, о начальнике ГАИ Шкумате Валерии Степановиче.
Особое место в жизни и службе Николая Григорьевича занимал Руппель Христиан Христианович, который прибыл на службу в Чернушку осенью 1982 года и был назначен на должность инспектора государственной автомобильной инспекции. Полушкин очень строго подходил к деятельности ГАИ, но сотрудников этого подразделения уважал, часто давал задания по раскрытию тяжелейших преступлений, задержанию вооружённых преступников. С этим успешно справлялись В.С. Шкумат, Х.Х. Руппель, А.Д. Митраков.
Начальник милиции
В 1983 году Николая Полушкина назначают на должность начальника отдела внутренних дел. Работы и ответственности ещё прибавилось.
Николай Григорьевич часто говорил, что лучше самому «идти в бой», чем приказывать другим. Трудное это дело – руководить людьми. Но организаторские способности Николая Григорьевича, его знания, талант делали своё дело.
Чернушинский ОВД за эти годы неоднократно выходил в лидеры среди других районов по результатам оперативно–служебной деятельности, по раскрываемости преступлений, охране общественного порядка.
Также необходимо сказать, что в Чернушке был создан самый лучший в области оперативный комсомольский отряд под руководством Вячеслава Вилисова, который, кстати, первый в районе был награждён правительственной медалью «За отличие в охране порядка».
В 1987 году медаль этого же достоинства получил и подполковник милиции Полушкин Н.Г.
А ещё раньше, в 1985 году, его имя было занесено на областную Доску Почёта УВД.
31 мая 1994 года Николай Григорьевич получил высокое звание полковника милиции.
В должности начальника Чернушинского ОВД он проработал 18 лет, до 2001 года, никто до него в Чернушке таких званий не получал и так долго на этой должности не работал.
На время работы мужа выпали очень трудные восьмидесятые-девяностые годы прошедшего столетия. В годы потрясений и революций тяжело работать руководителем правоохранительных органов. Здесь важно не сломаться, не склониться в ту или иную сторону, ведь в те годы в сознании людей рушились все понятия: не стало направляющей и организующей, не стало Советов народных депутатов трудящихся. С какой болью в сердце пришлось уйти с работы многим людям!
Но милиция выстояла, ни на минуту не выронив руль управления по охране порядка. Николай Григорьевич понимал умом и сердцем, что милиция – это народное ополчение и её главная задача – обеспечение безопасности населения. И народ понял, что милиция с ним.
В 1994 году Николай Григорьевич был избран депутатом первого в истории района Земского собрания. Николай Григорьевич полюбил Чернушку и умом и сердцем и считал её своей малой родиной.
С очень большой гордостью он рассказывал мне, что бывший глава администрации Чернушинского района Олег Алексеевич Хараськин так отозвался о нашей семье: «Полушкины Анна Павловна и Николай Григорьевич – это легенда нашего родного дома, который зовётся Чернушинский район».
Здесь у нас родилась младшая дочь Елена, которую Николай Григорьевич ласково называл: «Мой Чернушонок».
Рождение детей и отношение к ним
Старшая, Ирина, родилась 19 апреля 1975 года. День выдался солнечным, тёплым, почти летним. Был день коммунистического субботника, и Николай Григорьевич, конечно, работал на субботнике. А я гуляла со своей подругой Лидой. Вскоре поняла, что пора в роддом. Но вернулась домой, хотя уже надо было зайти в больницу, ведь шла мимо. Николай Григорьевич уже был дома и тут же стал звонить в «Скорую», но было всё время занято. Тогда он побежал пешком в пункт «Скорой», который был недалеко, вернулся с медиками и отвёз меня в роддом. Через час родилась Ирина.
Когда родилась Ирина, Николай Григорьевич был молод, здоров, красив. В семье у него были три любимые женщины: мама, жена и дочь. И он по-прежнему всецело отдавал себя работе, заниматься ребёнком было кому.
Но Ирину он очень любил, и когда у него случалось свободное время, всегда занимался ею. Мы каждый вечер её вместе купали. Ирину старались воспитывать правильно, используя опыт наших родителей и педагогическую литературу. Ирина выросла настолько правильной, очень порядочной, что иногда мне страшно за неё, как ей жить в этом жестоком мире.
Умная, добрая, красивая, обладающая благородным папиным характером, где же ей мужа найти под стать себе. Потому и живёт одна. Отец очень понимал её, сочувствовал ей и всячески оберегал. Не знаю, смогу ли я после его смерти так же её оберегать. Они совершенно одинаковые по характеру, Ирина и Коля, хрупкие и очень ранимые.
Владислав родился 21 ноября 1977 года. В этот день Николай Григорьевич был абсолютно счастлив. Сотрудники потом рассказывали, что он их чуть не задушил в объятьях от радости.
Накануне мы с ним решили сходить в кино. Показывали фильм «Несовершеннолетние», две серии, но билетов нам не досталось. Мы вернулись домой и легли спать. Заснуть я уже не смогла и в четыре часа попросила мужа отвести меня в роддом. Когда я ходила беременной, все говорили, что будет девочка, УЗИ тогда не было. Но когда стала собираться в роддом, свекровь сказала, что, наверное, будет мальчик. Мы шли по тёмной Берёзовке, было очень скользко, зима в тот год поздно наступила, и льдинки ломались у нас под ногами. Владислав родился в 6.30 утра на 5100 граммов. Такой богатырь, он сразу стал любимцем всех медсестёр и нянечек. Был Михайлов день, и все стали звать его Мишкой.
Николай Григорьевич был на седьмом небе от счастья, что у него родился сын, наследник. Он очень любил Влада, баловал его, занимался с ним значительно больше, чем с дочками. И назвал он сына Владиславом в честь знаменитого хоккеиста Владислава Третьяка.
Всех детей читать мы научили рано, в четыре года. Влада отец научил читать ещё раньше, также он научил его играть в шахматы. И Влад достаточно хорошо играет в шахматы, в школьные годы участвовал во многих соревнованиях и выигрывал.
Сейчас я вижу, что Влад становится очень похожим на отца, хотя характер у него другой. Он такой же ответственный, ставит дело превыше всего, очень обязателен. Работает, работает и годами не ходит в отпуск.
Конечно, отцу очень хотелось, чтобы сын пошёл по его стопам и получил юридическую профессию. Николай Григорьевич обижался на меня за то, что я была против, говорил, что я задурила детям головы своей математикой. Но потом он понял, что права я, и был очень рад, что сын стал нефтяником.
Влад у нас очень умный, он самый первый в семье получил два высших образования. Он может мигом оценить и разрешить любую ситуацию, к тому же всё умеет делать руками. Отец гордился сыном.
Когда родилась Леночка (9 августа 1986 года), мы уже были не так молоды. Скорее всего, Лену мы родили по просьбе старших детей. Очень уж они просили родить им братика или сестрёнку. Леночку любили все, все её очень баловали и очень берегли. Когда я была беременной, то муж хотел мальчика, а я девочку.
И когда пришёл первый раз в роддом, я спросила его: «Ты не доволен?» На что он ответил: «Я уже очень доволен тем, что ты довольна». Отец Лену просто боготворил, но воспитывал строго. Помню, он не разрешал ей ходить на дискотеки. Я удивлялась, думала, что тут такого, ведь мы раньше тоже ходили на танцы, пока не поняла, что наши танцы и современные дискотеки – это совсем не одно и то же. И потом каждый раз я убеждалась, что муж прав, что жизнь он знает намного лучше, чем я.
Как-то я Лене пожаловалась на отца, надеясь на её солидарность. Оказалось, что своими жалобами я достигла обратного результата, напротив, Лена стала за отца горой. Отец очень гордился тем, что Лена окончила школу с медалью, что учится сразу в двух вузах.
Все дети в нашей семье были желанными, а потому очень любимыми. Когда у отца было свободное время, он с удовольствием занимался детьми, научил всех троих кататься на велосипеде, ходил с ними зимой в лес на лыжах. Он очень любил детей и прощал за все их проступки. Всегда участвовал в судьбе детей. И дети ему платили такой же нежной и сильной любовью.
Отношение к людям
Я всегда настороженно отношусь к людям, мало кому доверяю, жду от всех подвоха, не верю в искренность людей, потому, наверное, и подруг не заимела и имею к себе такое же отношение.
Муж был полной противоположностью мне. Сколько бы его ни обманывали, он людям доверял, верил им, служил им.
И слова: «Я служу людям» для него были не лозунгом, он на самом деле так жил.
Отдавая всего себя делу, он с людьми был всегда искренним, знал, чувствовал каждого, видел насквозь каждого. Такое далеко не всем дано, у него даже был дар предвидения. Вот старшая дочка всё время говорит, что папа как сказал, так и сделал.
Он любил людей, и люди ему платили тем же, они его тоже любили.
Помню, мы шли пешком из огорода, нас догнали и подвезли ребята из охраны. (Муж в это время в милиции уже не работал). Как они с ним разговаривали, с каким доверием рассказывали о себе, как уважительно смотрели на него! И всё было так искренне, и я была горда, что у меня такой классный муж, что его любят и уважают люди.
В другой раз мы тоже шли пешком из огорода, навстречу нам ехал знакомый мужа, так он развернулся и отвёз нас домой, хотя ему было совсем не по пути.
А недавно перед праздником 8 Марта пришли ученики меня поздравлять, спеть для меня песню. (Не мои ученики, чужие). И по тому, как участливо они обращались ко мне, как уважительно разговаривали, я поняла, что уважают они меня не только за то, что я учительница, но и за то, что мой муж был замечательным и искренне уважаемым человеком, по крайней мере, родителями этих учеников.
К себе я такого отношения от людей не наблюдала. Уже после смерти мужа попыталась я сделать бумаги на гараж, чтобы продать его, мне никто не помог. По самому пеклу, по жаре, преодолевая дистанции по инстанциям, попала я к одному господину в контору на краю Чернушки. И сидит передо мной такой туз и разговаривает со мной так снисходительно, как с каким-то несмышлёнышем, почему я деньги не туда заплатила, да в другом месте дешевле. Зачем говорить о том, чего поправить нельзя. Я не выдержала и говорю: «А Вы меня знаете?» Он ответил, что нет. Я говорю: «А как же, я Вашего сына учила». Он сразу: «Да, да, математике» и надавал мне столько бесполезных советов, что я еще немало помучилась, побегала по Чернушке, а результат нулевой. Или в регистрационной палате сидит дама, я её сына семь лет учила, была классной руководительницей. Хотя бы совет добрый дали.
Мой муж так к людям никогда не относился. Удивительно, но все годы напряжённого, непомерного труда не озлобили его, он всегда был доброжелательным, внимательным, очень тактичным. Он считал, что в каждом человеке хорошего больше, чем плохого, только, может быть, в некоторых людях хорошее пока спит. Конечно, он был строгим и требовательным. А как же быть другим при такой профессии? Но до конца своих дней он оставался добрым и светлым человеком. Я думаю, что нам всем, кто жил и общался с ним, просто очень повезло: нас всех согревала его добрая, открытая улыбка, всегда доброжелательный тон. И мы становились лучше рядом с ним.
Когда-то я прочитала у Дины Рубиной в «Беседах»: «В молодости надо делать то, что хочется, а в старости не делать того, чего не хочется. Надо запомнить три не: не бояться, не завидовать, не ревновать. И всю жизнь будете счастливы». Я надеюсь, что мой муж был по-настоящему счастлив. Он всегда делал то, что считал нужным делать, не признавал никакого давления. И как он только не сломался, работая в такой жёсткой системе. И как жаль, что он не смог пожить в старости.
Судьба
Можно вслед за Владимиром Высоцким сказать, что не верим в судьбу, но судьба есть у каждого человека.
Как-то зимой возвращался мой муж поздно ночью, он ездил в Пермь, и я вижу: всё лицо у него в крови, в ссадинах, как будто в него шрапнелью попали. Оказывается, около Барды произошло столкновение машины, на которой ехал муж, с лошадью. Со стороны так это даже как бы и смешно, но не до смеху было участникам происшествия.
Было темно, ничего не видно. Откуда ни возьмись, появилась лошадь, запряжённая в сани. И оглоблей попала в лобовое стекло машины и протаранила весь салон. Тысячи осколков стекла впились в лицо моего мужа, да, наверное, и водителя тоже. Но ведь повезло, не попала оглобля в голову ни тому, ни другому. Сохранил Господь.
В другой раз при задержании преступник оказал сопротивление. Николай Григорьевич был один. А происходило это на краю оврага. Преступник скинул мужа в овраг, при этом досталось Николаю Григорьевичу по полной: была сломана нога и на голове полно ссадин.
И вот привозят мне мужа всего забинтованного, загипсованного, на костылях. Из больницы он отпросился. Никогда не хотел лежать в стационаре и всегда рвался домой. Ложился туда только в крайнем случае. Вот последний оказался, видимо, самым-самым крайним.
Ещё как-то раз, зимой, Николай Григорьевич с товарищами долго сидели в засаде, преступника они выследили, поймали, но и сами совершенно обморозились. Пришлось потом очень долго обтирать, намазывать руки, ноги, лицо.
А сколько раз ходил задерживать вооружённых преступников. И всё хранил Господь.
А в 2001 году, при уходе из милиции, ему нужно было пройти госпитализацию. Врачи обнаружили у него страшную болезнь и положили его на операцию. Так он правдами и неправдами из больницы ушёл и нам сказал: «Никогда не лягу на операцию. Я умру от неё».
И ведь умер-то он, и правда, после операции. Но согласия на неё уже ни у кого не спрашивали, другого выхода не было. Но в последние дни, пусть даже и без сознания, настрадался он тоже немало. Да и обобрать сумели его. Где-то в больницах или, может быть, в морге, сняли с него обручальное кольцо, которое было ему очень дорого, муж носил его не снимая.
В последние годы он часто говорил о смерти, но никогда не стонал, не жаловался, напротив, был очень улыбчивым, и мы думали, что он шутит, и не придавали его словам большого значения, а напрасно.
После того, как он ушёл из милиции, он стал другим. Милиция выпила из него все соки, разбила сердце на мелкие кусочки, отняла всё его здоровье, а он жить без неё не мог.
Я, конечно, ревновала мужа к работе, но никогда ему не мешала, ни в чём ему не препятствовала. Напротив, помогала, как могла.
Я читаю произведения современных барышень о жирных, заевшихся жёнах начальников милиции и думаю, где же они их таких видели, они знакомы хоть с одной? Я восемнадцать лет была женой начальника милиции, и что же, жизнь прожита так же, как и у других: в работе, заботах, проблемах. Вспоминаю начало девяностых, когда всё продавали по талонам, а талоны распределяли в организациях.
Никому и в голову не приходило предложить что-либо мне. Все считали, а ей зачем, у неё же муж начальник милиции. А муж скорее бы умер, чем попросил бы что-либо для себя. Вот и попала я в больницу с анемией от недоедания, лучший кусок мужу и детям, а себе - что останется.
Мужество
Я часто думаю о муже, какой человек рядом с нами жил, а мы его недооценили.
Сколько надо было иметь смелости, чтобы оставить отдел, где пользовался большим уважением и почётом, и отправиться в неизвестную Чернушку, в отдел, имеющий дурную репутацию, и выстраивать отношения, убеждать, утверждаться, многое начинать с нуля.
В 32 года стать начальником милиции и восемнадцать лет возглавлять отдел, добиваться стабильности, выводить его в лучшие, то есть посвятить ему всю свою жизнь.
Помню, болели у него очень ноги, он даже с палочкой ходил. И только выписался из больницы, едет на машине с Пыхтеевым Володей, видит, бежит по тротуару человек, а за ним милиционеры. Муж крикнул: «Володя, давай за ним!». Прямо на ходу выпрыгнул из машины и догнал преступника, скрутил его. Нисколько себя не берёг.
И когда в 2001 году ушёл в отставку и болезни посыпались одна за другой, какое же мужество надо было иметь, чтоб не сдаваться этим болезням, а продолжать работать, как ни в чём не бывало. Не хандрить, не стонать, не жаловаться – кто бы ещё так смог.
Помню, в моём присутствии одна из врачей спросила его: «Вы, имея такое (под 200) давление, почему улыбаетесь? Испытываете чувство комфорта что ли?» И он ответил: «Да». Тогда я ему поверила, а сейчас знаю – это была неправда. Не может человек с таким давлением испытывать чувство комфорта, и ответил он так потому, чтобы меня не напугать. У меня давление всегда низкое, и тогда я не понимала, как это страшно – высокое давление.
За месяц до смерти было ему очень тяжело, у него очень болела голова, потому и поехал в поликлинику. Может, не поехал бы, сейчас был бы жив. Но история не терпит сослагательного наклонения.
С января 2005 года и до конца своих дней Николай Григорьевич работал в Чернушинской администрации помощником главы администрации муниципального района по взаимодействию с правоохранительными органами.
Работая в администрации района, он был членом девяти самых различных комиссий районного и межведомственного уровней, а также ответственным секретарём координационного совещания при главе администрации руководителей правоохранительных органов. С работы он приходил очень усталый.
И ещё этот военкомат все силы у него отнял. В администрации работает столько бывших военкомов, а занимался призывом весной 2006, 2007 г.г. Полушкин Н.Г., потому что делал всё на совесть.
Ему было нелегко, но он ни разу не пожаловался.
Все люди потом говорили, что он всегда был очень приветливым, доброжелательным, а что ему тяжело, то он даже вида никому не подавал. Он «горел» на работе и весь сгорел.
8 июня 2007 года было 34 года со дня нашей Свадьбы. В тот день он сказал мне: «Аня, мне так хочется сделать для тебя что-нибудь хорошее, давай съездим в церковь - обвенчаемся». Я была удивлена.
В своё время я выдержала столько баталий на тему, крестить или не крестить детей. С одной стороны – моя мама, которая настаивала, что детей нужно крестить, с другой стороны – муж, который был против. Я приняла сторону мужа, и к этому вопросу мы больше не возвращались, а потом и дети выросли. (До сих пор сын не крещён, а дочки крестились по собственной инициативе, старшая дочь уже тогда, когда отец был в коме). И поэтому предложение мужа было очень неожиданным.
И я ответила: «Давай через год, когда будет 35 лет совместной жизни, и детей убедим креститься». Он согласился. Если бы я только знала, что случится через месяц.
В милицейской среде бытует мнение, что тому, кто проработал в должности начальника милиции хотя бы пять лет, нужно давать орден. Николай Григорьевич проработал в должности начальника милиции 18 лет, был очень грамотным, компетентным, хорошим организатором и ответственным работником. Орденов не заработал, но им получено шесть медалей, и каждая из них была ему очень дорога. Есть нагрудные знаки, которые даже мне очень дороги, так как получены они в начале нашей совместной жизни: «Отличник милиции» в 1974 году, «За активную работу по охране общественного порядка» в 1976 году.
За годы работы присвоены звания: «Лучший инспектор уголовного розыска», «Ветеран уголовного розыска». Его портрет неоднократно был занесён в галерею УВД: «Ветеран сыска уголовного розыска», «Лучший начальник ОВД Пермской области».
Почётных грамот и поздравлений у него осталось много. Я думаю, что его помнят и уважают и простые люди, и генерал-майоры, и генерал-полковники, и начальники всех уровней. А самое главное, что его помним и любим мы – его семья: жена и дети. И всегда будем помнить.
12 июля 2007 года, в день святых Петра и Павла, закончился жизненный путь самого дорогого и близкого мне человека, моего мужа, Полушкина Николая Григорьевича.
Он умер в 9 часов 40 минут в медсанчасти № 2 города Перми после четырёхдневного пребывания в коме, а перед этим он пролечился в поликлинике УВД две недели. Невозможно понять, почему человек уходит в больницу на своих ногах, относительно здоровый, весёлый, оптимистически настроенный, а через две недели его привозят. В бумагах сказано, что причина смерти – цереброваскулярная болезнь.
Утром 8 июля мы с ним поговорили по телефону, он рассказал, что готовится к выписке (на следующий день его обещали выписать), обсудили подготовку к моему предстоящему юбилею, а через несколько часов я узнала, что у мужа случился инсульт.
Не хватит слов, чтобы рассказать, что я пережила в эти дни, да и в последующие тоже, и никто не даст мне ответа, почему же всё-таки так произошло.
Мой муж, Николай Григорьевич, был человеком известным в нашем городе Чернушка, достойным и уважаемым. Он очень много потрудился на благо родного района.
В органах внутренних дел прослужил более 30 лет, из них 21 год – в милиции города Чернушка, 18 из которых был начальником ОВД Чернушинского района.
Но и уйдя в отставку в 2001 году, Николай Григорьевич продолжал работать - сначала в управлении собственной безопасности в ЗАО «Лукойл–Бурение–Пермь», а позже – помощником главы администрации муниципального Чернушинского района по взаимодействию с правоохранительными органами.
Он был человеком неравнодушным, неуспокоенным, ответственным и надёжным; прекрасным наставником и воспитателем многих своих молодых коллег.
За годы службы в милиции был многократно награждён знаками, медалями, Почетными грамотами, премиями, подарками, благодарностями.
Но нет награды выше, чем добрая людская память. Поэтому пришло решение написать о нём.
Детство
Николай Григорьевич родился 23 декабря 1950 года в семье крестьян. Его малой родиной стала деревенька Парамоново Берёзовского района Пермской области.
Он был третьим ребёнком в семье, самым младшим. Родители, брат Пётр и сестра Мария очень любили милого белокурого мальчика. Он рос послушным, умным, был достаточно шустрым. Пётр, старше Николая на несколько лет, рано пошел работать, чтобы помогать родителям. У Петра были золотые руки, и он умел делать абсолютно всё.
А Коля рос вместе с сестрой Машей, которая была старше его на 2 года. Они вместе играли, когда родители были на работе, вместе скучали, ожидая родителей.
Однажды летним днём мама пошла в магазин, а Коле не хотелось оставаться без неё. Он долго бежал за ней, а мама отправляла его домой, но Коленька ни на шаг не отставал, тогда мать отругала его и взяла в руки хворостину, пригрозив отшлепать непослушного сына. Разобиженный Коля пришёл домой и направился к окошку, на котором сидела сестра. Окно было открыто, Коля хотел посмотреть, где мама и нечаянно столкнул сестру на улицу, под окно, прямо в крапиву.
Испуганная Маша, вся обожжённая крапивой и мигом покрывшаяся волдырями, громко заплакала. Коля, как ни старался, не мог её успокоить, всё уговаривал, даже хотел отдать ей свою самую любимую игрушку – пластмассовую утку. Но сестра плакала и отталкивала игрушку. Тогда Коля совсем расстроился, открыл русскую печку и с горя бросил туда игрушку. А в печи, хотя были одни только угли, было жарко, и игрушка сразу вспыхнула. Коля вытащил игрушку из огня и сильно ожёг руку. Тут, к счастью, вернулась мама, собрала детей и повезла их на лошадке в больницу. Там ладошку смазали мазью, забинтовали, но рука ещё долго болела. А с сестрой Коля помирился.
Мать, Таисия Никоновна, была из зажиточной семьи, родители её были интеллигентными людьми. Она имела обо всём своё суждение, была очень мудрой и доброй женщиной.
Отец, Григорий Никифорович, прошедший всю войну, был грамотным, поэтому занимал различные посты от бригадира до председателя колхоза. Он хотел видеть в сыне политика и потому привил Коле любовь к политике. Коля интересовался многим. Также отец научил его играть в шахматы.
Школьные годы
В 1958 году Коля пошёл в школу, в первый класс, к этому времени он уже умел читать и писать, и его первая учительница Щепелина Елизавета Романовна всегда ставила его в пример другим детям. Она доверяла ему важные поручения, он был командиром октябрятской звёздочки, а затем председателем совета пионерского отряда.
Когда Коля учился в 3 классе, произошло событие, которое потрясло его – полёт человека в космос. Имя Юрия Гагарина знали все девчонки и мальчишки, все хотели полететь в космос. Не был исключением и Коля, он лихо мчался на своём велосипеде по деревне и громко кричал: «Я полечу в космос! Я полечу в космос! Я – космонавт».
Надо сказать, что голос у Коли был всегда громким, хорошо поставленным. Хотя сам он не производил впечатления богатыря. Он хорошо читал стихи, поэтому часто выступал на сценах школы и сельского клуба.
После окончания четвёртого класса Коля учился в средней школе села Асово Берёзовского района, в десяти километрах от родного дома. Зимой Коля жил в интернате, а весной и осенью каждый день ездил домой на велосипеде. Он очень скучал по родителям и хотел видеть их всё время.
Когда мчался на велосипеде по лесу, его душу захватывали такой восторг, такая любовь к своей Родине, что от переизбытка чувств он громко пел песни, декламировал стихи. Он очень любил свою природу, свою деревню.
В селе Асово была церковь, в советские годы в этом здании размещался клуб. Коля любил взбираться на самый верх, на колокольню. Оттуда, с высоты открывался такой великолепный вид, такая потрясающая панорама, что дух захватывало. Такой трепет и восторг наполняли душу, что казалось - сердце выпрыгнет из груди. Коля любил учить там уроки, в выпускных классах он готовился там к экзаменам.
Учился Коля прекрасно, много занимался общественной работой, был старостой класса, а в старших классах - секретарём комсомольской организации школы. Участвовал в различных олимпиадах в школе, в районе и даже ездил в область, занимал там призовые места.
Я всегда поражалась образованности мужа. Давным-давно закончив школу, он помнил все теоремы по геометрии, умел решать разные уравнения и задачи. Я уже не говорю о таких предметах, как литература, русский язык, история, иностранный, обществознание. До самого последнего момента у него была потрясающая память, он помнил множество телефонных номеров, адресов, дат, событий, фактов.
Школу закончил хорошо, но по досадной оплошности не получил медаль. Началась полоса неудач. После школы Николай поступал в Пермский государственный университет, на исторический факультет, экзамены сдал хорошо, почти отлично, но по конкурсу не прошёл.
А осенью 1968 года Николаю предложили работу старшего пионервожатого в Покровской восьмилетней школе Берёзовского района. Так Николай стал педагогом-воспитателем мальчишек и девчонок 5 – 8 классов.
Работа нравилась, но через три месяца Николая призвали в ряды Советской Армии на действительную военную службу во внутренние войска Министерства внутренних дел СССР.
Армия
Через месяц службы в армии он встретил своё восемнадцатилетие, в армию его взяли семнадцати лет.
Присягу на верность служения Отечеству Николай принимал в столице Туркмении – Ашхабаде, курсантскую школу сержантского состава проходил в степях Казахстана, полтора года служил в столице Узбекистана – Ташкенте, в должности командира отделения Мотострелкового взвода воинской части. Воинская часть, в которой служил Николай, выполняла специальные задачи по охране общественного порядка совместно с органами милиции в городе Ташкенте.
Особенно Николаю запомнилось, запало в душу его участие в двух праздничных парадах войск Ташкентского гарнизона. Он часто рассказывал об этих парадах детям, друзьям, родственникам, о том, какое чувство единения, сопричастности, восторга охватывало каждый раз его душу.
Служба удалась. За воинскую доблесть и в ознаменование столетия со дня рождения В.И.Ленина Указом Президиума Верховного Совета РСФСР он был награждён медалью.
Из второй роты батальона особого назначения такую награду получили только четверо военнослужащих. Это очень дорогая для Николая награда, возможно, ещё и потому, что она первая.
Рядом со службой снова политика: его избирают секретарём комсомольской организации роты, принимают кандидатом в члены КПСС. Кстати, он никогда не отрекался ни от комсомольской, ни от партийной организаций и билетов не сдавал, а хранил их как реликвию. Они и сейчас находятся у меня.
Потом он часто вспоминал службу в армии, своих сослуживцев, показывал их фотографии, которых было великое множество. Снимки эти он очень берёг. И ещё было много стихов. Стихи он любил, мог сам написать стихотворение.
Служба в армии не прошла даром, именно там возник первый интерес к будущей профессии.
После армии Николай вернулся домой в родной Берёзовский район, хотя были заманчивые предложения в виде поступления в Ленинградское Высшее командное училище, остаться на сверхсрочную и просто остаться жить в Ташкенте.
Он не мог бросить своих родителей, хотя они не обязывали его ехать домой, оставляли выбор решения за ним, но были несказанно рады его приезду.
Николай всегда очень нежно и трепетно относился к родителям, заботился о них, также он очень любил своих племянников, часто играл и занимался с ними, привозил им подарки. Он помогал сестре и брату выбирать для них имена. Старшего сына Маши он назвал Юрием в честь первого космонавта планеты.
Работа в Берёзовской милиции
Вернувшись домой из армии, он получил предложение идти служить в органах внутренних дел. И с этого дня всю свою жизнь Николай посвятил служению людям.
Начал с работы милиционера ОВД Берёзовского райисполкома Пермской области.
Вскоре начальник Берёзовского ОВД капитан милиции Татаринов Анатолий Егорович и управление кадров УВД Пермской области предложили Николаю поехать учиться в город Пермь на первые тогда курсы работников уголовного розыска. 1 февраля 1971 года он стал курсантом школы первоначальной подготовки сотрудников органов внутренних дел.
В августе 1971 года получил звание младший лейтенант милиции и был направлен в Берёзовский ОВД на должность инспектора уголовного розыска.
Специфика работы в Берёзовском ОВД в семидесятые годы была такова, что и следователей, и инспекторов уголовного розыска было по одному на весь район, про экспертов-криминалистов и речи не было. Начальник ОВД Татаринов Анатолий Егорович строил работу так, чтобы ни одного дела не оставалось нераскрытым.
Часто приходилось выезжать на место происшествия в самые отдалённые уголки района и не позволялось оттуда возвращаться, пока не будет раскрыто преступление или хотя бы не будет выхода на версию.
Благодаря своему старанию, упорству, умению разговаривать с людьми, такту и личному обаянию, у младшего лейтенанта Полушкина всё получалось. И это его очень радовало.
Он хорошо помнил своё первое раскрытое преступление. Это было шестого октября 1971 года. В лесу у геологов из избушки был похищен транзисторный приёмник. При помощи товарищей по работе Николай нашёл преступника и вернул радиоприёмник геологам. Были раскрыты такие преступления, как убийство курсанта Калининградской школы милиции, грабежи и разбойные нападения, кражи личного и государственного имущества.
Про младшего лейтенанта Полушкина часто писали в районной газете «Сельская новь», помещали там его фотографии, неоднократно брали у него интервью. На вопрос: «Почему ты пошёл служить в милицию?» он отвечал, что работа в милиции - его призвание, и что его профессия очень романтична, хотя тут же добавил, что больше всё-таки в его работе напряжённого труда, поиска, ночных тревожных телефонных звонков.
Говорил о том, что сами будни работы милиции являются героическими, что это интеллектуальный поединок с преступником, это риск и самопожертвование во имя безопасности и благополучия обычных граждан, во имя их спокойного труда и отдыха. Отметил, что результат работы очень зависит от чисто индивидуальных человеческих качеств: неуспокоенности, жизнерадостности, трудолюбия.
Это интервью он дал в первые годы своей работы и этим принципам соответствовал всю свою жизнь.
Через год работы он перевёз к себе из деревни старенькую мать, хотя сам жил в маленькой комнате общежития. Но умер отец, и мать в деревне осталась одна. А ещё через год в эту же комнату общежития он привёл молодую жену. Жена явилась для него как бы чудом со стороны, но встретил он её в процессе своей работы.
Семья
В селе Сосновка Берёзовского района, где я работала преподавателем русского языка и литературы, в ночь на первое сентября 1972 года сгорела школа. Школа загорелась с вечера, и мы пытались её тушить, но не успели.
Здание было деревянным, старым, наново покрашенным. Горело внутри помещения. После того как разбили окна, образовалась тяга, и школа вспыхнула как спичка. Сгорела очень быстро.
Я помню, мы тушили её с моими учениками и плакали прямо там, на пожаре.
Наутро приехала милиция, в составе оперативной группы был и младший лейтенант милиции Николай Полушкин. Нас, учителей и учеников, допрашивали. Я присутствовала на допросе учеников. Так я и познакомилась с Николаем Григорьевичем, а позднее и подружилась.
Мне было интересно общаться с ним, он много знал, интересно рассказывал, был очень уважительным. Мы долгое время обращались друг к другу на Вы, на что подружки даже шутили, что и дети наши к нам будут обращаться тоже на Вы: «Вы, папенька, Вы, маменька».
Год встречались, ежедневно перезванивались и даже писали письма, хотя и жили-то в пятнадцати километрах друг от друга, а восьмого июня 1973 года сыграли весёлую свадьбу. Гостей было много, праздновали долго, в двух населённых пунктах, всё как полагается по русским обычаям.
И начались в моей жизни милицейские будни, хотя и бывала-то я в двух отделах (Берёзовском и Чернушинском) со счёту раз и звонила очень редко, старалась не беспокоить мужа, когда он работал.
Николай Григорьевич всецело отдавался любимому делу. Честного, ответственного, делового, исполнительного, инициативного, его сразу выделяют на работе. О нём часто писали в местной газете, да и сам он являлся внештатным корреспондентом этой газеты.
Он получает звание за званием, некоторые вне очереди.
Ему вручают грамоту за грамотой, надо сказать, что и раньше им было получено немало Почётных грамот и в школе, и в армии. Казалось бы, просто бумага, но за каждой бумагой такой труд!
Уже в 1978 году, в возрасте 28 лет, он был признан лучшим инспектором уголовного розыска УВД Пермского облисполкома.
В Берёзовке мы с ним прожили семь лет, до 1980 года. Рождались дети. Через год после свадьбы родился сын Игорь, но прожил только три дня.
В 1975 году родилась дочь Ирина, в 1977 году - сын Владислав. Детей помогала растить свекровь, все эти годы она жила с нами.
Помню, зимой сгорели в Берёзовке все магазины и контора райпо. На улице были страшные морозы, и заболел Влад. Мне никак было не донести укутанного ребёнка до больницы, но мужа с работы я вызвать не смогла, он работал сутками.
Хотя детей он очень любил, радовался рождению каждого ребёнка, боготворил каждого, всё был готов для них сделать, прощал им все шалости, но работа для него всегда стояла на первом месте. Зато когда у него было время, он всегда помогал мне.
Как-то зимой мы привели детей на профсоюзную ёлку в школу. Наши дети были в новогодних костюмчиках, я всегда им готовила костюмы на ёлки. Ёлка–красавица сияла разноцветными огнями, зал был нарядно украшен. Хотя в зале было чуть-чуть прохладно, мамы, папы и дети радостно плясали вокруг ёлки. Народу было очень много.
Не знаю, как это случилось, но вдруг на ёлке загорелась игрушка и мишура, висевшая рядом. Все замерли, оцепенели, никто ничего и не сообразил, а Николай Григорьевич уже подбежал к ёлке, дотянулся до горящей игрушки, сорвал её и горящую мишуру, бросил всё это на пол и тут же всё затоптал, затушил. Руку, конечно, он ожёг, но пожар предотвратил.
Там было много мужчин, тоже молодых и сильных и даже более высоких, и стояли они ближе к ёлке, но Николай Григорьевич опять оказался всех быстрее и решительнее. Меня всегда восхищала его мгновенная реакция и бесстрашие перед опасностью.
Пока жили в Берёзовке, он постоянно учился, часто уезжал на сессии. Очень скучал без семьи и часто писал письма. В 1974 году закончил заочно с красным дипломом Елабужскую средне-специальную школу милиции и поступил на заочное отделение Академии МВД СССР, в 1980 году успешно её закончил.
Переезд в Чернушку
В феврале 1980 года капитан милиции Полушкин Николай Григорьевич получил направление на работу в Чернушинский район Пермской области на должность первого заместителя начальника ОВД по оперативной работе.
Конечно, я дала согласие на перевод мужа, хотя дети ещё были малы: Ирине пять лет, а Владу не было и трёх, свекровь в Чернушку ехать отказалась, уехала жить к старшему сыну в Кишерть. Потом Николай очень жалел, что не сумел убедить маму уехать с нами. Через полгода её не стало.
Чернушка встретила молодого двадцатидевятилетнего Николая Григорьевича Полушкина настороженно. Коллектив ОВД города Чернушка в корне отличался от коллектива ОВД села Берёзовка.
Берёзовский коллектив был слаженным, начальником был не один десяток лет Анатолий Егорович Татаринов. И я благодарна судьбе, что в начале трудовой деятельности моему мужу встретился именно этот замечательный человек.
Я рада, что Анатолий Егорович и сейчас в добром здравии. В минувшем году в газете «Сельская новь» №129 от 10.11.2007 года вышла статья «Мы всегда вас будем помнить», в ней написано и о моём муже. Автор статьи - А.Е. Татаринов.
В Чернушке же ещё до нашего приезда начальники менялись один за другим, коллектив лихорадило, люди нервничали. Любимый способ сотрудников добиться правды - жалоба, анонимка. Да и должность здесь была совсем другая. Если там (в Берёзовке) успех работы зависел только от него самого, то тут в подчинении были разные люди, каждый со своим характером, со своим отношением к делу. Приходилось быть строгим и требовательным.
Что пришлось пережить Николаю Григорьевичу в первые годы работы в Чернушке, знал только он, но и я не слепая. Одни только ночные звонки чего стоили. Кто-то звонил каждую ночь и молчал в трубку. Кто бы это мог быть? Ведь номера нашего телефона в справочнике не было. А эти бесконечные жалобы. Я вообще удивляюсь, как он смог всё это вынести.
И преступность в Чернушинском районе была значительно выше, чем в Берёзовском. Порой приходилось буквально дневать и ночевать на работе.
Конечно, было много людей, которые помогали и поддерживали Николая Григорьевича.
Всегда очень по-доброму он говорил про начальника ОВД Куликова Владимира Матвеевича. Тепло отзывался о первом секретаре райкома партии Копылове Викторе Ивановиче, о начальнике ГАИ Шкумате Валерии Степановиче.
Особое место в жизни и службе Николая Григорьевича занимал Руппель Христиан Христианович, который прибыл на службу в Чернушку осенью 1982 года и был назначен на должность инспектора государственной автомобильной инспекции. Полушкин очень строго подходил к деятельности ГАИ, но сотрудников этого подразделения уважал, часто давал задания по раскрытию тяжелейших преступлений, задержанию вооружённых преступников. С этим успешно справлялись В.С. Шкумат, Х.Х. Руппель, А.Д. Митраков.
Начальник милиции
В 1983 году Николая Полушкина назначают на должность начальника отдела внутренних дел. Работы и ответственности ещё прибавилось.
Николай Григорьевич часто говорил, что лучше самому «идти в бой», чем приказывать другим. Трудное это дело – руководить людьми. Но организаторские способности Николая Григорьевича, его знания, талант делали своё дело.
Чернушинский ОВД за эти годы неоднократно выходил в лидеры среди других районов по результатам оперативно–служебной деятельности, по раскрываемости преступлений, охране общественного порядка.
Также необходимо сказать, что в Чернушке был создан самый лучший в области оперативный комсомольский отряд под руководством Вячеслава Вилисова, который, кстати, первый в районе был награждён правительственной медалью «За отличие в охране порядка».
В 1987 году медаль этого же достоинства получил и подполковник милиции Полушкин Н.Г.
А ещё раньше, в 1985 году, его имя было занесено на областную Доску Почёта УВД.
31 мая 1994 года Николай Григорьевич получил высокое звание полковника милиции.
В должности начальника Чернушинского ОВД он проработал 18 лет, до 2001 года, никто до него в Чернушке таких званий не получал и так долго на этой должности не работал.
На время работы мужа выпали очень трудные восьмидесятые-девяностые годы прошедшего столетия. В годы потрясений и революций тяжело работать руководителем правоохранительных органов. Здесь важно не сломаться, не склониться в ту или иную сторону, ведь в те годы в сознании людей рушились все понятия: не стало направляющей и организующей, не стало Советов народных депутатов трудящихся. С какой болью в сердце пришлось уйти с работы многим людям!
Но милиция выстояла, ни на минуту не выронив руль управления по охране порядка. Николай Григорьевич понимал умом и сердцем, что милиция – это народное ополчение и её главная задача – обеспечение безопасности населения. И народ понял, что милиция с ним.
В 1994 году Николай Григорьевич был избран депутатом первого в истории района Земского собрания. Николай Григорьевич полюбил Чернушку и умом и сердцем и считал её своей малой родиной.
С очень большой гордостью он рассказывал мне, что бывший глава администрации Чернушинского района Олег Алексеевич Хараськин так отозвался о нашей семье: «Полушкины Анна Павловна и Николай Григорьевич – это легенда нашего родного дома, который зовётся Чернушинский район».
Здесь у нас родилась младшая дочь Елена, которую Николай Григорьевич ласково называл: «Мой Чернушонок».
Рождение детей и отношение к ним
Старшая, Ирина, родилась 19 апреля 1975 года. День выдался солнечным, тёплым, почти летним. Был день коммунистического субботника, и Николай Григорьевич, конечно, работал на субботнике. А я гуляла со своей подругой Лидой. Вскоре поняла, что пора в роддом. Но вернулась домой, хотя уже надо было зайти в больницу, ведь шла мимо. Николай Григорьевич уже был дома и тут же стал звонить в «Скорую», но было всё время занято. Тогда он побежал пешком в пункт «Скорой», который был недалеко, вернулся с медиками и отвёз меня в роддом. Через час родилась Ирина.
Когда родилась Ирина, Николай Григорьевич был молод, здоров, красив. В семье у него были три любимые женщины: мама, жена и дочь. И он по-прежнему всецело отдавал себя работе, заниматься ребёнком было кому.
Но Ирину он очень любил, и когда у него случалось свободное время, всегда занимался ею. Мы каждый вечер её вместе купали. Ирину старались воспитывать правильно, используя опыт наших родителей и педагогическую литературу. Ирина выросла настолько правильной, очень порядочной, что иногда мне страшно за неё, как ей жить в этом жестоком мире.
Умная, добрая, красивая, обладающая благородным папиным характером, где же ей мужа найти под стать себе. Потому и живёт одна. Отец очень понимал её, сочувствовал ей и всячески оберегал. Не знаю, смогу ли я после его смерти так же её оберегать. Они совершенно одинаковые по характеру, Ирина и Коля, хрупкие и очень ранимые.
Владислав родился 21 ноября 1977 года. В этот день Николай Григорьевич был абсолютно счастлив. Сотрудники потом рассказывали, что он их чуть не задушил в объятьях от радости.
Накануне мы с ним решили сходить в кино. Показывали фильм «Несовершеннолетние», две серии, но билетов нам не досталось. Мы вернулись домой и легли спать. Заснуть я уже не смогла и в четыре часа попросила мужа отвести меня в роддом. Когда я ходила беременной, все говорили, что будет девочка, УЗИ тогда не было. Но когда стала собираться в роддом, свекровь сказала, что, наверное, будет мальчик. Мы шли по тёмной Берёзовке, было очень скользко, зима в тот год поздно наступила, и льдинки ломались у нас под ногами. Владислав родился в 6.30 утра на 5100 граммов. Такой богатырь, он сразу стал любимцем всех медсестёр и нянечек. Был Михайлов день, и все стали звать его Мишкой.
Николай Григорьевич был на седьмом небе от счастья, что у него родился сын, наследник. Он очень любил Влада, баловал его, занимался с ним значительно больше, чем с дочками. И назвал он сына Владиславом в честь знаменитого хоккеиста Владислава Третьяка.
Всех детей читать мы научили рано, в четыре года. Влада отец научил читать ещё раньше, также он научил его играть в шахматы. И Влад достаточно хорошо играет в шахматы, в школьные годы участвовал во многих соревнованиях и выигрывал.
Сейчас я вижу, что Влад становится очень похожим на отца, хотя характер у него другой. Он такой же ответственный, ставит дело превыше всего, очень обязателен. Работает, работает и годами не ходит в отпуск.
Конечно, отцу очень хотелось, чтобы сын пошёл по его стопам и получил юридическую профессию. Николай Григорьевич обижался на меня за то, что я была против, говорил, что я задурила детям головы своей математикой. Но потом он понял, что права я, и был очень рад, что сын стал нефтяником.
Влад у нас очень умный, он самый первый в семье получил два высших образования. Он может мигом оценить и разрешить любую ситуацию, к тому же всё умеет делать руками. Отец гордился сыном.
Когда родилась Леночка (9 августа 1986 года), мы уже были не так молоды. Скорее всего, Лену мы родили по просьбе старших детей. Очень уж они просили родить им братика или сестрёнку. Леночку любили все, все её очень баловали и очень берегли. Когда я была беременной, то муж хотел мальчика, а я девочку.
И когда пришёл первый раз в роддом, я спросила его: «Ты не доволен?» На что он ответил: «Я уже очень доволен тем, что ты довольна». Отец Лену просто боготворил, но воспитывал строго. Помню, он не разрешал ей ходить на дискотеки. Я удивлялась, думала, что тут такого, ведь мы раньше тоже ходили на танцы, пока не поняла, что наши танцы и современные дискотеки – это совсем не одно и то же. И потом каждый раз я убеждалась, что муж прав, что жизнь он знает намного лучше, чем я.
Как-то я Лене пожаловалась на отца, надеясь на её солидарность. Оказалось, что своими жалобами я достигла обратного результата, напротив, Лена стала за отца горой. Отец очень гордился тем, что Лена окончила школу с медалью, что учится сразу в двух вузах.
Все дети в нашей семье были желанными, а потому очень любимыми. Когда у отца было свободное время, он с удовольствием занимался детьми, научил всех троих кататься на велосипеде, ходил с ними зимой в лес на лыжах. Он очень любил детей и прощал за все их проступки. Всегда участвовал в судьбе детей. И дети ему платили такой же нежной и сильной любовью.
Отношение к людям
Я всегда настороженно отношусь к людям, мало кому доверяю, жду от всех подвоха, не верю в искренность людей, потому, наверное, и подруг не заимела и имею к себе такое же отношение.
Муж был полной противоположностью мне. Сколько бы его ни обманывали, он людям доверял, верил им, служил им.
И слова: «Я служу людям» для него были не лозунгом, он на самом деле так жил.
Отдавая всего себя делу, он с людьми был всегда искренним, знал, чувствовал каждого, видел насквозь каждого. Такое далеко не всем дано, у него даже был дар предвидения. Вот старшая дочка всё время говорит, что папа как сказал, так и сделал.
Он любил людей, и люди ему платили тем же, они его тоже любили.
Помню, мы шли пешком из огорода, нас догнали и подвезли ребята из охраны. (Муж в это время в милиции уже не работал). Как они с ним разговаривали, с каким доверием рассказывали о себе, как уважительно смотрели на него! И всё было так искренне, и я была горда, что у меня такой классный муж, что его любят и уважают люди.
В другой раз мы тоже шли пешком из огорода, навстречу нам ехал знакомый мужа, так он развернулся и отвёз нас домой, хотя ему было совсем не по пути.
А недавно перед праздником 8 Марта пришли ученики меня поздравлять, спеть для меня песню. (Не мои ученики, чужие). И по тому, как участливо они обращались ко мне, как уважительно разговаривали, я поняла, что уважают они меня не только за то, что я учительница, но и за то, что мой муж был замечательным и искренне уважаемым человеком, по крайней мере, родителями этих учеников.
К себе я такого отношения от людей не наблюдала. Уже после смерти мужа попыталась я сделать бумаги на гараж, чтобы продать его, мне никто не помог. По самому пеклу, по жаре, преодолевая дистанции по инстанциям, попала я к одному господину в контору на краю Чернушки. И сидит передо мной такой туз и разговаривает со мной так снисходительно, как с каким-то несмышлёнышем, почему я деньги не туда заплатила, да в другом месте дешевле. Зачем говорить о том, чего поправить нельзя. Я не выдержала и говорю: «А Вы меня знаете?» Он ответил, что нет. Я говорю: «А как же, я Вашего сына учила». Он сразу: «Да, да, математике» и надавал мне столько бесполезных советов, что я еще немало помучилась, побегала по Чернушке, а результат нулевой. Или в регистрационной палате сидит дама, я её сына семь лет учила, была классной руководительницей. Хотя бы совет добрый дали.
Мой муж так к людям никогда не относился. Удивительно, но все годы напряжённого, непомерного труда не озлобили его, он всегда был доброжелательным, внимательным, очень тактичным. Он считал, что в каждом человеке хорошего больше, чем плохого, только, может быть, в некоторых людях хорошее пока спит. Конечно, он был строгим и требовательным. А как же быть другим при такой профессии? Но до конца своих дней он оставался добрым и светлым человеком. Я думаю, что нам всем, кто жил и общался с ним, просто очень повезло: нас всех согревала его добрая, открытая улыбка, всегда доброжелательный тон. И мы становились лучше рядом с ним.
Когда-то я прочитала у Дины Рубиной в «Беседах»: «В молодости надо делать то, что хочется, а в старости не делать того, чего не хочется. Надо запомнить три не: не бояться, не завидовать, не ревновать. И всю жизнь будете счастливы». Я надеюсь, что мой муж был по-настоящему счастлив. Он всегда делал то, что считал нужным делать, не признавал никакого давления. И как он только не сломался, работая в такой жёсткой системе. И как жаль, что он не смог пожить в старости.
Судьба
Можно вслед за Владимиром Высоцким сказать, что не верим в судьбу, но судьба есть у каждого человека.
Как-то зимой возвращался мой муж поздно ночью, он ездил в Пермь, и я вижу: всё лицо у него в крови, в ссадинах, как будто в него шрапнелью попали. Оказывается, около Барды произошло столкновение машины, на которой ехал муж, с лошадью. Со стороны так это даже как бы и смешно, но не до смеху было участникам происшествия.
Было темно, ничего не видно. Откуда ни возьмись, появилась лошадь, запряжённая в сани. И оглоблей попала в лобовое стекло машины и протаранила весь салон. Тысячи осколков стекла впились в лицо моего мужа, да, наверное, и водителя тоже. Но ведь повезло, не попала оглобля в голову ни тому, ни другому. Сохранил Господь.
В другой раз при задержании преступник оказал сопротивление. Николай Григорьевич был один. А происходило это на краю оврага. Преступник скинул мужа в овраг, при этом досталось Николаю Григорьевичу по полной: была сломана нога и на голове полно ссадин.
И вот привозят мне мужа всего забинтованного, загипсованного, на костылях. Из больницы он отпросился. Никогда не хотел лежать в стационаре и всегда рвался домой. Ложился туда только в крайнем случае. Вот последний оказался, видимо, самым-самым крайним.
Ещё как-то раз, зимой, Николай Григорьевич с товарищами долго сидели в засаде, преступника они выследили, поймали, но и сами совершенно обморозились. Пришлось потом очень долго обтирать, намазывать руки, ноги, лицо.
А сколько раз ходил задерживать вооружённых преступников. И всё хранил Господь.
А в 2001 году, при уходе из милиции, ему нужно было пройти госпитализацию. Врачи обнаружили у него страшную болезнь и положили его на операцию. Так он правдами и неправдами из больницы ушёл и нам сказал: «Никогда не лягу на операцию. Я умру от неё».
И ведь умер-то он, и правда, после операции. Но согласия на неё уже ни у кого не спрашивали, другого выхода не было. Но в последние дни, пусть даже и без сознания, настрадался он тоже немало. Да и обобрать сумели его. Где-то в больницах или, может быть, в морге, сняли с него обручальное кольцо, которое было ему очень дорого, муж носил его не снимая.
В последние годы он часто говорил о смерти, но никогда не стонал, не жаловался, напротив, был очень улыбчивым, и мы думали, что он шутит, и не придавали его словам большого значения, а напрасно.
После того, как он ушёл из милиции, он стал другим. Милиция выпила из него все соки, разбила сердце на мелкие кусочки, отняла всё его здоровье, а он жить без неё не мог.
Я, конечно, ревновала мужа к работе, но никогда ему не мешала, ни в чём ему не препятствовала. Напротив, помогала, как могла.
Я читаю произведения современных барышень о жирных, заевшихся жёнах начальников милиции и думаю, где же они их таких видели, они знакомы хоть с одной? Я восемнадцать лет была женой начальника милиции, и что же, жизнь прожита так же, как и у других: в работе, заботах, проблемах. Вспоминаю начало девяностых, когда всё продавали по талонам, а талоны распределяли в организациях.
Никому и в голову не приходило предложить что-либо мне. Все считали, а ей зачем, у неё же муж начальник милиции. А муж скорее бы умер, чем попросил бы что-либо для себя. Вот и попала я в больницу с анемией от недоедания, лучший кусок мужу и детям, а себе - что останется.
Мужество
Я часто думаю о муже, какой человек рядом с нами жил, а мы его недооценили.
Сколько надо было иметь смелости, чтобы оставить отдел, где пользовался большим уважением и почётом, и отправиться в неизвестную Чернушку, в отдел, имеющий дурную репутацию, и выстраивать отношения, убеждать, утверждаться, многое начинать с нуля.
В 32 года стать начальником милиции и восемнадцать лет возглавлять отдел, добиваться стабильности, выводить его в лучшие, то есть посвятить ему всю свою жизнь.
Помню, болели у него очень ноги, он даже с палочкой ходил. И только выписался из больницы, едет на машине с Пыхтеевым Володей, видит, бежит по тротуару человек, а за ним милиционеры. Муж крикнул: «Володя, давай за ним!». Прямо на ходу выпрыгнул из машины и догнал преступника, скрутил его. Нисколько себя не берёг.
И когда в 2001 году ушёл в отставку и болезни посыпались одна за другой, какое же мужество надо было иметь, чтоб не сдаваться этим болезням, а продолжать работать, как ни в чём не бывало. Не хандрить, не стонать, не жаловаться – кто бы ещё так смог.
Помню, в моём присутствии одна из врачей спросила его: «Вы, имея такое (под 200) давление, почему улыбаетесь? Испытываете чувство комфорта что ли?» И он ответил: «Да». Тогда я ему поверила, а сейчас знаю – это была неправда. Не может человек с таким давлением испытывать чувство комфорта, и ответил он так потому, чтобы меня не напугать. У меня давление всегда низкое, и тогда я не понимала, как это страшно – высокое давление.
За месяц до смерти было ему очень тяжело, у него очень болела голова, потому и поехал в поликлинику. Может, не поехал бы, сейчас был бы жив. Но история не терпит сослагательного наклонения.
С января 2005 года и до конца своих дней Николай Григорьевич работал в Чернушинской администрации помощником главы администрации муниципального района по взаимодействию с правоохранительными органами.
Работая в администрации района, он был членом девяти самых различных комиссий районного и межведомственного уровней, а также ответственным секретарём координационного совещания при главе администрации руководителей правоохранительных органов. С работы он приходил очень усталый.
И ещё этот военкомат все силы у него отнял. В администрации работает столько бывших военкомов, а занимался призывом весной 2006, 2007 г.г. Полушкин Н.Г., потому что делал всё на совесть.
Ему было нелегко, но он ни разу не пожаловался.
Все люди потом говорили, что он всегда был очень приветливым, доброжелательным, а что ему тяжело, то он даже вида никому не подавал. Он «горел» на работе и весь сгорел.
8 июня 2007 года было 34 года со дня нашей Свадьбы. В тот день он сказал мне: «Аня, мне так хочется сделать для тебя что-нибудь хорошее, давай съездим в церковь - обвенчаемся». Я была удивлена.
В своё время я выдержала столько баталий на тему, крестить или не крестить детей. С одной стороны – моя мама, которая настаивала, что детей нужно крестить, с другой стороны – муж, который был против. Я приняла сторону мужа, и к этому вопросу мы больше не возвращались, а потом и дети выросли. (До сих пор сын не крещён, а дочки крестились по собственной инициативе, старшая дочь уже тогда, когда отец был в коме). И поэтому предложение мужа было очень неожиданным.
И я ответила: «Давай через год, когда будет 35 лет совместной жизни, и детей убедим креститься». Он согласился. Если бы я только знала, что случится через месяц.
В милицейской среде бытует мнение, что тому, кто проработал в должности начальника милиции хотя бы пять лет, нужно давать орден. Николай Григорьевич проработал в должности начальника милиции 18 лет, был очень грамотным, компетентным, хорошим организатором и ответственным работником. Орденов не заработал, но им получено шесть медалей, и каждая из них была ему очень дорога. Есть нагрудные знаки, которые даже мне очень дороги, так как получены они в начале нашей совместной жизни: «Отличник милиции» в 1974 году, «За активную работу по охране общественного порядка» в 1976 году.
За годы работы присвоены звания: «Лучший инспектор уголовного розыска», «Ветеран уголовного розыска». Его портрет неоднократно был занесён в галерею УВД: «Ветеран сыска уголовного розыска», «Лучший начальник ОВД Пермской области».
Почётных грамот и поздравлений у него осталось много. Я думаю, что его помнят и уважают и простые люди, и генерал-майоры, и генерал-полковники, и начальники всех уровней. А самое главное, что его помним и любим мы – его семья: жена и дети. И всегда будем помнить.
Обсуждения Расскажу о муже