Радио

Ты смотришь на этот мир с ожиданием. Этого нельзя делать. Ожидать, значит бездействовать. Бездействовать значит умирать. Тебе еще нет даже 20 лет, но ты смотришь на мир, с мыслю с роскошным будущем. Ты представляешь себя в качестве миллионера, знаметиости и еще кем нибудь. Да это конечно может случиться, но не с таким как ты. Если хочешь стать авторитетным человеком потом, тебе надо действовать сейчас. Пусть ты не доучился, не отслужил, но твоя жизнь уже началась с того момента как ты смог...

Март…

Франция…Запах красок , неуловимость мгновения и переменчивость погоды. Увы, Франция далеко, и все, что с ней связано - это не более, чем понятие, к тебе имеющее весьма отдаленное отношение.

Ты сидишь в забегаловке, где всё сермяжно вкусно и дешево, проститутки, ублюдки и просто работяги с замасленными руками

вкушают прелести убогой обстановки, раздувая щеки от не вмещающейся в пасть пищи.

Отрешенное, тихое, ничем не примечательное утро, наступающее всегда безотносительно к...

Размышления у фонтана…

… Как хорошо быть незаметной, прозрачной… Моника… Прошла и не заметила…Здорово! Если бы я умела все понятно объяснять… Но я буду пробовать…Сколько детей вокруг! У них за спиной крылья… Вот мальчик и девочка – два маленьких ангела… А может, они пришли сюда уже из Лемурии для объединения с нами? Тогда и они – первопроходцы…

Голубь и голубка… Мужчина и женщина…Пара.. Все цвета радуги, все звуки, ласкающие ухо распростёрлись над их любящими друг друга фигурами …

Очень...

День начался как обычно. В шесть утра зазвенел будильник, я встала,приняла душ и пошла на кухню приготовить себе завтрак.Обычно мой муж,который уходит на работу раньше меня, готовит завтрак на нас двоих, но сейчас он в служебной командировке в другом городе.

Я заварила себе кофе, съела тост, с наслаждением выкурила сигарету и пошла на стоянку к своему жигулёнку. До работы, если не было пробок, я добиралась минут за сорок. Сев в машину и включив зажигание, я, по привычке, включила радио. Было...

"Наркотики - это смертельный вирус,проникший в нашу жизнь и

жизни наших детей..." - такие оптимистичные слова или что-то вроде этого

можно увидеть,прочесть,услышать и т.д. и т.п....бла-бла-бла и всё такое

всюду и повсеместно:на экранах телевизоров,на страницах газет,на радио

частотах и даже на заборе кто-то уже нацарапал
шприцом,что "наркотики - это яд!срочно скажи им нет!!!"...

Без "наркотиков",вернее без разговоров о борьбе с ними теперь

уже немыслимо представить себе...

Как важно порой просто остановиться и осмотреться вокруг! А остановился я по одной простой причине – лихой порыв ветра сдул кепку с моей головы, и она покатилась как копейка на ребре по тротуару. Я, конечно, бросился её догонять, догнал, принялся отряхивать от пыли. Вдруг поднимаю глаза и вижу невообразимую картину: прямо на меня катится, подгоняемая ветром инвалидная коляска, а в ней мальчик – его глаза сияют, он смеётся так звонко, что даже заглушает гул ветра в высоких кронах деревьев. И тут...

15

В Зимнем дворце в Петрограде, задумчиво глядя на Петропавловскую крепость, стоял у окна император с лицом Мастера-наставника. Очнувшись, царь ответил на вчерашний вопрос:

– С чего бы это, мне быть против? Отнюдь. – резко повернулся и отошёл от окна.

– Какая-то сплошная феноминералогия чувств… – остановился посреди тронного зала. – Юнкер…

Прямо перед самыми носками сапог императора откинулась крышка. Тонкая юношеская рука выставила на сверкающий паркет пять закатанных банок...

19

Режиссёр снова сидел в своём кресле в павильоне киностудии и разглядывал стоящую перед ним Ефремовну, всю в зелёных водорослях. С её одежды ещё стекала вода. Она сняла с себя всё и надела сухую мужскую одежду. Режиссёра вовсе не смутило то, что перед ним – гермафродит. Прикрыв зевок, он спросил:

– Чего вернулся? Я уж думал, что возьмут тебя, грешного, в семью. Нет, выходит, что правда - «в семью не включат». Ох, жалко мне вас волчат, которые не молчат. Робите, робите, как каторжные, а...

30

Фаргипэ, уже выйдя из роли и сидя у себя в «Рубке радио», надевал на ноги мягкие тапочки.

– Тук-тук-тук! – не так громко, как в спектакле про Контрабандиста, но зато гораздо наглее и ехиднее донеслось из-за корабельной обшивки.

– Вот, блин!.. Только-только тишина подступила, – Фаргипэ повысил голос: – Ну, чего вам?

– Тук-тук-тук!

– Ну, что «тук-тук-тук, тук-тук-тук»! Кто там?

– Это мы.

– И ещё не один. А вас сколько?

– Как всегда – двое.

– Так двое - кого? Кто вы...

Каких-то двадцать метров оставалось до спуска в подземный переход. Если бы снег, или дождь, или ветер секли бы глаза, она бы поняла, почему так происходит. Слёзы бежали ручьём, не принося облегчения сознанию, а ноги противились идти.

Мир выбило из под них, перевернуло и бросило оземь. Но она сжала кулаки, до белых костяшек сжала – и дошла. Там, в переходе, этим тихим июньским вечером слишком звонко отозвались её каблуки.

Немного тошнило, вероятно, вина было выпито много. Стол и два стула...