Глава 32. Прощание с эпохой джентльменов
После долгих поисков путешественники нашли и тоннель, и маленькую дверцу, и депо, где они оставили свое транспортное средство. К великой радости возвратившихся, машина стояла на месте, тихо, смирно, покорно дожидаясь своих хозяев.
- Редкий случай. - Заметил великий путешественник. - Мы возвращаемся без всякой спешки. Никто не ломится в дверь, не рушится потолок, нам не грозят убийством. Даже странно как-то. Можно спокойно порассуждать, поделиться впечатлениями, подвести итоги.
- Уж лучше не подводить. - Посоветовал Морозов, укоризненно покачав головой.
- Не скромничай, Ваня. По крайней мере, мы очень многое узнали. Конечно, мне так и не удалось понять главного: кто же завертел все это, кто все это построил. Но я точно понял, кто это все разрушает. По большому и по маленькому, то быстрее, то медленнее, но неуклонно и неотвратимо.
- Кажется, и мы приложили здесь руку. - Напомнил товарищ.
- Да. К сожалению, это так. Я стремился к созиданию. Не получилось. Но понять причины разрушения тоже очень важно. Чтобы для начала хоть остановить разрушение, а уже потом подумать о созидании. И по-моему, мы не так уж плохо поработали.
- Дальше некуда, Шура.
- Но за такой короткий срок я достиг немалого. Успел даже побывать генеральным секретарем! Хоть и под самый конец, хоть и на несколько минут, а все равно приятно. Не каждому выпадает такая честь.
- Да, срок короткий. - Согласился Морозов. - Но за него ты умудрился развалить все, буквально все!
- Да. В моей работе были недостатки. Но смог бы ты сделать лучше? Впрочем, я не стану оправдываться. Все мои грандиозные планы разом опрокинулись. И всего-то из-за нескольких пушек. Да. Я потерпел поражение при защите парламента. Но кто бы его не потерпел? Я проиграл защиту президентского дворца. Но у меня были связаны руки. В буквальном смысле! Как главнокомандующий я прозевал наступление южан, и нас просто застали врасплох. Три сражения! И все три я проиграл. Примечательный результат. Можно сказать, стопроцентный! Вряд ли в истории удастся сыскать еще одного полководца, который добился таких выдающихся достижений.
- Ты у нас уникум. - Согласился Морозов.
- Но я не буду сваливать вину на других. Так, ведь и каждый из моих коллег-неудачников найдет массу причин, которые не позволили ему одержать победу. Как говорится, плохому танцору всегда что-нибудь мешает. Одного гениального полководца подвели союзники, у другого не вовремя прихватило живот, третьему помешала погода или слишком неудобный неприятель. Причины всегда найдутся. Без причин не может быть и следствия. Это закон. Искусство полководца как раз в том состоит, чтобы заранее организовать причины для нужного следствия. А я не смог их организовать. Правда, так сложились обстоятельства... Ладно, хватит оправданий. Оправдываться надо не словами, а новыми делами! Правда, при этом можно наделать еще больших ошибок... Но такова жизнь! Надо жить, надо работать. А я, как всегда, совсем заболтался!
Александр Степанович держал речь на русском. Скорее, для себя. Полагая, что дама его не понимает. Далее разговор, как обычно, проходил на английском. Колымагин с удивлением услышал от попутчицы следующее:
- Нет. Вы очень толково говорите. Хотя я понимаю далеко не все слова.
- Так, вы знаете русский? - Изумился великий ученый.
- Мне казалось, что я немного знаю. Но, наверное, это не так. Я очень плохо вас понимаю. Может быть, у вас другой диалект?
- Другой? Ах, черт побери! Какой же я осел! Конечно же, другой! Ведь вы знаете стиль начала восемнадцатого века, а может быть, еще более ранний. А я-то говорю на... - Александр Степанович остановился. - Интересно, откуда вы знакомы с русским? До сих пор ваши подданные ни разу не обмолвились. Ничего кроме английского я здесь не слышал.
- А никто больше ничего и не знает.
- Но как же вы?
- Я дело особое. Но откуда знаете его вы? - В свою очередь очень заинтересовалась бывшая государственная дама.
- Видите ли, мадам, этот язык в некотором роде для нас родной. - Осторожно известил великий путешественник.
- Родной?? - Дама заволновалась. И сделала в испуге шаг назад.
- Разве это предосудительно? - Не удержался от вопроса ученый.
- То, что родной, само по себе не предосудительно. Но непонятно, где это вы умудрились заполучить его в родные.
Александр Степанович призадумался и с глубокомысленным видом сообщил:
- На родине.
- Ах! - Леди всплеснула руками. - Я давно подозревала, что вы совсем не случайные люди. Еще там в подвале, когда вы агитировали лордов, еще тогда я поняла, что вы совсем не такой лапоть, каким сначала мне показались.
- Спасибо за признание. - Великий ученый кисло улыбнулся.
- А ну, признавайтесь сейчас же, негодные, где ваша родина!
Александр Степанович перепугался.
- Видите ли, мадам, одни очень опытные люди настоятельно нам советовали не распространяться на эту тему. Говорили, что иначе нас могут не понять. И что у нас будут большие неприятности.
- Вы уже добились и того, и другого. Я ничего не понимаю. И у вас точно будут большие неприятности. Так что выкладывайте начистоту. Хуже уже не будет.
Великий стратег воровато огляделся и решил, что одна женщина, даже очень сердитая, пожалуй, не представляет большой опасности для двух мужиков. Особенно в таком уединенном месте.
- Только из уважения к вам, мадам.
- Отвечайте же, когда вас спрашивает потомственная королева!
- Ну, хорошо, хорошо. Нашли из-за чего волноваться. Мы прилетели с Земли!
- Я так и знала! - Вскрикнула дама, обхватила лицо руками и зарыдала.
- Что с вами, мадам?
Путешественники никак не ожидали такой реакции от сильно рассерженной женщины. Ее принялись успокаивать.
- Но мы же совсем не страшные. Мы даже добрые. Хоть и натворили здесь бед. Но это все случайно. По недомыслию.
Морозов даже погладил по голове потомственную королеву.
- Ах, горе! Какое горе нашему народу!
- Тьфу! - Возмутился Колымагин. - Да мы уже почти уехали. Больше мы не станем вас мытарить. А вы тут как-нибудь понемногу наладите...
Но дама оставалась безутешной.
- Брось ее, Ваня. Надоела она уже. Нам пора ехать. Пусть себе тут остается и ревет сколько влезет. Тоже мне королева! Королев вообще быть не должно. Должны быть только короли и супруги королей. А еще лучше без тех и других. Садись, Ваня. Поехали!
Неожиданно дама вскочила, вытащила Колымагина из машины и принялась его трясти:
- Кто? Скажите, кто сделал такую мерзкую гнусность?! Кто вознамерился уничтожить всю жизнь на нашей планете?
- Да никто не вознамеривался. С чего вы взяли? - Отбивался ученый.
- Кто? Кто вас сюда привез?
- Да вам-то какое дело! Как говорится, тайна вклада, то есть перевода. Это не мое дело. Я не обязан вам отвечать.
- Нет, обязаны! Перед лицом всей планеты вы обязаны ответить. И те, кто совершил такую мерзость, не найдут покоя даже после смерти.
- Ну, вы размахнулись! Тогда тем более не скажу. А то и правда, люди пострадают. - Колымагин отодрал даму и решительно залез в машину.
Леди вновь громко зарыдала. Да так жалобно.
- Вот истеричка! - Возмутился великий психолог. - Нет, я этого не перенесу! - Он вылез из машины и приподнял валявшуюся даму: - Да скажете, вы, наконец, в чем дело? Ничего не понимаю!
- Неужели вы до сих пор не поняли, какие мерзавцы вас использовали!
- Меня? Использовали? Знаете, я как-то этого не заметил.
- Вас специально забросили подлые маньяки, чтобы погубить нашу страну, а может быть, и всю планету!
- Нас забросили? Если уж на то пошло, то скорее, мы сами себя забросили. - Не понял великий ученый.
- Скажите, скажите скорее! Может быть, еще не поздно. Мы поднимем всех на ноги. Может быть, хоть кого-то еще удастся спасти?
- Ничего не понимаю!
- Скажите скорее, чем вы больны? Чумой, оспой, тифом? Ну!
- Я?? Болен? Да я здоров как бык. Если не считать отдельной помятости.
- Скажите скорее, чем вы заражены!
- Да ничем я не заражен. - Великий ученый принялся в страхе себя ощупывать.
- Ну, конечно же! - Догадалась леди. - Разумеется, вам ничего не сказали. Так оно надежнее.
Александр Степанович перепугался не на шутку.
- Ваня! Тут говорят, что мы того. То есть, не того. Совсем не того.
- Да ну! Что с тобой? Да на тебе лица нет! Не заболел ли?
- Ваня! Говорят, что мы заражены! Специально!
Ваня тоже переменился:
- А я думаю, что это у меня в животе булькает...
- А у меня, кажется, головокружение...
- Я же говорила, что вы больны. - Подскочила дама. - Смертельно больны. Теперь я отчетливо вижу это на ваших лицах!
Александр Степанович закатил глаза и рухнул как мешок. Морозов схватился за живот и принялся корчиться.
- Не умирайте, не умирайте так быстро! - Заволновалась дама. - Вы должны сначала сказать все, что знаете. Ну, пожалуйста, не умирайте, не умирайте!
Женщина принялась носиться от одного больного к другому. Потом она уселась посередине и снова зарыдала.
После долгих поисков путешественники нашли и тоннель, и маленькую дверцу, и депо, где они оставили свое транспортное средство. К великой радости возвратившихся, машина стояла на месте, тихо, смирно, покорно дожидаясь своих хозяев.
- Редкий случай. - Заметил великий путешественник. - Мы возвращаемся без всякой спешки. Никто не ломится в дверь, не рушится потолок, нам не грозят убийством. Даже странно как-то. Можно спокойно порассуждать, поделиться впечатлениями, подвести итоги.
- Уж лучше не подводить. - Посоветовал Морозов, укоризненно покачав головой.
- Не скромничай, Ваня. По крайней мере, мы очень многое узнали. Конечно, мне так и не удалось понять главного: кто же завертел все это, кто все это построил. Но я точно понял, кто это все разрушает. По большому и по маленькому, то быстрее, то медленнее, но неуклонно и неотвратимо.
- Кажется, и мы приложили здесь руку. - Напомнил товарищ.
- Да. К сожалению, это так. Я стремился к созиданию. Не получилось. Но понять причины разрушения тоже очень важно. Чтобы для начала хоть остановить разрушение, а уже потом подумать о созидании. И по-моему, мы не так уж плохо поработали.
- Дальше некуда, Шура.
- Но за такой короткий срок я достиг немалого. Успел даже побывать генеральным секретарем! Хоть и под самый конец, хоть и на несколько минут, а все равно приятно. Не каждому выпадает такая честь.
- Да, срок короткий. - Согласился Морозов. - Но за него ты умудрился развалить все, буквально все!
- Да. В моей работе были недостатки. Но смог бы ты сделать лучше? Впрочем, я не стану оправдываться. Все мои грандиозные планы разом опрокинулись. И всего-то из-за нескольких пушек. Да. Я потерпел поражение при защите парламента. Но кто бы его не потерпел? Я проиграл защиту президентского дворца. Но у меня были связаны руки. В буквальном смысле! Как главнокомандующий я прозевал наступление южан, и нас просто застали врасплох. Три сражения! И все три я проиграл. Примечательный результат. Можно сказать, стопроцентный! Вряд ли в истории удастся сыскать еще одного полководца, который добился таких выдающихся достижений.
- Ты у нас уникум. - Согласился Морозов.
- Но я не буду сваливать вину на других. Так, ведь и каждый из моих коллег-неудачников найдет массу причин, которые не позволили ему одержать победу. Как говорится, плохому танцору всегда что-нибудь мешает. Одного гениального полководца подвели союзники, у другого не вовремя прихватило живот, третьему помешала погода или слишком неудобный неприятель. Причины всегда найдутся. Без причин не может быть и следствия. Это закон. Искусство полководца как раз в том состоит, чтобы заранее организовать причины для нужного следствия. А я не смог их организовать. Правда, так сложились обстоятельства... Ладно, хватит оправданий. Оправдываться надо не словами, а новыми делами! Правда, при этом можно наделать еще больших ошибок... Но такова жизнь! Надо жить, надо работать. А я, как всегда, совсем заболтался!
Александр Степанович держал речь на русском. Скорее, для себя. Полагая, что дама его не понимает. Далее разговор, как обычно, проходил на английском. Колымагин с удивлением услышал от попутчицы следующее:
- Нет. Вы очень толково говорите. Хотя я понимаю далеко не все слова.
- Так, вы знаете русский? - Изумился великий ученый.
- Мне казалось, что я немного знаю. Но, наверное, это не так. Я очень плохо вас понимаю. Может быть, у вас другой диалект?
- Другой? Ах, черт побери! Какой же я осел! Конечно же, другой! Ведь вы знаете стиль начала восемнадцатого века, а может быть, еще более ранний. А я-то говорю на... - Александр Степанович остановился. - Интересно, откуда вы знакомы с русским? До сих пор ваши подданные ни разу не обмолвились. Ничего кроме английского я здесь не слышал.
- А никто больше ничего и не знает.
- Но как же вы?
- Я дело особое. Но откуда знаете его вы? - В свою очередь очень заинтересовалась бывшая государственная дама.
- Видите ли, мадам, этот язык в некотором роде для нас родной. - Осторожно известил великий путешественник.
- Родной?? - Дама заволновалась. И сделала в испуге шаг назад.
- Разве это предосудительно? - Не удержался от вопроса ученый.
- То, что родной, само по себе не предосудительно. Но непонятно, где это вы умудрились заполучить его в родные.
Александр Степанович призадумался и с глубокомысленным видом сообщил:
- На родине.
- Ах! - Леди всплеснула руками. - Я давно подозревала, что вы совсем не случайные люди. Еще там в подвале, когда вы агитировали лордов, еще тогда я поняла, что вы совсем не такой лапоть, каким сначала мне показались.
- Спасибо за признание. - Великий ученый кисло улыбнулся.
- А ну, признавайтесь сейчас же, негодные, где ваша родина!
Александр Степанович перепугался.
- Видите ли, мадам, одни очень опытные люди настоятельно нам советовали не распространяться на эту тему. Говорили, что иначе нас могут не понять. И что у нас будут большие неприятности.
- Вы уже добились и того, и другого. Я ничего не понимаю. И у вас точно будут большие неприятности. Так что выкладывайте начистоту. Хуже уже не будет.
Великий стратег воровато огляделся и решил, что одна женщина, даже очень сердитая, пожалуй, не представляет большой опасности для двух мужиков. Особенно в таком уединенном месте.
- Только из уважения к вам, мадам.
- Отвечайте же, когда вас спрашивает потомственная королева!
- Ну, хорошо, хорошо. Нашли из-за чего волноваться. Мы прилетели с Земли!
- Я так и знала! - Вскрикнула дама, обхватила лицо руками и зарыдала.
- Что с вами, мадам?
Путешественники никак не ожидали такой реакции от сильно рассерженной женщины. Ее принялись успокаивать.
- Но мы же совсем не страшные. Мы даже добрые. Хоть и натворили здесь бед. Но это все случайно. По недомыслию.
Морозов даже погладил по голове потомственную королеву.
- Ах, горе! Какое горе нашему народу!
- Тьфу! - Возмутился Колымагин. - Да мы уже почти уехали. Больше мы не станем вас мытарить. А вы тут как-нибудь понемногу наладите...
Но дама оставалась безутешной.
- Брось ее, Ваня. Надоела она уже. Нам пора ехать. Пусть себе тут остается и ревет сколько влезет. Тоже мне королева! Королев вообще быть не должно. Должны быть только короли и супруги королей. А еще лучше без тех и других. Садись, Ваня. Поехали!
Неожиданно дама вскочила, вытащила Колымагина из машины и принялась его трясти:
- Кто? Скажите, кто сделал такую мерзкую гнусность?! Кто вознамерился уничтожить всю жизнь на нашей планете?
- Да никто не вознамеривался. С чего вы взяли? - Отбивался ученый.
- Кто? Кто вас сюда привез?
- Да вам-то какое дело! Как говорится, тайна вклада, то есть перевода. Это не мое дело. Я не обязан вам отвечать.
- Нет, обязаны! Перед лицом всей планеты вы обязаны ответить. И те, кто совершил такую мерзость, не найдут покоя даже после смерти.
- Ну, вы размахнулись! Тогда тем более не скажу. А то и правда, люди пострадают. - Колымагин отодрал даму и решительно залез в машину.
Леди вновь громко зарыдала. Да так жалобно.
- Вот истеричка! - Возмутился великий психолог. - Нет, я этого не перенесу! - Он вылез из машины и приподнял валявшуюся даму: - Да скажете, вы, наконец, в чем дело? Ничего не понимаю!
- Неужели вы до сих пор не поняли, какие мерзавцы вас использовали!
- Меня? Использовали? Знаете, я как-то этого не заметил.
- Вас специально забросили подлые маньяки, чтобы погубить нашу страну, а может быть, и всю планету!
- Нас забросили? Если уж на то пошло, то скорее, мы сами себя забросили. - Не понял великий ученый.
- Скажите, скажите скорее! Может быть, еще не поздно. Мы поднимем всех на ноги. Может быть, хоть кого-то еще удастся спасти?
- Ничего не понимаю!
- Скажите скорее, чем вы больны? Чумой, оспой, тифом? Ну!
- Я?? Болен? Да я здоров как бык. Если не считать отдельной помятости.
- Скажите скорее, чем вы заражены!
- Да ничем я не заражен. - Великий ученый принялся в страхе себя ощупывать.
- Ну, конечно же! - Догадалась леди. - Разумеется, вам ничего не сказали. Так оно надежнее.
Александр Степанович перепугался не на шутку.
- Ваня! Тут говорят, что мы того. То есть, не того. Совсем не того.
- Да ну! Что с тобой? Да на тебе лица нет! Не заболел ли?
- Ваня! Говорят, что мы заражены! Специально!
Ваня тоже переменился:
- А я думаю, что это у меня в животе булькает...
- А у меня, кажется, головокружение...
- Я же говорила, что вы больны. - Подскочила дама. - Смертельно больны. Теперь я отчетливо вижу это на ваших лицах!
Александр Степанович закатил глаза и рухнул как мешок. Морозов схватился за живот и принялся корчиться.
- Не умирайте, не умирайте так быстро! - Заволновалась дама. - Вы должны сначала сказать все, что знаете. Ну, пожалуйста, не умирайте, не умирайте!
Женщина принялась носиться от одного больного к другому. Потом она уселась посередине и снова зарыдала.
Обсуждения Путешествия в прошлое. Гл.32