Я пошла в офис. Как оказалось, меня не было там 2 часа! А по ощущениям – прошло не более пятнадцати – двадцати минут. Когда я зашла в кабинет, все дружно вытянули шеи в мою сторону.
- Что с тобой? – спросил Сережка.
- Что с тобой? – спросил Сережка.
Тут шок, видимо, прошел, в тихой и спокойной (по сравнению с местом аварии) обстанов-ке я расслабилась и со мной случилась истерика. Меня стало мелко-мелко трясти, а слова застряли в горле. Тут в офис вошел Евгений Владимирович.
- Представляете, там, на Ленина ДТП было, человека насмерть сбил джип. Куча крови на асфальте, тело увезли уже. Сейчас только-только движение пустили.
- У нас, тут, похоже, живой свидетель сидит. – сказала Руфинка.
- Кто? Ух ты, Лейсяна! Ты там была?
- Да… там… кровь из пиджака…пятнами…шла…много так…. – говорить было тяжело.
- А почему ты в крови?
- Не…моя…кровь это, это….он упал рядом…в шаге..
- На, держи! – Ольга протянула мне кружку с чем-то. Я глотнула, зажмурилась. Коньяк, очень крепкий, хороший. Напряжение спало мигом. На глаза выступили слезы, но теперь я могла более-менее связно отвечать на вопросы коллег.
- Тебя допрашивали?- спросила Адиля.
- Да, потом записывали все, что я сказала. Телефоны все взяли и попросили из города не уезжать. Еще владелец джипа умчался, как только сбил дядьку. Будут его искать.
- Ужас!
- Да, ужас. – тут перед моими глазами возникло тело сбитого человека, и мне стало дурно.
С трудом поборов первый приступ тошноты, я, растолкав всех, кто стоял на моем пути, пулей понеслась в туалет. Даа.. История, кажется, повторяется. Когда я вернулась, мне разрешили переодеться в обычную одежду. Плохо было только то, что сегодня я, как на зло, приехала в рабочей форме – блузке и черной юбке. Посовещавшись, меня отпустили домой. Тем более, до конца моей смены оставался всего лишь час, а звонков в это время было уже гораздо меньше, чем в первой половине дня. Чтобы не отрабатывать лишних часов потом, я взяла с собой на дом пару крупных документов для перевода.
Ничего, полежу в ванной и переведу все как надо. Оля меня проводила до остановки, посадила в маршрутку и, взяв с меня обещание, что я отзвонюсь, как приеду, отпустила домой.
Стресс и час с лишним тряски по городским пробкам и по жаре дал себя знать. Единственное, что было хорошо – я ехала сидя. Никто не хотел стоять рядом со мной. Оно и понятно – юбка и блузка в пятнах крови и в пыли, колготы порваны, на кончике туфли – тоже кровь. Зрелище не из приятных. Однако, несмотря на это, домой я приехала разбитая и уставшая. Я позвонила Оле, сказала, что я дома и что все в порядке, затем залезла в душ (вода не очень теплая для ванны была) и, выпив очередную кружку сладкой кофейной жижи, взялась за перевод.
Ровно три часа у меня ушло на перевод и набор первой бумажки. Я глянула на часы – время – полдевятого. Можно еще сгонять в гости к родителям или к Анжелке, а потом опять вернуться и доделать второй документ. Вдруг я подумала об Анжелке. Она ведь мне обещала найти целителя, который снимет беспокойство с души, наставит на путь истинный. Странно, конечно с такой просьбой к ней идти, но кто, если не она, мне его найдет? И я решила пойти к ней. Предупредив ее по телефону, я оделась, накинула на плечи курточку, положила в сумку пару сотен (на всякий случай- к чаю может что надо) и побежала в гости к мистической женушке моего братца. Она открыла дверь и с порога заявила:
- Привет! Угадай, кто именно сегодня у меня в гостях?
- Не знаю, экстрасенс какой-нибудь, наверное…- предположила я.
- Почти в точку! Она – на второй ступени в рэйки! – радостно сказала Анжела и провела меня в кухню.
- Знакомься – Софья! – и она показала мне на девушку, сидящую в углу. Я ее тут же узнала.
- А мы уже знакомы! Она недавно у нас скрывалась от милиции и от злобной соседки. – улыбнулась Софья.
- Вот что значит – судьба! – торжественным голосом сказала Анжелка.
- А что со мной будут делать? – поинтересовалась я.
- Ничего страшного, просто руки положу на тебя и энергию пропущу из Вселенной.
- Так ты что-то типа проводника?
- Да, я и есть проводник. И я очень много чувствую.
- Например?
- Ну, ты очень устала сегодня. У тебя был очень сильный стресс. Ты до сих пор еще под его действием, хотя думаешь, что оправилась. Колючки от тебя так и летят в разные стороны! Я так чувствую… Что-то произошло?
Я мысленно вернулась к ДТП. Вот ведь чудо! Она чувствует! Все верно подметила! Анжелка, как будто читая мои мысли, включила кухонный телевизор. По местному каналу шли новости. После новостей об основных событиях в жизни республики перешли к криминальной хронике. Интересно, покажут ДТП или нет? На экране возникли кадры дневного происшествия. Диктор рассказывал о том, что погиб один человек, на экране двое санитаров заносили в карету скорой помощи носилки с телом, которое полностью было закрыто пленкой, в это время на тротуар двое сотрудников ДПС волокли кого-то под руки. Кто-то не шевелился, это была девушка, без сознания, ее ноги безвольно волочились по асфальту, задевая пятна крови носками туфель, цепляясь колготками за камушки. Анжелка пробормотала: «Это ж надо, кому-то так плохо на месте стало..». Тут до меня дошло, и я тихо сказала: «Девочки, это меня волокут.» Вновь стало дурно, перед глазами возник истекающий кровью, возможно, в тот момент еще живой человек, жару, гудки, раздающиеся из всех машин, и мой носок, которые попал в лужу крови. «И еще у него была моя фотография».- добавила я. Потом глянула на экран. Кто-то из очевидцев рассказывал, что и как было. Я лежала на тротуаре, и какой-то мужик огромного роста приводил меня в чувство, водя под моим носом нашатырем. На экране дали крупный план, и я краем глаза заметила около одного из деревьев темное пятно, тень неопределенной формы, которая очень была похоже на то, что не так давно я встретила в лесу. Мужик осмотрелся вокруг, недовольно покачал головой, и пошел куда-то с места происшествия. Странно, мне показалось, что я его уже видела. Вот только где? В это время сюжет сменился, и репортер стал бойко рассказывать о крупной краже в одном из районов города. Я же сидела, прислонившись головой к стенке, и тупо смотрела в никуда.
Анжела подошла ко мне и обняла меня. Я ее тоже, и так мы сидели какое-то время. Хоть и дурная она со своим гаданием, но лучше подружки, пожалуй, у меня не было и не будет.
Потом мы пошли в гостевую комнату (в будущем детскую, но пока детей нет, в ней ночевали все те, кто приехал в гости издалека), Анжела постелила на полу пенку, на пенку – сложенное вдвое покрывало и подушечку в изголовье. Софья постояла посреди комна-ты, закрыв глаза и расставив руки в стороны, ладонями вверх.
- Что она делает? – тихо спросила я.
- Чистит комнату от астральных сущностей! – громко прошептала Анжела мне в ухо.
Через десять минут все было готово, и Софья предложила мне лечь на коврик. Анжела кинула ей и взяла себе небольшую подушку под ноги, чтобы было мягко сидеть на полу, зажгла аромалампу в углу комнаты, и мы приступили к процедуре. Вначале Анджела сложила ладони на груди и сказала, что она готова быть проводником рэйки, и что я готова энергию принять. После этого она сделала странный пас правой рукой, левую держа ладонью вверх, и положила мне руки на лицо. Пришлось закрыть глаза. Через пару минут я почувствовала, как мое тело расслабляется, и как его наполняет странное тепло.
Когда Софья положила мне руки на уши, ее руки стали жечь, почти невыносимо! Тут она произнесла: «Много слушаешь, да? И мало уши моешь?». Я усмехнулась и спросила у Анжелы: «Ты рассказывала ей, что я на горячей линии сижу?». На это мне совершенно серьезным голосом Анжела сказала, что ничего она такого не говорила, и я вновь удивилась тому, как тонко Софья может чувствовать людей. Затем Софья подержала по несколько минут руки на всем теле, в разных его частях, то вздрагивая, то гладя меня (особенно гладила живот в области желудка - странно, что там с ним?), то делая пасы руками. После этого она вернулась к моей голове и положила руки одну – на макушку, а другую – под голову. И тут я отключилась.
Дорога. Нет, теперь не через лес. Теперь дорога шла вдоль поля. Травы благоухали, цветы манили к себе яркими красками, надо мной открывалось огромное синее небо, по которому вдаль убегали облака. Я шла, закинув за плечи свой рюкзачок, босая и почти не одетая. Все, что на мне было – это капри и майка. В глаз что-то попало, и я достала из рюкзачка зеркальце, чтоб выяснить причину неудобства.
Это была мошка. Маленькая такая, гнус, наверное. В рюкзачке зазвонил телефон. Я сняла рюкзачок, вытащила из кармана мобильник и уже только собиралась ответить звонящему, как приборчик, при дуновении теплого летнего ветерка рассыпался в прах. Точно также, едва я ступила за пределы города, в прах рассыпались мои кроссовки. Я просто шла, потом начала хромать от того, что стала отваливаться подошва у одной кроссовки, потом у другой, потом я поняла, что их на моих ногах больше нет. Значит, нужно действительно идти босой в путешествие. Шла я уже долго. Я, в принципе, могла идти в ту же сторону и вдоль трассы, но мне не хотелось привлекать к себе внимание – мало ли людей пропадает без вести таким образом? А так – иди да иди себе через леса и поля, и никто тебе ничего не скажет. Я решила проверить направление – туда ли я иду. Для этого я с собой заранее (не знаю когда, но точно знаю, что положила) карту положила. Я села на траву, достала из рюкзачка карту и расстелила ее на траве. Не могла придумать ничего более путного! Карта тоже рассыпалась, едва коснувшись земли. Все, теперь я не только не знаю, где я, но еще и не знаю, куда мне идти. А если ветер переменится? Как мне направление определять, куда мне идти? Компас если достану, тоже рассыплется, если уже не рассыпался прямо в рюкзачке. И вообще, возможно, у меня и рюкзачка-то не останется. Куда мне теперь?
В ответ на мой молчаливый вопрос подул ветер. Вначале слегка, потом сильно. Он дул мне в спину, как бы подгоняя меня в нужном направлении. Идти стало немного легче. Так, пока я не дошла до леса, ветер продолжал дуть. Вечерело. В небе проступили первые звезды, над всем миром воцарилось спокойствие. Даже не было слышно пения птиц – дневные – пели днем, а для ночных птиц было еще рано. Слева от меня раскинулся поселок по горе и под горой. Издалека было слышно мычание коров. Я не очень понимаю в ритме деревенской жизни, наверное, их вели с пастбища домой. Ну, кто еще поведет коров на пастбище ночью? Одним словом – логика! Ветер вел меня в сторону пролеска. Пройдя сквозь тополя и кустарник, я вновь вышла на поле и увидела дерево. Последние лучи заката раскрасили его листву и ствол в багряные оттенки. Оно одиноко стояло в поле. Хотя и была в голове мысль про опасность нахождения под одиноко стоящим деревом, но раз на него мне указывало солнце, то я дошла до него, кинула рюкзачок на землю и легла на землю. Едва моя голова коснулась импровизированной подушки, как я быстро, но мягко, стала подниматься куда-то вверх. Ощущение такое, как будто ты медленно поднимаешься из-под воды или взлетаешь на качелях.
- Лейсян! Просыпайся! Мы закончили сеанс. – Софья теребила мою руку.
Я приоткрыла глаза и с чувством огромного огорчения поняла, что нахожусь не в чистом поле, а на квартире у Анжелки. И что все, что я только что увидела, являлось не более чем результатом смешивания прочитанной мной легенды и сеанса рэйки, который я только что получила. Я встала с пола, скатала коврик и убрала его в шкаф. Потом подошла к зеркалу в коридоре, чтобы привести одежду в порядок. Анжелка опять пошла ставить чай, а Софья сидела с ней на кухне и о чем-то болтала. В это время в двери зашуршал ключ, она открылась, и в квартиру зашел мой братик. Увидев сонную меня, он с порога спросил:
- Как дела? Что такое с тобой? Вид какой-то сонный.
Я в этот момент весьма медленно соображала. Мне на помощь пришли Анжела и Софья.
- Она от шока только что отошла. ДТП было при ней. Ее даже по телеку, прикинь, показывали! Какой там был ужас! - всплеснула руками Анжела.
- Мы ее успокоительным напоили сейчас, вот потому и вид заторможенный у нее. – добавила Софья. – Ладно, что хоть руки больше не трясутся.
- Мне.. мне домой пора. – тихо проговорила я.
- Куда! Ну куда ты пойдешь одна? Пошли еще раз чай попьешь с нами, Сагир поест, а потом мы тебя все вместе проводим. – в словах Анжелы была правда.
- Хорошо. – и я присоединилась к остальным.
Наевшись и напившись, мы вчетвером спустились по деревянной лестнице со второго этажа и пошли в сторону станции. Оттуда мы свернули направо и, пройдя два дома, оказались около моего и Софьиного подъезда. Оставив нас здесь, Анжела и Сагир пошли гулять в парк на Машиностроителей, нежно держа друг друга за руку. Я открыла дверь своим ключом, попрощалась с Софьей и пошла к себе на третий. Едва я открыла дверь, меня одолели сомнения. Вроде в квартире ничего не изменилось, а вроде и кто-то тут был. Знаете, бывает такое ощущение… Повинуясь порыву, я проверила все свои тайники. Слава Богу, все на месте – и деньги, и драгоценности. Я вздохнула с облегчением, поставила кастрюлю под кран с холодной водой, привинтила к крану фильтр и включила воду. Пусть пока набирается. Наберется – нагрею на газу и помоюсь хорошенько. Почему фильтр – потому что трубы недавно проверяли, и что-то, видимо, где-то разворошили. Потому что уже второй день из крана шла вода нежно-оранжевого цвета. Металлотерапией я пока заниматься не хотела и железные ванны принимать тоже. Пока набиралась вода, я переоделась в домашнюю одежду, почистила ванну, включила ноутбук. Вдруг мне кто-нибудь что-нибудь напишет? Например, что я в сотый раз выиграла в лотерею (в которой не участвовала, вот что самое интересное!!!) миллион фунтов стерлингов. Посмеемся немного хоть. Через минуту на экране возникло изображение леса и ручья, который струился под гору между камней, ветвей, травы. Стоп! Где мои котята?! У меня уже полтора месяца на экране резвятся два рыжих пушистых котенка. А сегодня тут лесной ручей! Я с ума схожу, да? Может, и файлов тоже не было?!
Я посмотрела на рабочий стол – их и правда не было! Я тут же включила поиск. Пока компьютер искал папку с фотографиями, я пошла в кухню, чтобы поставить полную воды кастрюлю на огонь. На столе лежала бумажка, стикер. Я поставила кастрюлю, зажгла газ и перевернула бумажку на другую сторону. Вроде нет ничего на ней. Стоп! А если ее уксусом намазать?! Через пару минут я смогла прочитать записку следующего содержания.
«Файлы пришлось стереть. Пока они у тебя, ты в опасности. Надеюсь, ты помнишь домового или цыганку? Котята хорошенькие, но тебе явно нужны подсказки, а не зверьки. Смотри на Ручей и начинай искать Дорогу! А, еще, полей кактусы – а то они совсем высохнут.»
Ничего себе! Значит, все-таки в моей квартире были?! И в компьютере копались. Мама-родная, там такое было в папках! Не только же хорошие фото сохранила я! Там и наши корпоративные пьянки-гулянки были, и кадры из вылазок на природу, где подлая Анжелка нафоткала всех, кого смогла, с прикольных ракурсов. Прикольными и забавными они были только до тех пор, пока не найдешь свое фото. Ладно, уже поздно возмущаться.
Я приоткрыла крышку кастрюли и потрогала воду. Нет, пока она прохладненькая. Чтоб еще чем-то себя занять, я открыла шкафы и холодильник и стала делать с ручкой и куском бумаги ревизию содержимого. Так, не хватает масла подсолнечного, сахар надо бы закупить – не только же маме с заготовками биться, молоко можно купить, но лучше деревенское куплю, когда в вечернюю смену надо будет выходить. С остальным все было в полном порядке и, успокоившись, а потом, порадовавшись за себя, я присела на табурет. Посмотрела на сделанную мной запись. Потом на записку. Потом вновь на запись. Меня словно током ударило! Обе записки были написаны одним почерком. Моим! Но когда же я ее ухитрилась написать? И откуда у меня невидимые чернила? Не помню! Неужели я все это делала во сне? Ерунда какая-то! Вышвырнув в мусорное ведро кусочки записки, я выключила ноутбук, сняла с огня кастрюлю с наконец-то нагревшейся водой и осторожно пошла в ванную комнату. Не хватало только ошпариться! А бумажку я выкинула, чтоб ненароком никто не подумал, что я свихнулась. Может, это и правда, с чем я не согласна, но попадать в Базилевку мне пока рано. Когда буду слышать голоса, тогда и пойду!! С таким решением я скинула с себя всю одежду, сложила и убрала ее в шкаф, вытащила оттуда футболку и шорты от пижамной пары (майка от нее порвалась во время стирки), банное полотенце, и потопала в ванную. Хоть помыться надо, что ли?
Моя помывка была омрачена через несколько минут пением дочки (или внучки, не уверена) вредной соседки, что живет справа от меня. Да-да, той самой, которая милицию вызвала тогда. Не знаю, что она там делала, но, судя по звукам, стирала что-то и сопровождала стирку песней одной певицы, у которой есть пара красивых, но слишком надрывных песен. Слишком. Когда она дошла в чувствах до припева и стала его выводить своим нетренированным (но это мягко сказано, на деле, ей петь опасно для жизни) голосом припев, в моих ушах неприятно зашумело. Получался звук, как будто кто-то зверски пытает мышь. Лапы ей выдирает медленно… Писк – несусветный и жуткий!
Я решила ей подпортить праздник. Она мне мытье ковшиком из тазика (и без того беспонтовое) испортила, так и я ей отомщу! Я дождалась, когда она в сорок-какой-то раз дошла до припева (хорошо дома петь – сколько хочешь, столько и пой раз), я вдохнула побольше воздуха, посмотрела на потолок, вытянула губы трубочкой и грустно завыла: «Гаууууууууув! Гаууууууув! Уауууууууу!». После первой попытки оперная дива из соседней квартиры замолкла на несколько минут. Ну и я тоже. Подождав немного, она тихо стала петь куплет той же песни. Допев куплет, она опять замолкла ненадолго, подождала, прислушалась к звукам вокруг. Убедившись, что помех не предвидится, она вновь взяла высокие ноты припева. На второй его строчке, я присоединилась к ней. С гавканьем и воем. Опять в ее ванной воцарилась тишина. Через несколько минут она пела уже совсем другую песню совсем другого исполнителя. Над ним (хоть и поет она его по-дебильному) я измываться не буду. Я его сильно уважаю. Я злорадно потерла руки, завершила процедуру и вышла из ванной, обернувшись полотенцем. Потом я поставила будильник на 7 утра (мне завтра к 10 утра!), расправила кровать, одела на себя ту же самую пижаму и легла спать. Надеюсь, что сильно кошмарами мучаться не буду.
***
Меня разбудил телефонный звонок. Я достала телефон из-под подушки, нажала на кнопку с зеленой трубочкой и пробормотала в трубку сонным голосом: «Алло». В ответ мне было молчание. Кто-то шумно дышал на том конце линии. Я посмотрела на часы – 3 утра. В трубку продолжали дышать. Я злобно рявкнула: «Астму вылечи, придурок!», и сбросила вызов.
Теперь постучали ко мне в окно. Я вздрогнула от неожиданности. Кто-то на третьем этаже? На моем балконе? Что за чертовщина? Стук повторился. Потом тоненький голос пискнул: «Откройте, пожалуйста!». Как ни странно, мне почему-то было совсем не страшно. Как будто все, что происходило, так, как и было задумано. Я подошла к балконной двери и открыла ее. В комнату вбежала кошка. Маленькая, полосатая. Ну, ни дать ни взять, Муська, Буська, Дуська или Нюська... Ей бы такие клички подошли запросто.
Кошка деловито проследовала к шкафу, запрыгнула на полку с книгами и стала лапами вышвыривать книжки на пол. Про себя я подумала: «Ничего себе, дела творятся! Пора в психдиспансер!». Кошке я мешать даже и не пыталась – ничего, галлюцинация исчезнет, и все встанет на свои места. А когда мне на работу в вечернюю смену, я с утра пойду к психиатру. Всего и делов! В это время кошка добралась до атласа России. Почему-то этот атлас автодорог оказался у меня, а не у родителей. Машина есть у них, а не у меня, я вообще водить не умею. Но книжица лежала на моей полке. Кошка ловко подцепила атлас когтем, сбросила его на пол и стала листать страницы. Найдя нужную, она поставила на нее лапу, посмотрела на меня и пропищала: «Тебе в эту сторону. Сегодня ночью есть грузовой поезд на Карламан. Если будешь собираться быстро, то успеешь на него.». Да, интересно получается. Мне указывает мой собственный глюк, куда идти. Глюк тем временем подошел ко мне и пребольно тяпнул за лодыжку. Странно… Неужели все так запущено? Чтобы не спорить с глюком (ну, и с собственным больным сознанием), я оделась, быстро собрала рюкзачок, закинув в него кофе, пару бутербродов и шоколадный батончик, надела кроссовки и уже подошла, было, к двери, как кошка встала около нее и зашипела: «Тебе через окно! Там у дверей опасность!». А через окно – не опасность! Ладно, это же галлюцинация. Через окно, так через окно. Я подошла к краю балкона, пробормотала любимую «Бисмилла-ар-рахман-рахим» и медленно перекинула ногу через край. Самое сложное – начать! Балконы тут. В принципе, подходят для подобных упражнений – они сделаны из прутьев металлических, к которым привинчены панели из полистирола. И это не выше, чем, если слезать с дерева.
Руки не хотели меня слушаться. Они вцепились в края мертвой хваткой и никак не хотели разжиматься. Костяшки пальцев побелели от напряжения, а в животе что-то упало вниз. Сделав глубокий вдох, я опустила корпус и вытянула вниз одну ногу. Когда она нащупала край балкона, я переместила одну руку вниз. Затем я переместила вторую руку вниз и стала медленно опускать вторую ногу ниже края балкона. Не выходило ничего. Тут моя правая нога соскользнула с края моего балкона, и я повисла на руках. Кровь ударила в голову, сердце стало бешено колотиться. А если упаду? Но тут мои ноги нащупали верхний край балкона соседей. Я немного раскачалась, благо, руки пока позволяли, и, отцепившись, упала на балкон соседей. Раздался громкий хлопок. Даа, сейчас меня поймают и повяжут как воровку. Но соседи, кажется, продолжали спать. Не желая далее испытывать судьбу, я встала, отряхнулась, и, тихо матерясь вслух, вновь перекинула ногу за край балкона. Но теперь уже соседского. Хорошо, что они его пока не застеклили! А то мне конец! Ничего себе, вот это мне мерещится! А может, это на заводе выброс чего-нибудь был?
Зацепившись двумя руками за нижний конец одного из балконных штырей, я раскачалась опять и отпустила руки. Мне необходимо было приземлиться на землю, а не на асфальт, чтобы было не так больно. Я посмотрела наверх. Кошки не было. Вот и все, глюк ушел. Пора домой идти. А дверь закрыта… Тут в кустах раздался шорох, и через минуту на меня смотрела усатая кошачья мордочка. «Пошли за мной», - промяукала кошка и побежала в сторону железной дороги. Дойдя до места, мы свернули направо, в кусты.
Метрах в пятидесяти от станции был поворот. Там дорога прилегала вплотную к кустам. Дорожные огни горели зеленым цветом. Я поставила ногу на рельс и почувствовала легкую, едва еще ощутимую вибрацию. Это значит, что поезд действительно пройдет здесь, и довольно скоро. Через пару минут уже был слышен стук колес и шум движущегося на большой скорости состава. И что мне делать? Прыгать под него или цепляться за вагон, как в вестернах, и залезать внутрь? Если состав движется на такой скорости, я ничего не смогу сделать, кроме как покончить с собой. Словно в ответ на мои мысли шум поезда приобрел другое звучание, состав сбрасывал скорость перед станцией. Когда первые два вагона проехали мимо нас с кошкой, поезд и вовсе остановился. Это был смешанный состав – из вагонов с щебнем, древесиной, из цистерн с нефтепродуктами, автотранспортом…
Кошка скомандовала «Вперед!», и мы с ней на пару побежали вдоль поезда, чтобы отыскать нужный вагон. Нужным оказался вагон с древесиной, по каким-то причинам оставшийся незаполненным стройматериалами. Я кое-как залезла по лесенке наверх, перегнулась через край и головой вперед свалилась на доски. В руки воткнулось сразу несколько заноз, но меня это уже не останавливало. Я легла спиной на доски и посмотрела наверх. Надо мной было небо. Звездное, темное, чистое. Кошка за мной не пошла (глюк оказался подлым), и я осталась наедине с собой и своими мыслями. Поезд стоял. Вдруг я заметила луч фонарика, гуляющий вдоль вагонов, и услышала шаги. Я тихо подползла к краю вагона и, перегнувшись через бортик, осторожно выглянула наружу. В мою сторону шли машинисты с фонариками. Один из них что-то искал под составом, а второй – между вагонами. Я прислушалась к их разговору.
- Да я точно видел, что здесь кто-то мелькал. Или самоубийца, что сейчас крайне некстати, или хулиган какой..
- Смотри! Тут никого нет. И тут нет.
- А может, в вагон какой забрался? У нас пара таких есть.
- Там наши ребята. Они никого не пустят, с ними еще перед рейсом говорили.
- Точно, без премии не захотят остаться. А может..?
- Нет, ну кто тебе заберется в гравий или между автомобилями? Это же опасно! Если поезд тряхнет, то можно оказаться по уши в гравии или свалиться под рельсы.
- Что насчет вагона с досками? Там же недогрузили! Пошли проверим!
Мое сердце в этот момент упало в пятки. Еще четыре вагона, и они меня обнаружат! Я посмотрела по сторонам. Что же делать? Тут меня осенило. Я перелезла через задний край вагона, и повисла на руках, упираясь ногами в стенку. В это время луч фонарика прошелся как раз там, где должна была быть я. Потом шаги стали удаляться. Я подтянулась на руках и вновь нырнула на доски. Один машинист в это время корил другого за излишнюю мнительность и советовал тому завязать с приемом спиртного. Второй машинист ни в какую не хотел признавать свою неправоту. Внизу я услышала мяуканье. Кошка пошла мне на выручку. Машинисты выругались, кто как, сказали все, что думают по поводу кошек, которые лезут куда не следует, а потом пошли к кабине.
Через пару минут состав легонько тронулся, потом набрал скорость, и колеса весело застучали по рельсам. Я подползла к краю вагона, вцепилась в него и тихонько высунула голову, чтобы посмотреть, что вокруг творится. Передо мной открылся вид ночного города, той части, что за рекой, самой реки, домов, которые были построены около станций. Луна освещала все вокруг своим серебристым волшебным светом.
Господи, как же красиво! Мы подъезжали к уфимскому вокзалу. Состав зашел на пути для грузовых поездов, где и остановился. Странно, кошка мне что-то говорила про Карламан. По рации объявили, что прибыл поезд такой-то, такой-то до Белорецка. Так, значит, он идет и мимо Карламана. Зачем мне туда? Не знаю. Тем временем к составу приближались милиционеры с собакой. Что им нужно? Пока они пошли к машинистам. Я спрятала голову и вжалась в доски. Собака вдруг громко залаяла. Один из милиционеров пытался ее успокоить:
- Ну, Томка, фу! Фу! Томка, тихо!
- Что везем? – спросил машинистов другой милиционер.
- Ничего не везем, вот хоть сейчас все вытряхнем и покажем. – возмутился один машинист.
- Мне показалось, что на «Спортивной» в наш состав кто-то пробрался.- вспомнил вдруг обо мне другой машинист.
- Показалось?- удивился милиционер.
- Да, показалось. Только, Богом клянусь, что раньше меня мое чутье не подводило ни разу! Коли чувствовал, так и в самом деле пассажир был незваный.
- Да тихо ты, Томка! Проверить, что ли? Собака-то точно человека учует.
- А если кто беглый? Если «Спортивная», то там Шакша неподалеку, а в Шакше тюрьма..
- Ну ты напридумывал! Хотя.. Ребята, а пойдемте-ка с нами вместе! – сказал милиционер машинистам, и все дружно отправились делать осмотр поезда. Мне надо было срочно что-то делать. Срочно! Собака меня обнаружит, значит, надо уходить с поезда. А то поймают и кучу вопросов задавать будут. И так вчера вот ДТП было. Все всплывет. И ДТП, и мои недавние закидоны с жабой и с шаровой молнией. В психдиспансер мне пока не время идти! Пока они осматривали кабину машинистов, собака по кличке Томка срывалась с поводка, заходясь лаем. Улучив момент, когда они скрылись в кабине машинистов, я перелезла через край вагона и спустилась, было, вниз, как из кабины выскочил тот самый машинист с чутьем, как у кошки. Спускаясь по ступенькам, он заорал:
- Вот он! Смотрите! Точно, он! Я же говорил, что у нас пассажир! Вот он, удирает, зараза!
Я, не теряя времени даром, спрыгнула на шпалы, и, перепрыгивая через них, летела в сторону кустов. Позади я слышала топот ног и лай собаки. Ну все! Доигралась! В кустах я натолкнулась на неожиданное препятствие – забор из сетки-рабицы. Я перелезла через проволоку, цепляясь за нее, то футболкой, то джинсами, и побежала сквозь ветки. Бежать было ох, как сложно, сквозь заросли. Ноги подкашивались от усталости, от преодоления постоянных препятствий. Топот за спиной все еще был. Но это криков машиниста уже не было слышно. Значит, за мной гонится милиционер с собакой. Хорошо, если не догадается отпустить собаку. Тут сквозь ветки забрезжил блеск воды. Я выбегала к Белой.
Быстро спустившись к берегу, я, недолго думая, залезла в воду. Холодно! Как же холодно! Топот приближался, был невдалеке слышен собачий лай. Я все шла и шла по дну. Вдруг моя нога зацепилась то ли за кусок проволоки, брошенной на дно, то ли за ветку дерева… Мне тут же в голову пришла сумасшедшая мысль. Как только показалась собака, я вдохнула побольше воздуха и, уцепившись за проволоку (лишь бы она не всплыла), нырнула под воду. Минута пошла. Когда мои легкие уже не могли терпеть, я медленно присела, засунула ноги под проволоку и высунула голову из воды. Никого на берегу не было. Я медленно вышла из воды, сняла с себя всю одежду, отжала ее и, завернув кульком, пошагала по берегу. Дойдя до Сафроновской пристани, я поднялась вверх, надела на себя джинсы и футболку и, шлепая мокрыми кроссовками, пошла в сторону дороги. Когда я шла мимо частных домов, кто-то открыл дверь калитки и позвал тихо: - Зойка! Куда пошла, гулена такая! Зойка!
В мои ноги ткнулся кто-то маленький. Я наклонилась и потрогала существо. Это был щенок. Не знаю, какой породы, но маленький, пушистый и игривый щенок. Он обнюхал мои руки и весело завилял хвостиком-баранкой.
- Зойка здесь! – тихо ответила я тому, кто искал щенка.
Ко мне подошла женщина лет пятидесяти, лохматая, сонная, завернувшаяся в халат.
- Спасибо, а то она просилась-просилась в туалет, так я ее, на свою голову, выпустила. Ой, что это с вами?! – воскликнула тетенька удивленно и испугано.
- Парень развел меня на купание. На спор. – начала я врать.
- А где парень?- спросила тетя.
- Ищет меня на берегу, наверное..
- А чего в одежде купалась?
- Да, видимо, лишка в баре хватила. Зато сейчас трезвая, как стеклышко. – а ничего, получается у меня врать.
- Далеко живешь?
- В Черниковке. Тут ездили к друзьям. Они на Ибрагимова живут.
- Заходи в дом.
- Не помешаю? У вас там все спят, да и не знают меня они.
- Нет, все, и правда, спят. Сын на работе в ночь, муж спит так, что пушкой не разбудишь..
Да и ничего плохого нет в том, чтобы человека из ситуации неприятной выручить.
Я зашла за ней в дом. Она тут же поставила на кухне чайник, а меня загнала в душ, вручив мне старую чистую футболку, видимо, ранее принадлежавшую ее мужу, потому что мне сие одеяние доходило до коленок по длине, а по ширине – ниже локтей. На груди вырез был такой, что я могла в ней запросто оголить плечики, как это делают в фильмах. Но мне, в отличие от них, даже не приходится стараться – такая огромная на мне была бадейка-футболка. После горячего душа мне сразу стало легче. Людмила (так звали хозяйку) налила мне рюмку самогона, мою одежду кинула в стиральную машину (она у нее была с функцией сушки) и повела на кухню. Там я досыта наелась винегрета (вообще-то я его не люблю, но плаванье и беготня дали о себе знать), черного хлеба с кусочками сала и напилась горячего сладкого чая.
- Вот теперь ты на человека похожа. – улыбаясь, сказала Людмила.
- Спасибо вам огромное! Не знаю, как бы я сейчас по городу в таком виде шла! – поблагодарила я хозяйку.
Во дворе раздался скрип калитки и вскоре в комнату вошел парень в милицейской форме. Он удивленно посмотрел на меня, потом на свою, видимо, мать, поздоровался и сел с нами за стол.
- Ты надолго? – спросила его Людмила.
- Нет, перекушу и пойду. А кто это?
- Это Лейсян. Она тут искупалась и заблудилась, когда из воды вышла.
- Здравствуйте!- кивнула я парню.
- Таак, купалась с парнем, значит! Мам, сколько раз тебе говорил, не води в дом кого-попало! Но на этот раз я тебя могу только отблагодарить.
- За что? В чем дело? – недоумевала Людмила.
- Ты представляешь, сколько мы за этой самой, – он показал на меня пальцем, - Лейсян гнались по лесу? Она в поезде зайцем ехала, а потом почему-то побежала. Вот мы сейчас и выясним, почему. Правда? – и он, злорадно улыбаясь, уставился на меня.
- Я не могу все рассказать, как есть. Все равно не поверите. А потом в психбольницу отправите. Да, я ехала на поезде. Да, я забралась в вагон. Потом я бежала от вас по лесу и залезла в воду, чтоб меня собака не учуяла. Минуту с лишним под водой сидела, я могу, мы с братом играли в «Кто дольше». Скажите, куда прийти, я сама приду и расскажу. Не вызывайте меня с работы, пожалуйста, а то меня оттуда уволят. Там ненормальных не держат…
- Почему ненормальных?
- Потому что я сон вещий видела. Несколько раз. Мне сегодня приснилось уже в который раз, что мне надо сесть на поезд ночью. Причем на первый попавшийся. И что таким образом я до места доеду.
- До какого места?- милиционер наморщил лоб.
- До места Силы. Ну, я же говорю, что вы мне не поверите! – сказала я тихо и грустно.
- Это из-за сна ты прыгала в вагон, ехала, потом убегала? Не говори ерунду! Что сделала на самом деле?
- Ничего. А боюсь, потому что на работе пару раз были галлюцинации и один раз обморок. Теперь если еще и это всплывет, то меня упекут в психушку. А еще я вчера была свидетелем ДТП. Я подумала, что тот мужчина, которого сбили, дорогу перейти не сможет. И его через полминуты сбил джип. Джип скрылся, в его кармане нашли мое фото. Я его в глаза не видела раньше. А у него мое фото! Фото, представляете!? – у меня, кажется, опять начиналась истерика.
- Невероятно.- пробормотала Людмила.
- Что за чушь!- злобно процедил ее сын.
- Вы бы знали, как я из дома ушла сегодня! Я с третьего этажа по балкону спускалась. Чуть не грохнулась. А недавно в наш офис шаровая молния влетела, так я ее журналом каак треснула! И журнал сгорел наполовину. Моя челка – тоже.
- Что она бормочет, мам?
- Не знаю, у нее истерика. Но она хорошая! Ее Зойка нашла! А собаки чувствуют, кто плохой, кто хороший.
- Психи бывают хорошими. Тихими, хорошими и ненормальными, мам. Еще не факт, что ее зовут Лейсян.
Тут мне стало жутко. Просто. Без причины. Зойка, сидевшая у Людмилы под ногами, вдруг забеспокоилась, потом забилась в угол и тихонько заскулила.
- Зойка, Зоечка, что с тобой? – ласково проговорила Людмила и попыталась достать щенка из-под стола.
- Тихо! – сказала я и, зажав в руке вилку, пошла к выходу.
- Стой, вилку положи! – скомандовал, было, сын Людмилы.
- Не положу. Меня эта жуть уже достала! Хотя и обещали экстрасенсы, что все пройдет и закончится. – я продолжала идти к двери с вилкой в руках и бормотать свою любимую присказку. Пока она меня не подводила. Подойдя к двери, я приоткрыла ее и вышла во двор. Милиционер шел сзади, готовясь поймать меня в случае чего. Тут во дворе я увидела, что кто-то крупный или что-то крупное прячется в кустах. И не только я это увидела. Парень присвистнул:
- Ты смотри, что творится! Что за ночь?! Ты кто? – ответа на вопрос не последовало.
Я поняла вдруг, что мне делать. Я встала, уперла руки в боки и скомандовала невидимке:
- Уходи прочь! Тебе меня не запугать! Никогда, понял, дрянь ты такая! Я туда пойду, и ты мне не помешаешь! Слышишь меня? Как смогу, так и дойду туда, найду Место! Со мной Бог и ангелы его. Буду молиться всеми молитвами, которые знаю, буду верить, не смотря ни на что, буду ежедневно приближаться к этой цели. Я свободна от тебя, ты свободно от меня! Уходи и не мешай никому! Уходи к себе! Уходи к черту! Не смей возвращаться! И да будет так!!!
В ответ на мои слова темное пятно рассосалось, как дым, и исчезло. Стоявший сзади милиционер опять присвистнул. Я повернулась и пошла в дом. Страха больше не было. Главное теперь – проложить дорогу. Ехать или идти мне нужно будет в сторону Белорецка. Это я поняла. С собой надо будет взять только термос с кофе, бутыль с водой, немного еды и все. План понятен. Надо теперь отработать сегодня, а потом просчитать ход действий. Я молча вернулась к столу, помогла Людмиле с тарелками, села на табурет.
- Меня зовут Дмитрий. – наконец-то представился милиционер.
- Лейсян. Про имя я не врала.
- Если ты сейчас пойдешь на вокзал, то сможешь забрать оттуда рюкзачок. Ты его оставила на берегу. Я понял, что ты плавать пошла, но что все так замудрено окажется, не предполагал. А что это было в углу забора?
- Не знаю, но оно меня долго до этого пугало. Мне сегодня кошка сказала, что опасно через дверь идти. Я теперь понимаю, почему. Оно на меня в лесу хотело напасть, но меня спасло чудо. А теперь меня спасать не надо. Потому что я приняла решение.
- Куда пойдешь? – он уже не спрашивал, что за кошка, почему говорящая. Я поняла, что он мне верит. Потому что он тоже видел ЭТО в кустах.
- В сторону Белорецка надо. В горы, в глушь. Точного места не знаю, но скоро получу координаты. Или там, на месте получу. Там не просто так.
- Может, по карте посмотреть?
- Не знаю, стоит ли?
- На вокзале карт железных дорог много. Можно там глянуть.
- Вот твои вещи, сухие. – Людмила протянула мне мои джинсы, футболку, лифчик.. и остальное тоже. Я пошла в ванную, переоделась, вышла и, поблагодарив Людмилу за помощь, пошла вместе с Дмитрием на вокзал.
Там мне вернули мои вещи, заставили, было, подписать кучу бумаг, но Дмитрий что-то сказал ребятам, и те успокоились. Потом мы подошли к стенду с сеткой железных дорог Башкирии. В одном месте, там, где не было ни одного населенного пункта или станции, чернело пятно. Я посмотрела на него.
- Это пятно краски, это не станция. Красили стены, на стекло капнуло немного. – сказал Дмитрий. В этот момент я присмотрелась повнимательнее. Краска-то краска, а вот где она высохла – подходит под описание того места, куда я в итоге должна была попасть. Это был такой жирный и понятный знак, лучше которого и не придумаешь! Поставили его не случайно. Пятно ждало меня все это время. Да и не только пятно. Та книга была предназначена тоже мне. Я быстро сбегала в соседний кабинет и взяла листок бумаги.
Срисовав схематично карту, указав направления, я обвела кругом ту область, рядом с которой стояло пятно. Указав населенные пункты, которые находились поблизости, я сложила рисунок в рюкзачок. Наверное, туристы так не делают. Но я ведь не турист. Мне и такого рисунка будет достаточно, если выйдет все, как по легенде. Я поблагодарила Дмитрия, попрощалась со всеми, купила билет на электричку и поехала домой. Сейчас так будет проще и быстрее, чем через весь город тащиться. Потом опять в эту же сторону на автобусе. Город спал, вокруг стояла удивительная тишина. На вокзале на скамеечках сидели пенсионеры, ожидая, когда приедет электричка, и когда они поедут в сад. Хорошо в саду сейчас, наверное! Чистый воздух, покрытая росой трава, птички поют вокруг, цветы в поле… Если рано утром к электричке идти, то можно иногда, если очень повезет, зайца увидеть. Мне пару раз везло на зайцев, а один раз – на суслика. Смешной такой – вылез из норки, сел на задние лапки, передние свесил и смотрит вдаль. Ничего, скоро всего насмотрюсь. Я вышла на своей станции, на той самой, где вчера штурмовала поезд, и пошла через пути к себе домой.
Надо было переодеться, взять с собой рабочую одежду, накраситься, позавтракать, наконец. На часах было уже семь утра, когда я подошла к дому. Вроде вокруг все спали. Слезть-то я вчера слезла. Вот как обратно попасть? Что делать, побеспокоим соседей. Я прикинула, куда выходят чьи балконы. Увы, беспокоить придется или соседей с нижнего этажа, или ту вредную соседку, которая тогда вызывала милицию. Лезть наверх у меня не было сил, про проблемы с дверью соседка та знала, так что мой выбор остановился на ней. Я набрала номер квартиры и стала ждать. Через пять гудков недовольный сонный голос поинтересовался, кому и что приспичило в такую рань. Я представилась, объяснила ситуацию, и тетка впустила меня. Перелезать с балкона на балкон было делом нелегким и страшным. Рема Ильинична (как она представилась) смотрела на мои действия непони-мающими глазами и качала головой.
- Ты б замок, что ли, починила… - пробурчала она сонным голосом.
- Придется, а то не налазишься так. – ответила я, наконец-то отпуская край ее балкона. Все, я была дома. Я быстро переоделась, аккуратно сложила в пакет рабочую одежду, перевод и, попив кофе с печеньками, вышла из дома. Приеду пораньше, ничего страшного. Заодно узнаю, что за фотография у начальника в кабинете стоит. Она ведь тоже не зря в офис попала.
Когда я открыла дверь, на пол упала бумажка. Развернув ее, я поняла, что это была записка. Намазав ее уксусом, я смогла через пару минут прочитать ее содержимое: «Так держать, тинейджер! С испытанием ты справилась, страхи свои прогнала. Счастливого пути!». Так это было испытание? Я закрыла дверь и побежала вниз. Вначале я быстрым шагом (ох я и сердилась) шла к остановке, но, подходя ближе к светофору, я замедлила шаг и успокоилась. Чего сердиться? Я же решилась! Раз я решилась уйти из дома через балкон, вскочить и зайцем проехаться на товарном поезде, удирать от милиции по ночному лесу, прятаться в воде, то теперь в какую бы лесную глушь я не пошла, я не испугаюсь. И я дойду. А теперь, когда все развернулось так – тем более.
До прихода автобуса оставалось несколько минут. Я стояла на остановке и улыбалась во весь рот. Хоть я и не спала всю ночь, но какая она была! Какое прекрасное утро! Как мне хорошо и спокойно! Водитель 110 автобуса, кажется, удивленно улыбнулся, увидев меня стоящей на остановке, а не бегущей к остановке. Я помахала ему рукой и села в 110-й. На работе девчонки отметили синяки под моими глазами. На все их вопросы о самочувствии я молча улыбалась. Их это удивило, и они стали шептаться и переписываться по аське, обсуждая меня. Потому что в мою сторону время от времени летели их косые взгляды.
***
Дождавшись, пока Евгений Владимирович закончит говорить по телефону, я зашла в его кабинет и прикрыла за собой дверь. С той стороны мгновенно наступила полная тишина.
- Доброе утро, Лейсян.
- Доброе утро, Евгений Владимирович. У меня к вам вопрос.
- Вот так сразу? Ладно. А что с тобой случилось? Ты не заболела? Или ты спать из-за вчерашнего не могла?
- Все в порядке, просто да, у меня была бессонная ночь. Из-за вчерашнего. И вообще я хочу взять отпуск на недели полторы. Мне же уже можно в этом полугодии?
- График отпусков уже составлен… Хотя, если считать, что при тебе убили человека, и если это сказывается на твоем самочувствии.. Да еще и раньше случаи с тобой были.. Ты в санаторий поехать хочешь?
- Да, подлечиться. Или на турбазу в горы отдохнуть. Чтоб только я и природа… Порыбачу, позагораю, кумыса попью, на лошадях покатаюсь. Вернусь, и ни обмороков, ни бессонницы не будет.
- Хорошо звучит. С девчонками говорила уже?
- Нет пока, сегодня удочку закину. Думаю, проблем не будет.
- На какую турбазу хочешь, или в какой санаторий?
- Чтоб было так, как у вас вот на этой фотографии.
- Это Уральские горы. Около Белорецка место. Там один знакомый отдыхал с семьей. Но там только фанерные домики или места в палатках. А в лес в глушь никто даже не ходил. Просто фотографировали издалека.
- Дорого туда ехать?
- Нет, если есть свое снаряжение или если с кем-то домик арендовать. Еду тоже можно частично свою взять, частично наловить и приготовить.
- Здорово. Вот туда я и хочу. Чтоб вокруг – никаких дорог и машин.
- Понимаю. Иди с девчонками обсуждай вопрос.
Я вышла из кабинета Евгения Владимировича и села за компьютер. Свернутое окно аськи тут же замигало. Я открыла его… Адиля интересовалась: «Ну, о чем говорили? Признавайся давай!». Я усмехнулась и написала ответ: «А что, так и ничего не расслышали?». Адиля энергично затрясла головой. Я вновь усмехнулась и отправила ей: «Вот рохли!». Адиля нахмурилась и выпятила нижнюю губу. Потом она быстро отправила мое сообщение Руфинке и Наташке, и выражение лиц всех троих стало примерно одинаковым. Сережка, глядя на нас, тоже хихикнул. Я написала всем: «В обед поговорим». Так как до обеда оставался примерно час, то девчонки сидели, как на иголках, а я в это время отчаян-но боролась с приступами сна. Временно я их победила, двумя кружками кофе, правда.
В обед мы собрались в маленькой комнатке, разложили на столе черновики, достали все свои съестные припасы, кто-то что-то разогревал, кто-то – нарезал, кто-то с чайником пошел в туалет за водичкой (не подумайте чего, там есть кран, как я и говорила раньше). Когда все собрались и уселись за стол, все дружно посмотрели на меня. Я опустила глазки и скромно спросила:
- Я хочу в отпуск. Пораньше выйти. Хочу подлечиться в санатории. Или на турбазе отдохнуть. Или хотя бы дома отлежаться. Кошмары уже второй день мучают, а днем почти не могу есть ничего, не принимает желудок. Наверно все из-за ДПС того. Про это мы с Евгением Владимировичем и говорили.
- Понятно, а кто у нас за кем идет? – спросила Руфинка.
- Сначала я, потом Заремка, потом Лейсян, потом Адиля в сентябре. – пробормотала Наташка, дожевывая бутерброд.
- В принципе, если мы отпустим Лейсян сейчас, то никому ничего от этого не сделается.- задумчивым голосом сказала Адиля.
- Тем более, если ты все равно пока не можешь работать.- добавила Наташка, намазывая варенье на блинчик.
- Не могу. Это точно.- сказала я.
- А куда поехать хочешь? – поинтересовалась Заремка.
- Хочу под Белорецк. Или в «Ассы», или на турбазу, или просто у бабуськи какой комнату в глухой деревне сниму.
- А почему туда? – Адилька кинула на меня вопросительный взгляд.
- Хочешь – верь, хочешь – нет, но мне снится уже второй день, что я в горах тех.
- У тебя же бессонница. – вспомнила Руфинка.
- Я пью лекарства… - скуксилась я.
- Понятно…
- Может, тебя так от лекарств? – хихикнула Диля.
- Фиг знает, но пока я нерабочая. Отпустите, девчонки, а? – захныкала я.
- Когда хочешь уехать?- перешла к делу Руфь.
- Завтра можно? – я решила попробовать.
- А чего так скоро? – нахмурилась Наташка.
- Надо, очень надо. – я повторила свою просьбу.
- Завтра не получится, наверное… - тихо сказала Руфь.
Что-то здесь со мной произошло. Я сама не помню, но мне потом сказали, что я после этой Руфинкиной фразы закатила глаза, уставилась в одну точку и просто монотонно повторяла одну и ту же фразу: «место силы, мне надо в место силы, место силы..», а потом стала раскачиваться на стуле, вцепившись в него обеими руками.
Очнулась я в компании Сагира и мамы с папой. Лица у всех троих были мрачными. Мимо меня прошел странного типа молодой человек с отрешенным лицом. Он остановился посередине коридора, затем указал в потолок пальцем, задумчиво произнес: «Вот! Я так и предполагал!», и затем, развернувшись, пошел обратно. Рядом с нами на скамеечке сидела женщина. Она молчала, но руки ее дрожали. Открылась дверь, и медсестра в белом халате назвала ее фамилию. Ее, потому что она сразу же поднялась и зашла в кабинет. Я встала со скамейки, чтобы взглянуть, в очереди к кому мы всей семьей сидим. Мысли в голове уже были, и они меня, честно говоря, пугали. Как только я встала, Сагир и папа вернули меня на место, мягко, но настойчиво. Сопротивление бесполезно. Остается только ждать и думать, где я, и почему мне не дают посмотреть, к какому врачу меня ведут. Тут я получила ответы на свои вопросы. Неподалеку от нас стояла куча народа перед одним кабинетом. Некоторые говорили по телефону, некоторые – друг с другом, но в целом уловить суть беседы или разговоров я не могла. К кабинету подошел врач или медбрат. Головы всех, кто был в той очереди, повернулись в его сторону. Он спросил: «Все за справками от психиатра стоите?». Все дружно закивали головами в ответ.
- Представляете, там, на Ленина ДТП было, человека насмерть сбил джип. Куча крови на асфальте, тело увезли уже. Сейчас только-только движение пустили.
- У нас, тут, похоже, живой свидетель сидит. – сказала Руфинка.
- Кто? Ух ты, Лейсяна! Ты там была?
- Да… там… кровь из пиджака…пятнами…шла…много так…. – говорить было тяжело.
- А почему ты в крови?
- Не…моя…кровь это, это….он упал рядом…в шаге..
- На, держи! – Ольга протянула мне кружку с чем-то. Я глотнула, зажмурилась. Коньяк, очень крепкий, хороший. Напряжение спало мигом. На глаза выступили слезы, но теперь я могла более-менее связно отвечать на вопросы коллег.
- Тебя допрашивали?- спросила Адиля.
- Да, потом записывали все, что я сказала. Телефоны все взяли и попросили из города не уезжать. Еще владелец джипа умчался, как только сбил дядьку. Будут его искать.
- Ужас!
- Да, ужас. – тут перед моими глазами возникло тело сбитого человека, и мне стало дурно.
С трудом поборов первый приступ тошноты, я, растолкав всех, кто стоял на моем пути, пулей понеслась в туалет. Даа.. История, кажется, повторяется. Когда я вернулась, мне разрешили переодеться в обычную одежду. Плохо было только то, что сегодня я, как на зло, приехала в рабочей форме – блузке и черной юбке. Посовещавшись, меня отпустили домой. Тем более, до конца моей смены оставался всего лишь час, а звонков в это время было уже гораздо меньше, чем в первой половине дня. Чтобы не отрабатывать лишних часов потом, я взяла с собой на дом пару крупных документов для перевода.
Ничего, полежу в ванной и переведу все как надо. Оля меня проводила до остановки, посадила в маршрутку и, взяв с меня обещание, что я отзвонюсь, как приеду, отпустила домой.
Стресс и час с лишним тряски по городским пробкам и по жаре дал себя знать. Единственное, что было хорошо – я ехала сидя. Никто не хотел стоять рядом со мной. Оно и понятно – юбка и блузка в пятнах крови и в пыли, колготы порваны, на кончике туфли – тоже кровь. Зрелище не из приятных. Однако, несмотря на это, домой я приехала разбитая и уставшая. Я позвонила Оле, сказала, что я дома и что все в порядке, затем залезла в душ (вода не очень теплая для ванны была) и, выпив очередную кружку сладкой кофейной жижи, взялась за перевод.
Ровно три часа у меня ушло на перевод и набор первой бумажки. Я глянула на часы – время – полдевятого. Можно еще сгонять в гости к родителям или к Анжелке, а потом опять вернуться и доделать второй документ. Вдруг я подумала об Анжелке. Она ведь мне обещала найти целителя, который снимет беспокойство с души, наставит на путь истинный. Странно, конечно с такой просьбой к ней идти, но кто, если не она, мне его найдет? И я решила пойти к ней. Предупредив ее по телефону, я оделась, накинула на плечи курточку, положила в сумку пару сотен (на всякий случай- к чаю может что надо) и побежала в гости к мистической женушке моего братца. Она открыла дверь и с порога заявила:
- Привет! Угадай, кто именно сегодня у меня в гостях?
- Не знаю, экстрасенс какой-нибудь, наверное…- предположила я.
- Почти в точку! Она – на второй ступени в рэйки! – радостно сказала Анжела и провела меня в кухню.
- Знакомься – Софья! – и она показала мне на девушку, сидящую в углу. Я ее тут же узнала.
- А мы уже знакомы! Она недавно у нас скрывалась от милиции и от злобной соседки. – улыбнулась Софья.
- Вот что значит – судьба! – торжественным голосом сказала Анжелка.
- А что со мной будут делать? – поинтересовалась я.
- Ничего страшного, просто руки положу на тебя и энергию пропущу из Вселенной.
- Так ты что-то типа проводника?
- Да, я и есть проводник. И я очень много чувствую.
- Например?
- Ну, ты очень устала сегодня. У тебя был очень сильный стресс. Ты до сих пор еще под его действием, хотя думаешь, что оправилась. Колючки от тебя так и летят в разные стороны! Я так чувствую… Что-то произошло?
Я мысленно вернулась к ДТП. Вот ведь чудо! Она чувствует! Все верно подметила! Анжелка, как будто читая мои мысли, включила кухонный телевизор. По местному каналу шли новости. После новостей об основных событиях в жизни республики перешли к криминальной хронике. Интересно, покажут ДТП или нет? На экране возникли кадры дневного происшествия. Диктор рассказывал о том, что погиб один человек, на экране двое санитаров заносили в карету скорой помощи носилки с телом, которое полностью было закрыто пленкой, в это время на тротуар двое сотрудников ДПС волокли кого-то под руки. Кто-то не шевелился, это была девушка, без сознания, ее ноги безвольно волочились по асфальту, задевая пятна крови носками туфель, цепляясь колготками за камушки. Анжелка пробормотала: «Это ж надо, кому-то так плохо на месте стало..». Тут до меня дошло, и я тихо сказала: «Девочки, это меня волокут.» Вновь стало дурно, перед глазами возник истекающий кровью, возможно, в тот момент еще живой человек, жару, гудки, раздающиеся из всех машин, и мой носок, которые попал в лужу крови. «И еще у него была моя фотография».- добавила я. Потом глянула на экран. Кто-то из очевидцев рассказывал, что и как было. Я лежала на тротуаре, и какой-то мужик огромного роста приводил меня в чувство, водя под моим носом нашатырем. На экране дали крупный план, и я краем глаза заметила около одного из деревьев темное пятно, тень неопределенной формы, которая очень была похоже на то, что не так давно я встретила в лесу. Мужик осмотрелся вокруг, недовольно покачал головой, и пошел куда-то с места происшествия. Странно, мне показалось, что я его уже видела. Вот только где? В это время сюжет сменился, и репортер стал бойко рассказывать о крупной краже в одном из районов города. Я же сидела, прислонившись головой к стенке, и тупо смотрела в никуда.
Анжела подошла ко мне и обняла меня. Я ее тоже, и так мы сидели какое-то время. Хоть и дурная она со своим гаданием, но лучше подружки, пожалуй, у меня не было и не будет.
Потом мы пошли в гостевую комнату (в будущем детскую, но пока детей нет, в ней ночевали все те, кто приехал в гости издалека), Анжела постелила на полу пенку, на пенку – сложенное вдвое покрывало и подушечку в изголовье. Софья постояла посреди комна-ты, закрыв глаза и расставив руки в стороны, ладонями вверх.
- Что она делает? – тихо спросила я.
- Чистит комнату от астральных сущностей! – громко прошептала Анжела мне в ухо.
Через десять минут все было готово, и Софья предложила мне лечь на коврик. Анжела кинула ей и взяла себе небольшую подушку под ноги, чтобы было мягко сидеть на полу, зажгла аромалампу в углу комнаты, и мы приступили к процедуре. Вначале Анджела сложила ладони на груди и сказала, что она готова быть проводником рэйки, и что я готова энергию принять. После этого она сделала странный пас правой рукой, левую держа ладонью вверх, и положила мне руки на лицо. Пришлось закрыть глаза. Через пару минут я почувствовала, как мое тело расслабляется, и как его наполняет странное тепло.
Когда Софья положила мне руки на уши, ее руки стали жечь, почти невыносимо! Тут она произнесла: «Много слушаешь, да? И мало уши моешь?». Я усмехнулась и спросила у Анжелы: «Ты рассказывала ей, что я на горячей линии сижу?». На это мне совершенно серьезным голосом Анжела сказала, что ничего она такого не говорила, и я вновь удивилась тому, как тонко Софья может чувствовать людей. Затем Софья подержала по несколько минут руки на всем теле, в разных его частях, то вздрагивая, то гладя меня (особенно гладила живот в области желудка - странно, что там с ним?), то делая пасы руками. После этого она вернулась к моей голове и положила руки одну – на макушку, а другую – под голову. И тут я отключилась.
Дорога. Нет, теперь не через лес. Теперь дорога шла вдоль поля. Травы благоухали, цветы манили к себе яркими красками, надо мной открывалось огромное синее небо, по которому вдаль убегали облака. Я шла, закинув за плечи свой рюкзачок, босая и почти не одетая. Все, что на мне было – это капри и майка. В глаз что-то попало, и я достала из рюкзачка зеркальце, чтоб выяснить причину неудобства.
Это была мошка. Маленькая такая, гнус, наверное. В рюкзачке зазвонил телефон. Я сняла рюкзачок, вытащила из кармана мобильник и уже только собиралась ответить звонящему, как приборчик, при дуновении теплого летнего ветерка рассыпался в прах. Точно также, едва я ступила за пределы города, в прах рассыпались мои кроссовки. Я просто шла, потом начала хромать от того, что стала отваливаться подошва у одной кроссовки, потом у другой, потом я поняла, что их на моих ногах больше нет. Значит, нужно действительно идти босой в путешествие. Шла я уже долго. Я, в принципе, могла идти в ту же сторону и вдоль трассы, но мне не хотелось привлекать к себе внимание – мало ли людей пропадает без вести таким образом? А так – иди да иди себе через леса и поля, и никто тебе ничего не скажет. Я решила проверить направление – туда ли я иду. Для этого я с собой заранее (не знаю когда, но точно знаю, что положила) карту положила. Я села на траву, достала из рюкзачка карту и расстелила ее на траве. Не могла придумать ничего более путного! Карта тоже рассыпалась, едва коснувшись земли. Все, теперь я не только не знаю, где я, но еще и не знаю, куда мне идти. А если ветер переменится? Как мне направление определять, куда мне идти? Компас если достану, тоже рассыплется, если уже не рассыпался прямо в рюкзачке. И вообще, возможно, у меня и рюкзачка-то не останется. Куда мне теперь?
В ответ на мой молчаливый вопрос подул ветер. Вначале слегка, потом сильно. Он дул мне в спину, как бы подгоняя меня в нужном направлении. Идти стало немного легче. Так, пока я не дошла до леса, ветер продолжал дуть. Вечерело. В небе проступили первые звезды, над всем миром воцарилось спокойствие. Даже не было слышно пения птиц – дневные – пели днем, а для ночных птиц было еще рано. Слева от меня раскинулся поселок по горе и под горой. Издалека было слышно мычание коров. Я не очень понимаю в ритме деревенской жизни, наверное, их вели с пастбища домой. Ну, кто еще поведет коров на пастбище ночью? Одним словом – логика! Ветер вел меня в сторону пролеска. Пройдя сквозь тополя и кустарник, я вновь вышла на поле и увидела дерево. Последние лучи заката раскрасили его листву и ствол в багряные оттенки. Оно одиноко стояло в поле. Хотя и была в голове мысль про опасность нахождения под одиноко стоящим деревом, но раз на него мне указывало солнце, то я дошла до него, кинула рюкзачок на землю и легла на землю. Едва моя голова коснулась импровизированной подушки, как я быстро, но мягко, стала подниматься куда-то вверх. Ощущение такое, как будто ты медленно поднимаешься из-под воды или взлетаешь на качелях.
- Лейсян! Просыпайся! Мы закончили сеанс. – Софья теребила мою руку.
Я приоткрыла глаза и с чувством огромного огорчения поняла, что нахожусь не в чистом поле, а на квартире у Анжелки. И что все, что я только что увидела, являлось не более чем результатом смешивания прочитанной мной легенды и сеанса рэйки, который я только что получила. Я встала с пола, скатала коврик и убрала его в шкаф. Потом подошла к зеркалу в коридоре, чтобы привести одежду в порядок. Анжелка опять пошла ставить чай, а Софья сидела с ней на кухне и о чем-то болтала. В это время в двери зашуршал ключ, она открылась, и в квартиру зашел мой братик. Увидев сонную меня, он с порога спросил:
- Как дела? Что такое с тобой? Вид какой-то сонный.
Я в этот момент весьма медленно соображала. Мне на помощь пришли Анжела и Софья.
- Она от шока только что отошла. ДТП было при ней. Ее даже по телеку, прикинь, показывали! Какой там был ужас! - всплеснула руками Анжела.
- Мы ее успокоительным напоили сейчас, вот потому и вид заторможенный у нее. – добавила Софья. – Ладно, что хоть руки больше не трясутся.
- Мне.. мне домой пора. – тихо проговорила я.
- Куда! Ну куда ты пойдешь одна? Пошли еще раз чай попьешь с нами, Сагир поест, а потом мы тебя все вместе проводим. – в словах Анжелы была правда.
- Хорошо. – и я присоединилась к остальным.
Наевшись и напившись, мы вчетвером спустились по деревянной лестнице со второго этажа и пошли в сторону станции. Оттуда мы свернули направо и, пройдя два дома, оказались около моего и Софьиного подъезда. Оставив нас здесь, Анжела и Сагир пошли гулять в парк на Машиностроителей, нежно держа друг друга за руку. Я открыла дверь своим ключом, попрощалась с Софьей и пошла к себе на третий. Едва я открыла дверь, меня одолели сомнения. Вроде в квартире ничего не изменилось, а вроде и кто-то тут был. Знаете, бывает такое ощущение… Повинуясь порыву, я проверила все свои тайники. Слава Богу, все на месте – и деньги, и драгоценности. Я вздохнула с облегчением, поставила кастрюлю под кран с холодной водой, привинтила к крану фильтр и включила воду. Пусть пока набирается. Наберется – нагрею на газу и помоюсь хорошенько. Почему фильтр – потому что трубы недавно проверяли, и что-то, видимо, где-то разворошили. Потому что уже второй день из крана шла вода нежно-оранжевого цвета. Металлотерапией я пока заниматься не хотела и железные ванны принимать тоже. Пока набиралась вода, я переоделась в домашнюю одежду, почистила ванну, включила ноутбук. Вдруг мне кто-нибудь что-нибудь напишет? Например, что я в сотый раз выиграла в лотерею (в которой не участвовала, вот что самое интересное!!!) миллион фунтов стерлингов. Посмеемся немного хоть. Через минуту на экране возникло изображение леса и ручья, который струился под гору между камней, ветвей, травы. Стоп! Где мои котята?! У меня уже полтора месяца на экране резвятся два рыжих пушистых котенка. А сегодня тут лесной ручей! Я с ума схожу, да? Может, и файлов тоже не было?!
Я посмотрела на рабочий стол – их и правда не было! Я тут же включила поиск. Пока компьютер искал папку с фотографиями, я пошла в кухню, чтобы поставить полную воды кастрюлю на огонь. На столе лежала бумажка, стикер. Я поставила кастрюлю, зажгла газ и перевернула бумажку на другую сторону. Вроде нет ничего на ней. Стоп! А если ее уксусом намазать?! Через пару минут я смогла прочитать записку следующего содержания.
«Файлы пришлось стереть. Пока они у тебя, ты в опасности. Надеюсь, ты помнишь домового или цыганку? Котята хорошенькие, но тебе явно нужны подсказки, а не зверьки. Смотри на Ручей и начинай искать Дорогу! А, еще, полей кактусы – а то они совсем высохнут.»
Ничего себе! Значит, все-таки в моей квартире были?! И в компьютере копались. Мама-родная, там такое было в папках! Не только же хорошие фото сохранила я! Там и наши корпоративные пьянки-гулянки были, и кадры из вылазок на природу, где подлая Анжелка нафоткала всех, кого смогла, с прикольных ракурсов. Прикольными и забавными они были только до тех пор, пока не найдешь свое фото. Ладно, уже поздно возмущаться.
Я приоткрыла крышку кастрюли и потрогала воду. Нет, пока она прохладненькая. Чтоб еще чем-то себя занять, я открыла шкафы и холодильник и стала делать с ручкой и куском бумаги ревизию содержимого. Так, не хватает масла подсолнечного, сахар надо бы закупить – не только же маме с заготовками биться, молоко можно купить, но лучше деревенское куплю, когда в вечернюю смену надо будет выходить. С остальным все было в полном порядке и, успокоившись, а потом, порадовавшись за себя, я присела на табурет. Посмотрела на сделанную мной запись. Потом на записку. Потом вновь на запись. Меня словно током ударило! Обе записки были написаны одним почерком. Моим! Но когда же я ее ухитрилась написать? И откуда у меня невидимые чернила? Не помню! Неужели я все это делала во сне? Ерунда какая-то! Вышвырнув в мусорное ведро кусочки записки, я выключила ноутбук, сняла с огня кастрюлю с наконец-то нагревшейся водой и осторожно пошла в ванную комнату. Не хватало только ошпариться! А бумажку я выкинула, чтоб ненароком никто не подумал, что я свихнулась. Может, это и правда, с чем я не согласна, но попадать в Базилевку мне пока рано. Когда буду слышать голоса, тогда и пойду!! С таким решением я скинула с себя всю одежду, сложила и убрала ее в шкаф, вытащила оттуда футболку и шорты от пижамной пары (майка от нее порвалась во время стирки), банное полотенце, и потопала в ванную. Хоть помыться надо, что ли?
Моя помывка была омрачена через несколько минут пением дочки (или внучки, не уверена) вредной соседки, что живет справа от меня. Да-да, той самой, которая милицию вызвала тогда. Не знаю, что она там делала, но, судя по звукам, стирала что-то и сопровождала стирку песней одной певицы, у которой есть пара красивых, но слишком надрывных песен. Слишком. Когда она дошла в чувствах до припева и стала его выводить своим нетренированным (но это мягко сказано, на деле, ей петь опасно для жизни) голосом припев, в моих ушах неприятно зашумело. Получался звук, как будто кто-то зверски пытает мышь. Лапы ей выдирает медленно… Писк – несусветный и жуткий!
Я решила ей подпортить праздник. Она мне мытье ковшиком из тазика (и без того беспонтовое) испортила, так и я ей отомщу! Я дождалась, когда она в сорок-какой-то раз дошла до припева (хорошо дома петь – сколько хочешь, столько и пой раз), я вдохнула побольше воздуха, посмотрела на потолок, вытянула губы трубочкой и грустно завыла: «Гаууууууууув! Гаууууууув! Уауууууууу!». После первой попытки оперная дива из соседней квартиры замолкла на несколько минут. Ну и я тоже. Подождав немного, она тихо стала петь куплет той же песни. Допев куплет, она опять замолкла ненадолго, подождала, прислушалась к звукам вокруг. Убедившись, что помех не предвидится, она вновь взяла высокие ноты припева. На второй его строчке, я присоединилась к ней. С гавканьем и воем. Опять в ее ванной воцарилась тишина. Через несколько минут она пела уже совсем другую песню совсем другого исполнителя. Над ним (хоть и поет она его по-дебильному) я измываться не буду. Я его сильно уважаю. Я злорадно потерла руки, завершила процедуру и вышла из ванной, обернувшись полотенцем. Потом я поставила будильник на 7 утра (мне завтра к 10 утра!), расправила кровать, одела на себя ту же самую пижаму и легла спать. Надеюсь, что сильно кошмарами мучаться не буду.
***
Меня разбудил телефонный звонок. Я достала телефон из-под подушки, нажала на кнопку с зеленой трубочкой и пробормотала в трубку сонным голосом: «Алло». В ответ мне было молчание. Кто-то шумно дышал на том конце линии. Я посмотрела на часы – 3 утра. В трубку продолжали дышать. Я злобно рявкнула: «Астму вылечи, придурок!», и сбросила вызов.
Теперь постучали ко мне в окно. Я вздрогнула от неожиданности. Кто-то на третьем этаже? На моем балконе? Что за чертовщина? Стук повторился. Потом тоненький голос пискнул: «Откройте, пожалуйста!». Как ни странно, мне почему-то было совсем не страшно. Как будто все, что происходило, так, как и было задумано. Я подошла к балконной двери и открыла ее. В комнату вбежала кошка. Маленькая, полосатая. Ну, ни дать ни взять, Муська, Буська, Дуська или Нюська... Ей бы такие клички подошли запросто.
Кошка деловито проследовала к шкафу, запрыгнула на полку с книгами и стала лапами вышвыривать книжки на пол. Про себя я подумала: «Ничего себе, дела творятся! Пора в психдиспансер!». Кошке я мешать даже и не пыталась – ничего, галлюцинация исчезнет, и все встанет на свои места. А когда мне на работу в вечернюю смену, я с утра пойду к психиатру. Всего и делов! В это время кошка добралась до атласа России. Почему-то этот атлас автодорог оказался у меня, а не у родителей. Машина есть у них, а не у меня, я вообще водить не умею. Но книжица лежала на моей полке. Кошка ловко подцепила атлас когтем, сбросила его на пол и стала листать страницы. Найдя нужную, она поставила на нее лапу, посмотрела на меня и пропищала: «Тебе в эту сторону. Сегодня ночью есть грузовой поезд на Карламан. Если будешь собираться быстро, то успеешь на него.». Да, интересно получается. Мне указывает мой собственный глюк, куда идти. Глюк тем временем подошел ко мне и пребольно тяпнул за лодыжку. Странно… Неужели все так запущено? Чтобы не спорить с глюком (ну, и с собственным больным сознанием), я оделась, быстро собрала рюкзачок, закинув в него кофе, пару бутербродов и шоколадный батончик, надела кроссовки и уже подошла, было, к двери, как кошка встала около нее и зашипела: «Тебе через окно! Там у дверей опасность!». А через окно – не опасность! Ладно, это же галлюцинация. Через окно, так через окно. Я подошла к краю балкона, пробормотала любимую «Бисмилла-ар-рахман-рахим» и медленно перекинула ногу через край. Самое сложное – начать! Балконы тут. В принципе, подходят для подобных упражнений – они сделаны из прутьев металлических, к которым привинчены панели из полистирола. И это не выше, чем, если слезать с дерева.
Руки не хотели меня слушаться. Они вцепились в края мертвой хваткой и никак не хотели разжиматься. Костяшки пальцев побелели от напряжения, а в животе что-то упало вниз. Сделав глубокий вдох, я опустила корпус и вытянула вниз одну ногу. Когда она нащупала край балкона, я переместила одну руку вниз. Затем я переместила вторую руку вниз и стала медленно опускать вторую ногу ниже края балкона. Не выходило ничего. Тут моя правая нога соскользнула с края моего балкона, и я повисла на руках. Кровь ударила в голову, сердце стало бешено колотиться. А если упаду? Но тут мои ноги нащупали верхний край балкона соседей. Я немного раскачалась, благо, руки пока позволяли, и, отцепившись, упала на балкон соседей. Раздался громкий хлопок. Даа, сейчас меня поймают и повяжут как воровку. Но соседи, кажется, продолжали спать. Не желая далее испытывать судьбу, я встала, отряхнулась, и, тихо матерясь вслух, вновь перекинула ногу за край балкона. Но теперь уже соседского. Хорошо, что они его пока не застеклили! А то мне конец! Ничего себе, вот это мне мерещится! А может, это на заводе выброс чего-нибудь был?
Зацепившись двумя руками за нижний конец одного из балконных штырей, я раскачалась опять и отпустила руки. Мне необходимо было приземлиться на землю, а не на асфальт, чтобы было не так больно. Я посмотрела наверх. Кошки не было. Вот и все, глюк ушел. Пора домой идти. А дверь закрыта… Тут в кустах раздался шорох, и через минуту на меня смотрела усатая кошачья мордочка. «Пошли за мной», - промяукала кошка и побежала в сторону железной дороги. Дойдя до места, мы свернули направо, в кусты.
Метрах в пятидесяти от станции был поворот. Там дорога прилегала вплотную к кустам. Дорожные огни горели зеленым цветом. Я поставила ногу на рельс и почувствовала легкую, едва еще ощутимую вибрацию. Это значит, что поезд действительно пройдет здесь, и довольно скоро. Через пару минут уже был слышен стук колес и шум движущегося на большой скорости состава. И что мне делать? Прыгать под него или цепляться за вагон, как в вестернах, и залезать внутрь? Если состав движется на такой скорости, я ничего не смогу сделать, кроме как покончить с собой. Словно в ответ на мои мысли шум поезда приобрел другое звучание, состав сбрасывал скорость перед станцией. Когда первые два вагона проехали мимо нас с кошкой, поезд и вовсе остановился. Это был смешанный состав – из вагонов с щебнем, древесиной, из цистерн с нефтепродуктами, автотранспортом…
Кошка скомандовала «Вперед!», и мы с ней на пару побежали вдоль поезда, чтобы отыскать нужный вагон. Нужным оказался вагон с древесиной, по каким-то причинам оставшийся незаполненным стройматериалами. Я кое-как залезла по лесенке наверх, перегнулась через край и головой вперед свалилась на доски. В руки воткнулось сразу несколько заноз, но меня это уже не останавливало. Я легла спиной на доски и посмотрела наверх. Надо мной было небо. Звездное, темное, чистое. Кошка за мной не пошла (глюк оказался подлым), и я осталась наедине с собой и своими мыслями. Поезд стоял. Вдруг я заметила луч фонарика, гуляющий вдоль вагонов, и услышала шаги. Я тихо подползла к краю вагона и, перегнувшись через бортик, осторожно выглянула наружу. В мою сторону шли машинисты с фонариками. Один из них что-то искал под составом, а второй – между вагонами. Я прислушалась к их разговору.
- Да я точно видел, что здесь кто-то мелькал. Или самоубийца, что сейчас крайне некстати, или хулиган какой..
- Смотри! Тут никого нет. И тут нет.
- А может, в вагон какой забрался? У нас пара таких есть.
- Там наши ребята. Они никого не пустят, с ними еще перед рейсом говорили.
- Точно, без премии не захотят остаться. А может..?
- Нет, ну кто тебе заберется в гравий или между автомобилями? Это же опасно! Если поезд тряхнет, то можно оказаться по уши в гравии или свалиться под рельсы.
- Что насчет вагона с досками? Там же недогрузили! Пошли проверим!
Мое сердце в этот момент упало в пятки. Еще четыре вагона, и они меня обнаружат! Я посмотрела по сторонам. Что же делать? Тут меня осенило. Я перелезла через задний край вагона, и повисла на руках, упираясь ногами в стенку. В это время луч фонарика прошелся как раз там, где должна была быть я. Потом шаги стали удаляться. Я подтянулась на руках и вновь нырнула на доски. Один машинист в это время корил другого за излишнюю мнительность и советовал тому завязать с приемом спиртного. Второй машинист ни в какую не хотел признавать свою неправоту. Внизу я услышала мяуканье. Кошка пошла мне на выручку. Машинисты выругались, кто как, сказали все, что думают по поводу кошек, которые лезут куда не следует, а потом пошли к кабине.
Через пару минут состав легонько тронулся, потом набрал скорость, и колеса весело застучали по рельсам. Я подползла к краю вагона, вцепилась в него и тихонько высунула голову, чтобы посмотреть, что вокруг творится. Передо мной открылся вид ночного города, той части, что за рекой, самой реки, домов, которые были построены около станций. Луна освещала все вокруг своим серебристым волшебным светом.
Господи, как же красиво! Мы подъезжали к уфимскому вокзалу. Состав зашел на пути для грузовых поездов, где и остановился. Странно, кошка мне что-то говорила про Карламан. По рации объявили, что прибыл поезд такой-то, такой-то до Белорецка. Так, значит, он идет и мимо Карламана. Зачем мне туда? Не знаю. Тем временем к составу приближались милиционеры с собакой. Что им нужно? Пока они пошли к машинистам. Я спрятала голову и вжалась в доски. Собака вдруг громко залаяла. Один из милиционеров пытался ее успокоить:
- Ну, Томка, фу! Фу! Томка, тихо!
- Что везем? – спросил машинистов другой милиционер.
- Ничего не везем, вот хоть сейчас все вытряхнем и покажем. – возмутился один машинист.
- Мне показалось, что на «Спортивной» в наш состав кто-то пробрался.- вспомнил вдруг обо мне другой машинист.
- Показалось?- удивился милиционер.
- Да, показалось. Только, Богом клянусь, что раньше меня мое чутье не подводило ни разу! Коли чувствовал, так и в самом деле пассажир был незваный.
- Да тихо ты, Томка! Проверить, что ли? Собака-то точно человека учует.
- А если кто беглый? Если «Спортивная», то там Шакша неподалеку, а в Шакше тюрьма..
- Ну ты напридумывал! Хотя.. Ребята, а пойдемте-ка с нами вместе! – сказал милиционер машинистам, и все дружно отправились делать осмотр поезда. Мне надо было срочно что-то делать. Срочно! Собака меня обнаружит, значит, надо уходить с поезда. А то поймают и кучу вопросов задавать будут. И так вчера вот ДТП было. Все всплывет. И ДТП, и мои недавние закидоны с жабой и с шаровой молнией. В психдиспансер мне пока не время идти! Пока они осматривали кабину машинистов, собака по кличке Томка срывалась с поводка, заходясь лаем. Улучив момент, когда они скрылись в кабине машинистов, я перелезла через край вагона и спустилась, было, вниз, как из кабины выскочил тот самый машинист с чутьем, как у кошки. Спускаясь по ступенькам, он заорал:
- Вот он! Смотрите! Точно, он! Я же говорил, что у нас пассажир! Вот он, удирает, зараза!
Я, не теряя времени даром, спрыгнула на шпалы, и, перепрыгивая через них, летела в сторону кустов. Позади я слышала топот ног и лай собаки. Ну все! Доигралась! В кустах я натолкнулась на неожиданное препятствие – забор из сетки-рабицы. Я перелезла через проволоку, цепляясь за нее, то футболкой, то джинсами, и побежала сквозь ветки. Бежать было ох, как сложно, сквозь заросли. Ноги подкашивались от усталости, от преодоления постоянных препятствий. Топот за спиной все еще был. Но это криков машиниста уже не было слышно. Значит, за мной гонится милиционер с собакой. Хорошо, если не догадается отпустить собаку. Тут сквозь ветки забрезжил блеск воды. Я выбегала к Белой.
Быстро спустившись к берегу, я, недолго думая, залезла в воду. Холодно! Как же холодно! Топот приближался, был невдалеке слышен собачий лай. Я все шла и шла по дну. Вдруг моя нога зацепилась то ли за кусок проволоки, брошенной на дно, то ли за ветку дерева… Мне тут же в голову пришла сумасшедшая мысль. Как только показалась собака, я вдохнула побольше воздуха и, уцепившись за проволоку (лишь бы она не всплыла), нырнула под воду. Минута пошла. Когда мои легкие уже не могли терпеть, я медленно присела, засунула ноги под проволоку и высунула голову из воды. Никого на берегу не было. Я медленно вышла из воды, сняла с себя всю одежду, отжала ее и, завернув кульком, пошагала по берегу. Дойдя до Сафроновской пристани, я поднялась вверх, надела на себя джинсы и футболку и, шлепая мокрыми кроссовками, пошла в сторону дороги. Когда я шла мимо частных домов, кто-то открыл дверь калитки и позвал тихо: - Зойка! Куда пошла, гулена такая! Зойка!
В мои ноги ткнулся кто-то маленький. Я наклонилась и потрогала существо. Это был щенок. Не знаю, какой породы, но маленький, пушистый и игривый щенок. Он обнюхал мои руки и весело завилял хвостиком-баранкой.
- Зойка здесь! – тихо ответила я тому, кто искал щенка.
Ко мне подошла женщина лет пятидесяти, лохматая, сонная, завернувшаяся в халат.
- Спасибо, а то она просилась-просилась в туалет, так я ее, на свою голову, выпустила. Ой, что это с вами?! – воскликнула тетенька удивленно и испугано.
- Парень развел меня на купание. На спор. – начала я врать.
- А где парень?- спросила тетя.
- Ищет меня на берегу, наверное..
- А чего в одежде купалась?
- Да, видимо, лишка в баре хватила. Зато сейчас трезвая, как стеклышко. – а ничего, получается у меня врать.
- Далеко живешь?
- В Черниковке. Тут ездили к друзьям. Они на Ибрагимова живут.
- Заходи в дом.
- Не помешаю? У вас там все спят, да и не знают меня они.
- Нет, все, и правда, спят. Сын на работе в ночь, муж спит так, что пушкой не разбудишь..
Да и ничего плохого нет в том, чтобы человека из ситуации неприятной выручить.
Я зашла за ней в дом. Она тут же поставила на кухне чайник, а меня загнала в душ, вручив мне старую чистую футболку, видимо, ранее принадлежавшую ее мужу, потому что мне сие одеяние доходило до коленок по длине, а по ширине – ниже локтей. На груди вырез был такой, что я могла в ней запросто оголить плечики, как это делают в фильмах. Но мне, в отличие от них, даже не приходится стараться – такая огромная на мне была бадейка-футболка. После горячего душа мне сразу стало легче. Людмила (так звали хозяйку) налила мне рюмку самогона, мою одежду кинула в стиральную машину (она у нее была с функцией сушки) и повела на кухню. Там я досыта наелась винегрета (вообще-то я его не люблю, но плаванье и беготня дали о себе знать), черного хлеба с кусочками сала и напилась горячего сладкого чая.
- Вот теперь ты на человека похожа. – улыбаясь, сказала Людмила.
- Спасибо вам огромное! Не знаю, как бы я сейчас по городу в таком виде шла! – поблагодарила я хозяйку.
Во дворе раздался скрип калитки и вскоре в комнату вошел парень в милицейской форме. Он удивленно посмотрел на меня, потом на свою, видимо, мать, поздоровался и сел с нами за стол.
- Ты надолго? – спросила его Людмила.
- Нет, перекушу и пойду. А кто это?
- Это Лейсян. Она тут искупалась и заблудилась, когда из воды вышла.
- Здравствуйте!- кивнула я парню.
- Таак, купалась с парнем, значит! Мам, сколько раз тебе говорил, не води в дом кого-попало! Но на этот раз я тебя могу только отблагодарить.
- За что? В чем дело? – недоумевала Людмила.
- Ты представляешь, сколько мы за этой самой, – он показал на меня пальцем, - Лейсян гнались по лесу? Она в поезде зайцем ехала, а потом почему-то побежала. Вот мы сейчас и выясним, почему. Правда? – и он, злорадно улыбаясь, уставился на меня.
- Я не могу все рассказать, как есть. Все равно не поверите. А потом в психбольницу отправите. Да, я ехала на поезде. Да, я забралась в вагон. Потом я бежала от вас по лесу и залезла в воду, чтоб меня собака не учуяла. Минуту с лишним под водой сидела, я могу, мы с братом играли в «Кто дольше». Скажите, куда прийти, я сама приду и расскажу. Не вызывайте меня с работы, пожалуйста, а то меня оттуда уволят. Там ненормальных не держат…
- Почему ненормальных?
- Потому что я сон вещий видела. Несколько раз. Мне сегодня приснилось уже в который раз, что мне надо сесть на поезд ночью. Причем на первый попавшийся. И что таким образом я до места доеду.
- До какого места?- милиционер наморщил лоб.
- До места Силы. Ну, я же говорю, что вы мне не поверите! – сказала я тихо и грустно.
- Это из-за сна ты прыгала в вагон, ехала, потом убегала? Не говори ерунду! Что сделала на самом деле?
- Ничего. А боюсь, потому что на работе пару раз были галлюцинации и один раз обморок. Теперь если еще и это всплывет, то меня упекут в психушку. А еще я вчера была свидетелем ДТП. Я подумала, что тот мужчина, которого сбили, дорогу перейти не сможет. И его через полминуты сбил джип. Джип скрылся, в его кармане нашли мое фото. Я его в глаза не видела раньше. А у него мое фото! Фото, представляете!? – у меня, кажется, опять начиналась истерика.
- Невероятно.- пробормотала Людмила.
- Что за чушь!- злобно процедил ее сын.
- Вы бы знали, как я из дома ушла сегодня! Я с третьего этажа по балкону спускалась. Чуть не грохнулась. А недавно в наш офис шаровая молния влетела, так я ее журналом каак треснула! И журнал сгорел наполовину. Моя челка – тоже.
- Что она бормочет, мам?
- Не знаю, у нее истерика. Но она хорошая! Ее Зойка нашла! А собаки чувствуют, кто плохой, кто хороший.
- Психи бывают хорошими. Тихими, хорошими и ненормальными, мам. Еще не факт, что ее зовут Лейсян.
Тут мне стало жутко. Просто. Без причины. Зойка, сидевшая у Людмилы под ногами, вдруг забеспокоилась, потом забилась в угол и тихонько заскулила.
- Зойка, Зоечка, что с тобой? – ласково проговорила Людмила и попыталась достать щенка из-под стола.
- Тихо! – сказала я и, зажав в руке вилку, пошла к выходу.
- Стой, вилку положи! – скомандовал, было, сын Людмилы.
- Не положу. Меня эта жуть уже достала! Хотя и обещали экстрасенсы, что все пройдет и закончится. – я продолжала идти к двери с вилкой в руках и бормотать свою любимую присказку. Пока она меня не подводила. Подойдя к двери, я приоткрыла ее и вышла во двор. Милиционер шел сзади, готовясь поймать меня в случае чего. Тут во дворе я увидела, что кто-то крупный или что-то крупное прячется в кустах. И не только я это увидела. Парень присвистнул:
- Ты смотри, что творится! Что за ночь?! Ты кто? – ответа на вопрос не последовало.
Я поняла вдруг, что мне делать. Я встала, уперла руки в боки и скомандовала невидимке:
- Уходи прочь! Тебе меня не запугать! Никогда, понял, дрянь ты такая! Я туда пойду, и ты мне не помешаешь! Слышишь меня? Как смогу, так и дойду туда, найду Место! Со мной Бог и ангелы его. Буду молиться всеми молитвами, которые знаю, буду верить, не смотря ни на что, буду ежедневно приближаться к этой цели. Я свободна от тебя, ты свободно от меня! Уходи и не мешай никому! Уходи к себе! Уходи к черту! Не смей возвращаться! И да будет так!!!
В ответ на мои слова темное пятно рассосалось, как дым, и исчезло. Стоявший сзади милиционер опять присвистнул. Я повернулась и пошла в дом. Страха больше не было. Главное теперь – проложить дорогу. Ехать или идти мне нужно будет в сторону Белорецка. Это я поняла. С собой надо будет взять только термос с кофе, бутыль с водой, немного еды и все. План понятен. Надо теперь отработать сегодня, а потом просчитать ход действий. Я молча вернулась к столу, помогла Людмиле с тарелками, села на табурет.
- Меня зовут Дмитрий. – наконец-то представился милиционер.
- Лейсян. Про имя я не врала.
- Если ты сейчас пойдешь на вокзал, то сможешь забрать оттуда рюкзачок. Ты его оставила на берегу. Я понял, что ты плавать пошла, но что все так замудрено окажется, не предполагал. А что это было в углу забора?
- Не знаю, но оно меня долго до этого пугало. Мне сегодня кошка сказала, что опасно через дверь идти. Я теперь понимаю, почему. Оно на меня в лесу хотело напасть, но меня спасло чудо. А теперь меня спасать не надо. Потому что я приняла решение.
- Куда пойдешь? – он уже не спрашивал, что за кошка, почему говорящая. Я поняла, что он мне верит. Потому что он тоже видел ЭТО в кустах.
- В сторону Белорецка надо. В горы, в глушь. Точного места не знаю, но скоро получу координаты. Или там, на месте получу. Там не просто так.
- Может, по карте посмотреть?
- Не знаю, стоит ли?
- На вокзале карт железных дорог много. Можно там глянуть.
- Вот твои вещи, сухие. – Людмила протянула мне мои джинсы, футболку, лифчик.. и остальное тоже. Я пошла в ванную, переоделась, вышла и, поблагодарив Людмилу за помощь, пошла вместе с Дмитрием на вокзал.
Там мне вернули мои вещи, заставили, было, подписать кучу бумаг, но Дмитрий что-то сказал ребятам, и те успокоились. Потом мы подошли к стенду с сеткой железных дорог Башкирии. В одном месте, там, где не было ни одного населенного пункта или станции, чернело пятно. Я посмотрела на него.
- Это пятно краски, это не станция. Красили стены, на стекло капнуло немного. – сказал Дмитрий. В этот момент я присмотрелась повнимательнее. Краска-то краска, а вот где она высохла – подходит под описание того места, куда я в итоге должна была попасть. Это был такой жирный и понятный знак, лучше которого и не придумаешь! Поставили его не случайно. Пятно ждало меня все это время. Да и не только пятно. Та книга была предназначена тоже мне. Я быстро сбегала в соседний кабинет и взяла листок бумаги.
Срисовав схематично карту, указав направления, я обвела кругом ту область, рядом с которой стояло пятно. Указав населенные пункты, которые находились поблизости, я сложила рисунок в рюкзачок. Наверное, туристы так не делают. Но я ведь не турист. Мне и такого рисунка будет достаточно, если выйдет все, как по легенде. Я поблагодарила Дмитрия, попрощалась со всеми, купила билет на электричку и поехала домой. Сейчас так будет проще и быстрее, чем через весь город тащиться. Потом опять в эту же сторону на автобусе. Город спал, вокруг стояла удивительная тишина. На вокзале на скамеечках сидели пенсионеры, ожидая, когда приедет электричка, и когда они поедут в сад. Хорошо в саду сейчас, наверное! Чистый воздух, покрытая росой трава, птички поют вокруг, цветы в поле… Если рано утром к электричке идти, то можно иногда, если очень повезет, зайца увидеть. Мне пару раз везло на зайцев, а один раз – на суслика. Смешной такой – вылез из норки, сел на задние лапки, передние свесил и смотрит вдаль. Ничего, скоро всего насмотрюсь. Я вышла на своей станции, на той самой, где вчера штурмовала поезд, и пошла через пути к себе домой.
Надо было переодеться, взять с собой рабочую одежду, накраситься, позавтракать, наконец. На часах было уже семь утра, когда я подошла к дому. Вроде вокруг все спали. Слезть-то я вчера слезла. Вот как обратно попасть? Что делать, побеспокоим соседей. Я прикинула, куда выходят чьи балконы. Увы, беспокоить придется или соседей с нижнего этажа, или ту вредную соседку, которая тогда вызывала милицию. Лезть наверх у меня не было сил, про проблемы с дверью соседка та знала, так что мой выбор остановился на ней. Я набрала номер квартиры и стала ждать. Через пять гудков недовольный сонный голос поинтересовался, кому и что приспичило в такую рань. Я представилась, объяснила ситуацию, и тетка впустила меня. Перелезать с балкона на балкон было делом нелегким и страшным. Рема Ильинична (как она представилась) смотрела на мои действия непони-мающими глазами и качала головой.
- Ты б замок, что ли, починила… - пробурчала она сонным голосом.
- Придется, а то не налазишься так. – ответила я, наконец-то отпуская край ее балкона. Все, я была дома. Я быстро переоделась, аккуратно сложила в пакет рабочую одежду, перевод и, попив кофе с печеньками, вышла из дома. Приеду пораньше, ничего страшного. Заодно узнаю, что за фотография у начальника в кабинете стоит. Она ведь тоже не зря в офис попала.
Когда я открыла дверь, на пол упала бумажка. Развернув ее, я поняла, что это была записка. Намазав ее уксусом, я смогла через пару минут прочитать ее содержимое: «Так держать, тинейджер! С испытанием ты справилась, страхи свои прогнала. Счастливого пути!». Так это было испытание? Я закрыла дверь и побежала вниз. Вначале я быстрым шагом (ох я и сердилась) шла к остановке, но, подходя ближе к светофору, я замедлила шаг и успокоилась. Чего сердиться? Я же решилась! Раз я решилась уйти из дома через балкон, вскочить и зайцем проехаться на товарном поезде, удирать от милиции по ночному лесу, прятаться в воде, то теперь в какую бы лесную глушь я не пошла, я не испугаюсь. И я дойду. А теперь, когда все развернулось так – тем более.
До прихода автобуса оставалось несколько минут. Я стояла на остановке и улыбалась во весь рот. Хоть я и не спала всю ночь, но какая она была! Какое прекрасное утро! Как мне хорошо и спокойно! Водитель 110 автобуса, кажется, удивленно улыбнулся, увидев меня стоящей на остановке, а не бегущей к остановке. Я помахала ему рукой и села в 110-й. На работе девчонки отметили синяки под моими глазами. На все их вопросы о самочувствии я молча улыбалась. Их это удивило, и они стали шептаться и переписываться по аське, обсуждая меня. Потому что в мою сторону время от времени летели их косые взгляды.
***
Дождавшись, пока Евгений Владимирович закончит говорить по телефону, я зашла в его кабинет и прикрыла за собой дверь. С той стороны мгновенно наступила полная тишина.
- Доброе утро, Лейсян.
- Доброе утро, Евгений Владимирович. У меня к вам вопрос.
- Вот так сразу? Ладно. А что с тобой случилось? Ты не заболела? Или ты спать из-за вчерашнего не могла?
- Все в порядке, просто да, у меня была бессонная ночь. Из-за вчерашнего. И вообще я хочу взять отпуск на недели полторы. Мне же уже можно в этом полугодии?
- График отпусков уже составлен… Хотя, если считать, что при тебе убили человека, и если это сказывается на твоем самочувствии.. Да еще и раньше случаи с тобой были.. Ты в санаторий поехать хочешь?
- Да, подлечиться. Или на турбазу в горы отдохнуть. Чтоб только я и природа… Порыбачу, позагораю, кумыса попью, на лошадях покатаюсь. Вернусь, и ни обмороков, ни бессонницы не будет.
- Хорошо звучит. С девчонками говорила уже?
- Нет пока, сегодня удочку закину. Думаю, проблем не будет.
- На какую турбазу хочешь, или в какой санаторий?
- Чтоб было так, как у вас вот на этой фотографии.
- Это Уральские горы. Около Белорецка место. Там один знакомый отдыхал с семьей. Но там только фанерные домики или места в палатках. А в лес в глушь никто даже не ходил. Просто фотографировали издалека.
- Дорого туда ехать?
- Нет, если есть свое снаряжение или если с кем-то домик арендовать. Еду тоже можно частично свою взять, частично наловить и приготовить.
- Здорово. Вот туда я и хочу. Чтоб вокруг – никаких дорог и машин.
- Понимаю. Иди с девчонками обсуждай вопрос.
Я вышла из кабинета Евгения Владимировича и села за компьютер. Свернутое окно аськи тут же замигало. Я открыла его… Адиля интересовалась: «Ну, о чем говорили? Признавайся давай!». Я усмехнулась и написала ответ: «А что, так и ничего не расслышали?». Адиля энергично затрясла головой. Я вновь усмехнулась и отправила ей: «Вот рохли!». Адиля нахмурилась и выпятила нижнюю губу. Потом она быстро отправила мое сообщение Руфинке и Наташке, и выражение лиц всех троих стало примерно одинаковым. Сережка, глядя на нас, тоже хихикнул. Я написала всем: «В обед поговорим». Так как до обеда оставался примерно час, то девчонки сидели, как на иголках, а я в это время отчаян-но боролась с приступами сна. Временно я их победила, двумя кружками кофе, правда.
В обед мы собрались в маленькой комнатке, разложили на столе черновики, достали все свои съестные припасы, кто-то что-то разогревал, кто-то – нарезал, кто-то с чайником пошел в туалет за водичкой (не подумайте чего, там есть кран, как я и говорила раньше). Когда все собрались и уселись за стол, все дружно посмотрели на меня. Я опустила глазки и скромно спросила:
- Я хочу в отпуск. Пораньше выйти. Хочу подлечиться в санатории. Или на турбазе отдохнуть. Или хотя бы дома отлежаться. Кошмары уже второй день мучают, а днем почти не могу есть ничего, не принимает желудок. Наверно все из-за ДПС того. Про это мы с Евгением Владимировичем и говорили.
- Понятно, а кто у нас за кем идет? – спросила Руфинка.
- Сначала я, потом Заремка, потом Лейсян, потом Адиля в сентябре. – пробормотала Наташка, дожевывая бутерброд.
- В принципе, если мы отпустим Лейсян сейчас, то никому ничего от этого не сделается.- задумчивым голосом сказала Адиля.
- Тем более, если ты все равно пока не можешь работать.- добавила Наташка, намазывая варенье на блинчик.
- Не могу. Это точно.- сказала я.
- А куда поехать хочешь? – поинтересовалась Заремка.
- Хочу под Белорецк. Или в «Ассы», или на турбазу, или просто у бабуськи какой комнату в глухой деревне сниму.
- А почему туда? – Адилька кинула на меня вопросительный взгляд.
- Хочешь – верь, хочешь – нет, но мне снится уже второй день, что я в горах тех.
- У тебя же бессонница. – вспомнила Руфинка.
- Я пью лекарства… - скуксилась я.
- Понятно…
- Может, тебя так от лекарств? – хихикнула Диля.
- Фиг знает, но пока я нерабочая. Отпустите, девчонки, а? – захныкала я.
- Когда хочешь уехать?- перешла к делу Руфь.
- Завтра можно? – я решила попробовать.
- А чего так скоро? – нахмурилась Наташка.
- Надо, очень надо. – я повторила свою просьбу.
- Завтра не получится, наверное… - тихо сказала Руфь.
Что-то здесь со мной произошло. Я сама не помню, но мне потом сказали, что я после этой Руфинкиной фразы закатила глаза, уставилась в одну точку и просто монотонно повторяла одну и ту же фразу: «место силы, мне надо в место силы, место силы..», а потом стала раскачиваться на стуле, вцепившись в него обеими руками.
Очнулась я в компании Сагира и мамы с папой. Лица у всех троих были мрачными. Мимо меня прошел странного типа молодой человек с отрешенным лицом. Он остановился посередине коридора, затем указал в потолок пальцем, задумчиво произнес: «Вот! Я так и предполагал!», и затем, развернувшись, пошел обратно. Рядом с нами на скамеечке сидела женщина. Она молчала, но руки ее дрожали. Открылась дверь, и медсестра в белом халате назвала ее фамилию. Ее, потому что она сразу же поднялась и зашла в кабинет. Я встала со скамейки, чтобы взглянуть, в очереди к кому мы всей семьей сидим. Мысли в голове уже были, и они меня, честно говоря, пугали. Как только я встала, Сагир и папа вернули меня на место, мягко, но настойчиво. Сопротивление бесполезно. Остается только ждать и думать, где я, и почему мне не дают посмотреть, к какому врачу меня ведут. Тут я получила ответы на свои вопросы. Неподалеку от нас стояла куча народа перед одним кабинетом. Некоторые говорили по телефону, некоторые – друг с другом, но в целом уловить суть беседы или разговоров я не могла. К кабинету подошел врач или медбрат. Головы всех, кто был в той очереди, повернулись в его сторону. Он спросил: «Все за справками от психиатра стоите?». Все дружно закивали головами в ответ.
Обсуждения Прогулка босиком по лесу