Профессор

Часам к девяти вечера, когда Москва уже остывает от торопливого делового дня, когда по Ильинке, по Никольской, по Варварке, гомонившим еще часа два назад советским людом, с портфелями, в которых булки с колбасой, женины ботинки в починку и половинка портвейна на сон грядущий.

- редкого увидишь пешехода, да и тот, пожалуй, жулик; когда в черных чанах, вонявших целый день свинцовым асфальтом,-беспризорные, озираясь на "снегиря", прицеливаются устроиться на ночь; а по площади, упершейся в...

В те времена, когда я еще лазил по деревьям – давно-давно это было, годы и десятилетия назад, был я чуть выше одного метра ростом, носил обувь двадцать восьмого размера и был таким легким, что мог летать – нет, я не вру, я на самом деле мог бы летать – или.

По крайней мере, почти мог, или скажем лучше: в то время летать действительно было в моей власти, если бы я на самом деле очень твердо этого захотел или попытался бы это сделать, потому что… потому что я точно помню, что один раз я чуть не...

По всему периметру океанского побережья и глубоко вглубь прибрежной территории некоего государства раскинулся огромный научно-исследовательский комплекс. Здесь было все необходимое для проведения длительных и масштабных научных исследований: жилые помещения, клубы развлечений, столовые и лаборатории для научных сотрудников, стоянка для глубоководных батискафов и катеров.

На территории комплекса был оборудован красивый и уютный дайвинг-центр, телескоп для наблюдения за звездами, антенны...

Старик не сомневался в том, что операцию сделают как полагается. Не такая уж сложная, да и ответственность чувствуют. Одно дело, когда за неизвестную девчонку просит начальник, хоть прямой и непосредственный, но просит, другое, когда выясняется, что пациентка - пусть маленький, но винтик серьезной и уважаемой организации. Потому и удостоверение соответствующее засветил, к слову сказать, абсолютно настоящее.

Он сидел в своем любимом кресле, почесывая ухо разлегшегося рядом Миньки: "Вроде и не...

Как ни старались люди, собравшись в одно небольшое место несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жались, как ни забивали камнями землю, чтоб ничего не росло на ней, как ни счищали всякую пробивающуюся травку, как ни дымили каменным углем и нефтью, как ни обрезывали деревья и ни выгоняли всех животных и птиц, – весна была весною даже и в городе.

Лев Толстой. “Воскресение”.
Не буди воспоминаний. Не волнуй меня.

Мне отраден мрак полночный. Страшен светоч дня.
Константин...

Все это – Колькины чудачества. Друг у меня такой есть, Николай. Мы с ним еще из института нашу дружбу вынесли и с успехом до сего дня по жизни несем. Правда, жизнь, как ей и положено, у каждого из нас по своей дорожке побежала.

Колька, тот сразу после учебы место себе на вещевом рынке присмотрел. Громким словом БИЗНЕС это тогда называлось – торговля шмотками неизвестного происхождения, с яркими ярлыками и обязательным присутствием иностранных буквенных наборов в словах. Там и жену нашел. Они...

Впервые годы жизни я был так одинок, что одиночество начало приносить мне наслаждение. И это было действительно наслаждение. Для меня оно не стало проклятьем, позже выяснилось, что это, наоборот, подарок судьбы. И я начал наслаждаться им, я с радостью довольствовался собой, я ни от кого не зависел.

Игры меня никогда не интересовали по той простой причине, что в детстве я никогда не играл — играть было просто не с кем. Как сейчас, вижу себя в том возрасте — я просто сидел. У нас возле дома...

Наши так называемые “здоровые инстинкты” аморальны и безнравственны. В то же время мораль, добродетель, нравственность, религия насаждаются в течение столетий, двух последних тысячелетий. Существует теория, что безнравственными методами, и только с помощью таких методов, данной формы морального Зла, цивилизация борется с культурой, управляет стадом. Стадо желает попов, продовольственную программу, положительные и нормальные науки, бесплатные институты – и данные структуры того стоят; стоят того...

1.

Первое изобретение Прохора Клюева было обречено на провал. Увы, никому не был нужен так называемый "приёмник правды"! Сначала, конечно, все обрадовались. Какой-то журналист даже написал громкую статью в местную газетёнку: "Этот аппарат улавливает все правдивые людские мысли и передаёт их в прямой эфир. Это - открытие века!" Не тут-то было. Уже после нескольких вещаний мирные граждане поглядывали друг на друга, кто с сомненьем, кто с презреньем, а кто и с видом откровенно угрожающим...

В Батуми их встречали сразу на двух машинах друзья Отара и родители Гоги — мальчика, спасенного Серго. У ворот дома Серго поджидала истаявшая маленькая женщина в черном — его мать.

— Оленька! — с плачем обняла она Ольгу.

— Уж и не чаяла увидеть тебя. Серго с отцом зовут меня, может, скоро встречюсь с ними. Поскорее бы.

— Не говорите так, мама, — попросила Ольга, обнимая ее. Она сама с трудом сдерживала слезы. — Посмотрите на свою внучку, ведь она — вылитый Серго! Все в ней от него — и...