Признание любви

1.---С годами незначительное становится ценным, а значительное менее важным.

2.---Наблюдать жизнь других гораздо интереснее, нежели свою.

3.---Идеальная тишина это мелодия природы; абсолютная тишина, когда душа без плоти.

4.---Возможно, Имя дано для того, чтоб человек не заблудился…

а Фамилия, чтоб далеко не отходил...

5.---Всяк источник заложен в природе

6.---Большая голова еще не свидетельствует, что человек умный, достаточно взглянуть на шею и живот.

7.---Легче сделать...

… А маму он видел своими по жизни цепями, которые и любил, этим мучился, считая такую семейную жизнь и привязанность невыносимой. По весне отец совсем исхудал, слег окончательно и уже не мог вырваться никак из цепких лап смерти, все еще надеясь на чудо. Ходившие к нему врачи уже перестали удовлетворять его, ибо лечение уже не шло впрок никак, но все чаще и чаще он впадал долгий и тревожный сон, вскрикивая и плача во сне, сопровождающемся постоянным стоном. Что-то не поддавалась судьба, жизнь...

Чудотворный Вовочка – подарок судьбы

Народный эпос
Часть первая
В одной бедной советской семье у немолодых родителей, в крохотной коммунальной квартире родился запоздалый ребенок. Счастливые родители назвали его Вовочкой. Мальчик появился на свет слабенький, и когда стал немного подрастать, то родители обратили внимание, что выражение лица маленького Вовочки, почему-то всегда было строгое. Он невольно напоминал строгого старичка.

Родители Вовочки, как и прочие миллионы людей в СССР...

Своей интуиции я привык доверять. Она редко меня подводила. Нет, опасности я не чувствовал, опасность я чувствую спиной. Но что-то необычное на этой улице происходило. Облокотившись об столб у трамвайной остановки, я смотрел вдоль улицы. Познань я не любил. Этот город ассоциировался мне с ефрейтором Мулыком, командиром нашего отделения в учебке, таким себе «солдафоном». Совсем не то, что душевный Краков или теплая Варшава.

- «Ну да, так и есть», - подумал я, - «необычное состоит в том, что...

Часть 1. В аду

1
Весеннее солнце запустило свой лучик в нашу палату. Скрипнули больничные койки, кто-то застонал, кто-то запел, кто-то выругался. Лежало нас здесь восемь человек, все после «позорной» операции на геморрой. Числился я в «старожилах», операция была повторной и валялся я тут уже второй месяц.

«Вся попка в шрамах», - уныло подумал я, и мысль эта наполнила меня чувствами брезгливости и стыда.

- Эх, сейчас бы на волю да набухатся, - мечтательно произнес сосед по палате дядя...

ну....она была из тех людей,которые может и чувствовали,но не показывали вид;которые плакали в одиночестве а не на показ.Она казалась мне сильной,девушкой,которая ничего не боится и никому ничего не должна...Она меня часто обижала,но я не поддавался,потому,что знал,что она не хочет мне своими словами сделать больно,ей нужно было всего лишь очередной раз самоутвердиться чтоли,показать свой верх надо мной.И у неё это отлично получалось.А если в общем,она была милая,даже очень-на неё многие...

МОЯ ЖИЗНЬ. ЧАСТЬ 18. Судьба романа. Начало пути к Богу.

Великим моим утешением в жизни во времена многих страданий было долгое внутреннее обещание, всегда живущее во мне, относительно некоего моего предназначения, и именно оно тащило меня по жизни, давало силы, надежды, было долгой внутренней опорой, самим стержнем, на который я смотрела не без удивления, порою и чувствуя в себе недюжинные силы, природа которых была мне неизвестна, но и без которых я была бы не я. О, как разумна была судьба...

У меня в доме на полках
Множество фотографий.
Твоя среди них отсутствует.
Не потому, что её у меня нет,
А потому, что она и так всегда

Для меня на самом видном месте:
В моём сердце...

Когда затихнут звуки в нашем доме,
А ночь развесит звезды в поднебесье,
Найду я фото в стареньком альбоме,
Чтобы побыть с тобой немного вместе.

Смотрю в глаза твои, а вижу годы,
Что пролетели быстро, словно птицы,
Рождая радость встреч. А вот невзгоды
Я пропущу, как лишние страницы.

Я вспомню...

Я расскажу тебе о Той, которую я любил; о Той, что была для меня всем: радостью и печалью, Жизнью и Смертью, смыслом существования и доказательством его бессмысленности; о Той, которую я предал.

Бесполезно называть время и место нашей первой встречи: мы встретились в Нигде и Никогда, потому что были Одним от Начала Времён. Эти слова могут показаться тебе надуманными и даже высокопарными, но мне не до тонкостей стиля, когда я говорю о Ней. Ещё тогда, когда я не знал её имени и лица, а она...

Я знал её с детских лет. Она была младшей сестрой моего школьного приятеля, а потому временами я бывал у них в гостях. В свои пять лет, когда я, пятнадцатилетний, впервые увидел её, она была уже не по годам умна и красива, а в её взгляде читалась необъяснимая и глубокая печаль.

После школы я пошёл в институт, а моего друга забрали в армию. Он попал в «горячую точку» и вернулся оттуда до срока, одетый в цинк. На похоронах я стоял в сторонке и видел, как она рыдает возле только что вырытой...