Лукавые люди, вы облекаетесь в одежды морали, а мораль ваша - гробница Духа и склеп души вашей. Подобны вы устрицам, ползающим по дну морскому, и раковины ваши, которыми вы так гордитесь, это оковы ваши, которые не разбить изнутри никак. Пробудить души ваши и освободить Дух, может только ловец, ловец душ человеческих. Но не думайте, что придёт он как защитник, как заступник и утешитель - ласковыми поглаживаниями не разбить оковы ваши, а придёт он как разрушитель на огненных крыльях Армагедонна может быть.
Прошло время туманных пророков, отныне пророки явные появляются, приходят они в город всякий и в круг людей разных. И нет в этом мире людей, которые бы сказали - Не видели, и не слышали, и не чувствовали - А есть люди которые и видели, и слышали, и чувствовали, но продолжали спать в уютных раковинах своих, поедая корм, который дарил им Мир, нежась в тёплых лучах Света, который оживлял Воду дающую жизнь им.
Последний раз даётся роду вашему выбор - быть пожранным океаном первоматерии Мира, который как даёт жизнь, так и забирает её безвозвратно, или окончить путь ваш слепцов во тьме, Душу свою пробудить, чтобы она стала проводником Духа, и в Теле преобразившимся жизнь свою продолжить в энергосфере бытия, вновь рождённой для Вас...
Я поднял свою ещё сонную голову. Как обычно, в последнее время я спал на диване в гостиной. Рядом, чуть слышно, шуршал неутомимый куллер моего любимого Целерона. Напротив таращился большим серым пятном телевизионный экран…
Опять мой разум по-своему интерпретировал информацию из окна Большого Мира.
Шёл уже второй месяц моего добровольного изгнания из привычного ритма жизни. Я искал её цель. Видимо большинство людей проходит тридцатитрёхлетний кризис - жизненных приоритетов, моральных установок, и всякого рода табу, короче говоря – катарсис, вроде. Я просыпался утром, от громкого ора собирающихся по своим делам детей, потом, после того как они уходили, снова засыпал. Просыпался ближе к обеду, готовил еду для всей семьи, садился за компьютер и начинал писать свои мысли. Потом собиралась семья, мы ели, дети играли, смотрели телевизор и ложились спать. А потом начиналось моё время. Время ночи. Так продолжалось с самого Нового Года, года огненной собаки.
И приходило осознание…
Ипостаси пройденного бытия наплывали подобно прибою пенному, на разум мой, отученный удивляться чему-либо, и сомневаться в чём-либо…
Первый раз, когда сатурнианец воспринял Душу Земную, он воплотился на Земле Вакхом. Не тем, который Дионис, а тем, который жил, когда жива была Атлантида. Вернее уже погибала, разрываемая противоречиями, которые сейчас терзают людей. Одни несли в себе то, что несут в себе женщины сейчас. Другие то, что мужчины. Хотя и там и там были и мужчины и женщины. Всякий считал себя правым. И каждый Творцом был проснувшимся, в безумии сна своего. Один желал одного, другой другого, а третий третьего. И желания всякого исполнялись. Соедини провода, которые под током, без разницы постоянным или переменным. И рухнул мир... Остались лишь немногие, которым было безразлично, до мира того. И желания, которых совпали новый мир создать. А может, их желание и победило, все остальные.
Петля Гистерезиса. Вариационные следствия одной причины. Круги на воде.
Как было печально вначале. И как было интересно потом. Как захватывало дух от власти над миром, доброй, как нам казалось...
Как мы выпускали первых людей, созданных как мы, но по-другому, лучше как нам казалось... Как мы были богами. Добрыми, справедливыми, как нам хотелось иметь над собой таких же. Как дети оставленные одни, в саду, когда начался дождь...
В чем разница между богом и человеком? Один в танке, а у другого рогатка. И оба спят... Или уже мертвы...
Её звали Елена. Когда я впервые увидел её, меня поразил её взгляд – светло карие глаза, с зеленоватым отливом, красивые веки, тонкие чёрные брови. Она посмотрела на меня чуть озорно и весело, тут же отвернулась, махнув на прощание рыжими кудряшками…
До этого я, конечно, испытывал чувство острой влюблённости, но это было похоже, скорее, на лихорадку. Теперь же я ощутил нечто невообразимое, по моему телу прошла волна дрожи, вдоль позвоночника, как будто пропустили электрический разряд. В голове возник бесплотный и гулкий голос, непохожий ни на какую мысль – Это, Твоя Жена…
Вечером мы познакомились. Я сидел в коридоре, напротив своей больничной палаты и читал книгу, не забывая временами оглядывать окружающее пространство – не появилась ли она? Я, почему-то был точно уверен, что она тоже хочет со мной познакомиться.
Она подошла с подругой и подавив смех спросила: «Советский Союз – самая читающая страна в мире?». Я не помню, что я ответил – дальнейшее продолжение ночи осталось у меня в памяти отдельными вспышками…
Я помню, как она положила голову мне на плечо, как мы целовались, вернее я старательно повторял всё то, что делала она. Трудно в это поверить, но до восемнадцати лет я не научился правильно целоваться. Всю ночь, до утра, были объятия, ласки, и ласковые слова… К утру я понял, что если и смогу забыть её – это для меня будет очень тяжело.
Однажды она видимо решила прервать наши отношения – пока всё не зашло слишком далеко. Она заявила мне, что место, на которое я вторгаюсь давно занято – у неё есть мужчина, который станет её мужем, а со мной – это просто лёгкий флирт… Я ушёл, с тем, чтобы никогда больше не возвратиться…
Через некоторое время всё опять встало на свои места – она позволяла ухаживать за собой, целовать и ласкать себя… Мужчиной, который станет её мужем (и которому собственно ещё предстояло стать мужчиной) оказался я…
Ну вот, двое в одном. Дух управляет телом. Душа спит, расслабленно, как проводник... Тело, не осознавая само себя, записывает потоки Духа, по русски... Так кто же я? Сумасшедший, который все эти годы «маскировался» под «обычного человека»? Или ипостась Творца осознающего? Одно знаю - я дитя Бога, как и все Вы. Хоть дурное, но дитя... Ну разве бросит родитель дитя свое, если он не зверь? Даже если дитя его непослушное, грешное, своевольное? Да и зверь не бросит. А вот человек, в котором зверь живёт и не на такое способен...
Я православный христианин, грешный... Когда мне хорошо, и душа ликует - я кричу, Аллах Велик, по арабски... Я сомневаюсь в необходимости ритуалов в религии - кто я? Я уважаю предков и знаю, что живут они в мире ином - кто я? Я часто принимаю Падмасану и медитирую - кто я? А еще я умею Камлать... Ну а древние боги... Я помню себя одним из них... Доподлинно - Вакх...
Его чертоги, возле горной, быстрой реки, впадающей в безграничный океан…
«Ночь сильнее дня», говорят. Да не ночь сильнее дня, просто у тебя силы не хватает дневной свет своим светом заменить. Но вот ночью, когда свет солнечный лишь от Луны отражаясь, светит, и слаб он, вернее днем силён слишком, твоего света достаёт, ночь осветить, духом твоим сияющим. Ведь если дух твой и днём светить начнёт...
Даже носителя Духа Логоса днём истязали, а воскрес он ночью. И родился тоже ночью... Всякое можно говорить. Всё больше, что слова мои бред сумасшедшего. А зачем же ты их читаешь? Выкинь всё это в угол дальний и продолжай бесов своих кормить, духом своим, и страданиями души своей... Не ночь сильнее, но ты сильнее ночью духом своим, потому, что дух твой слаб, Солнце заменить сиянием своим...
Два ангела бились за меня, один серебристый, сверкающий как свет далекой звезды, другой золотистый, чем-то похожий на наше Солнце. Каждый протягивал ко мне руку и кричал – «Помоги, сделай выбор сейчас, пока не поздно». Но я закрыл лицо ладонями со словами – «Нет. Я не хочу выбирать между Вами, вы равны для меня» я люблю вас одинаково сильно. НЕ-Е-Е-Т».
Яркая вспышка на том месте, где противостояли силы. Никого больше нет. Только голос колокола, густой и гулкий у меня в голове – «Отныне ты один. Нет у тебя защитника в большом мире, разбирайся сам»
Я иду по коридору в Духе. Захожу в зал - он полон людей, кто знает, где их тела? Они внимательно смотрят на меня, я подхожу к каждому и здороваюсь с ним, на миг, задерживая его ладонь. Я постигаю каждого и отдаю каждому из них частицу себя - знакомство. За спиной чуть слева один из Ангелов, золотистый. Он говорит – «мессия будет рождён. Но, из-за его отказа сделать выбор» - он кивает на меня, и все смотрят на меня, кто с осуждением, кто с одобрением – «нам неизвестно, кем он будет в итоге. Вот имя отца» - в воздухе возникает сверкающая красноватым отливом надпись – «Вот имя второго отца» - это говорит уже другой, серебристый Ангел, я не видел, откуда он появился. В воздухе, рядом с первой возникает другая, чуть бледная, похожая на сварочную дугу надпись. – «Кто из них станет настоящим отцом неизвестно, но от отца будет зависеть, кем будет мессия - создателем нового мира, или разрушителем старого, Этого неизвестно даже пославшему нас».
- Может быть, будет и другой путь, кто знает?… Всё, что касается матери, будет сокрыто до времени, место рождения тоже, - то уже голос двух ангелов, сливающихся в единый столб света, ослепительного и прекрасного. «Постойте, а как же непорочное зачатие?» - спрашивает кто-то – «Ты сама то в него веришь? - раздаётся раскатистый смех, улетающий вдаль. Тело рождает Тело. Душа оживляет еще не родившиеся тело. Дух порождает Душу, а отец Духа – Бог. Но для рождения на Земле телу нужен земной отец. Далеко не всякий мужчина сможет стать отцом мессии. Это должен быть человек, который прошёл все колесо сансары не раз, который стал наконец-то Творцом, но вновь окунулся в Земное бытиё, зачем-то...
Много среди Вас найдется таких?»...
Я ухожу на Землю, в ожидающее меня тело...
Прикосновение. Миловидная девушка. Молодой человек мы идём на посадку... Виман плавно скользит в воздушных потоках родного мне острова, почти... Его особенный рельеф не спутаешь, ни с каким иным. Иногда, когда самолёт описывает круги при посадке, а в небе нет ни облаков, ни дымки, можно увидеть море. То с одной стороны, то с другой. Почему-то при виде моря, внутри меня поднимается тугая волна горячей любви...
Мы выдумали себе дело, в Крыму, и отправились с моим спутником знакомиться с иным миром… В аэропорту столицы нас встречал институтский друг Ромки – Лёха. Когда мы вышли из зоны пограничного контроля, укомплектованной сплошь полутораметровыми представителями громадян, я просто потерял чувство реальности – нас встречал почти двухметровый великан, весьма внушительной комплекции, облачённый в шорты и футболку оранжевого цвета. Сердце щемило от неясной тоски, связанной то ли с моими недавними путешествиями сознания, то ли с ностальгическими воспоминаниями, которые навевал родной остров, напоминая нашу потерянную родину – Советский Союз. Ну да ладно, и в том и в другом случае – я оказался дома…
По дороге к Лёхиному дому мы получили исчерпывающую информацию о современном мироустройстве, житье-бытье, почём нынче вина и импортные машины, а так же поделились своими дальневосточными новостями. Леха весьма ностальгировал по нашему счастливому детству… Обещал приехать половить рыбу, осенью… Ромка по дороге очень сильно возжелал свежих яблок, он видите ли ради их вкуса-запаха сюда и приволокся. Лешка тормознул около местного магазина, супермаркета. Мы пошли обследовать местную бакалею-гастрономию, причём меня сразу очаровали многоярусные полки, уставленные разного рода виноградной влагой, старой и не очень. Пока мои друзья выбирали яблоки, шоколадки, подарки Лешкиным детям и жене, я составил в тележке очень соблазнительный натюрморт, в котором присутствовали несколько весьма редких, даже для местного региона, ёмкостей.
Лёхин дом представлял собой отдельно стоящее здание, почти в центре Симферополя, окружённое высоким ракушечным забором и соседствующее с похожими строениями. Когда мы вошли во двор, нас встретила лохматюга Чау-Чау которая даже не подумала облаять незнакомых гостей, а предпочла спокойно удалится в свою отдельно стоящую жилплощадь.
Ромка тут же помчался проверять на прочность газонное покрытие, которое, несомненно, составляло закономерную гордость хозяина. О, нечаянная радость – на газоне валялось забытое кем то яблоко… И ещё одно, и ещё… Много раз ещё… Я задрал голову, во дворе росло огромнейшее дерево – яблоня… Леха – голос Ромки трепетал от возмущения - Почему мы покупали яблоки в магазине, когда у тебя во дворе их целая куча?
- Ты же сказал, что хочешь купить яблок – Лёшка был флегматичным представителем непоколебимого спокойствия и не убиваемой аналитической логики – Мы и поехали покупать, тем более твое нетерпение мешало тебе наслаждаться нашей природой.
- Ну ладно убедил – Ромка удовлетворённо хрумкал – чего то твои яблоки гораздо вкуснее и ароматнее магазинных.
- Ну они же крымские – флегма Лёхи, не поддавалась никакому описанию.
- А эти? Колымские, что ли?
Лешка молча подал Ромке чек от его покупки, на нём ясно было написано: «Яблоки КНР, 2,6 кг, Фуши»
- Ёкарный Бабай, Леха ты блин, нафиг… - Ромыч возмущался красиво.
- Да ладно, мои как раз такие яблоки и любят, они ананасами отдают, а у нас ананасов сроду не было… Тоска…
Наша банда дружно расхохоталась…
Путешествие по Крыму мне запомнилось смутно, но запомнилось навсегда. В конце концов, Лешка, поддавшись нашим настойчивым требованиям, выгрузил нас в «Долине Прекрасных Дев», на три дня. С подборкой местных вин, на все случаи жизни, уместившейся ровно в большой коробке. Мы без лишних разговоров сняли номер с кондиционером и двумя комнатами. Море, до которого мы добрались только что, оказалось рядом.
-А вот это Аю-Даг - тараторящая как разогнанная до сверхвысокой частоты шарманка, экскурсоводиха уставилась на меня неподвижно:
- «Гора – Медведь» - неожиданно медленно добавила она.
- Что медведь? - спросил я, отвечая ей выпивающим взглядом.
- Вы ТОТ?? Ипостась ВАКХа?? - её голова покачивалась на тонкой шее в такт плавным перевалам прогулочного катерка, с волны на волну, выцветший и засаленный хвостик когда-то чудесных волос, стянутый какой-то верёвочкой, диссонировал как маятник дешёвых часов.
- Я помню Вас, это было так давно... Я совершенно устал ждать... Вы должны знать, я не могу обратить свой поток вспять и уйти в другие реальности. Дайте мне координаты свободного выхода...
Как рассказывал потом Ромка – Женщина замолчала, и что-то тихо начала мне говорить, потом я отвечал ей, также тихо… Никто ничего не понял. Через несколько мгновений экскурсия продолжалась в том же ритме, что и раньше.
«Ну и куда ты пропал?» - Эти совершенно земные и банальные слова Ангела произвели на меня впечатление, подобное неожиданному удару гонга в тишине предрассветной.
- Но Вы же сами устроили мне представление с исчезновением и с «авторитетным» заявлением о лишении меня поддержки Верхнего мира... - в моих словах звучала неподдельная обида.
- Какой ты всё-таки ещё ребёнок - Ангел рассмеялся заразительным, весёлым смехом, - как ты не понимаешь, чтобы ты совершил какое то действие, которое ты совершать при других обстоятельствах и не собирался - тебя нужно было спровоцировать, извини - уже серьёзно добавил он.
- А я совершил? Что? - Я немного испугался, припоминая свои недавние поступки и взвешивая их с точки зрения необратимости.
- Конечно, ты стал самостоятельным - Ангел снова смеялся - если до этого, ты по любому, мало-мальски пустяковому поводу нырял в инобытиё и загружал своими проблемами целую кучу ноосферных ячеек, то теперь ты стал совершать самостоятельные поступки.
- Какие? - Я всё ещё продолжал подозревать себя во всех смертных грехах, в том числе таких, о которых понятия не имели ни Православная церковь, ни Ислам, ни другие ортодоксальные, и не совсем, религии.
- Ты научился отсекать лишнее - глаза Ангела были серьёзны и печальны, и всепоглощающи своею чернильно-звёздной глубиной - лишние эмоции, лишние связи, лишних друзей и лишних врагов...
- Разве бывают лишние друзья - я своим удивлением снова был похож на одиннадцатилетнего ребёнка - а тем более, лишние враги?
- Нет, не бывают. Ни лишние, ни какие. И друзья, и враги - это всего лишь закутки твоего сознания, на которые ты вешаешь ярлык: горячо - холодно, светло - темно, больно – приятно. Ты идёшь по коридору с множеством комнат - одни тебя манят - другие страшат - это и есть блуждания твои, страхи и восторги себя отжившие..
- А грех? - Я с трепетом ожидал ответа - но лишь громкий, заливистый смех был мне ответом, улетающий вдаль...
Когда я захожу в Храм - Лики на иконах улыбаются мне. Я улыбаюсь им в ответ, доброй, но чуть озорной улыбкой. Мы разговариваем... молча. Я чувствую потоки Духа, которые исходят от них. Кстати, не сказать, что они особенно рады тому, как относятся к ним люди - благоговейно... Иногда, когда я грешу, нарушая незаписанные пророками заповеди Логоса, Лики смотрят осуждающе... Но потом не выдерживают и начинают смеяться. Потоки, исходящие от них говорят - Ну вот, а выставлял себя таким правильным - задавака. А ну! Покайся! - Я начинаю каяться...Искренне. Постепенно, на меня накатывает непередаваемое ощущение доброй самоиронии, перемежающееся с непонятным весельем... Я улыбаюсь… И ухожу...
Ну, зачем Земля согласилась на воплощение Сатурнианца? Причём такого больного на всю голову как я? Хотя сатурнианец не имеет головы, как таковой, он не пятиконечное плоскостопное. Дух входит в его мыслящее облако напрямую, без посредства Души. Именно поэтому Логос Сатурна отправил частицу самости своей, дав ей самоосознание - чтобы познать новое - эмоционально чувственное начало, проводника Духа, вносящего искажение в поток Фохата - Душу человеческую...
Постоянно, после перехода, меня встречают семеро, мои братья по рождению - чтобы снять копию...
И попытаться осознать...
Трусят они и боятся, что тоже обретут Душу...
Создал Логос Сатурна несколько копий моих вначале, чтобы встречали меня, прежде чем выйду я в Ноосферу бытия Земного в посмертии своём. Чтобы узнавали и познавали они, то, что я познал... И размышляет он, то ли покинуть ипостась свою единоличную, и дать рождение огромному числу созданий самоосознающих... Себя позабыв...
То ли просто изучать отрешённо... Опыт Земли иной...
Единственной, Душу принявшей...
Солнце заглянуло в окно и остановило свой взор прямо на моём лице. По телу прошла волна тёплого возбуждения. Я потянулся и кувыркнулся с кровати на пол. Потом открыл глаза, нашёл болтающиеся на двери плавки. Тринадцать шагов вниз. Море. Как приятен твой вкус и запах, а оглаживающие ласково и игриво стихиали-русалки...
Я подплыл к медвежонку-горе так, что солнце светило справа, там есть маленькая площадка над водой, которая просто создана для Падма-асаны. Там уже целовалась, какая то парочка - опухший небритый мужик и прелестная черноволосая хохлушка. Увидев меня, они плавно соскользнули в воду и поплыли в сторону большого медведя.
Я летел в изумрудно-индиговом свете, сплошь пронизанном жёлто-белыми яркими лучиками. Одновременно и человек и птица. Уже чуть ближе, чем дальняя даль, впереди проступали ажурные очертания города, похожего на купола земных церквей. Вокруг разливался звук-запах-вкус, для которого не получается подобрать сравнений. Но меня ничего не тревожит. Я дома. Нет памяти, нет тревог...
- С новым годом Ромка - я влетел в комнату, что бы растормошить моего сонного друга.
- В смысле? По какому календарю, по Крымскому что ли? - видно было, что он настроен, поспать, еще как минимум до после обеда.
- У нас, у русских, что ни день, то новый год - я помолчал - ну или ещё какой праздник...
- Дай попить - попросил послеобеденный соня.
- Ромка, хорош валяться. Поехали на лошадках кататься. Я вчера договорился, в долину призраков, там ещё домашнее вино... – Ну, знаю я, знаю, что сказать человеку, что бы он поступил согласно моим желаниям. Но я же никогда не желаю ничего, что лишило бы человека свободы выбора.
- Да? Ладно... Я щас. - Ромка свалился с дивана и побежал повторять мой недавний моцион.
Ну какого лешего меня занесло на этот косогор? Лошадь встала как упрямый верблюд и ни туда, ни сюда - как её не тыркай. Я отчаянно бил свою кобылу пятками, чмокал, как учил меня великий гуру, ускакавший далеко вперёд, даже пытался бить её сломанным накануне прутиком... Всё бесполезно. Пришлось спешиться и вести эту хрипящую и вредную божью тварь в поводу. Как раньше люди воевали на кобылах? А скачки? Я бы их вряд ли выиграл. Короче, я наверное дитя асфальта. Или, в крайнем случае, водного или воздушного транспорта...
Я отпустил лошадь и уселся на теплую, гладкую каменюку... Над головой разливался безбрежной синевой небесный океан... В метре от ног горизонтальная плоскость переходила в вертикальный скат, за которым, в чуть туманной дымке открывался изумительный вид на долину, древнюю крепость, какой-то городок... И конечно море... В моей душе поднимался клокочущий сгусток восторга, перерастающий в ослепительно-белые крылья, разворачивающиеся за моей спиной...
Нас было чуть больше дюжины, на одного, может быть. Это было очередное путешествие в Духе... Мы шли по дороге, а вокруг расстилались изумрудные поля, перемежающиеся, изредка более тёмными рощами. Деревья вроде наших дубов и лип, наверное. Мы шли к какому-то городу, виднеющемуся вдали, на востоке. Оружья не было, что-то было только у двоих. У одного ржавый меч, напоминающий турецкий ятаган, у другого щит, деревянный, обтянутый старой, потрескавшейся кожей. С одеждой, кажется также, не сильно повезло. Жертвы кораблекрушения видимо... Что меня поразило, это огромное количество разных животных, которые бродили, летали, ползали, и просто виднелись везде, куда не обратишь свой взор. Прямо на нас шел агнец, несколько напоминающий белорусского зубра. Спутник с мечом начал обходить меня справа, - не смей, я сам - я остановил его жестом, перекрывающим путь. Я убил агнца, свернув ему шею, нелегко...
- Теперь ты - я взглянул на рыжебородого мечника...
Когда мы насытились, прихватив кое-что с собой, мы отправились в дальнейший путь.
Мы бродили по коридорам замка, или дворца, странно - на пути нам не встретилось не единого человека, одни звери. И звери какие-то смирные, травоядные что ли? Они совершенно не боялись нас, людей.
Я снова в Духе, но в другом теле. Я стою, припав на одно колено перед троном, на котором восседает Царица. Она в гневе... Она говорит - они посмели убить... Они пили кровь! Это порожденья тьмы - покажи им их отражение в колодце Духа...
Мы идём по коридору, я впереди, и мои спутники - жертвы кораблекрушения... Нам навстречу идёт юноша со светлым ликом. Он совершенно не боится нас. Он зовёт нас за собой, ведёт по коридору. Мы попадаем в огромный зал, посреди которого большой бассейн с водой. Жажда... Она давно мучила нас. Мы устремляемся вперёд и припадаем к прохладной влаге...
Что это? Мои спутники отпрянули, на их щеках слёзы. Я сам чувствую, я наконец то чувствую. О Боже! Кто я? Кто я? И кто мы?
Мы, в каком то неправильном мире. Этот проклятый шторм закинул нас на другую землю. Я не знаю мира, где не убивают ради пищи. Теперь знаю...
- За мной - я ору на своих спутников, я подгоняю их ударами - Это не наш мир, но мы сделаем его нашим. У нас нет иного выхода. Или мы победим, или мы умрём...
Лучше мы умрём в бою.
Горячий песок. Синее, почти чёрное море вдали. Ледяные забереги впереди. Зачем мы потопили этот мир в крови? Мир, который вывернул нас наизнанку? Показал нам себя со стороны... и изнутри...
Мы стояли на берегу, упоённые собственной победой. Но почему-то не смотрели друг другу в глаза... Белый песок... Или снег? Горячий... А в внутри пустота-теплота-страх... Проходит всё... И это пройдёт... Просто надо жить. Может быть, наши дети будут жить по-другому. А их дети и дети их детей, когда-нибудь, станут такими, как жители этого мира. И тогда снова придём мы, вернее, такие как мы...
Пыль этого мира на наших ногах, Ещё не смыта потоком кровавых слёз,
Когда-то давно, мы жили на небесах, Теперь низвергнуты в мир наших грёз
- Андрюха! Ты, где потерялся? Я за тебя так переволновался, куча народу отправилось на твои поиски. Когда Цезарь вернулся один, мы подумали, что он тебя сбросил, если честно, все были готовы к тому, что ты уже не живой... - Ромка был необычайно эмоционален.
- А что это был конь? - Я искренне считал, что упрямство моей кобылы вызвано её женской природой.
- Сам ты конь! Конечно конь - если Цезарь!
- Ну, значит баран этот конь - я рассказал, как он надо мной издевался.
- Ну, ты дал! Прутиком... Ты бы его ещё ромашкой... - Ромка хохотал как сумасшедший.
- Ну и ладно, кто ж знал, что он завидует моей молодой и неуёмной потенции, старый кобель.
- Конь, Андрюха, он конь! - сумасшедший ор наталкивал меня на мысль, что обещанное домашнее вино оказалось действительно реальным напитком, а не очередным рекламным трюком стражей славянских окраин.
- Хлебнуть то дай, и, в конце концов, ответь, это тёплое создание подо мной, кто?
- Это Тереза, очень молодая кобылка, как раз для твоей потенции, старый ты зоофил... - я получил в руки пластиковую бутылку с красной веселящей жидкостью, которой не замедлил отдать своё восхищение...
Где ты, где ты? Моя потерянная любовь, мой рай земной, с небес сошедший. Искал тебя до бесконечности времён. Искал, искал, как солнца луч в кромешной тьме в глубоком подземелье... Ты Свет, который оживляет воду, что жизнь даёт, всему на свете... Мой маленький цветок, который, прорастая, огромным древом жизни становясь, законы мироздания отменяет, сам мирозданием становясь... Смеясь...
Снова я на Дальнем Востоке, в заснеженном обледенелом городе. Сижу и глядя временами в окно размышляю - в чём смысл жизни моей? По телевизору - один из немногих памятников советских времён - бессмертное творение Эльдара Рязанова…
Ностальгия...
Воспоминания о лучшем... Которого не было, никогда...
Сожаление о прошедшем и упущенном, нереализованном, хотя возможном...
Почему людям всегда есть дело до ближнего своего, или дальнего, только не до себя самого? Почему доставляет ему наслаждение неизъяснимое, обсуждать качества таких же людей. Свои качества при этом, считая эталонными? Проходя через это, чтобы познать, я тоже ловил себя на получении какого то удовольствия неправильного, порочного, возникающего в груди моей, разливающегося от сплетения солнечного, до горла. Может быть зависть? У меня вряд ли. Не знаю как у других. Или желание мести неудовлетворённое? Может быть. Карма блин...
Какая разница и какое дело кто, чем занят? И живёт? Кто подонок? Вспомни ил удобряющий. А разве сливки лучше? Вспомни пену, которая от плоти вываренной. Кто вор? Хотя это неправильно. А кто работяга? Хотя и это неправильно. Кто женщина и кто мужчина? А кто непонятно кто? И вообще, почему один такой, а другой не такой? А может быть в своей душе разобраться? Что там потоки Духа вселенского натворили, оживляя прах земной?
Наш мозг отражает в себе окружающий мир. И видишь ты не то что есть, а то, что мозг твой способен воспринять. Почему один считает, что он может решать за других? Как лучше? Как хуже? Или просто как? Один в иллюзиях своих витает, другой в чужих...
Быть может тот самый БОМЖ, который по утрам проверяет твой мусор, отражает в себе мир более полнее, чем ты? Кто знает? А этот образец успеха и преуспевания – ходячая помойка смердящая? А может быть и не так. А может быть и наоборот. А вообще всё это, и один и другой - это мир... А какой мир внутри тебя – такой ты сам...
Гравитационный коллапс - сможешь полнее отразить в себе мир - осветишь всё вокруг, а нет, станешь как сингулярность... Если повезет, родишься вновь, быть может...
Сегодня устроили дома генеральную уборку. Ленка перетянула волосы старой резинкой и принялась наводить порядок. Мне была выделена роль эксперта нужно-ненужных вещей и по совместительству грузчика-переносчика до ближайшей помойки. В перерывах удавалось хлебнуть восхитительной жидкости из потаённой бутылки. В конце концов, была выдана к переноске огромная куча, когда-то очень дорогих вещей из натуральной кожи. Не без ностальгического сожаления о бесславно прожитых, но от этого не менее очаровательных годах, я вынес всю эту кучу в "средоточие энтропийных процессов". Два колоритных бомжа тут же занялись очередной сортировкой. Когда я вернулся, один из них примерял мою старую кожаную куртку. Другой оценивал. Первый повертелся, и с каким-то детским восторгом спросил - Ну как? Второй ответил - ничё, но ващето щас такое не модно...
Интересно отношение людей к смерти. Выхожу из дома – выкинуть наконец, пустые бутылки из под вина, коньяка, водки, текилы, виски, пива... Пробовал всё... Возвращаюсь и вижу подъехавшую процессию, с кладбища. Закопали кого-то, по всему видать. Женщины рыдают, у одной отказывают ноги, от горя... Двое угрюмых, небритых, опухших от трёхдневного пьянства мужиков тащат её на поминки... Неизбывная тоска и горечь утраты в глазах... Кажется, умер кто-то из соседей сверху... Под ногами вялые, замерзшие лепестки непонятных цветов. Смерть порождает смерть...
Чуть позже, вечером, у соседей сверху были танцы...
А ночью, снова я летал в потоках струящихся. Сначала, как обычно, началась сильная вибрация, которая по первости сильно пугала. Потом резкий отрыв, сколько раз за свою теперешнюю жизнь испытывал это? Не одну тысячу раз, наверное…
И вот я в своей квартире, рядом с телом, как будто спящим… Могу заглянуть к соседям, но мне это не надо совершенно. Второй отрыв сопровождается меньшей вибрацией. И вот я бросаюсь вниз, с головокружительного обрыва… Страх-сладость-восторг, я взлетаю перед самым концом падения. И как гиперскоростная ракета взмываю вверх…
Многое я могу рассказать о разных мирах, и о многом, многом другом… Но это потом, быть может. Сейчас я снова в чертогах Вакха. Мы пьём вино, красное и сладкое, как любовь, на пике вожделения, и удовлетворения…
И опять я пою его песнь…
Здравствуйте спящие! Хотите проснуться? А может вы мертвые? И ждёте обещанного Воскресения? Хотите снова стать спящими? Страдайте, потому что в страдании вы чувствуете жизнь. Ликуйте, потому что в ликовании вы чувствуете жизнь. Пейте вино, если вы сильнее его, оно поможет разбудить душу. Но не пейте вина, если не можете справиться с ним, дракон хорош в упряжи. Почувствуйте поток Духа входящий в вас, через открытые каналы ваши. Если вы чувствуете страсть. Если вы чувствуете страх. Если вы чувствуете сладость победы над страхом. Если вы чувствуете Любовь. Если вы умеете жить так, как вы хотите. Если исполнение желаний ваших не вредит окружающим вас. Вы уже не спите. Вы уже не мертвы.
Если Вы Слышите, Видите, Знаете и Чувствуете, если поток сияющего света входит в Вашу голову сверху, и изливается пройдя сквозь Вас, вокруг Вас - Вы Творец. Будите спящих вокруг Вас. Воскрешайте мертвых окружающих Вас.
Творите Мир, каким хотите видеть его.
Но помните, не всякий хочет того же...
И снова Атлантида…
Активация определённой структуры ДНК, вновь созданной модели носителя Энергоосновы, происходила путем внесения в организм специального набора аминокислот, вместе с пищей. Мы сразу стали вводить активаторы в структуру ДНК растений, плоды которых носители употребляли в пищу. Никто не хотел убивать своими руками, и из своих рук... Нас слишком мало оставалось, что бы ходить путями кармы... Мне выпало работать на станции, у истока четырёх рек, с тех пор цифра четыре постоянно со мной. Мы получили весьма удачную модель для носителя энергоосновы. После активации и удачного слияния мы опять столкнулись с тем, что энергооснова ничего не помнит о своем предсмертии. Или это последствия сошествия Священного Огня Брамы, в последние дни Атлантиды, который разрушил почти все энергосоты Ноосферы планеты, и выжившие вынуждены были выживать в инфрасфере? Или же какой-то дефект носителей? Хотя я лично, склоняюсь к первому. Так или иначе, никто из нас даже не допускал мысли, о собственном развоплощении с целью проверки планетарной сотовой энергоструктуры. Изида закинула правда идею, о возведении комплекса концентраторов, которые позволяли открыть объединяющий портал, между нашей Энергосферой бытия, и центром Мироздания, для последующей корреляции и восстановления Ноосферы. Но это всё будет позже... Ведь нас так мало, нужно будет разбудить спящих… А теперь... Теперь мы клонировали носителя, создав ему почти точную копию противоположного знака. Наконец более или менее удачная модель парной основы носителей была получена. Необходимо было провести окончательную активацию пары...
На станции собрались все оставшиеся, даже Химеры. Если мы ошиблись, то мы получим еще двоих мёртвых носителей...
Но это совершенная ерунда. Просто, если ноосферная сотовая структура планеты окончательно разрушена, Энергоосновы попросту погибнут, на миг, осознав свою бессмертную природу, в прошлом... И виной всему будем мы... Двадцать четыре создания… Оставшиеся в живых. В лучшем случае они просто унесутся выше, выше и выше, к ПервоТворцу, хотя я лично в это не верю. Я знаю, что при подобных катаклизмах, который произошёл с Атлантидой, энергосфера просто блокируется, на карантин как бы. Кто выживет в инфрасфере? Как я им не завидую… Попытки прорваться в другие миры, в одиночку, сквозь океан первоматерии… А коллапсирующие сингулярности пожирают частицы Духа, насовсем...
Более лабильный носитель, как всегда поддался на нарушение необязательных к исполнению заповедей. И вкусил от Древа... И дал вкусить первому по рождению, но второму по назначению...
Без единого возражения мы установили непрерывный контроль за носителями. Образцы ДНК, с внесением заведомо спланированных различий были распределены между разными станциями… Семь, и одна еще, никому неизвестная…
Сдвинулась ось мироздания, И полетели во тьму
Яркие искры сознаний, Бросая планету одну …
Много их, беглых, летели, Прочь, неизвестно куда,
Ну и конечно хотели, Покой обрести навсегда
Лишь горстка осталась на месте, Пытаясь начать всё с нуля,
Быть может, им не было места? В том месте, где были друзья,
А ось постояла немного, Качнулась туда и сюда,
И скоро на место вернулась, Где много лет и была…
Мир наш может скоро взорваться, глобальной войной может быть... Говорил Логос - не наливайте вино молодое в мехи старые... А сам налил... Как вино успокоишь?
Молодое оно, ему время необходимо... Поиграть... Созреть... Трудно ему, Логосу... Или сверхновой стать? Или чёрной дырой? Как баланс силы поддержать в энергосфере бытия, вновь рождённой? Только вином молодым... Много сильных нужно сейчас, чтобы мир укрепить... А сильные - они одиночки по сути, не терпит сила соседства силы - природа её такова. Слабый чувствует сильного и тянется к нему, как росток к свету... А сильный сильного уважает, издалека... Много сильных рядом - война и смута грядёт... Любой молодой себя сильным чувствует, но сила не в этом. Был Царь такой, Екклесиаст - почитай. Но ещё вспомни, что было написано другим Царём – «И это пройдёт»...
Почему ты думаешь обо мне? От того, что любишь? Или оттого, что боишься потерять свою любовь?
Я зарою все свои обиды в землю,
Вырастет из них дремучий, тёмный лес
Тишина, тишина кругом,
Мы идём с тобою вдвоём,
Мы открыли глаза, в тёмном страшном лесу,
Ты идти не могла, я тебя на руках унесу...
А вокруг тишина,
Нет живой души,
И куда идти?
Ты мне подскажи,
Я избрал судьбу себе такую,
О былом нисколько не тоскую...
Я вырастил страшный лес, не подумав о том, что кто-нибудь может попасть в него. Если этим "кто-нибудь" окажусь я - это не так страшно, это справедливо. Но если в него попадёт невинная, неподготовленная душа - она погибнет, и виновником её гибели стану я...
И всё же я люблю тебя. Я любил тебя много лет назад, люблю тебя и теперь...
Женщина сохраняет в себе Мир, она упорядоченное бытиё. Но Мир женщин превратился бы в хрустальный шар, сияющий и холодный... И Мёртвый...
А мужчина… Мужчина не даёт Миру умереть. Мужчина это огонь. Но без Мира он тоже жить не может. Если нет топлива - огонь пожрёт сам себя, и погибнет...
А вместе они новый Мир творят. И снова... И снова... И снова...
Порядок и Хаос. Фрактальная бесконечность...
Мы шли в больницу, где работает Лена, она в «отпуске» с мелкой дочкой, которой ещё нет двух лет. На заснеженном бетонном парапете сидел бомж, в расстёгнутой ватной куртке, с непокрытой головой, он как будто не замечал пронизывающего ветра. Он посмотрел на нас прозрачно-голубыми глазами, и остановив взгляд на мне, сказал, неожиданно звонким голосом - Здравствуйте Хозяин. Ноги отказали, помогите дойти до больницы... - Мы прошли мимо... Получив скромную финансовую подпитку, мы снова шли той же дорогой. Бомжара сидел, как сидел, и снова канючил про свои проблемы. Мы остановились немного в отдалении. Лена пыталась выяснить, где он лежит и т.п. А я смотрел в его глаза и во мне просыпался Вакх... Я увидел уже остывающий труп, который стал пересадочной станцией для многих неприкаянных душ. Большую очередь ожидающих своего часа... Даже демонов несколько среди них... Готового к прыжку, подобравшегося парня, светловолосого, с окровавленным ртом. Как он прошел инфрасферу? И не демон ещё, и не человек уже… Я дернул Лену за рукав - Пошли...
Благими намереньями выстлана дорога в ад. И это не всегда в переносном смысле. Иногда в самом прямом, особенно когда разбалансированная Энергооснова сама по себе – без якорей в этом мире… И еще сострадание к ближнему...
Где-то слегка шумит водопад, Если дойду, смою липкий пот, И паутину на волосах и на теле. А в небесах созвездий каскад, А под ногами хрустящий лёд… Все кто хотел, давно, улетели… Где-то длится счастливый день, Где-то гуляет проказница ночь... А я застрял в непонятном ничто, Тяжёлый туман и колючие ели…
- Ну, что глюкоман, поехали уже - с этими словами я попытался оторвать Ромку от барной стойки. После короткой, сосредоточенной борьбы мне это удалось. Я взвалил его на плечо и отправился вслед за Лехой...
А всё началось с того, что Лёха решил нам показать самую лучшую дискотеку в мире. В своём понимании разумеется. Называлась она "Республика Казантип", но находилась, по-моему, не в районе легендарного мыса. Мы подъехали уже по темноте. Купили разовые визы и, обойдя нескольких чудаков с жёлтыми чемоданами, проникли на территорию. В принципе увиденное впечатляло, может быть оттого, что я редко бывал на дискотеках, и прочих клубных тусовках.
После немедленного захода в ближайший бар, на чём настоял мой неутомимый спутник разумеется, мы посетили "Кама Сутра Центр". Несколько хиповатого вида субъектов, непонятной половой принадлежности, курили кальян, полулёжа на постеленных прямо на песок, коврах. Всё пространство Центра было уставлено небольшими палатками, на которых были нарисованы картинки, изображающие сцены разного рода интимной близости. Не знаю что там было от "Кама Сутры", но Центр по моему был что надо... Вообще мне как-то говорили, что нынешняя молодёжь весьма раскована в проявлении сексуальных чувств. Мне, в общем, то всё равно, главное, что бы не СПИД, всё остальное лечится.
Дальше мы немного потанцевали, хотя танцем это назвать не получается, на какой-то шумяще-визжащей и подсвечиваемой стробоскопами площадке. После чего уселись в Падмасану, прямо на песок, и немного помедитировали. Через какое-то время нам показали путь к храму... Оказывается всё представление Казантипцев о религии, сводилось к банальному сборищу Кришнаитов, которым проповедовал какой-то субъект, весьма пройдошистого вида. Эх, нетерпимы мы к религии, так и ушли, не успев толком нанюхаться дымящих палочек.
После нескольких дефиле по территории, мы осели в баре, в который нас завлёк хитрый бармен, умевший показывать фокусы с летающими баночками. Накануне мы крупно пролетели, купив в ярком балагане пару светящихся бус. Мы разглядывали их в немом восхищении, одни я тут же намотал на руку, а другие Ромка спрятал в карман. Видать решил придержать, на чёрный день. Как мы почувствовали себя бедными Майя, когда отошли немного в сторону - волшебное сияние исчезло. Но стоило нам вернуться, чтобы потребовать назад деньги - бусы снова засверкали. Мы подумали, что это какое-то колдовство и решили не связываться...
После пары коктейлей, сине-оранжевых, с капелькой зелёного абсента, мы заинтересовались огромным кальяном, который стоял прямо перед Ромкиным носом. По первости я в этом холодном дыму ничего не понял, может быть потому, что в обычной жизни не курю. Но после того, как бармен хитро подмигнув, положил туда какой то коричневый шарик... Короче - дело пошло. За недостатком местной валюты мы расплатились Ромкиной заначкой из наших рублей...
После того как машина тронулась, я ничего не помню. Совсем. Память возвращалась редкими вспышками весь день и часть следующего. Помогла горилка, на берёзовых бруньках. Не такая, которую продают у нас, а другая. Как реактивный самолёт отличается от старого воздушного шарика. То, что пьём мы, это то, что они никогда пить бы не стали, даже если им за это приплатить…
Мне нравится играть со своим компьютером в нарды. Пока мне удаётся обыгрывать его, не всегда конечно, но баланс в мою сторону. Иногда он начинает откровенно жульничать, выкидывать себе нужные комбинации зар, а мне один-два, реже два-три. Верхом издевательства считается у него выкинуть мне шесть-шесть или там пять-пять, когда эти ходы совершенно невозможно сделать. Иногда жульничаю я. Когда комбинация явно проигрышная, я нажимаю reset, а потом начинаю игру сначала. Так может повторяться много раз подряд, пока обоим это не надоест. Какое то время мы играем по честному, причём он слегка хитрит, но если я это замечаю и по честному прошу его выкинуть нужную мне комбинацию, он это делает. Но при этом я чувствую, как он раздувается прямо, от чувства осознания собственного благородства... Интересно, может быть потоки Духа помимо бионосителей, влияют на электронику? Наверное… Электроны ведь везде электроны. Что в машине, что в человеке.
Сегодня ночью опять приходил ангел. Молчал чего-то, что хотел? Вроде я ничего не натворил за эти дни. А может быть, поэтому и приходил… Вот это да, забыл. Сегодня начался Пост, Великий. Ну что ж, буду держать себя в ограниченном состоянии, вплоть до момента нисхождения Духа. Как я хочу быть в Иерусалиме в этот момент, кто бы знал…
Я странник одинокий, В пустыне золотой,
Мой мир такой далёкий, Давно уж смыт волной...
Одинокий цветок в опустевшем саду. Деревья, склоняющиеся под порывами бесконечности. Неумолкающий шум ручья… Гладкие камни по краю поляны, а за ними деревья. И посредине поляны – одинокий цветок – ярко-жёлтый, с белыми лепестками…
Мои мысли – атомы, населяющие бескрайний вакуум. Каждый атом – вселенная, огромная и непознаваемая, до конца. И этот заброшенный сад, и этот цветок, это то же атом – чья то мысль. И каждый атом цветка – вселенная…
Был старый садовник, который создал этот сад. Но садовника уже давно нет, он ушел в миллионы вселенных, а от всего сада остался одинокий цветок, ярко-желтый, с белыми лепестками.
Атом оставляет след, хотя и живет он недолго. Мысль оставляет отпечаток, в материи мира. Я живу в отпечатке иллюзорности, который сам является иллюзией…
Я атом, и я миллионы атомов, я частица, и я целое, одновременно. Я неделим и я состою из миллионов неделимых частиц, связанных воедино, иллюзорностью. Я частица неделимого.
И всё это один лишь атом, оставляющий след в иллюзорности вечности…
Одинокий цветок в опустевшем саду…
Облака – это влажное дыхание тепла в холодных просторах. Если дыхание прекрасно, значит ещё прекраснее то, что его создаёт?
Если прекрасен след – значит, прекрасен оставивший этот след?
А что есть прекрасное?
И если прекрасное можно найти во всём, то значит, нет зла и нет греха?
Представь, что ты уже давно умер.
Представь, что прошло уже много лет.
Забудь законы и моральные догмы.
Подумай о любом деянии или творении, со стороны, отрешенно…
Имей весы, для того чтобы взвесить иллюзию добра и иллюзию зла.
Эти весы – твой разум и сердце.
Пользуйся ими, но прежде получи знание, небольшую часть его. Умей приобретать опыт. Умей созерцать. Умей размышлять. Умей чувствовать. Чтобы познать прекрасное, нужно познать страдание. Страдание несёт опыт, несёт знание… И осознание… Умей страдать, и не будешь страдать.
Научись отстранению глубокому, научись мыслить Духом…
И выбирай любой отпечаток следа. Тебе подвластно очень многое. Творение – это Творец. Отпечаток следа – это тот, кто оставил этот след, когда-то и где-то…
Любая мысль оставляет след, и сама является следом…
И старый садовник – это созданный им сад. И старый сад это след оставленный садовником. И всё это – одинокий цветок в центре этого сада…
И бездна сокрыта сиянием рассвета, В сиянии рассвета – множество бездн…
Нам шепчет Вселенная – устами поэта, Вселенная вся – бесконечная песнь…
Крытая терраса из старых, потрескавшихся плит. Освящённая послеобеденным Солнцем. Вокруг давно запущенный сад. Вдали слышен шум прибоя.
Я сижу на обломке обтёсанной кем-то скалы. Смотрю вдаль. Мне нравится это занятие. Вокруг нет никого. Я один во Вселенной моего маленького мира. Я люблю этот мир. Всё в нём подчиняется моим желаниям, но они чрезвычайно редки. Лишь иногда одолевает желание перемен. И тогда, вдруг… Изменяется цвет неба. Облака могут оказаться где-то внизу, там, где недавно была твёрдая почва. Трава, деревья и кусты могут витать в воздухе, зависимые лишь от капризов ветра… Или пойдёт дождь – его капли могут двигаться во всех направлениях, а могут и не двигаться вовсе. Меня никогда не одолевает одиночество, потому что я не один, со мной мои мысли. Какое счастье – размышлять… Размышлять не имея зависимости ни от чего… Физиологические проблемы не довлеют надо мной. Нет ненависти, и нет привязанностей.
Я свободен…
Я могу передвигаться во всех направлениях времени и пространства – это нужно только пожелать. Я могу покинуть свою Вселенную и отправиться куда угодно…
Мироздание бесконечно… в нём существует всё, что только можно себе представить. И ещё больше того, что представить себе невозможно… Меня окружает вечность… И я частица её…
Мир в полёте - как сказочный странник, Нет начала, конца его дням,
Лишь покрытый покровом венчальным, Отдан в руки собственным снам...
Существуют периоды, когда я забываю обо всём. Я попадаю в мир, который соответствует моему настроению. Я подчиняюсь законам этого мира, иногда… А иногда, придумываю свои. Всё это необходимо мне для того, чтобы получить новую пищу для размышлений. Избавиться от бесконечности, которая окружает меня. В конце концов, чтобы познать самого себя. Я могу творить, и сам являюсь творением. Я причина, и я следствие. Я мельчайшая частица окружающего мира, и я совокупность всех частиц. Я не знаю, что такое знание, и что такое незнание. Я лишь ощущаю. Ощущаю прекрасное…
Пой, пой, на разные голоса, ты помогаешь придти мне к Вершине,
Не умолкай, Не нужна тишина, Пусть голос имеет всё в этом мире…
Жизнь Абсолютна, как вечна Любовь, И Истина скрыта в дыханье Вселенной
Всё изменяется снова, и вновь, Всё есть движенье, и Всё перемены…
Я падал. Падал в абсолютной чёрной пустоте, и мне было страшно. Я опускался всё ниже и ниже, покидая привычный мне мир, в котором не смог прижиться. Мои дурные эмоции, совершённые и не совершённые когда-то поступки тянули меня вниз. Господи, я потерял счёт времени, мне казалось, что моё паденье длится вечно. Страх сменялся обидой – неужели я настолько виноват, что должен снова начинать этот долгий, долгий путь…
Остановка была неожиданной. Меня несколько раз подбросило, и отпустило, как-то плавно, как поплавок в воде. Мой новый мир полностью соответствовал моему энерговибрационному состоянию. По мере моего проявления на этом плане, я забывал себя, кем я был, и каким. Вернее самоосознание моей сущности никуда не исчезало, а уходили воспоминания, они заменялись новыми впечатлениями…
Я стоял на краю мирозданья, Лёгкой дымкой дышала бездна,
И Вселенной, иной сиянье, Так манило – покоем безбрежным,
Я вдыхал полной грудью воздух, А вокруг тёплый ветер весны,
Я вдыхал, И не мог надышаться… Я стоял, на пороге мечты,
Сделал шаг… И взлетел, Как птица, Очарованный глубиной…
Когда стало окончательно ясно, что Ноосферные сотовые структуры разрушены, нами было принято решение о строительстве концентраторов. О месте никаких споров не было, благо ближайший путь к сердцу мира находился неподалёку, в пустынной местности. Если нам удастся восстановить хотя бы часть... Мы восстановим круговорот колеса Сансары, сможем спасти еще оставшихся, в инфрасфере... Как я им не завидую...
Тридцать Атлантов и Двое в телах Химер заняли свои места в полусферическом зале, престолы вокруг Цветка Жизни, как крылья бабочки... Махаон...
И проявился ШИВА…
Созидающий и Разрушающий, Начало и Конец, Священный Огонь Брамы…
ТВОРЕЦ, ПРОБУДИВШИЙ ЛОГОС ЗЕМНОЙ…
Прошло время туманных пророков, отныне пророки явные появляются, приходят они в город всякий и в круг людей разных. И нет в этом мире людей, которые бы сказали - Не видели, и не слышали, и не чувствовали - А есть люди которые и видели, и слышали, и чувствовали, но продолжали спать в уютных раковинах своих, поедая корм, который дарил им Мир, нежась в тёплых лучах Света, который оживлял Воду дающую жизнь им.
Последний раз даётся роду вашему выбор - быть пожранным океаном первоматерии Мира, который как даёт жизнь, так и забирает её безвозвратно, или окончить путь ваш слепцов во тьме, Душу свою пробудить, чтобы она стала проводником Духа, и в Теле преобразившимся жизнь свою продолжить в энергосфере бытия, вновь рождённой для Вас...
Я поднял свою ещё сонную голову. Как обычно, в последнее время я спал на диване в гостиной. Рядом, чуть слышно, шуршал неутомимый куллер моего любимого Целерона. Напротив таращился большим серым пятном телевизионный экран…
Опять мой разум по-своему интерпретировал информацию из окна Большого Мира.
Шёл уже второй месяц моего добровольного изгнания из привычного ритма жизни. Я искал её цель. Видимо большинство людей проходит тридцатитрёхлетний кризис - жизненных приоритетов, моральных установок, и всякого рода табу, короче говоря – катарсис, вроде. Я просыпался утром, от громкого ора собирающихся по своим делам детей, потом, после того как они уходили, снова засыпал. Просыпался ближе к обеду, готовил еду для всей семьи, садился за компьютер и начинал писать свои мысли. Потом собиралась семья, мы ели, дети играли, смотрели телевизор и ложились спать. А потом начиналось моё время. Время ночи. Так продолжалось с самого Нового Года, года огненной собаки.
И приходило осознание…
Ипостаси пройденного бытия наплывали подобно прибою пенному, на разум мой, отученный удивляться чему-либо, и сомневаться в чём-либо…
Первый раз, когда сатурнианец воспринял Душу Земную, он воплотился на Земле Вакхом. Не тем, который Дионис, а тем, который жил, когда жива была Атлантида. Вернее уже погибала, разрываемая противоречиями, которые сейчас терзают людей. Одни несли в себе то, что несут в себе женщины сейчас. Другие то, что мужчины. Хотя и там и там были и мужчины и женщины. Всякий считал себя правым. И каждый Творцом был проснувшимся, в безумии сна своего. Один желал одного, другой другого, а третий третьего. И желания всякого исполнялись. Соедини провода, которые под током, без разницы постоянным или переменным. И рухнул мир... Остались лишь немногие, которым было безразлично, до мира того. И желания, которых совпали новый мир создать. А может, их желание и победило, все остальные.
Петля Гистерезиса. Вариационные следствия одной причины. Круги на воде.
Как было печально вначале. И как было интересно потом. Как захватывало дух от власти над миром, доброй, как нам казалось...
Как мы выпускали первых людей, созданных как мы, но по-другому, лучше как нам казалось... Как мы были богами. Добрыми, справедливыми, как нам хотелось иметь над собой таких же. Как дети оставленные одни, в саду, когда начался дождь...
В чем разница между богом и человеком? Один в танке, а у другого рогатка. И оба спят... Или уже мертвы...
Её звали Елена. Когда я впервые увидел её, меня поразил её взгляд – светло карие глаза, с зеленоватым отливом, красивые веки, тонкие чёрные брови. Она посмотрела на меня чуть озорно и весело, тут же отвернулась, махнув на прощание рыжими кудряшками…
До этого я, конечно, испытывал чувство острой влюблённости, но это было похоже, скорее, на лихорадку. Теперь же я ощутил нечто невообразимое, по моему телу прошла волна дрожи, вдоль позвоночника, как будто пропустили электрический разряд. В голове возник бесплотный и гулкий голос, непохожий ни на какую мысль – Это, Твоя Жена…
Вечером мы познакомились. Я сидел в коридоре, напротив своей больничной палаты и читал книгу, не забывая временами оглядывать окружающее пространство – не появилась ли она? Я, почему-то был точно уверен, что она тоже хочет со мной познакомиться.
Она подошла с подругой и подавив смех спросила: «Советский Союз – самая читающая страна в мире?». Я не помню, что я ответил – дальнейшее продолжение ночи осталось у меня в памяти отдельными вспышками…
Я помню, как она положила голову мне на плечо, как мы целовались, вернее я старательно повторял всё то, что делала она. Трудно в это поверить, но до восемнадцати лет я не научился правильно целоваться. Всю ночь, до утра, были объятия, ласки, и ласковые слова… К утру я понял, что если и смогу забыть её – это для меня будет очень тяжело.
Однажды она видимо решила прервать наши отношения – пока всё не зашло слишком далеко. Она заявила мне, что место, на которое я вторгаюсь давно занято – у неё есть мужчина, который станет её мужем, а со мной – это просто лёгкий флирт… Я ушёл, с тем, чтобы никогда больше не возвратиться…
Через некоторое время всё опять встало на свои места – она позволяла ухаживать за собой, целовать и ласкать себя… Мужчиной, который станет её мужем (и которому собственно ещё предстояло стать мужчиной) оказался я…
Ну вот, двое в одном. Дух управляет телом. Душа спит, расслабленно, как проводник... Тело, не осознавая само себя, записывает потоки Духа, по русски... Так кто же я? Сумасшедший, который все эти годы «маскировался» под «обычного человека»? Или ипостась Творца осознающего? Одно знаю - я дитя Бога, как и все Вы. Хоть дурное, но дитя... Ну разве бросит родитель дитя свое, если он не зверь? Даже если дитя его непослушное, грешное, своевольное? Да и зверь не бросит. А вот человек, в котором зверь живёт и не на такое способен...
Я православный христианин, грешный... Когда мне хорошо, и душа ликует - я кричу, Аллах Велик, по арабски... Я сомневаюсь в необходимости ритуалов в религии - кто я? Я уважаю предков и знаю, что живут они в мире ином - кто я? Я часто принимаю Падмасану и медитирую - кто я? А еще я умею Камлать... Ну а древние боги... Я помню себя одним из них... Доподлинно - Вакх...
Его чертоги, возле горной, быстрой реки, впадающей в безграничный океан…
«Ночь сильнее дня», говорят. Да не ночь сильнее дня, просто у тебя силы не хватает дневной свет своим светом заменить. Но вот ночью, когда свет солнечный лишь от Луны отражаясь, светит, и слаб он, вернее днем силён слишком, твоего света достаёт, ночь осветить, духом твоим сияющим. Ведь если дух твой и днём светить начнёт...
Даже носителя Духа Логоса днём истязали, а воскрес он ночью. И родился тоже ночью... Всякое можно говорить. Всё больше, что слова мои бред сумасшедшего. А зачем же ты их читаешь? Выкинь всё это в угол дальний и продолжай бесов своих кормить, духом своим, и страданиями души своей... Не ночь сильнее, но ты сильнее ночью духом своим, потому, что дух твой слаб, Солнце заменить сиянием своим...
Два ангела бились за меня, один серебристый, сверкающий как свет далекой звезды, другой золотистый, чем-то похожий на наше Солнце. Каждый протягивал ко мне руку и кричал – «Помоги, сделай выбор сейчас, пока не поздно». Но я закрыл лицо ладонями со словами – «Нет. Я не хочу выбирать между Вами, вы равны для меня» я люблю вас одинаково сильно. НЕ-Е-Е-Т».
Яркая вспышка на том месте, где противостояли силы. Никого больше нет. Только голос колокола, густой и гулкий у меня в голове – «Отныне ты один. Нет у тебя защитника в большом мире, разбирайся сам»
Я иду по коридору в Духе. Захожу в зал - он полон людей, кто знает, где их тела? Они внимательно смотрят на меня, я подхожу к каждому и здороваюсь с ним, на миг, задерживая его ладонь. Я постигаю каждого и отдаю каждому из них частицу себя - знакомство. За спиной чуть слева один из Ангелов, золотистый. Он говорит – «мессия будет рождён. Но, из-за его отказа сделать выбор» - он кивает на меня, и все смотрят на меня, кто с осуждением, кто с одобрением – «нам неизвестно, кем он будет в итоге. Вот имя отца» - в воздухе возникает сверкающая красноватым отливом надпись – «Вот имя второго отца» - это говорит уже другой, серебристый Ангел, я не видел, откуда он появился. В воздухе, рядом с первой возникает другая, чуть бледная, похожая на сварочную дугу надпись. – «Кто из них станет настоящим отцом неизвестно, но от отца будет зависеть, кем будет мессия - создателем нового мира, или разрушителем старого, Этого неизвестно даже пославшему нас».
- Может быть, будет и другой путь, кто знает?… Всё, что касается матери, будет сокрыто до времени, место рождения тоже, - то уже голос двух ангелов, сливающихся в единый столб света, ослепительного и прекрасного. «Постойте, а как же непорочное зачатие?» - спрашивает кто-то – «Ты сама то в него веришь? - раздаётся раскатистый смех, улетающий вдаль. Тело рождает Тело. Душа оживляет еще не родившиеся тело. Дух порождает Душу, а отец Духа – Бог. Но для рождения на Земле телу нужен земной отец. Далеко не всякий мужчина сможет стать отцом мессии. Это должен быть человек, который прошёл все колесо сансары не раз, который стал наконец-то Творцом, но вновь окунулся в Земное бытиё, зачем-то...
Много среди Вас найдется таких?»...
Я ухожу на Землю, в ожидающее меня тело...
Прикосновение. Миловидная девушка. Молодой человек мы идём на посадку... Виман плавно скользит в воздушных потоках родного мне острова, почти... Его особенный рельеф не спутаешь, ни с каким иным. Иногда, когда самолёт описывает круги при посадке, а в небе нет ни облаков, ни дымки, можно увидеть море. То с одной стороны, то с другой. Почему-то при виде моря, внутри меня поднимается тугая волна горячей любви...
Мы выдумали себе дело, в Крыму, и отправились с моим спутником знакомиться с иным миром… В аэропорту столицы нас встречал институтский друг Ромки – Лёха. Когда мы вышли из зоны пограничного контроля, укомплектованной сплошь полутораметровыми представителями громадян, я просто потерял чувство реальности – нас встречал почти двухметровый великан, весьма внушительной комплекции, облачённый в шорты и футболку оранжевого цвета. Сердце щемило от неясной тоски, связанной то ли с моими недавними путешествиями сознания, то ли с ностальгическими воспоминаниями, которые навевал родной остров, напоминая нашу потерянную родину – Советский Союз. Ну да ладно, и в том и в другом случае – я оказался дома…
По дороге к Лёхиному дому мы получили исчерпывающую информацию о современном мироустройстве, житье-бытье, почём нынче вина и импортные машины, а так же поделились своими дальневосточными новостями. Леха весьма ностальгировал по нашему счастливому детству… Обещал приехать половить рыбу, осенью… Ромка по дороге очень сильно возжелал свежих яблок, он видите ли ради их вкуса-запаха сюда и приволокся. Лешка тормознул около местного магазина, супермаркета. Мы пошли обследовать местную бакалею-гастрономию, причём меня сразу очаровали многоярусные полки, уставленные разного рода виноградной влагой, старой и не очень. Пока мои друзья выбирали яблоки, шоколадки, подарки Лешкиным детям и жене, я составил в тележке очень соблазнительный натюрморт, в котором присутствовали несколько весьма редких, даже для местного региона, ёмкостей.
Лёхин дом представлял собой отдельно стоящее здание, почти в центре Симферополя, окружённое высоким ракушечным забором и соседствующее с похожими строениями. Когда мы вошли во двор, нас встретила лохматюга Чау-Чау которая даже не подумала облаять незнакомых гостей, а предпочла спокойно удалится в свою отдельно стоящую жилплощадь.
Ромка тут же помчался проверять на прочность газонное покрытие, которое, несомненно, составляло закономерную гордость хозяина. О, нечаянная радость – на газоне валялось забытое кем то яблоко… И ещё одно, и ещё… Много раз ещё… Я задрал голову, во дворе росло огромнейшее дерево – яблоня… Леха – голос Ромки трепетал от возмущения - Почему мы покупали яблоки в магазине, когда у тебя во дворе их целая куча?
- Ты же сказал, что хочешь купить яблок – Лёшка был флегматичным представителем непоколебимого спокойствия и не убиваемой аналитической логики – Мы и поехали покупать, тем более твое нетерпение мешало тебе наслаждаться нашей природой.
- Ну ладно убедил – Ромка удовлетворённо хрумкал – чего то твои яблоки гораздо вкуснее и ароматнее магазинных.
- Ну они же крымские – флегма Лёхи, не поддавалась никакому описанию.
- А эти? Колымские, что ли?
Лешка молча подал Ромке чек от его покупки, на нём ясно было написано: «Яблоки КНР, 2,6 кг, Фуши»
- Ёкарный Бабай, Леха ты блин, нафиг… - Ромыч возмущался красиво.
- Да ладно, мои как раз такие яблоки и любят, они ананасами отдают, а у нас ананасов сроду не было… Тоска…
Наша банда дружно расхохоталась…
Путешествие по Крыму мне запомнилось смутно, но запомнилось навсегда. В конце концов, Лешка, поддавшись нашим настойчивым требованиям, выгрузил нас в «Долине Прекрасных Дев», на три дня. С подборкой местных вин, на все случаи жизни, уместившейся ровно в большой коробке. Мы без лишних разговоров сняли номер с кондиционером и двумя комнатами. Море, до которого мы добрались только что, оказалось рядом.
-А вот это Аю-Даг - тараторящая как разогнанная до сверхвысокой частоты шарманка, экскурсоводиха уставилась на меня неподвижно:
- «Гора – Медведь» - неожиданно медленно добавила она.
- Что медведь? - спросил я, отвечая ей выпивающим взглядом.
- Вы ТОТ?? Ипостась ВАКХа?? - её голова покачивалась на тонкой шее в такт плавным перевалам прогулочного катерка, с волны на волну, выцветший и засаленный хвостик когда-то чудесных волос, стянутый какой-то верёвочкой, диссонировал как маятник дешёвых часов.
- Я помню Вас, это было так давно... Я совершенно устал ждать... Вы должны знать, я не могу обратить свой поток вспять и уйти в другие реальности. Дайте мне координаты свободного выхода...
Как рассказывал потом Ромка – Женщина замолчала, и что-то тихо начала мне говорить, потом я отвечал ей, также тихо… Никто ничего не понял. Через несколько мгновений экскурсия продолжалась в том же ритме, что и раньше.
«Ну и куда ты пропал?» - Эти совершенно земные и банальные слова Ангела произвели на меня впечатление, подобное неожиданному удару гонга в тишине предрассветной.
- Но Вы же сами устроили мне представление с исчезновением и с «авторитетным» заявлением о лишении меня поддержки Верхнего мира... - в моих словах звучала неподдельная обида.
- Какой ты всё-таки ещё ребёнок - Ангел рассмеялся заразительным, весёлым смехом, - как ты не понимаешь, чтобы ты совершил какое то действие, которое ты совершать при других обстоятельствах и не собирался - тебя нужно было спровоцировать, извини - уже серьёзно добавил он.
- А я совершил? Что? - Я немного испугался, припоминая свои недавние поступки и взвешивая их с точки зрения необратимости.
- Конечно, ты стал самостоятельным - Ангел снова смеялся - если до этого, ты по любому, мало-мальски пустяковому поводу нырял в инобытиё и загружал своими проблемами целую кучу ноосферных ячеек, то теперь ты стал совершать самостоятельные поступки.
- Какие? - Я всё ещё продолжал подозревать себя во всех смертных грехах, в том числе таких, о которых понятия не имели ни Православная церковь, ни Ислам, ни другие ортодоксальные, и не совсем, религии.
- Ты научился отсекать лишнее - глаза Ангела были серьёзны и печальны, и всепоглощающи своею чернильно-звёздной глубиной - лишние эмоции, лишние связи, лишних друзей и лишних врагов...
- Разве бывают лишние друзья - я своим удивлением снова был похож на одиннадцатилетнего ребёнка - а тем более, лишние враги?
- Нет, не бывают. Ни лишние, ни какие. И друзья, и враги - это всего лишь закутки твоего сознания, на которые ты вешаешь ярлык: горячо - холодно, светло - темно, больно – приятно. Ты идёшь по коридору с множеством комнат - одни тебя манят - другие страшат - это и есть блуждания твои, страхи и восторги себя отжившие..
- А грех? - Я с трепетом ожидал ответа - но лишь громкий, заливистый смех был мне ответом, улетающий вдаль...
Когда я захожу в Храм - Лики на иконах улыбаются мне. Я улыбаюсь им в ответ, доброй, но чуть озорной улыбкой. Мы разговариваем... молча. Я чувствую потоки Духа, которые исходят от них. Кстати, не сказать, что они особенно рады тому, как относятся к ним люди - благоговейно... Иногда, когда я грешу, нарушая незаписанные пророками заповеди Логоса, Лики смотрят осуждающе... Но потом не выдерживают и начинают смеяться. Потоки, исходящие от них говорят - Ну вот, а выставлял себя таким правильным - задавака. А ну! Покайся! - Я начинаю каяться...Искренне. Постепенно, на меня накатывает непередаваемое ощущение доброй самоиронии, перемежающееся с непонятным весельем... Я улыбаюсь… И ухожу...
Ну, зачем Земля согласилась на воплощение Сатурнианца? Причём такого больного на всю голову как я? Хотя сатурнианец не имеет головы, как таковой, он не пятиконечное плоскостопное. Дух входит в его мыслящее облако напрямую, без посредства Души. Именно поэтому Логос Сатурна отправил частицу самости своей, дав ей самоосознание - чтобы познать новое - эмоционально чувственное начало, проводника Духа, вносящего искажение в поток Фохата - Душу человеческую...
Постоянно, после перехода, меня встречают семеро, мои братья по рождению - чтобы снять копию...
И попытаться осознать...
Трусят они и боятся, что тоже обретут Душу...
Создал Логос Сатурна несколько копий моих вначале, чтобы встречали меня, прежде чем выйду я в Ноосферу бытия Земного в посмертии своём. Чтобы узнавали и познавали они, то, что я познал... И размышляет он, то ли покинуть ипостась свою единоличную, и дать рождение огромному числу созданий самоосознающих... Себя позабыв...
То ли просто изучать отрешённо... Опыт Земли иной...
Единственной, Душу принявшей...
Солнце заглянуло в окно и остановило свой взор прямо на моём лице. По телу прошла волна тёплого возбуждения. Я потянулся и кувыркнулся с кровати на пол. Потом открыл глаза, нашёл болтающиеся на двери плавки. Тринадцать шагов вниз. Море. Как приятен твой вкус и запах, а оглаживающие ласково и игриво стихиали-русалки...
Я подплыл к медвежонку-горе так, что солнце светило справа, там есть маленькая площадка над водой, которая просто создана для Падма-асаны. Там уже целовалась, какая то парочка - опухший небритый мужик и прелестная черноволосая хохлушка. Увидев меня, они плавно соскользнули в воду и поплыли в сторону большого медведя.
Я летел в изумрудно-индиговом свете, сплошь пронизанном жёлто-белыми яркими лучиками. Одновременно и человек и птица. Уже чуть ближе, чем дальняя даль, впереди проступали ажурные очертания города, похожего на купола земных церквей. Вокруг разливался звук-запах-вкус, для которого не получается подобрать сравнений. Но меня ничего не тревожит. Я дома. Нет памяти, нет тревог...
- С новым годом Ромка - я влетел в комнату, что бы растормошить моего сонного друга.
- В смысле? По какому календарю, по Крымскому что ли? - видно было, что он настроен, поспать, еще как минимум до после обеда.
- У нас, у русских, что ни день, то новый год - я помолчал - ну или ещё какой праздник...
- Дай попить - попросил послеобеденный соня.
- Ромка, хорош валяться. Поехали на лошадках кататься. Я вчера договорился, в долину призраков, там ещё домашнее вино... – Ну, знаю я, знаю, что сказать человеку, что бы он поступил согласно моим желаниям. Но я же никогда не желаю ничего, что лишило бы человека свободы выбора.
- Да? Ладно... Я щас. - Ромка свалился с дивана и побежал повторять мой недавний моцион.
Ну какого лешего меня занесло на этот косогор? Лошадь встала как упрямый верблюд и ни туда, ни сюда - как её не тыркай. Я отчаянно бил свою кобылу пятками, чмокал, как учил меня великий гуру, ускакавший далеко вперёд, даже пытался бить её сломанным накануне прутиком... Всё бесполезно. Пришлось спешиться и вести эту хрипящую и вредную божью тварь в поводу. Как раньше люди воевали на кобылах? А скачки? Я бы их вряд ли выиграл. Короче, я наверное дитя асфальта. Или, в крайнем случае, водного или воздушного транспорта...
Я отпустил лошадь и уселся на теплую, гладкую каменюку... Над головой разливался безбрежной синевой небесный океан... В метре от ног горизонтальная плоскость переходила в вертикальный скат, за которым, в чуть туманной дымке открывался изумительный вид на долину, древнюю крепость, какой-то городок... И конечно море... В моей душе поднимался клокочущий сгусток восторга, перерастающий в ослепительно-белые крылья, разворачивающиеся за моей спиной...
Нас было чуть больше дюжины, на одного, может быть. Это было очередное путешествие в Духе... Мы шли по дороге, а вокруг расстилались изумрудные поля, перемежающиеся, изредка более тёмными рощами. Деревья вроде наших дубов и лип, наверное. Мы шли к какому-то городу, виднеющемуся вдали, на востоке. Оружья не было, что-то было только у двоих. У одного ржавый меч, напоминающий турецкий ятаган, у другого щит, деревянный, обтянутый старой, потрескавшейся кожей. С одеждой, кажется также, не сильно повезло. Жертвы кораблекрушения видимо... Что меня поразило, это огромное количество разных животных, которые бродили, летали, ползали, и просто виднелись везде, куда не обратишь свой взор. Прямо на нас шел агнец, несколько напоминающий белорусского зубра. Спутник с мечом начал обходить меня справа, - не смей, я сам - я остановил его жестом, перекрывающим путь. Я убил агнца, свернув ему шею, нелегко...
- Теперь ты - я взглянул на рыжебородого мечника...
Когда мы насытились, прихватив кое-что с собой, мы отправились в дальнейший путь.
Мы бродили по коридорам замка, или дворца, странно - на пути нам не встретилось не единого человека, одни звери. И звери какие-то смирные, травоядные что ли? Они совершенно не боялись нас, людей.
Я снова в Духе, но в другом теле. Я стою, припав на одно колено перед троном, на котором восседает Царица. Она в гневе... Она говорит - они посмели убить... Они пили кровь! Это порожденья тьмы - покажи им их отражение в колодце Духа...
Мы идём по коридору, я впереди, и мои спутники - жертвы кораблекрушения... Нам навстречу идёт юноша со светлым ликом. Он совершенно не боится нас. Он зовёт нас за собой, ведёт по коридору. Мы попадаем в огромный зал, посреди которого большой бассейн с водой. Жажда... Она давно мучила нас. Мы устремляемся вперёд и припадаем к прохладной влаге...
Что это? Мои спутники отпрянули, на их щеках слёзы. Я сам чувствую, я наконец то чувствую. О Боже! Кто я? Кто я? И кто мы?
Мы, в каком то неправильном мире. Этот проклятый шторм закинул нас на другую землю. Я не знаю мира, где не убивают ради пищи. Теперь знаю...
- За мной - я ору на своих спутников, я подгоняю их ударами - Это не наш мир, но мы сделаем его нашим. У нас нет иного выхода. Или мы победим, или мы умрём...
Лучше мы умрём в бою.
Горячий песок. Синее, почти чёрное море вдали. Ледяные забереги впереди. Зачем мы потопили этот мир в крови? Мир, который вывернул нас наизнанку? Показал нам себя со стороны... и изнутри...
Мы стояли на берегу, упоённые собственной победой. Но почему-то не смотрели друг другу в глаза... Белый песок... Или снег? Горячий... А в внутри пустота-теплота-страх... Проходит всё... И это пройдёт... Просто надо жить. Может быть, наши дети будут жить по-другому. А их дети и дети их детей, когда-нибудь, станут такими, как жители этого мира. И тогда снова придём мы, вернее, такие как мы...
Пыль этого мира на наших ногах, Ещё не смыта потоком кровавых слёз,
Когда-то давно, мы жили на небесах, Теперь низвергнуты в мир наших грёз
- Андрюха! Ты, где потерялся? Я за тебя так переволновался, куча народу отправилось на твои поиски. Когда Цезарь вернулся один, мы подумали, что он тебя сбросил, если честно, все были готовы к тому, что ты уже не живой... - Ромка был необычайно эмоционален.
- А что это был конь? - Я искренне считал, что упрямство моей кобылы вызвано её женской природой.
- Сам ты конь! Конечно конь - если Цезарь!
- Ну, значит баран этот конь - я рассказал, как он надо мной издевался.
- Ну, ты дал! Прутиком... Ты бы его ещё ромашкой... - Ромка хохотал как сумасшедший.
- Ну и ладно, кто ж знал, что он завидует моей молодой и неуёмной потенции, старый кобель.
- Конь, Андрюха, он конь! - сумасшедший ор наталкивал меня на мысль, что обещанное домашнее вино оказалось действительно реальным напитком, а не очередным рекламным трюком стражей славянских окраин.
- Хлебнуть то дай, и, в конце концов, ответь, это тёплое создание подо мной, кто?
- Это Тереза, очень молодая кобылка, как раз для твоей потенции, старый ты зоофил... - я получил в руки пластиковую бутылку с красной веселящей жидкостью, которой не замедлил отдать своё восхищение...
Где ты, где ты? Моя потерянная любовь, мой рай земной, с небес сошедший. Искал тебя до бесконечности времён. Искал, искал, как солнца луч в кромешной тьме в глубоком подземелье... Ты Свет, который оживляет воду, что жизнь даёт, всему на свете... Мой маленький цветок, который, прорастая, огромным древом жизни становясь, законы мироздания отменяет, сам мирозданием становясь... Смеясь...
Снова я на Дальнем Востоке, в заснеженном обледенелом городе. Сижу и глядя временами в окно размышляю - в чём смысл жизни моей? По телевизору - один из немногих памятников советских времён - бессмертное творение Эльдара Рязанова…
Ностальгия...
Воспоминания о лучшем... Которого не было, никогда...
Сожаление о прошедшем и упущенном, нереализованном, хотя возможном...
Почему людям всегда есть дело до ближнего своего, или дальнего, только не до себя самого? Почему доставляет ему наслаждение неизъяснимое, обсуждать качества таких же людей. Свои качества при этом, считая эталонными? Проходя через это, чтобы познать, я тоже ловил себя на получении какого то удовольствия неправильного, порочного, возникающего в груди моей, разливающегося от сплетения солнечного, до горла. Может быть зависть? У меня вряд ли. Не знаю как у других. Или желание мести неудовлетворённое? Может быть. Карма блин...
Какая разница и какое дело кто, чем занят? И живёт? Кто подонок? Вспомни ил удобряющий. А разве сливки лучше? Вспомни пену, которая от плоти вываренной. Кто вор? Хотя это неправильно. А кто работяга? Хотя и это неправильно. Кто женщина и кто мужчина? А кто непонятно кто? И вообще, почему один такой, а другой не такой? А может быть в своей душе разобраться? Что там потоки Духа вселенского натворили, оживляя прах земной?
Наш мозг отражает в себе окружающий мир. И видишь ты не то что есть, а то, что мозг твой способен воспринять. Почему один считает, что он может решать за других? Как лучше? Как хуже? Или просто как? Один в иллюзиях своих витает, другой в чужих...
Быть может тот самый БОМЖ, который по утрам проверяет твой мусор, отражает в себе мир более полнее, чем ты? Кто знает? А этот образец успеха и преуспевания – ходячая помойка смердящая? А может быть и не так. А может быть и наоборот. А вообще всё это, и один и другой - это мир... А какой мир внутри тебя – такой ты сам...
Гравитационный коллапс - сможешь полнее отразить в себе мир - осветишь всё вокруг, а нет, станешь как сингулярность... Если повезет, родишься вновь, быть может...
Сегодня устроили дома генеральную уборку. Ленка перетянула волосы старой резинкой и принялась наводить порядок. Мне была выделена роль эксперта нужно-ненужных вещей и по совместительству грузчика-переносчика до ближайшей помойки. В перерывах удавалось хлебнуть восхитительной жидкости из потаённой бутылки. В конце концов, была выдана к переноске огромная куча, когда-то очень дорогих вещей из натуральной кожи. Не без ностальгического сожаления о бесславно прожитых, но от этого не менее очаровательных годах, я вынес всю эту кучу в "средоточие энтропийных процессов". Два колоритных бомжа тут же занялись очередной сортировкой. Когда я вернулся, один из них примерял мою старую кожаную куртку. Другой оценивал. Первый повертелся, и с каким-то детским восторгом спросил - Ну как? Второй ответил - ничё, но ващето щас такое не модно...
Интересно отношение людей к смерти. Выхожу из дома – выкинуть наконец, пустые бутылки из под вина, коньяка, водки, текилы, виски, пива... Пробовал всё... Возвращаюсь и вижу подъехавшую процессию, с кладбища. Закопали кого-то, по всему видать. Женщины рыдают, у одной отказывают ноги, от горя... Двое угрюмых, небритых, опухших от трёхдневного пьянства мужиков тащат её на поминки... Неизбывная тоска и горечь утраты в глазах... Кажется, умер кто-то из соседей сверху... Под ногами вялые, замерзшие лепестки непонятных цветов. Смерть порождает смерть...
Чуть позже, вечером, у соседей сверху были танцы...
А ночью, снова я летал в потоках струящихся. Сначала, как обычно, началась сильная вибрация, которая по первости сильно пугала. Потом резкий отрыв, сколько раз за свою теперешнюю жизнь испытывал это? Не одну тысячу раз, наверное…
И вот я в своей квартире, рядом с телом, как будто спящим… Могу заглянуть к соседям, но мне это не надо совершенно. Второй отрыв сопровождается меньшей вибрацией. И вот я бросаюсь вниз, с головокружительного обрыва… Страх-сладость-восторг, я взлетаю перед самым концом падения. И как гиперскоростная ракета взмываю вверх…
Многое я могу рассказать о разных мирах, и о многом, многом другом… Но это потом, быть может. Сейчас я снова в чертогах Вакха. Мы пьём вино, красное и сладкое, как любовь, на пике вожделения, и удовлетворения…
И опять я пою его песнь…
Здравствуйте спящие! Хотите проснуться? А может вы мертвые? И ждёте обещанного Воскресения? Хотите снова стать спящими? Страдайте, потому что в страдании вы чувствуете жизнь. Ликуйте, потому что в ликовании вы чувствуете жизнь. Пейте вино, если вы сильнее его, оно поможет разбудить душу. Но не пейте вина, если не можете справиться с ним, дракон хорош в упряжи. Почувствуйте поток Духа входящий в вас, через открытые каналы ваши. Если вы чувствуете страсть. Если вы чувствуете страх. Если вы чувствуете сладость победы над страхом. Если вы чувствуете Любовь. Если вы умеете жить так, как вы хотите. Если исполнение желаний ваших не вредит окружающим вас. Вы уже не спите. Вы уже не мертвы.
Если Вы Слышите, Видите, Знаете и Чувствуете, если поток сияющего света входит в Вашу голову сверху, и изливается пройдя сквозь Вас, вокруг Вас - Вы Творец. Будите спящих вокруг Вас. Воскрешайте мертвых окружающих Вас.
Творите Мир, каким хотите видеть его.
Но помните, не всякий хочет того же...
И снова Атлантида…
Активация определённой структуры ДНК, вновь созданной модели носителя Энергоосновы, происходила путем внесения в организм специального набора аминокислот, вместе с пищей. Мы сразу стали вводить активаторы в структуру ДНК растений, плоды которых носители употребляли в пищу. Никто не хотел убивать своими руками, и из своих рук... Нас слишком мало оставалось, что бы ходить путями кармы... Мне выпало работать на станции, у истока четырёх рек, с тех пор цифра четыре постоянно со мной. Мы получили весьма удачную модель для носителя энергоосновы. После активации и удачного слияния мы опять столкнулись с тем, что энергооснова ничего не помнит о своем предсмертии. Или это последствия сошествия Священного Огня Брамы, в последние дни Атлантиды, который разрушил почти все энергосоты Ноосферы планеты, и выжившие вынуждены были выживать в инфрасфере? Или же какой-то дефект носителей? Хотя я лично, склоняюсь к первому. Так или иначе, никто из нас даже не допускал мысли, о собственном развоплощении с целью проверки планетарной сотовой энергоструктуры. Изида закинула правда идею, о возведении комплекса концентраторов, которые позволяли открыть объединяющий портал, между нашей Энергосферой бытия, и центром Мироздания, для последующей корреляции и восстановления Ноосферы. Но это всё будет позже... Ведь нас так мало, нужно будет разбудить спящих… А теперь... Теперь мы клонировали носителя, создав ему почти точную копию противоположного знака. Наконец более или менее удачная модель парной основы носителей была получена. Необходимо было провести окончательную активацию пары...
На станции собрались все оставшиеся, даже Химеры. Если мы ошиблись, то мы получим еще двоих мёртвых носителей...
Но это совершенная ерунда. Просто, если ноосферная сотовая структура планеты окончательно разрушена, Энергоосновы попросту погибнут, на миг, осознав свою бессмертную природу, в прошлом... И виной всему будем мы... Двадцать четыре создания… Оставшиеся в живых. В лучшем случае они просто унесутся выше, выше и выше, к ПервоТворцу, хотя я лично в это не верю. Я знаю, что при подобных катаклизмах, который произошёл с Атлантидой, энергосфера просто блокируется, на карантин как бы. Кто выживет в инфрасфере? Как я им не завидую… Попытки прорваться в другие миры, в одиночку, сквозь океан первоматерии… А коллапсирующие сингулярности пожирают частицы Духа, насовсем...
Более лабильный носитель, как всегда поддался на нарушение необязательных к исполнению заповедей. И вкусил от Древа... И дал вкусить первому по рождению, но второму по назначению...
Без единого возражения мы установили непрерывный контроль за носителями. Образцы ДНК, с внесением заведомо спланированных различий были распределены между разными станциями… Семь, и одна еще, никому неизвестная…
Сдвинулась ось мироздания, И полетели во тьму
Яркие искры сознаний, Бросая планету одну …
Много их, беглых, летели, Прочь, неизвестно куда,
Ну и конечно хотели, Покой обрести навсегда
Лишь горстка осталась на месте, Пытаясь начать всё с нуля,
Быть может, им не было места? В том месте, где были друзья,
А ось постояла немного, Качнулась туда и сюда,
И скоро на место вернулась, Где много лет и была…
Мир наш может скоро взорваться, глобальной войной может быть... Говорил Логос - не наливайте вино молодое в мехи старые... А сам налил... Как вино успокоишь?
Молодое оно, ему время необходимо... Поиграть... Созреть... Трудно ему, Логосу... Или сверхновой стать? Или чёрной дырой? Как баланс силы поддержать в энергосфере бытия, вновь рождённой? Только вином молодым... Много сильных нужно сейчас, чтобы мир укрепить... А сильные - они одиночки по сути, не терпит сила соседства силы - природа её такова. Слабый чувствует сильного и тянется к нему, как росток к свету... А сильный сильного уважает, издалека... Много сильных рядом - война и смута грядёт... Любой молодой себя сильным чувствует, но сила не в этом. Был Царь такой, Екклесиаст - почитай. Но ещё вспомни, что было написано другим Царём – «И это пройдёт»...
Почему ты думаешь обо мне? От того, что любишь? Или оттого, что боишься потерять свою любовь?
Я зарою все свои обиды в землю,
Вырастет из них дремучий, тёмный лес
Тишина, тишина кругом,
Мы идём с тобою вдвоём,
Мы открыли глаза, в тёмном страшном лесу,
Ты идти не могла, я тебя на руках унесу...
А вокруг тишина,
Нет живой души,
И куда идти?
Ты мне подскажи,
Я избрал судьбу себе такую,
О былом нисколько не тоскую...
Я вырастил страшный лес, не подумав о том, что кто-нибудь может попасть в него. Если этим "кто-нибудь" окажусь я - это не так страшно, это справедливо. Но если в него попадёт невинная, неподготовленная душа - она погибнет, и виновником её гибели стану я...
И всё же я люблю тебя. Я любил тебя много лет назад, люблю тебя и теперь...
Женщина сохраняет в себе Мир, она упорядоченное бытиё. Но Мир женщин превратился бы в хрустальный шар, сияющий и холодный... И Мёртвый...
А мужчина… Мужчина не даёт Миру умереть. Мужчина это огонь. Но без Мира он тоже жить не может. Если нет топлива - огонь пожрёт сам себя, и погибнет...
А вместе они новый Мир творят. И снова... И снова... И снова...
Порядок и Хаос. Фрактальная бесконечность...
Мы шли в больницу, где работает Лена, она в «отпуске» с мелкой дочкой, которой ещё нет двух лет. На заснеженном бетонном парапете сидел бомж, в расстёгнутой ватной куртке, с непокрытой головой, он как будто не замечал пронизывающего ветра. Он посмотрел на нас прозрачно-голубыми глазами, и остановив взгляд на мне, сказал, неожиданно звонким голосом - Здравствуйте Хозяин. Ноги отказали, помогите дойти до больницы... - Мы прошли мимо... Получив скромную финансовую подпитку, мы снова шли той же дорогой. Бомжара сидел, как сидел, и снова канючил про свои проблемы. Мы остановились немного в отдалении. Лена пыталась выяснить, где он лежит и т.п. А я смотрел в его глаза и во мне просыпался Вакх... Я увидел уже остывающий труп, который стал пересадочной станцией для многих неприкаянных душ. Большую очередь ожидающих своего часа... Даже демонов несколько среди них... Готового к прыжку, подобравшегося парня, светловолосого, с окровавленным ртом. Как он прошел инфрасферу? И не демон ещё, и не человек уже… Я дернул Лену за рукав - Пошли...
Благими намереньями выстлана дорога в ад. И это не всегда в переносном смысле. Иногда в самом прямом, особенно когда разбалансированная Энергооснова сама по себе – без якорей в этом мире… И еще сострадание к ближнему...
Где-то слегка шумит водопад, Если дойду, смою липкий пот, И паутину на волосах и на теле. А в небесах созвездий каскад, А под ногами хрустящий лёд… Все кто хотел, давно, улетели… Где-то длится счастливый день, Где-то гуляет проказница ночь... А я застрял в непонятном ничто, Тяжёлый туман и колючие ели…
- Ну, что глюкоман, поехали уже - с этими словами я попытался оторвать Ромку от барной стойки. После короткой, сосредоточенной борьбы мне это удалось. Я взвалил его на плечо и отправился вслед за Лехой...
А всё началось с того, что Лёха решил нам показать самую лучшую дискотеку в мире. В своём понимании разумеется. Называлась она "Республика Казантип", но находилась, по-моему, не в районе легендарного мыса. Мы подъехали уже по темноте. Купили разовые визы и, обойдя нескольких чудаков с жёлтыми чемоданами, проникли на территорию. В принципе увиденное впечатляло, может быть оттого, что я редко бывал на дискотеках, и прочих клубных тусовках.
После немедленного захода в ближайший бар, на чём настоял мой неутомимый спутник разумеется, мы посетили "Кама Сутра Центр". Несколько хиповатого вида субъектов, непонятной половой принадлежности, курили кальян, полулёжа на постеленных прямо на песок, коврах. Всё пространство Центра было уставлено небольшими палатками, на которых были нарисованы картинки, изображающие сцены разного рода интимной близости. Не знаю что там было от "Кама Сутры", но Центр по моему был что надо... Вообще мне как-то говорили, что нынешняя молодёжь весьма раскована в проявлении сексуальных чувств. Мне, в общем, то всё равно, главное, что бы не СПИД, всё остальное лечится.
Дальше мы немного потанцевали, хотя танцем это назвать не получается, на какой-то шумяще-визжащей и подсвечиваемой стробоскопами площадке. После чего уселись в Падмасану, прямо на песок, и немного помедитировали. Через какое-то время нам показали путь к храму... Оказывается всё представление Казантипцев о религии, сводилось к банальному сборищу Кришнаитов, которым проповедовал какой-то субъект, весьма пройдошистого вида. Эх, нетерпимы мы к религии, так и ушли, не успев толком нанюхаться дымящих палочек.
После нескольких дефиле по территории, мы осели в баре, в который нас завлёк хитрый бармен, умевший показывать фокусы с летающими баночками. Накануне мы крупно пролетели, купив в ярком балагане пару светящихся бус. Мы разглядывали их в немом восхищении, одни я тут же намотал на руку, а другие Ромка спрятал в карман. Видать решил придержать, на чёрный день. Как мы почувствовали себя бедными Майя, когда отошли немного в сторону - волшебное сияние исчезло. Но стоило нам вернуться, чтобы потребовать назад деньги - бусы снова засверкали. Мы подумали, что это какое-то колдовство и решили не связываться...
После пары коктейлей, сине-оранжевых, с капелькой зелёного абсента, мы заинтересовались огромным кальяном, который стоял прямо перед Ромкиным носом. По первости я в этом холодном дыму ничего не понял, может быть потому, что в обычной жизни не курю. Но после того, как бармен хитро подмигнув, положил туда какой то коричневый шарик... Короче - дело пошло. За недостатком местной валюты мы расплатились Ромкиной заначкой из наших рублей...
После того как машина тронулась, я ничего не помню. Совсем. Память возвращалась редкими вспышками весь день и часть следующего. Помогла горилка, на берёзовых бруньках. Не такая, которую продают у нас, а другая. Как реактивный самолёт отличается от старого воздушного шарика. То, что пьём мы, это то, что они никогда пить бы не стали, даже если им за это приплатить…
Мне нравится играть со своим компьютером в нарды. Пока мне удаётся обыгрывать его, не всегда конечно, но баланс в мою сторону. Иногда он начинает откровенно жульничать, выкидывать себе нужные комбинации зар, а мне один-два, реже два-три. Верхом издевательства считается у него выкинуть мне шесть-шесть или там пять-пять, когда эти ходы совершенно невозможно сделать. Иногда жульничаю я. Когда комбинация явно проигрышная, я нажимаю reset, а потом начинаю игру сначала. Так может повторяться много раз подряд, пока обоим это не надоест. Какое то время мы играем по честному, причём он слегка хитрит, но если я это замечаю и по честному прошу его выкинуть нужную мне комбинацию, он это делает. Но при этом я чувствую, как он раздувается прямо, от чувства осознания собственного благородства... Интересно, может быть потоки Духа помимо бионосителей, влияют на электронику? Наверное… Электроны ведь везде электроны. Что в машине, что в человеке.
Сегодня ночью опять приходил ангел. Молчал чего-то, что хотел? Вроде я ничего не натворил за эти дни. А может быть, поэтому и приходил… Вот это да, забыл. Сегодня начался Пост, Великий. Ну что ж, буду держать себя в ограниченном состоянии, вплоть до момента нисхождения Духа. Как я хочу быть в Иерусалиме в этот момент, кто бы знал…
Я странник одинокий, В пустыне золотой,
Мой мир такой далёкий, Давно уж смыт волной...
Одинокий цветок в опустевшем саду. Деревья, склоняющиеся под порывами бесконечности. Неумолкающий шум ручья… Гладкие камни по краю поляны, а за ними деревья. И посредине поляны – одинокий цветок – ярко-жёлтый, с белыми лепестками…
Мои мысли – атомы, населяющие бескрайний вакуум. Каждый атом – вселенная, огромная и непознаваемая, до конца. И этот заброшенный сад, и этот цветок, это то же атом – чья то мысль. И каждый атом цветка – вселенная…
Был старый садовник, который создал этот сад. Но садовника уже давно нет, он ушел в миллионы вселенных, а от всего сада остался одинокий цветок, ярко-желтый, с белыми лепестками.
Атом оставляет след, хотя и живет он недолго. Мысль оставляет отпечаток, в материи мира. Я живу в отпечатке иллюзорности, который сам является иллюзией…
Я атом, и я миллионы атомов, я частица, и я целое, одновременно. Я неделим и я состою из миллионов неделимых частиц, связанных воедино, иллюзорностью. Я частица неделимого.
И всё это один лишь атом, оставляющий след в иллюзорности вечности…
Одинокий цветок в опустевшем саду…
Облака – это влажное дыхание тепла в холодных просторах. Если дыхание прекрасно, значит ещё прекраснее то, что его создаёт?
Если прекрасен след – значит, прекрасен оставивший этот след?
А что есть прекрасное?
И если прекрасное можно найти во всём, то значит, нет зла и нет греха?
Представь, что ты уже давно умер.
Представь, что прошло уже много лет.
Забудь законы и моральные догмы.
Подумай о любом деянии или творении, со стороны, отрешенно…
Имей весы, для того чтобы взвесить иллюзию добра и иллюзию зла.
Эти весы – твой разум и сердце.
Пользуйся ими, но прежде получи знание, небольшую часть его. Умей приобретать опыт. Умей созерцать. Умей размышлять. Умей чувствовать. Чтобы познать прекрасное, нужно познать страдание. Страдание несёт опыт, несёт знание… И осознание… Умей страдать, и не будешь страдать.
Научись отстранению глубокому, научись мыслить Духом…
И выбирай любой отпечаток следа. Тебе подвластно очень многое. Творение – это Творец. Отпечаток следа – это тот, кто оставил этот след, когда-то и где-то…
Любая мысль оставляет след, и сама является следом…
И старый садовник – это созданный им сад. И старый сад это след оставленный садовником. И всё это – одинокий цветок в центре этого сада…
И бездна сокрыта сиянием рассвета, В сиянии рассвета – множество бездн…
Нам шепчет Вселенная – устами поэта, Вселенная вся – бесконечная песнь…
Крытая терраса из старых, потрескавшихся плит. Освящённая послеобеденным Солнцем. Вокруг давно запущенный сад. Вдали слышен шум прибоя.
Я сижу на обломке обтёсанной кем-то скалы. Смотрю вдаль. Мне нравится это занятие. Вокруг нет никого. Я один во Вселенной моего маленького мира. Я люблю этот мир. Всё в нём подчиняется моим желаниям, но они чрезвычайно редки. Лишь иногда одолевает желание перемен. И тогда, вдруг… Изменяется цвет неба. Облака могут оказаться где-то внизу, там, где недавно была твёрдая почва. Трава, деревья и кусты могут витать в воздухе, зависимые лишь от капризов ветра… Или пойдёт дождь – его капли могут двигаться во всех направлениях, а могут и не двигаться вовсе. Меня никогда не одолевает одиночество, потому что я не один, со мной мои мысли. Какое счастье – размышлять… Размышлять не имея зависимости ни от чего… Физиологические проблемы не довлеют надо мной. Нет ненависти, и нет привязанностей.
Я свободен…
Я могу передвигаться во всех направлениях времени и пространства – это нужно только пожелать. Я могу покинуть свою Вселенную и отправиться куда угодно…
Мироздание бесконечно… в нём существует всё, что только можно себе представить. И ещё больше того, что представить себе невозможно… Меня окружает вечность… И я частица её…
Мир в полёте - как сказочный странник, Нет начала, конца его дням,
Лишь покрытый покровом венчальным, Отдан в руки собственным снам...
Существуют периоды, когда я забываю обо всём. Я попадаю в мир, который соответствует моему настроению. Я подчиняюсь законам этого мира, иногда… А иногда, придумываю свои. Всё это необходимо мне для того, чтобы получить новую пищу для размышлений. Избавиться от бесконечности, которая окружает меня. В конце концов, чтобы познать самого себя. Я могу творить, и сам являюсь творением. Я причина, и я следствие. Я мельчайшая частица окружающего мира, и я совокупность всех частиц. Я не знаю, что такое знание, и что такое незнание. Я лишь ощущаю. Ощущаю прекрасное…
Пой, пой, на разные голоса, ты помогаешь придти мне к Вершине,
Не умолкай, Не нужна тишина, Пусть голос имеет всё в этом мире…
Жизнь Абсолютна, как вечна Любовь, И Истина скрыта в дыханье Вселенной
Всё изменяется снова, и вновь, Всё есть движенье, и Всё перемены…
Я падал. Падал в абсолютной чёрной пустоте, и мне было страшно. Я опускался всё ниже и ниже, покидая привычный мне мир, в котором не смог прижиться. Мои дурные эмоции, совершённые и не совершённые когда-то поступки тянули меня вниз. Господи, я потерял счёт времени, мне казалось, что моё паденье длится вечно. Страх сменялся обидой – неужели я настолько виноват, что должен снова начинать этот долгий, долгий путь…
Остановка была неожиданной. Меня несколько раз подбросило, и отпустило, как-то плавно, как поплавок в воде. Мой новый мир полностью соответствовал моему энерговибрационному состоянию. По мере моего проявления на этом плане, я забывал себя, кем я был, и каким. Вернее самоосознание моей сущности никуда не исчезало, а уходили воспоминания, они заменялись новыми впечатлениями…
Я стоял на краю мирозданья, Лёгкой дымкой дышала бездна,
И Вселенной, иной сиянье, Так манило – покоем безбрежным,
Я вдыхал полной грудью воздух, А вокруг тёплый ветер весны,
Я вдыхал, И не мог надышаться… Я стоял, на пороге мечты,
Сделал шаг… И взлетел, Как птица, Очарованный глубиной…
Когда стало окончательно ясно, что Ноосферные сотовые структуры разрушены, нами было принято решение о строительстве концентраторов. О месте никаких споров не было, благо ближайший путь к сердцу мира находился неподалёку, в пустынной местности. Если нам удастся восстановить хотя бы часть... Мы восстановим круговорот колеса Сансары, сможем спасти еще оставшихся, в инфрасфере... Как я им не завидую...
Тридцать Атлантов и Двое в телах Химер заняли свои места в полусферическом зале, престолы вокруг Цветка Жизни, как крылья бабочки... Махаон...
И проявился ШИВА…
Созидающий и Разрушающий, Начало и Конец, Священный Огонь Брамы…
ТВОРЕЦ, ПРОБУДИВШИЙ ЛОГОС ЗЕМНОЙ…
Обсуждения Потоки Духа часть первая Начало конца
Интересная какая Вакханалия...
Спасибо за Часть1!
А Часть 2 ?..