Плен

Выходит Тюктюк, кланяется в зал.

Тюктюк: - Господа, у нас сегодня генеральная репетиция. Счастливчики мои! Спектакль-то премьерный! Его еще никто не видел.

Садится в свое кресло. Ослабляет узел галстука.
Тюктюк: - Душно здесь. (громче) Здесь душно!
Подбегает администратор с пульверизатором, опрыскивает его. Тюктюк принюхивается, морщится.

Тюктюк: - Что это? 'Кензо'? Мальчик мой, ты уволен.(администратор остается) Так хватит болтовни. Сцену! Приготовьте сцену. (выходит массовка - все с...

  Жил-был Страх. Жил не так, чтобы очень, но тем не менее частенько напоминал о себе. Бывало разгуляется не на шутку и давай над людишками измываться. То понимаешь засосёт у кого нибудь под ложечкой, да так, что у человечка ноги подкашиваются, то кому под горло заберётся - дар речи отымет, не навсегда конечно, шутки ради. А людишкам - то и невдомёк, что это всего лишь забавы кочевряжника, вот и принимают всё всерьёз.   Но был один из них посмекалистей. Вот и решил он со Страхом впрятки поиграть...

- Хочешь, чтоб засияла луна! - сказал он, крепче обнимая жену.

Она улыбнулась в темноте, но ничего не ответила.
- Хочешь? - Не унимался он, - Я могу!
-Ты?! Луну?!
- Да. Для тебя.
Они шли по темной деревенской улице.
Муж был немного под хмелью.
- Во смотри, дорогая!-сказал он,и протянул руки к небу…

В обычном состоянии он был очень деловым, даже чуть суховатым человеком, но при всем этом боготворил свою жену и ради нее готов был на все. Когда был трезв на нежности был очень скуп...

На окраине деревни, рядом с дремучим старым лесом жили-были муж с женой.

Иван занимался охотой, а Марья вела домашнее хозяйство и за детьми присматривала.

У них было три сына-близнеца, а так как они появились на день Святого Валентина, то их назвали в честь праздника; первого - ВА, второго сына - ЛЕН, а третьего – ТИН.

В деревне, вначале, возмущались: «Имен мало, что ли? Не по-христиански назвали». Батюшка отказывался крестить детей с этими именами, насилу уговорили.

Но никто не знал...

Well your faith was strong but you needed proof
you saw her bathing on the roof
her beauty and the moonlight overthrew you
She tied you to her kitchen chair
she broke your throne and she cut your hair

and from your lips she drew the Hallelujah.

Leonard Cohen*

* Ты верить мог - и все ж, в плену сомнений,
Потребовал лишь веских подтверждений -
Но ты пропал, когда ее увидел:
Нагой, и лунный свет купал ее на крыше -
И, что бы там потом ни вышло:
Обман, позор, ярмо... твердил ей:
Аллилуйя...

Жили-были старик со старухой. Век почти прожили, а детей у них никогда не было. Вот сидят они на завалинке, а ночь была ясная, лунная и горько мечтают:

– Эх, если бы Бог послал нам девочку, да мы бы ее лелеяли и холили, последним бы куском делились, а Бога сколько бы жили славили, не только молились .

Надо ж тому было случиться, дошли до Бога их слова. Утром не успели старик со старухой глаза протереть, слышат, в углу хаты ребенок плачет. Глянули, – а это маленькая девочка. Смотрит на них...

Солнце взошло, пора возвращаться в лагерь. День прошел - как обычно, лишь одно событие несколько задержало начало послеобеденных работ. Когда жрец поднес лупу к концу холста, что бы как всегда поджечь его и этим сплавить каменные блоки в пирамиде, солнце вспыхнуло так ярко, что стекло в его руках треснуло ровно посередине и от этого фокус луча разрезался пополам. Вместо пучка узконаправленных лучей, светило образовало линию света, похожую на лезвие меча. Жрец от неожиданности сместил руку и...

Размеренный шаг, руки в карманах. Глаза опущены в мокрый асфальт. Солнце ещё не успело взойти и поэтому, небо только начинает приобретать нежно – розовый цвет. На улице никого нет, только таксисты пролетают мимо, на проезжей части. Серые дома готовятся к летнему, дневному зною, впитывая в себя последние частицы ночной свежести. Во дворах начинают работать дворники, выметая мусор, они не задумываются о мимо проходящем человечке, с розовыми мечтами.

Прошёл на встречу милицейский патруль...

- Никогда, не забуду тебя.- Лида смотрела в окно. Его уже не было видно, удалялась платформа, и поезд набирал скорость. Лида уезжала из своего города навсегда. Так она думала тогда.

Теперь она опять здесь, прошло десять лет. И она не узнавала даже вокзал своего города. Все вокруг изменилось, кроме Лиды, она осталась прежней. Выпускницей средней школы влюбленной в своего Сашку. Она и правда так считала. Неважно, сколько прошло времени с тех пор, главное она жила тем, что когда-нибудь, они...

Спонсоры Президента.

Было это давным-давно. Году, так, в одна тысяча девятьсот семьдесят «лохматом». Еще в те времена, когда первый президент СССР и первый президент России «на побегушках» у ЦКистов были. А ЧКисты истово следили, чтобы отдельные особи, особливо, и весь советский народ, в целом, «рта сильно не раскрывали». А, если бы и раскрывали, то только для того, чтобы стопку «опилочной» дернуть, да макаронами закусить. С макаронами понятно – не колбасой же такую «тьму» народа кормить! И с...