Плач

Моя жизнь. Глава 18. Продолжение.

Шел 1990 год. Начав вновь читать свое произведение после перерыва в несколько месяцев, пока роман был на рассмотрении, я вдруг была поражена, я, кажется, зачитывалась им, как если бы он было написано другим человеком. Только иногда мысль как бы спотыкалась о то, что не все было понятно с героиней. Роман требовал пояснений, требовал уточнений, требовал себе еще места, образы под моим корректирующим пером наполнялись снова жизнью, начинали проявляться четче...

Я умылся драконовой кровью. С головы до пят. Одну оставил, левую. Теперь имя мне — Ахиллес. Нарисую на ней мишень, прямо под сухожилием, а поверху тапочки надену. Пока что — чёрные, но потом, быть может, предпочту цвет противоположный. Тапочки с титановыми броняжками, на всякий пожарный. А то норовят палить, кому не лень. Жалко. Пригодится мне ещё моя пятка.

А ещё у меня есть стрелы — ма-аленькие-маленькие. Зато ядовитые, хуже кураре с тетрадотоксином. Я одолжил их у Купидона, весь...

— Эти идиоты опять движутся к Лабиринту.
— На этот раз их слишком много, чтобы сбрасывать со счетов.

— Ты такая же дура, как они! Лабиринт непреодолим.
Это моя тётушка Тайарил, та ещё стервоза, прошу любить и не жаловаться.

Сегодня ожидается веселушка, ибо к Острову движется флотилия из Молодых Королевств. Что-то недоглядела наша разведка. Папа говорит, что в былые времена их прихлопнули бы ещё в родных портах, а сейчас никому ничего не интересно и не нужно. Безопасность разлагает...

Какие же мы, люди, всё-таки странные существа… Как же часто мы делаем, то, что вовсе не хотим делать…

Мы ходим в дорогие рестораны, но на самом деле, любим домашнюю пищу… Мы ходим в кино и клубы, что бы быть «как все», но на самом деле любим посидеть дома в кругу самых близких и родных, ведь только здесь мы естественны и являемся теми, кто мы, в сущности, есть на самом деле… С друзьями мы собираемся шумными компаниями, и гуляем до утра… А на самом деле, мы хотим прогуляться только с тем… самым...

Наш мир…
Столько людей.
Столько судеб.
Столько желаний.

Наше государство…
Свой флаг.
Свой язык.
Своя политика.

Наша больница.
Терапевт.
Окулист.
Гинеколог.

Девушка на операционном столе…
Тяжелый выбор…
Да или нет…
Да…
Причины этого выбора перечислять не стоит.
Ни одно убийство не имеет уважительной причины.
Лишить шанса на жизнь, уничтожить зародыш внутри себя, запретить дышать и убить.

Это АБОРТ.
Мы дышим, улыбаемся, любим, учимся, поем, бегаем, читаем, смотрим...

Свадьба в Бурдеях 4

От огненной жидкости кровь разыгралась в молодом теле, и ножки Анечки под столом начали выбивать дробь, а ее уста напоминали губы карася, глотающего воздух на земле.

- Анечка, с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил Олег, подальше отодвигая свои туфли от ее цокающих по полу каблучков.

- Эх, музыку бы сейчас… Я так люблю танцевать! - она загадочно ему подмигнула и привстала из-за столика, - А как я красиво двигаюсь.… Хочешь, покажу?

Олег отрицательно замотал...

Далеко-далеко за буграми, вдали от жилищ людских, в степи, у дороги, что вела над яром из одного хуторка до небольшого села, которое широко раскидало свои мазанки по буграм, жил Эльфик. Это было прекрасное создание, ещё очень юное (всего-то 430 лет!), являвшееся потомком очень древнего, королевского рода эльфов, и носившего почетный титул – Принц Эльфов.

Он достойно носил это почетное звание и никогда не зазнавался перед другими эльфами. Как у всех эльфов имя у него было тайным, и поэтому я...

Глава 15

«Любовь духовных людей - это особое сочетание и соединение энергий вплоть до монадического слоя. Чем отличаются эти взаимоотношения? Что нового в них проявлено по отношению к предыдущим парным отношениям?

Совместная эзотерическая работа, близкий уровень сознания, осознанная жизнь каждого и переход на позиции безусловной любви. Легко любить всех, надо суметь и близкого человека любить всегда, без условий и условностей. Мы прослеживаем рождение в парных отношениях такого чувства...

Год спустя я учился ездить на велосипеде. Это было не слишком рано, потому что ростом я был уже метр тридцать пять, весил тридцать два килограмма и носил обувь тридцать второго с половиной размера. Но езда на велосипеде не особенно меня интересовала.

Этот ненадежный снособ движения вперед ни на чем более, как на двух тонких колесах казался мне в глубочайшей степени несолидным, даже ужасным, потому что никто не мог мне объяснить, почему в состоянии покоя велосипед сразу же заваливачся набок...

Однажды, вскоре после их знакомства, Кейти нашла на полу маленькую фотографию и спросила у Александроса, кто это, но он лишь отмахнулся.

Так вот почему портрет на стене показался Кейти знакомым! На той фотографии была она.

Его жена. На которой он женился, будучи совсем молодым. Кейти быстро забыла о той фотографии, ведь в ту зиму она была так счастлива, что не сомневалась ни в одном слове, ни в одном поступке Александроса.

Теперь все встало на свои места. Александрос Кристакис приехал в...