Плач

Легенда Лерки.

Где тропиночку сыскать к доле моей светлой?
Помоги, о Господи, мечте моей заветной!..

До отхода поезда Алма-Ата – Москва оставалась уйма времени. Колька и Зинка, напросившиеся проводить уезжающего домой Венку, бродили по шумным окрестностям базара в эпицентре столицы, преследуя сразу две цели: подобрать для матери Венки подарок с непременным местным шиком и посидеть «на посошок» за столиком на веранде укрытой зеленью кафешки.

Подарок подобрали быстро, не споря. Какой сын...

ЭПИЛОГ

Знаешь , я пытаюсь тебя забыть. Иногда , да даже часто, почти всегда я не могу сказать , что «Люблю Тебя». Ушло. В памяти много приятных жаждущих моментов. Но ни они , ни эти моменты движут. Ты, как последний оплот несбыточной надежды.

Так мало мы были вместе. Так мало. Но когда мы были, то это были Мы, не ты и не я, а Мы…

Тоска, грусть…утраты тебя, гложет. Виню себя, виню тебя….Что толку от этих обвинений. Так вышло…..так вышло. Неужели ты так и останешься в моем Сердце, до...

Никогда ты больше не зайдёшь в офис, предварительно постучав и спросив :"К вам можно?". Никогда я больше не увижу, как ты хмуришься, когда я в 10 ходов ставлю тебе мат . Никогда больше не обнимешь и не поцелуешь меня со словами "вам смс-ка ". Никогда не скажешь :"Буська, не плачь, не плачь , прошу тебя." . Никогда я больше не услышу : "Ты святая, прости меня за всё ,что сделал и что не сделал для тебя.". Никогда не позвонишь и не спросишь смешным голосом :" Здравствуйте, а бабушку Наташу можно...

12 марта гр. Маркевич по месту жительства устроил скандал и понес телесные повреждения.

22 июля неизвестный преступник на рынке ст. Хабаровск-2 тайно похитил у Артемовой серьги, которые находились у потерпевшей в ушах, при этом бил по лицу зонтом.

22 января, исходя из своей потребности купить продукты для больного ребенка, я потребовал в сельпо баночку сгущенного молока. Мне отказали. Тогда я потребовал заменить ее банкой фруктовой смеси. Но и заменителя не нашлось. Крепко волнуясь за...

Я шла по городу, погруженная в свои мысли, мимоходом разглядывая бегущих вокруг людей. И вдруг мой взгляд остановился на влюбленной парочке, сидящей в парке. Русская девушка и парень-иностранец. Что-то больно кольнуло внутри. В мгновение ока я перенеслась в прошлое. Туда, где в моей жизни был ты.

*************
Мой Саджи, я помню в точности до мелочей, как у нас всё начиналось, как будто это было только вчера. А ведь прошло уже пять лет. Каждый вечер ты выходил играть в баскетбол, и каждый...

Знаешь, я очень по тебе скучаю... И так хочу увидеть... Но...молчу. Шаг вперед - два назад? Нет, не этот принцип. Просто я очень гордая...

Старательно заполняю пустоту и пытаюсь улыбаться. Слушаю "Южные сны" и закусываю губу до крови, чтобы не плакать... А я не плачу. Не плачу. И никому ничего не говорю. Ни тебе. Ни им. Молчу. Молчу. Терпеливо... Больно. Привыкаю.

Получаю электронные сообщения и отправляю ответы... Тяжело вздыхаю. Ведь знаю, знаю, тебя мне никто не заменит... Ни новые...

«...Я уверен, во всем виноват химический завод. Тот самый, под сенью которого приютился наш забытый Богом промышленный поселок Ведельскирхен. Первое, что мне вспоминается из детства, это разрывающие беспомощно-нежную голубизну весеннего неба трубы, огромные, антрацитно-блестящие. Окутанные зловещими клубами ядовито-радужного дыма. Они казались мне тогда чем-то само собой разумеющимся, как детская песочница под окном или заваленный осколками битого кирпича и поросший чахлой травой школьный дворик...

( Все события и факты к реальности отношения не имеют)

В доме профессора горела только одна лампа - зеленая, когда со своей рукописью появился Шариков.

Из-за пояса его торчал револьвер, но руки пока были заняты бумагами, только ведь это пока. Еще буржуазный писатель Чехов сказал, что если на сцене есть ружье, то оно обязательно должно выстрелить.

- Папашка, я хочу быть писателем, - с ходу без всяких церемоний заявил он и остановился надутым от важности и значимости момента...

She wears her butterfly on her wrist. И никогда не думает о будущем.

Она чем-то на меня похожа. Так же может часами смотреть в окно и сжимать в руке узорчатый платок. Мы не плачем. Никогда не плачем по собственной инициативе, если только прикажут. Она носит темные тона в одежде, я люблю синий. Мы разные, но обе не любим снег. Не любим это противное ощущение тающего снега, раздражающего нежную кожу спины за воротом тонкого плаща. Мы не любим яркостей в жизни, иначе мы ослепнем. Тусклые краски...

Мы смеемся над смертью и килограммами покупаем таблетки в аптеке; мы говорим, что жизнь прекрасна и идем в магазин за еще одной бутылкой водки; нам насрать на общественное мнение, и мы постоянно спрашиваем «как я выгляжу?»; мы любим одиночество и крепко сжимаем в руке мобильный; мы считаем, что наш дом – это наша крепость и по ночам боимся, что его взорвут вместе с нами; мы уверенны, что абсолютно спокойны и тянемся к очередной сигарете; мы шокируем людей и боимся сказать «люблю»; мы не доверяем...