Пища

6211 Кто сердце ненавистью полнит, тот о смирении не вспомнит.

6212 Подумайте – поймете сами, что в мыслях, то и пред глазами.

6213 Кто падает – не обзывай. Что не поспело – не срывай.

6214 Благо творящий, не знает о благе и не опишет его на бумаге.

6215 Кто ты есть в начале века, с Богом и или атеист пока?

Я пишу для человека, а не для ученика.
6216 У Истины ученья нет. Кто делит Жизнь на тьму и свет?

6217 Шепот Ангела слышать отчетливей станешь,
Если злобой себя наполнять...

Жил-был человек, которого мы будем называть By. Какого пола был By для нашего рассказа неважно, но поскольку у вас нет подходящего слова, соответствующего лицу среднего пола, мы будем называть его By... чтобы обозначить человека по имени By, или мужчину по имени By.

Однако только для удобства перевода мы будем считать, что By - это он.(

Как и все люди его народа, By жил в доме, но его интересовала лишь комната, в которой он обитал, поскольку она была его и больше ничья. У него была...

6694 Чувствами все замечай, голосом не обличай.
6695 Увы, полеты раздражают, тех, кто их лишь изображают.

6696 Змея, к призывам полетать, попросит от нее отстать.

6697 Боль страдания вручает, стать сильнее обучает.

6698 Объясните боль потери тем, кто этому не верит?

6699 Восходя, не убеждай, падая, не утверждай.
6700 Год в честь крысы называем, и следом крысу убиваем.

6701 Планета – камень? Убежден? Кем человек тогда рожден?

6702 Нет войнам в небесах признанья, но в...

Однажды ребе Авигдора Хальберштама, брата ребе Хаима из Цанза, пригласили на шаббос к человеку, прославившемуся своим богатством, но отнюдь не кротостью. Было известно, что этот человек очень груб со слугами, немедля увольняя за малейшую провинность.

В те дни было принято готовить для субботнего обеда чолент(1). В знак уважения к почетному гостю горшочек с жарким кухарка поднесла ребе, с тем чтобы именно он разложил блюдо по тарелкам хозяину, членам семьи и другим гостям.

Ребе глубоко...

Высоко в горах, в крохотной лачуге жил старый отшельник. Пищей ему служили горные козы да коренья, которые он выкапывал в узкой долине неподалёку.

На закате дня старик садился на плоский камень и долго всматривался вниз, в сизую дымку. Там, внизу, жили своей беспокойной жизнью сёла и города, шумели леса, разливались реки. И часто приходила ему в голову мысль, что хоть его и считают мудрецом, долгие годы затворничества ничего не дали ему. Он осознал лишь мир внутри себя, но не мир снаружи...

У одной вороны вылупился из яйца совершенно белый воронёнок.

Только в хвостике у него было три чёрных пёрышка.
А глазки у него были ярко-голубыми.
Ворона уже не первый год жила на свете.
И встречала белых ворон. Она знала, как таких не любит стая. Видела, как при каждом удобном случае их клюют и стараются выщипать перья. А в те дни, когда было много луж и мокрой земли, их старались загнать в эту мокрую землю. Тогда белые становились немного похожими снаружи на всех. Сама она никогда не...

Чудо в моих днях!

Первое и самое-самое – мое рождение к этой земной жизни. Само собой разумеющийся факт, мы принимаем его как должное, тем не менее, любое рождение – чудо непознанных Законов Мироздания, при переходе из одного состояния в другое. Если мы остаемся в своем третьем измерении, то уходя в иную реальность (сон), память об этой жизни остается в подсознании, и в избранной жизни мы продолжаем один из тех вариантов, что избраны для нас Богом (или не понятыми законами Мира). Продолжение...

Графоман перечитал сказку. Перечитал придирчиво, внося поправки и делая на полях частые пометки, чтобы вернуться к ним, когда пройдет время, и глаз перестанет быть "замыленным". Стиль работы, к которому привык.

– Боюсь, ребенку не понять рассказанной правды об умении воплощать мечту в реальность, опираясь на мысль, как на единственную материальную основу. Правды, что в полную силу жила и служила в прошлом, – прошептал графоман последней строке, уходя мыслями в не понимаемую людьми...

Жил когда-то на свете странник. Со своим неизменным узелком на короткой трости, перекинутой через плечо, бродил он по дорогам мира. Когда-то, молодым юношей, покинул он родную деревню и с тех пор нигде надолго не задерживался, ибо мир был велик и стран много.

К тому времени, когда ему исполнилось тридцать, он побывал во многих краях, узнал обычаи живущих там народов, но никак не мог осесть на месте. Ведь меньше половины мира обошёл он, впереди его ждали всё новые и новые страны, одна чудеснее...

Святому старцу во время болезни брат влил в пищу вместо мёда льняное масло, которое очень вредно. Однако же старец ничего не сказал, но ел молча и в первый, и во второй раз, и нисколько не укорил служившего ему брата, не сказал, что он небрежен, и не только не сказал этого, но даже ни одним словом не опечалил его.

Когда же брат узнал, что он сделал, и начал скорбеть, говоря: "Я убил тебя, авва, и ты возложил этот грех на меня тем, что промолчал". Тот с кротостью отвечал: "Не скорби, чадо...