Пища

Счастье гуляло по Земле ранним утром и увидело израненного орла. Сжалившись над ним, оно решило совершить чудо:

- Я - Счастье, - сказало оно орлу, - я выполню три твоих желания, но за это ты должен будешь передать счастье другому.

Орел воспрянул духом:
- Я хочу быть здоровым и полным сил, чтобы подниматься над облаками; я хочу гнездо – высоко-высоко, на скалистом утесе, откуда мне будут видны все окрестности и где мои птенцы и их мать будут в безопасности; и хочу чтобы в округе никогда не...

Опять двадцати трех палубный гигант с шестнадцатью антинейтринными двигателями подобно простому маленькому Земному муравью, переползающему через подставленную ему ногу, все снова и снова оказывался на том же месте, с которого и происходил стартовый залп двигателей.

Пространство вокруг него, подобно раздутому мыльному пузырю прогибалось, позволяя ускорившемуся звездолету скользить по его упругим стенкам, пролетая парсеки раздувающегося, внешне не чем не выдающего себя коварного пузыря...

Первая обезьяна жила у невысокой горы, на которой расстилались банановые рощи. В них жили стаи мартышек. Обезьяна проводила дни напролет, сидя у пригорка и бодро выкрикивая:

- Бананы! Ба-на-ны! Я хочу бананов!
Мудрец, прогуливаясь по окрестностям, подошел к ней и тихо сказал:

- Пойди и возьми.
Обезьяна, слегка опешив от такой идеи вопросительно взглянула на мудреца, недоверчиво – на стаю мартышек, затем пошла и нарвала бананов. Вернувшись на прежнее место она пообедала, сложила...

«Подземелья…
От этого слова веет тайной и загадками».
Всеволод Слукин,
«Тайны уральских подземелий»

* * *

- Мы нашли языческий храм! – мой собеседник откинул с лица длинные светлые волосы, закурил. У него было звучное прозвище, отражавшее его интересы и экстравагантность – «Малдер». «Секретные материалы» смотреть любишь?» - спросил я его при первой встрече. Он кивнул головой. Диггеры обычно не пользовались настоящими именами. – Капище Чернобога, жертвенник и другие древние ходы, ведущие...

А теперь о посвящении или инициации словами самого Осириса:

"Я - Осирис Оннофрис (Осирис Оправданный), которого признали равным Богам. Я сказал: Эти части моего тела усовершенствованные через страдание и прославленные испытанием.

Аромат увядающей Розы символизирует мое Страдание. А Красное Пламя – это энергия моей несгибаемой Силы Воли. И чаша вина выливается из раны в моем сердце, принося себя в жертву Возрождению в новую жизнь. Хлеб и соль - основа моего тела, которую я разрушил, чтоб...

ЧАСТЬ 1
ГЛАВА 1
Шел 1994 год. Была весна. Кругом цвела белая акация. Пятеро друзей весело игра-ли на лужайке, поросшей зеленой, налитой соком травой. Трава была очень густая и обра-зовывала мягкий ковер, разукрашенный редкими цветами, одиночными пучками сухой травы и различными кустарниками.

На таком ковре было очень удобно во что-либо иг-рать.

Все далее описываемые события происходили в одном селе, расположенном близ Днепропетровска. Название этого села — Новый Сурско-Литовск.

Поляна...

Но вдруг налетел ветер перемен..небо посерело. И так он сильно ее хлестнул, наотмашь..Упала бабочка. Долго она лежала на похолодевшей земле, не грела она ее больше, не согревало сверху солнышко, поникли цветы. Не знала бабочка сколько пролежала…

поднялась она на своих слабых дрожащих ручках..посмотрела вокруг..как же все серо, и так ей стало страшно. « Что же будет со мной, как дальше мне жить, а может лечь и лежать, пока не усну навсегда?» Так бы и лежала она, но мимо шел муравей, напевал он...

Поэты много об орлах в стихах пишут, и всегда с похвалой. И стать у орла красоты неописанной, и взгляд быстрый, и полет величественный. Он не летает, как прочие птицы, а парит, либо ширяет; сверх того: глядит на солнце и спорит с громами.

А иные даже наделяют его сердце великодушием. Так что ежели, например, хотят воспеть в стихах городового, то непременно сравнивают его с орлом. "Подобно орлу, говорят, городовой бляха N такой-то высмотрел, выхватил и, выслушав, - простил".

Я сам очень...

Улица Дидрихсона… Трамвай мягко подкатил к той остановке, которая была хорошо знакома с детства. Ни один одессит не смог бы похвастаться тем чувством, которое испытала я и мама… Но пищу о себе. Перебранка в трамвае куда-то улетучилась. Трепетное, незнакомое чувство охватило меня мгновенно. Одесса начиналась для меня отсюда, с этой остановки у Летнего парка. Мы миновали парк, тот самый парк, откуда и начиналась великая улица детства. Взгляд улавливал и не улавливал сходство…И все же это был он...

Я стоял на широком листе лопуха, и он чуть-чуть, едва-едва, еле заметно покачивался подо мной. Это было удивительно. Наверное, весил я в то мгновение ничуть не больше воробья. И чувство невесомости приятно кружило голову, манило в полёт.

Чертова трясогузка – а это была она – цвиркнула завистливо, пролетая. Дёрнулся за нею взглядом, и следом – удар в мозжечок, как крепкий подзатыльник, кинул меня на стену. Вес мой обрушился на меня – с хрустом подломился лопуховый лист, ступни жёстко приняла...