Пески пустыни

– Мам!

– Да, малыш.

– Расскажи сказку.

– Ложись спать, а я расскажу тебе про Волшебника, который может всё. Он придумал этот мир и подарил его нам.

– А зачем?

– Чтобы нам легче было найти его. Ведь он ждет нас.

– И сейчас ждет?

– Он всегда ждет.

– Всегда-всегда? Даже когда мы его не ищем?

– Даже тогда.

– А я могу пойти к нему?

– Пойти можешь. Но для этого тебе будут нужны друзья.

– Зачем мне друзья? Я и сам знаю, чего попросить у Волшебника.

– Друзья нужны...

Начинать поиски надо с самого неподходящего места.

Никакого симбиоза нет - существует взаимное паразитирование.

Когда пришла нужда постучать по дереву, понимаешь, что мир состоит из алюминия и пластика.

Когда заселим пустыни, исчезнут оазисы.

Какая бы неприятность ни случилась, всегда найдется тот, кто знал, что так оно и будет.

Всегда не хватает времени, чтобы выполнить работу как надо, но на то, чтобы ее переделать, время находится.

Тот, кто поднялся выше, просто полез раньше...

Найти Волшебника

– Мам!

– Да, малыш.

– Расскажи сказку.

– Ложись спать, а я расскажу тебе про Волшебника, который может всё. Он придумал этот мир и подарил его нам.

– А зачем?

– Чтобы нам легче было найти его. Ведь он ждет нас.

– И сейчас ждет?

– Он всегда ждет.

– Всегда-всегда? Даже когда мы его не ищем?

– Даже тогда.

– А я могу пойти к нему?

– Пойти можешь. Но для этого тебе будут нужны друзья.

– Зачем мне друзья? Я и сам знаю, чего попросить у Волшебника...

Глава 1 Цветик-семицветик и баба-яга

В конце 80-х годов, будучи студентом Ленинградского Механического Института, посещал я сеансы йога Анатолия Иванова, обучавшегося несколько лет в Тибете. На них приобрел я брошюру с индийскими мантрами и решил по ней позаниматься медитацией. Как-то вечером, лежа на кровати в общежитии напротив Варшавского вокзала, я повторял мантру богине Лакшми (соответствует славянской Ладе). Вдруг я «вижу», что нахожусь на огромном поле, на котором растут только цветики...

Пролог

В душном воздухе офиса застыло напряженное молчание. Почти все были в сборе. Ждали только одного – человека, ради которого, собственно и было назначено собрание.

Павлов сидел у окна, и все время нервно выглядывал на улицу, подергивая сжатыми кулаками внутри карманов летней джинсовой куртки.

Его коротко остриженные черные волосы слиплись на висках от пота. Смуглое лицо выдавало нетерпение.

Рядом с Павловым сидел Димка. Единственный из всех, кто совершенно не волновался. Просто...

Пустота. Мир поглотил его бездонной пастью тьмы. Мысли скомканными слёзами рутины давили ему на разум, вызывая спазмы безмолвия в океане слепой ярости ко всему живому. Сергей смотрел в призрачный квадрат полузакрытого старыми шторами окна, а оттуда на его тупо смотрело серое безразличие неба сквозь приспущенные изорванные ресницы туч. Он достал помятую пачку сигарет и закурил. Нервные кольца сизого дыма поднимались к потрескавшемуся потолку, где растворялись в черной паутине трещин.

Пустота...

Наступило ещё одно утро такое же серое, как и последние три. По-прежнему хотелось, есть, есть и ещё раз есть казалось, все остальные мысли умерли голодной смертью, и лишь эта стояла одиноким почерневшим памятником на их пустынном кладбище. Пришлось предпринять дьявольское усилие над собой, чтобы из-гнать её прочь из головы.

«Нужно идти,– Лихорадочно диктовало сознание, - тебя ждут!».

Шаг за шагом, опираясь на палку, он шёл через дебри унылой тайги. На уровне ни то шестого чувства, ни то...

Этот не большой, но прекрасный эпизод размером девять на двенадцать в виде цветной фотографии заставлял его вновь с головой окунуться в тот переломный момент его жизни. Эта фотография ему напомнила о Людмиле. Он тогда в поисках себя как говориться махнул на всё рукой и решил на время развеяться. Так Александр оказался на той горнолыжной базе…

Он держал в одной руке фотографию, с которой улыбалась счастливая в горнолыжном костюме Люда, а во второй руке сжимал наполненную водкой рюмку...

Грустно зимой бывает бедным гравёрам, маются они в холоде, да без водки и в мае стужа, но заказов мало у них – горемык. Вот и я сидела в своей убогой конуре и слёзы проливала, вдруг за окном мелькнула тень, я выглянула, на фоне белого снега четко прорисовывался огромный силуэт. Снежный человек, подумала я, присмотревшись заметила ярко красное пятно лица на котором располагались круглые рыбьи глаза, нет это инопланетянин, догадалась я. Пущу кА я его в гости, может веселее станет.

Радости моей...

По стеклу ползли прозрачные капли дождя, собирались у основания деревянной рамы в прозрачную дорожку воды и в ней, как в зеркале рассыпались на тысячи ярких пы-линок неоновые отсветы фонарей.

И асфальт казался тёмным, набухшим от воды…Такой зимы Кирилл ещё не пом-нил…Дворовые фонари бросали неровные тени, и под ветром гнулись ветви деревьев…

В третьем часу ночи на улицах города было пустынно. Мигали жёлтым светофоры на перекрёстке да светилась разноцветной новогодней гирляндой...