Меня почему-то раздражают праздники. Но больше всего меня «достает» Новый год. Я задыхаюсь в потоках лжи и слащавого лицемерия. С голубых экранов телевизоров льются поздравления, концерты, которые записаны месяц назад, где коллеги певцов сидят за столиками и с крокодильей улыбкой радуются при виде на сцене еще одного аллигатора поп-жанра.
Апогей вранья, достигает где-то к двенадцати часам. Мой нежный мозг, мое изысканное сознание (я не шучу) не выдерживают всей этой откровенной шизофрении и отключаются. Я отплываю в спасительный сон. Сон очищает, освежает меня, как сказка Андерсена. Кстати, это свойство я передал своим детям. Когда их начинают грузить каким-нибудь общепринятым бредом, они начинают сладко и глубоко зевать. Почти все встречи нового года я честно и мудро проспал.
В четыре часа утра я просыпаюсь и вижу родные помятые лица, с которых уже сползла мишура блестящего лицемерия и проступает хмурая серая усталость. Но они продолжают притворяться, слабо улыбаться и выжимать из себя остатки человеческого.
Ужас! Они все обижено смотрят на меня – такого свежего, как огурец, такого чистого, как умытого, и наливаются праведным гневом:
- Ну, ты даешь! Ты же пропустил встречу Нового года! Ты не видел самого главного.
- Неужели поздравления президента?
Вот этого мне уже простить никто не может. Почему-то сейчас мои товарищи все становятся большими патриотами. По-разному можно выразить свою нелюбовь, друзья же выражают ее одинаково - мне устраивают безжалостный бойкот. И тут уже не выдерживаю я, и сваливаюсь в кресло с гомерическим хохотом. Да, у меня мало друзей, хотя дружить хочу.
Я люблю первого января не спеша пройтись рано утром по улице. В это время людей почти нет. Они отдыхают после великого праздника. Им нужно переварить не только "оливье", но и всю ту наигранную радость, которую они съели за эти сутки. Я смотрю как занимается заря, как очищается природа, как пытается восстановится мир от человеческого безумства. А на улице так хорошо и мне совсем не страшно, что я один нормальный посреди больного огромного города, а может быть и наоборот. Может быть, это я больной шизофренией. И во мне звучит песня Мери Поппинс :
Кружит Земля, как в детстве карусель,
А над Землёй кружат ветра потерь.
Ветра потерь, разлук, обид и зла,
Им нет числа...
В четыре часа утра я просыпаюсь и вижу родные помятые лица, с которых уже сползла мишура блестящего лицемерия и проступает хмурая серая усталость. Но они продолжают притворяться, слабо улыбаться и выжимать из себя остатки человеческого.
Ужас! Они все обижено смотрят на меня – такого свежего, как огурец, такого чистого, как умытого, и наливаются праведным гневом:
- Ну, ты даешь! Ты же пропустил встречу Нового года! Ты не видел самого главного.
- Неужели поздравления президента?
Вот этого мне уже простить никто не может. Почему-то сейчас мои товарищи все становятся большими патриотами. По-разному можно выразить свою нелюбовь, друзья же выражают ее одинаково - мне устраивают безжалостный бойкот. И тут уже не выдерживаю я, и сваливаюсь в кресло с гомерическим хохотом. Да, у меня мало друзей, хотя дружить хочу.
Я люблю первого января не спеша пройтись рано утром по улице. В это время людей почти нет. Они отдыхают после великого праздника. Им нужно переварить не только "оливье", но и всю ту наигранную радость, которую они съели за эти сутки. Я смотрю как занимается заря, как очищается природа, как пытается восстановится мир от человеческого безумства. А на улице так хорошо и мне совсем не страшно, что я один нормальный посреди больного огромного города, а может быть и наоборот. Может быть, это я больной шизофренией. И во мне звучит песня Мери Поппинс :
Кружит Земля, как в детстве карусель,
А над Землёй кружат ветра потерь.
Ветра потерь, разлук, обид и зла,
Им нет числа...
Обсуждения Парадоксы праздников