Пар

В кабине большого рефрижератора негромко играла музыка. Её звучание смешивалось с равномерным урчанием работающего двигателя и монотонным шумом колёс, усиленным мокрым асфальтом, который был слышен сквозь приоткрытое боковое окно. Водитель нажал кнопку стеклоподъёмника, почувствовав дождевые капли на оголённом плече и переключил режим работы щёток лобового стекла.

"Гнилая местность, - подумал он, пуская машину накатом по длинному и пологому спуску. – Чуть ли ни в каждом рейсе здесь то дождь...

В поисках простых истин

Я расскажу тебе за жизнь

Дед идет с сумой и бос,
Нищета заводит повесть:
О, мучительный вопрос!
Наша память - наша совесть.
(парафраз И. Анненского)

Привет, потомок!
Давненько мы с тобою не общались вот так, в форме монолога. Телефон, визави – все как-то не то. Ты всегда полон забот: понятно – кормящий папа и глава семейства, ответственная у тебя работа. Всегда приходится слушать мне, ибо твои заботы куда важнее. А вот теперь послушай ты или вернее почитай...

Прошёл почти месяц с тех пор, как Алексей поселился в нашем доме. Я утюжила ему рубашки и брюки, испытывая нежное и радостное чувство от того, что к этим вещам могу прикасаться каждый день. «Мне нравится быть твоей» - непрерывно кружилось в голове.

По вечерам мы зажигали свечи в гостиной и сидели обнявшись. Я очень любила эти вечера и, прильнув к его груди, с упоением слушала, как журчит густой мужской голос: «Ты женщина - от макушки до кончиков пальцев. Иногда мне кажется, что в тебе...

Я не смогу вмешаться в твой день,
Помочь тебе принять этот бой,
Я не способен отбрасывать тень,
Но моя любовь - с тобой…

Ю. Наумов - «Спутник Луны»

«...Это была гигантская причудливая конструкция из ржавых стропил, чем-то напоминающая скелет корабля. Метров восемьдесят по высоте. А он сидел на самой верхней перекладине и играл на скрипке...» - «Ну, играл себе и играл. Что в этом криминального?» - «Так ведь он не смычком играл!» – «А чем же, пардон?..» - «Всей пятерней, как на балалайке...

Апрель. В этот год он был больше похож на вьюжный и лютый февраль. Морозный, промозглый, пронизывающий ветер. На тротуарах бугристая наледь. Серое темнеющее небо над городом. Натянув пальто и не спасающую от леденящего ветра вязаную шапочку, я торопливо вышла на улицу.

Вечерело. То и дело поскальзываясь, я шла по дороге, гонимая лишь только колючим ветром. Выйдя из дома с единственной целью - не сойти с ума от одиночества и навязчивого страха, теперь я отчётливо понимала, что рискую просто...

Часть 2.
В башне.

Глава 1.

"Перемешались верх и низ,
Летит, взлетает снег,

А в нём кружит осенний лист,
Чтобы пропасть навек...
Зайди в мой дом, сядь у огня,
Останься здесь навек..."

Сократ не задумался до поры до времени о тех изгнанниках, которые в роковой момент оказались внизу, на берегу внутренних озёр. Обрушились своды пещер, но не обсидианово-чёрные своды подземелий. Наверху прекратилось движение жизни, надежда ещё теплилась для оставшихся внизу. "Как на дне...

Глава 7.

Амиго, маленький, кроткий Амиго научился и, и с кувырками, и, расправляя крыло огромного своего плаща, развлекаться по мурениному образцу: прыгая с высоты в тёплые сети. «Пока летишь - ни о чём не думаешь!..» - так объяснил ей, обнаружив, что балкончик над бездной наилучший трамплин.

Ещё обнаружил, что вечерами можно не спускаться в зал и не видеть чудовища, оставаясь в укромной комнатке, невзначай, когда и Мурена не спускалась. В один из таких вечеров, барабаня негромко по дну...

Глава 3.
Сквозняки гоняли песок, собирали его в барханы на шашечках паркета. Откуда они здесь, сквозняки? Приземистый крепкий стол из морёного дуба, единственное, помимо стен, что осталось. Неполная колода игральных карт придавлена пресс-папье от тех же проклятущих сквозняков, ищи, собирай потом.

И поёт дроид. Тревожно, невыносимо. Пока к нему прислушиваешься, ещё ничего, но стоит уйти в свои мысли, как пение, отдалённо похожее на горькие, безутешные стоны скрипки, накрывает с головой...

Глава 7.
Был и ещё один, завсегдатаям известный изгнанник, торговавший сначала на Центральном. После катастрофы сумел удрать, обосновался на воссозданном Южном Рынке. Изгнанник, но за глаза чаще называли его Морским Чудовищем, хоть и нельзя было того сказать на вид.

Не имея собственного мира, он ставил шатёр плотный, узорчатый и столь огромный, что торговал в первой его части. Дальше - ширмы, занавеси, сокровища, полумрак, чёрт знает чего там. Неуловимый запах морской сырости витал в его...

Яркий иризовый луч пробился сквозь трещину в скале и, пронзив полумрак пещеры, осветил лицо Герона, лежавшего неподвижно на каменном полу. Он лежал, опрокинувшись на спину и раскинув в стороны руки, не подавая никаких признаков жизни. Но вскоре веки его дрогнули, а по телу прошла мелкая дрожь. Журналист начал медленно приходить в себя.

Когда пятно света сползло с его лица, Герон открыл глаза. Он совсем не чувствовал своего тела. Ему казалось, что в нём жили только глаза. Странное ощущение...