Я смотрю на людей и не могу понять, вроде все так просто, нужно сделать так, как я вижу, что нужно сделать, и тогда жизнь станет совершенно другой. Те, кому положено знать только то, что они должны знать, должны получить по ушам, чтобы не лезли, куда не надо лезть.
А когда они получат, то будут знать на будущее. А этим я бы вообще ничего не дал, пусть узнают, каково без нас, тогда приползут на четырех и будут как шелковые.
Есть, конечно, проблемка, - эти идиоты не хотят меня слушать! Если бы мне предложили навести порядок на этом шарике, я бы такой бардак не допустил, это уж точно. И я стал думать, отчего теоретически все может быть так хорошо, а на деле плохо. Думать, как всегда, у меня не получилось, и полез я в книжный шкаф. Ты знаешь, что с тех пор, как в магазине вручили мне эту Книгу Зоар, я обращаюсь за разъяснениями только к ней.
Ты не поверишь, мой друг, но она совсем не согласна с моим простым и эффективным планом навести порядок на этой планетке! В природе человека, это значит, нашей с тобой, существует двойственность, говорит она. Тебе она хорошо известна потому, что, с одной стороны, мы все отлично знаем, как нам важно получить желаемое: тебе - твои апельсины, мне - ананасов и рябчиков, а Иван Ивановичу - их расточные станки. Все так просто: ты -мне, а я - тебе, и дело с концом.
Но с другой стороны, как посмотришь на то, что вокруг твориться, так прямо начинаешь завидовать кошкам и собакам. У тех все просто: захотел жрать, хозяин тут как тут, пожрал себе и спать. А у нашего брата, ну просто смех берет, что подумают, что скажут, а вдруг истолкуют как слабость, или наоборот как угрозу. Если вдруг поймут неправильно, а еще хуже, если поймут правильно. Если возьму, то подумает, что мне это надо, а не возьму, так он только рад будет. Если дам сейчас, то сколько нужно будет еще давать потом? Если верну все, скажет, что было в три раза больше, и в жизни не отмоешься. Но с другой стороны, все так делают, что ж тут такого, кто узнает, а если и узнают, то кто осудит?
Но стоп! Откуда у нас возникает желание оправдать себя, выставить в выгодном свете, обставить свою отдачу и свое получение множеством условий и отговорок? Что скрываем мы друг от друга, что маскируем? Но на самом деле, тебе и мне все понятно: мы маскируем друг от друга свое намерение.
Ты не поверишь, дорогой Зигфрид, эти идиоты, несмотря на все разговоры, не хотят просто получать на халяву! Они, видишь ли, на самом деле очень разборчивы и деликатны. Им не достаточно, видите ли, того, что это просто выгодно, им надо при этом хорошо выглядеть, чтобы "костюмчик сидел". Я не понимаю, честно говоря, для чего им это? Ведь, если не обращать внимания на намерения, а только на прямую выгоду, можно было бы построить уютный и удобный для всех мирок. Да, нелегко быть человеком и, главное, непонятно: что такое, им быть.
Понимаешь, рассказала мне Книга Зоар, что у человека есть маленькое отличие от животного, - он ощущает намерения. Не намерения льва, который собирается им позавтракать, нет, он далеко продвинулся в этом от животных и может различать злые и добрые намерения. У животного, заметь, таких намерений нет, оно просто хочет кушать, и нападает, открыто глядя в глаза своему ужину. Я вчера по телику видел, как змея кролика жрала. Смотрит ему в глаза, и типа говорит на американский манер: айм сори, ничего личного, мне только понадобилось ваше нежное кроличье сало. Человек же, кроме оргазма, научился имитировать добрые намерения, чтобы произвести нужное впечатление, расположить, задобрить. Он научился наслаждаться от своих намерений. Вот тут-то, как говорится, и собака зарыта.
Он сидит, как мы с тобой, где-нибудь у товарища на кухне за бутылочкой хорошего, терпкого, и рассказывает тому, насколько его намеренья были более правильными и красивыми, чем у того чудака, ну ты знаешь, про кого я говорю. Но не стреляйте в пианиста, он играет, как может! Есть такое простое человеческое желание, быть в соответствии с чем-то хорошим, гордиться высокими мотивами: "Ведь я этого чудака из грязи в князи вытянул, а ведь мог бы и не вытягивать". Для него это означает, ощущать себя, быть свободным, действующим без принуждения. Поэтому того, кто ставит это под сомнения, он просто задушит собственными руками. Но всех не передушишь, а рациональность, материальная выгода никогда и не решала по-настоящему в отношениях между нами, человеками.
Но пора закругляться, и поэтому в двух словах: человек - не животное, и не стоит его так видеть, словно все, что его интересует, - это только польза и проигрыш, есть у него, пусть и не понятное, но желание понять себя. Поэтому, если договоримся, объединимся и захотим быть людьми, все остальное образуется, потому что только от этого зависит наш успех. Но об этом поговорим, как обычно, в четверг у тебя на кухне.
Есть, конечно, проблемка, - эти идиоты не хотят меня слушать! Если бы мне предложили навести порядок на этом шарике, я бы такой бардак не допустил, это уж точно. И я стал думать, отчего теоретически все может быть так хорошо, а на деле плохо. Думать, как всегда, у меня не получилось, и полез я в книжный шкаф. Ты знаешь, что с тех пор, как в магазине вручили мне эту Книгу Зоар, я обращаюсь за разъяснениями только к ней.
Ты не поверишь, мой друг, но она совсем не согласна с моим простым и эффективным планом навести порядок на этой планетке! В природе человека, это значит, нашей с тобой, существует двойственность, говорит она. Тебе она хорошо известна потому, что, с одной стороны, мы все отлично знаем, как нам важно получить желаемое: тебе - твои апельсины, мне - ананасов и рябчиков, а Иван Ивановичу - их расточные станки. Все так просто: ты -мне, а я - тебе, и дело с концом.
Но с другой стороны, как посмотришь на то, что вокруг твориться, так прямо начинаешь завидовать кошкам и собакам. У тех все просто: захотел жрать, хозяин тут как тут, пожрал себе и спать. А у нашего брата, ну просто смех берет, что подумают, что скажут, а вдруг истолкуют как слабость, или наоборот как угрозу. Если вдруг поймут неправильно, а еще хуже, если поймут правильно. Если возьму, то подумает, что мне это надо, а не возьму, так он только рад будет. Если дам сейчас, то сколько нужно будет еще давать потом? Если верну все, скажет, что было в три раза больше, и в жизни не отмоешься. Но с другой стороны, все так делают, что ж тут такого, кто узнает, а если и узнают, то кто осудит?
Но стоп! Откуда у нас возникает желание оправдать себя, выставить в выгодном свете, обставить свою отдачу и свое получение множеством условий и отговорок? Что скрываем мы друг от друга, что маскируем? Но на самом деле, тебе и мне все понятно: мы маскируем друг от друга свое намерение.
Ты не поверишь, дорогой Зигфрид, эти идиоты, несмотря на все разговоры, не хотят просто получать на халяву! Они, видишь ли, на самом деле очень разборчивы и деликатны. Им не достаточно, видите ли, того, что это просто выгодно, им надо при этом хорошо выглядеть, чтобы "костюмчик сидел". Я не понимаю, честно говоря, для чего им это? Ведь, если не обращать внимания на намерения, а только на прямую выгоду, можно было бы построить уютный и удобный для всех мирок. Да, нелегко быть человеком и, главное, непонятно: что такое, им быть.
Понимаешь, рассказала мне Книга Зоар, что у человека есть маленькое отличие от животного, - он ощущает намерения. Не намерения льва, который собирается им позавтракать, нет, он далеко продвинулся в этом от животных и может различать злые и добрые намерения. У животного, заметь, таких намерений нет, оно просто хочет кушать, и нападает, открыто глядя в глаза своему ужину. Я вчера по телику видел, как змея кролика жрала. Смотрит ему в глаза, и типа говорит на американский манер: айм сори, ничего личного, мне только понадобилось ваше нежное кроличье сало. Человек же, кроме оргазма, научился имитировать добрые намерения, чтобы произвести нужное впечатление, расположить, задобрить. Он научился наслаждаться от своих намерений. Вот тут-то, как говорится, и собака зарыта.
Он сидит, как мы с тобой, где-нибудь у товарища на кухне за бутылочкой хорошего, терпкого, и рассказывает тому, насколько его намеренья были более правильными и красивыми, чем у того чудака, ну ты знаешь, про кого я говорю. Но не стреляйте в пианиста, он играет, как может! Есть такое простое человеческое желание, быть в соответствии с чем-то хорошим, гордиться высокими мотивами: "Ведь я этого чудака из грязи в князи вытянул, а ведь мог бы и не вытягивать". Для него это означает, ощущать себя, быть свободным, действующим без принуждения. Поэтому того, кто ставит это под сомнения, он просто задушит собственными руками. Но всех не передушишь, а рациональность, материальная выгода никогда и не решала по-настоящему в отношениях между нами, человеками.
Но пора закругляться, и поэтому в двух словах: человек - не животное, и не стоит его так видеть, словно все, что его интересует, - это только польза и проигрыш, есть у него, пусть и не понятное, но желание понять себя. Поэтому, если договоримся, объединимся и захотим быть людьми, все остальное образуется, потому что только от этого зависит наш успех. Но об этом поговорим, как обычно, в четверг у тебя на кухне.
Обсуждения От чего зависит успех. Из бесед с моим другом Зигфридом