В первый год ее работы в новой школе весной ее вызвали в городской комитет комсомола и предложили летом поработать старшей пионервожатой в загородном палаточном военно-спортивном лагере для трудновоспитуемых подростков. Вероника ужаснулась: жить в палатке два месяца в лесу (она с детства панически боялась пауков и других насекомых!) без горячей воды, да еще с целой оравой трудных подростков? Она всего однажды, еще в десятом классе, ночевала в палатке в горах в двухдневном походе, но с трудными подростками никогда дела не имела.
Высказав свои сомнения Ирине и Виталию, она услышала:
- Ты работаешь в городе первый год, и для твоей карьеры здесь отказ нежелателен, - посоветовал Виталий.
А Ирина со знанием дела заметила:
- Ты же понимаешь, что это не курорт! Просто никто из опытных вожатых не согласился, а кому городской комитет комсомола это поручит? Соглашайся! Не так страшен черт, как его малюют!
И Вероника согласилась.
В назначенное утро она пришла к автобусу с вещами. Постепенно стала собираться их педагогическая команда. Она состояла из двух немолодых уже бывших военных- военруков, двух учителей физкультуры, старшей пионервожатой (то есть Вероники), медсестры, воспитательницы отряда девочек и «комиссара» - профсоюзного лидера локомотивного депо станции Минеральные Воды. Эти девять человек и должны были два месяца удерживать от правонарушений, воспитывать и учить жить в обществе около ста стоящих на учете в милиции детей от девяти до пятнадцати лет.
Команду педагогов собрали за пять дней до открытия лагеря, потому что лагеря как такового еще не существовало в природе. И именно на природе, то есть в лесу, в восьми километрах от города, он должен был появиться их усилиями на обширной, совершенно пустынной поляне.
Если бы Веронике еще в городе объяснили, что за пять дней на пустом месте двое немолодых и четверо молодых мужчин и три женщины смогут построить и подготовить к заезду детей лагерь на сто мест, она бы покрутила у виска.Трава на поляне была по пояс, и было совершенно непонятно, как же тут расположатся палатки для детей, навес – столовая и душ с туалетом. Но все дружно взялись за дело, застучали молотки, и из заготовок мужчины довольно быстро возвели не только хозяйственные постройки, но еще и установили целый десяток длинных скамеек в импровизированном актовом зале и даже сцену с флагштоком. В последний из пяти дней поставили прямо в высокой траве палатки отдельно для каждого из трех отрядов. Вероника удивлялась, как же в таких зарослях дети будут забираться в палатки, но, забегая вперед, надо сказать, что уже через пару дней с появлением детей трава была вытоптана и примята их неугомонными пятками до такой степени, что даже не верилось, что она здесь росла. А пока в палатки поставили раскладушки, завезли матрацы и постельное белье – и лагерь был готов.
Наутро Вероника с опаской разглядывала выходивших с вещами из автобуса разновозрастных и разномастных подростков. Они вели себя на удивление тихо и были послушны. Все последующие дни Вероника не переставала задавать себе вопрос: «Почему они считаются трудными? Они не грубили, не убегали без спросу, дежурили добросовестно, с готовностью и энтузиазмом участвовали в мероприятиях и спортивных соревнованиях. Все мужчины в лагере (может быть потому, что лагерь был отрезан от внешнего мира, и коллектив был небольшой) с удовольствием весело общались и играли в спортивные игры с мальчишками и девчонками.
Здесь в лагере, впервые за многие годы Веронике представилась возможность проявить свои творческие способности. Она придумала игру на местности. В такие развивающие и познавательные игры очень любят играть подростки до сих пор. Вдвоем с военруком, довольно пожилым, но очень обаятельным и веселым майором запаса, участником войны, они с утра отправились прокладывать маршруты для трех отрядов на расстоянии примерно 4-х километров от лагеря. Там находилась небольшая высота, к которой и должны были на следующий день устремиться «боевые группы», преодолев ряд препятствий и научившись в пути ориентироваться на местности, тушить лесной пожар, укрываться от «ядерного взрыва» и оказывать первую медицинскую помощь. На склоне холма им нужно было найти «боеприпасы» (конфеты, спрятанные в ветвях) и флаг, который надо было установить на вершине.
Чтобы составить карту для трех маршрутов ( для каждого отряда – свой маршрут! ), надо было с компасом в руках отсчитывать шаги от ориентира до ориентира на местности площадью в несколько квадратных километров, а потом еще все это нарисовать на бумаге; на следующие утро нужно было установить и оборудовать пункты с препятствиями по Гражданской обороне, пожарной защите , правилам движения и первой медицинской помощи, затем проконсультировать судей на этих пунктах, подготовить оценочные листы и необходимое оборудование, договориться со специалистами и так далее, и так далее и так далее…
Игра прошла на ура! Дети и педагоги были довольны, и на этой радостной волне после праздничной дискотеки все взрослые, уложив детей спать, собрались на пикник у костра на поляне неподалеку от лагеря. Впервые за смену все чувствовали какую-то близость, единение душ, ощущали себя людьми , совершившими почти подвиг на почве педагогики.
Центром внимания была Вероника – автор и организатор игры. «Комиссар» лагеря, тот самый Александр, машинист железнодорожного депо, очень обаятельный молодой мужчина, особенно внимательно поглядывал на Веронику. До этого вечера он относился к ней ровно, шутил как со всеми, но особого внимания не уделял. Сейчас же при неверных отблесках костра Вероника заметила в его взгляде совсем другой интерес: он как будто только сейчас разглядел в ней женщину и всем своим видом старался показать ей свой мужской интерес. И сердце Вероники, не избалованное мужской лаской, дрогнуло. Ее неудачное в сексуальном смысле замужество и безнадежная любовь к Андрею здесь, в лесу, в романтический вечер у костра, на радостном эмоциональном подъеме после удачно проведенного дела толкнули Веронику на поступок, на который вряд ли она бы отважилась, будь ее жизнь другой. Александр был женат, она была замужем, и эта не очень красивая связь, может быть, и разрушила бы, в общем – то чистую и незапятнанную душу Вероники, если бы не тот бесценный сексуальный опыт, который был ей так необходим и, наконец, раскрыл ей глаза.
Итак, было лето, чудесный лес, отличная компания и сказочный роман с опытным и ласковым мужчиной. Что еще для счастья надо?
***
Картинка была бы почти идиллической, если бы не маленькие происшествия, которые не удивительны в лагере, полном «трудных» подростков.После отбоя все взрослые, конечно, несколько раз обходили палатки, проверяя, все ли воспитанники на месте. Иногда кто – либо из детей бродил по лагерю, объясняя это личной надобностью. Однажды ночью из туалета вытащили на свет курящего малюсенького мальчишку. Диалог с ним рассмешил и растрогал всех:
- Ты давно куришь?
- Давно, семь лет.
- А сколько лет сейчас тебе?
-Одиннадцать.
- Ты куришь с четырех лет?
- Ну да… Наверное.
- А мама знает, что ты куришь?
- Нет, - отвечал уверенно мальчик.
Только в этот момент Вероника поняла, почему эти дети считаются и на самом деле являются «трудными»: они просто с рождения обделены родительским вниманием и по своим детским понятиям всеми своими детскими силенками пытаются привлечь внимание взрослых, и прежде всего, своих родителей. За эти их поступки взрослые считают их «трудными». А трудными, и глупыми, и безжалостными являются они, взрослые, из-за своего равнодушия или непонимания своей огромной роли в жизни детей.
«А мой Максим? – сразу подумала Вероника, - мой маленький сын брошен мною на старенькую прабабушку!». Она тут же вспомнила, как каждый раз, когда она в воскресенье вечером привозила его к бабушке и собиралась уехать, сын устраивал такой рев, как будто она бросала его навсегда в подворотне. Она злилась и жалела его, но надо было уезжать , и она безжалостно закрывала за собой дверь, еще и в подъезде слыша его жалобный плач. Дома она забывала об этом, окуналась в свою привычную уже «светскую» жизнь.Этот несчастный одинокий пацаненок в лагере вмиг заставил ее вдруг понять, что она натворила! Ей пронзительно ясно стало, что сын не простит ей этого предательства. Ему всего три с половиной, а он переживает такую потерю! И это по ее вине!
До трех лет Вероника не разлучалась с сыном ни на день. Она так боялась за него с первого дня его жизни, что кормила его не по часам, а когда он попросит, причем от груди не отлучала его больше года. Как только стало можно его прикармливать, она бегала ежедневно на детскую кухню за свежим детским кефиром и творожком, готовила ему специальную детскую еду по книжкам и оберегала от болезней. В результате ее Максим рос здоровым , и только ангина иногда заставляла Веронику страшно пугаться за сына до истерики. Она научилась без помощи врачей оказывать ему первую помощь при малейшем повышении температуры.
Конечно, вынужденная разлука с сыном поначалу давалась Веронике очень тяжело, но она привыкла подчиняться необходимости и поэтому заставила себя подчиниться ей и в этот раз. Она в первые недели разлуки приказывала себе не раскисать по этому поводу и прекратить обычные материнские опасения: не голоден ли сын, не болеет ли, не угрожает ли ему опасность. Бабушке своей она доверяла, та вырастила здоровыми троих своих детей и четверых внуков и, хотя была уже в приличном возрасте, но оставалась сильной, энергичной и заботливой. Ну, о чем было беспокоиться?
И вот теперь ночью в лагере она вдруг поняла, что ее поступок – ее очередная ошибка; ей, конечно, надо было начать работать: и материальное положение семьи, и психологическое состояние самой Вероники требовали этого, но необходимо было найти другое решение. Максим должен снова жить с родителями, как бы тяжело ни было решать эту проблему.И Вероника обратилась к секретарю горкома комсомола, который направлял ее в лагерь. Она пришла к нему в кабинет сразу после двух смен лагеря за руку со своим маленьким сыном:
- Это Максим. Мы пришли вместе, - сказала Вероника, – потому , что так же вместе мы 1 сентября придем на работу в школу. Другого выхода у меня нет. Помогите устроить его садик.
Высказав свои сомнения Ирине и Виталию, она услышала:
- Ты работаешь в городе первый год, и для твоей карьеры здесь отказ нежелателен, - посоветовал Виталий.
А Ирина со знанием дела заметила:
- Ты же понимаешь, что это не курорт! Просто никто из опытных вожатых не согласился, а кому городской комитет комсомола это поручит? Соглашайся! Не так страшен черт, как его малюют!
И Вероника согласилась.
В назначенное утро она пришла к автобусу с вещами. Постепенно стала собираться их педагогическая команда. Она состояла из двух немолодых уже бывших военных- военруков, двух учителей физкультуры, старшей пионервожатой (то есть Вероники), медсестры, воспитательницы отряда девочек и «комиссара» - профсоюзного лидера локомотивного депо станции Минеральные Воды. Эти девять человек и должны были два месяца удерживать от правонарушений, воспитывать и учить жить в обществе около ста стоящих на учете в милиции детей от девяти до пятнадцати лет.
Команду педагогов собрали за пять дней до открытия лагеря, потому что лагеря как такового еще не существовало в природе. И именно на природе, то есть в лесу, в восьми километрах от города, он должен был появиться их усилиями на обширной, совершенно пустынной поляне.
Если бы Веронике еще в городе объяснили, что за пять дней на пустом месте двое немолодых и четверо молодых мужчин и три женщины смогут построить и подготовить к заезду детей лагерь на сто мест, она бы покрутила у виска.Трава на поляне была по пояс, и было совершенно непонятно, как же тут расположатся палатки для детей, навес – столовая и душ с туалетом. Но все дружно взялись за дело, застучали молотки, и из заготовок мужчины довольно быстро возвели не только хозяйственные постройки, но еще и установили целый десяток длинных скамеек в импровизированном актовом зале и даже сцену с флагштоком. В последний из пяти дней поставили прямо в высокой траве палатки отдельно для каждого из трех отрядов. Вероника удивлялась, как же в таких зарослях дети будут забираться в палатки, но, забегая вперед, надо сказать, что уже через пару дней с появлением детей трава была вытоптана и примята их неугомонными пятками до такой степени, что даже не верилось, что она здесь росла. А пока в палатки поставили раскладушки, завезли матрацы и постельное белье – и лагерь был готов.
Наутро Вероника с опаской разглядывала выходивших с вещами из автобуса разновозрастных и разномастных подростков. Они вели себя на удивление тихо и были послушны. Все последующие дни Вероника не переставала задавать себе вопрос: «Почему они считаются трудными? Они не грубили, не убегали без спросу, дежурили добросовестно, с готовностью и энтузиазмом участвовали в мероприятиях и спортивных соревнованиях. Все мужчины в лагере (может быть потому, что лагерь был отрезан от внешнего мира, и коллектив был небольшой) с удовольствием весело общались и играли в спортивные игры с мальчишками и девчонками.
Здесь в лагере, впервые за многие годы Веронике представилась возможность проявить свои творческие способности. Она придумала игру на местности. В такие развивающие и познавательные игры очень любят играть подростки до сих пор. Вдвоем с военруком, довольно пожилым, но очень обаятельным и веселым майором запаса, участником войны, они с утра отправились прокладывать маршруты для трех отрядов на расстоянии примерно 4-х километров от лагеря. Там находилась небольшая высота, к которой и должны были на следующий день устремиться «боевые группы», преодолев ряд препятствий и научившись в пути ориентироваться на местности, тушить лесной пожар, укрываться от «ядерного взрыва» и оказывать первую медицинскую помощь. На склоне холма им нужно было найти «боеприпасы» (конфеты, спрятанные в ветвях) и флаг, который надо было установить на вершине.
Чтобы составить карту для трех маршрутов ( для каждого отряда – свой маршрут! ), надо было с компасом в руках отсчитывать шаги от ориентира до ориентира на местности площадью в несколько квадратных километров, а потом еще все это нарисовать на бумаге; на следующие утро нужно было установить и оборудовать пункты с препятствиями по Гражданской обороне, пожарной защите , правилам движения и первой медицинской помощи, затем проконсультировать судей на этих пунктах, подготовить оценочные листы и необходимое оборудование, договориться со специалистами и так далее, и так далее и так далее…
Игра прошла на ура! Дети и педагоги были довольны, и на этой радостной волне после праздничной дискотеки все взрослые, уложив детей спать, собрались на пикник у костра на поляне неподалеку от лагеря. Впервые за смену все чувствовали какую-то близость, единение душ, ощущали себя людьми , совершившими почти подвиг на почве педагогики.
Центром внимания была Вероника – автор и организатор игры. «Комиссар» лагеря, тот самый Александр, машинист железнодорожного депо, очень обаятельный молодой мужчина, особенно внимательно поглядывал на Веронику. До этого вечера он относился к ней ровно, шутил как со всеми, но особого внимания не уделял. Сейчас же при неверных отблесках костра Вероника заметила в его взгляде совсем другой интерес: он как будто только сейчас разглядел в ней женщину и всем своим видом старался показать ей свой мужской интерес. И сердце Вероники, не избалованное мужской лаской, дрогнуло. Ее неудачное в сексуальном смысле замужество и безнадежная любовь к Андрею здесь, в лесу, в романтический вечер у костра, на радостном эмоциональном подъеме после удачно проведенного дела толкнули Веронику на поступок, на который вряд ли она бы отважилась, будь ее жизнь другой. Александр был женат, она была замужем, и эта не очень красивая связь, может быть, и разрушила бы, в общем – то чистую и незапятнанную душу Вероники, если бы не тот бесценный сексуальный опыт, который был ей так необходим и, наконец, раскрыл ей глаза.
Итак, было лето, чудесный лес, отличная компания и сказочный роман с опытным и ласковым мужчиной. Что еще для счастья надо?
***
Картинка была бы почти идиллической, если бы не маленькие происшествия, которые не удивительны в лагере, полном «трудных» подростков.После отбоя все взрослые, конечно, несколько раз обходили палатки, проверяя, все ли воспитанники на месте. Иногда кто – либо из детей бродил по лагерю, объясняя это личной надобностью. Однажды ночью из туалета вытащили на свет курящего малюсенького мальчишку. Диалог с ним рассмешил и растрогал всех:
- Ты давно куришь?
- Давно, семь лет.
- А сколько лет сейчас тебе?
-Одиннадцать.
- Ты куришь с четырех лет?
- Ну да… Наверное.
- А мама знает, что ты куришь?
- Нет, - отвечал уверенно мальчик.
Только в этот момент Вероника поняла, почему эти дети считаются и на самом деле являются «трудными»: они просто с рождения обделены родительским вниманием и по своим детским понятиям всеми своими детскими силенками пытаются привлечь внимание взрослых, и прежде всего, своих родителей. За эти их поступки взрослые считают их «трудными». А трудными, и глупыми, и безжалостными являются они, взрослые, из-за своего равнодушия или непонимания своей огромной роли в жизни детей.
«А мой Максим? – сразу подумала Вероника, - мой маленький сын брошен мною на старенькую прабабушку!». Она тут же вспомнила, как каждый раз, когда она в воскресенье вечером привозила его к бабушке и собиралась уехать, сын устраивал такой рев, как будто она бросала его навсегда в подворотне. Она злилась и жалела его, но надо было уезжать , и она безжалостно закрывала за собой дверь, еще и в подъезде слыша его жалобный плач. Дома она забывала об этом, окуналась в свою привычную уже «светскую» жизнь.Этот несчастный одинокий пацаненок в лагере вмиг заставил ее вдруг понять, что она натворила! Ей пронзительно ясно стало, что сын не простит ей этого предательства. Ему всего три с половиной, а он переживает такую потерю! И это по ее вине!
До трех лет Вероника не разлучалась с сыном ни на день. Она так боялась за него с первого дня его жизни, что кормила его не по часам, а когда он попросит, причем от груди не отлучала его больше года. Как только стало можно его прикармливать, она бегала ежедневно на детскую кухню за свежим детским кефиром и творожком, готовила ему специальную детскую еду по книжкам и оберегала от болезней. В результате ее Максим рос здоровым , и только ангина иногда заставляла Веронику страшно пугаться за сына до истерики. Она научилась без помощи врачей оказывать ему первую помощь при малейшем повышении температуры.
Конечно, вынужденная разлука с сыном поначалу давалась Веронике очень тяжело, но она привыкла подчиняться необходимости и поэтому заставила себя подчиниться ей и в этот раз. Она в первые недели разлуки приказывала себе не раскисать по этому поводу и прекратить обычные материнские опасения: не голоден ли сын, не болеет ли, не угрожает ли ему опасность. Бабушке своей она доверяла, та вырастила здоровыми троих своих детей и четверых внуков и, хотя была уже в приличном возрасте, но оставалась сильной, энергичной и заботливой. Ну, о чем было беспокоиться?
И вот теперь ночью в лагере она вдруг поняла, что ее поступок – ее очередная ошибка; ей, конечно, надо было начать работать: и материальное положение семьи, и психологическое состояние самой Вероники требовали этого, но необходимо было найти другое решение. Максим должен снова жить с родителями, как бы тяжело ни было решать эту проблему.И Вероника обратилась к секретарю горкома комсомола, который направлял ее в лагерь. Она пришла к нему в кабинет сразу после двух смен лагеря за руку со своим маленьким сыном:
- Это Максим. Мы пришли вместе, - сказала Вероника, – потому , что так же вместе мы 1 сентября придем на работу в школу. Другого выхода у меня нет. Помогите устроить его садик.
Обсуждения Ошибки Вероники или уроки Богов