Одинокая звезда

За семью морями да за семью землями на одиноком зеленом острове жили-были люди. Жили они по особой «системе», которая подразумевала некий свой самобытный порядок, отличавшийся от порядка, задуманного природой, и имела свои особые правила для соблюдения этого самого порядка. За несоблюдение правил людей наказывали другие люди, ни чем особо не отличавшиеся, но от чего-то имевшие особые права и привилегии, нежели другие люди, не ясно кем и за какие заслуги даные. А крутил-воротил всей этой системой...

X.
Храм верноподданных Иисуса…православная церковь, она твердо вре-залась в мою память еще со времён босоногого детства, когда Лелька Ната-ша, родная сестра отца, женщина смиренная и глубоко набожная, тайком от атеистических родителей совершила над единственной племянницей бого-угодный обряд крещения. Я навсегда запомнила скучно туманную атмосферу незнакомого помещения, унылую мелодию «огромадной бандуры» (таким мне показался в детские годы величественный орган) и печальные лица странных...

Закончив лицезреть выставку игрушек, я решила отправиться в Музей Кирхнера, который, если верить рассказам местных жителей, славится коллекцией картин Эрнста Людвига Кирхнера, замечательного немецкого художника-экспрессиониста, жившего в Давосе с 1917-1938 гг.

Смеркалось... Яркий солнечный блин медленно тащился к далёкому спальному ложу. Голодный желудок отчаянно вопил. В конце улицы я заприметила небольшое архитектурное строение со спасительной вывеской «Ночной огонёк» - ресторан. Правда...

1. Алхимик.
Серые Башни встретили путешественника холодным блеском обломанных шпилей и враждебным шелестом опавших листьев. По-зимнему льдистый ветер сорвался с серого камня могучих стен и единым порывом снёс с его головы капюшон, разметал полы плаща, обнажив тёмно-коричневые брюки, сапоги на высокой застёжке и плотно застёгнутую потёртую куртку.

Короткие огненно-рыжие волосы взметнулись назад и вверх вслед за ветром, раскрыв худощавое лицо и яркие зелёные глаза, в которых колючими...

Антахто Брахма - джиджнаса -
«Теперь в этой человеческой форме
жизни мы должны задуматься над вопросом об источнике всего сущего»

«Веданта-сутра»

Всё началось с нелепой автомобильной аварии, укоротившей мне жизнь годков эдак на двадцать, если исходить из непотребного образа жизни, который я вёл, за что, видимо, и поплатился. Хотелось бы сказать, что мой возраст, тогда давно перевалил за сорок, и выглядел я соответственно прожитому, а так же выпитому. Вечно преследующий меня запах...

18
Ни саркофагов, ни пещеры, где вчера стоял, прилепившись к стылой стенке, я не разглядел. Мир растворился в золотистом мареве света и перестал существовать. Печально, но с этого запомнившегося момента в моих мыслях много путаницы и противоречий. Потом, с помощью друзей, испытавших опыт на себе, в моей голове составится нечто приблизительное и весьма далекое от цельного восприятия произошедшей со мной метаморфозы. Помню, меня переполняло бесконечно-сладкое ощущение высочайшей ясности мысли и...

"Смерть – предтеча и суть возрождения"
( Гимн жрецов храма Эррора.)

Криккрак проснулся с ощущением одиночества и незащищенности. Открывать глаза не хотелось. “Куда забросила меня Саттва, запретив колдовать под угрозой жизни?” Ласковый ветерок холодил голое тело, нашептывая бесконечную молитву тенистой чащи; босые ступни чувствительно припекали жгучие лучи светила. “Или светил?” Криккрак лежал на теплом песке и терзался догадками. Не ведая цели, не спешить с поступком – полезная привычка...

Тимка бежал по лавам, инстинктом понимая, что если отец и погонится за ним, то здесь он отстанет. Ему, пьяному, да еще ночью, лавы ни за что не пройти. Слишком узки дощечки, проложенные по столбикам запруды, перегораживающей Пскову, бог ведает с какой целью.

На той стороне лавы упираются в рыхлый известняк взгорка, а по нему над каменистым берегом прямо от крайней доски разбегаются вправо и влево хорошо набитые тропинки к двум крошечным улочкам, что нестройными рядами огоньков светятся...

Драться он не умел и не любил, а записался на бокс. Плавал из рук вон, и не успокоился, покуда вот здесь у Покровской башни не перемахнул Великую без отдыха туда и обратно.… Саму башню до верху засыпали давно, при Петре, приспособив под неприступный артиллерийский бастион. Говорили, за одной из бойниц сохранилось комната. Врали. Он в одиночку лазил в ту бойницу. Места едва хватило, чтобы развернуться. Он застрял и долго лежал, созерцая сквозь узкий проем величаво спокойный и недоступный мир за...

Осень медленно, но верно обволакивала душу своей золотой тоской. Совсем одна она шла ниоткуда в никуда. Ей казалось, что в этом огромном и сумасшедшем мире нет никого, кто будет рядом, нет никого, кто сможет понять. Страх перед одиночеством и непониманием усиливался, и уже без особого труда сковывал её мысли и действия. Она думала, что у неё есть только эта осень с её закатами, разливающимися по городу красным вином. Она думала, что у неё есть только бессонные ночи, бессонные, полные пустоты, но...