Ода

Тишина: В доме никого: ты сидишь и вдруг понимаешь насколько ты одинок в этом безумном мире: А так хочется что бы рядом был кто-то: Но: Ты идешь на кухню, ставишь чайник, что бы хоть что-то согрело в этот холодный зимний вечер: Ничего не радует: ни любимые фильмы, ни книги, которые ты так давно хотела перечитать: Хочется, что бы кто-то позвонил и вытащил тебя из этого серого мира: Хотя бы немного отвлек от боли и одиночества: Одна чашка кофе: вторая.. третья: Так проходит ночь и наступает утро...

Просыпаясь утром, я чувствую свет. Именно просыпаясь, а не проснувшись. Свет режет глаза своими ножами. Он мешает мне снова заснуть. Нужно вставать. Как и в любой другой день, мне необходимо встать, умыться, одеться и т.д. Каждый день одно и то же. Всё повторяется, ничего не меняется. Как это раздражает!Вышел на улицу. Одно и то же. Те же дворники чистят снег, на остановке те же люди. В автобусе та же толстая кондукторша шлёпает губами. Снова кто-то предъявляет ей «левое» удостоверение, и все...

Молочные реки

Ванна, наполненная блаженством…
Полумрак свечи, благоухание цветов…мир волшебства…
Ванна , а в ней струящееся молоко.. теплое…нежное …

Обрамляющее тела…

Рука в руке.. два тела…, два человека…
Молоко своей ласкающей пеленой покрывает кожу.. она становится бархатистее …капля .., струйка, прикосновение…ласкающе…

Поднимая ладони вверх , разлетаются брызги…
руки сливаются с ощущением нежности…тела растворяются в блаженной неге…сливаются с молоком…

как на...

Я чувствую, что в моих волосах песок. Это ни чуточки не странно, ведь я спала на пляже у осеннего моря. Ночью холодно, но костер помогал согреться.

Я пришла туда вечером наблюдать за заходом солнца. Никого не было, пляж был пуст и одинок. Он с удовольствием погрузился бы в пучину моря, укрылся бы им, как одеялом, воссоединился с ним в единое целое. Но море отвергало его песчаную сущность, бежало от него во время отлива, оставляя за собой влажные, будто от слез, следы.

Я пришла на пляж одна...

«Протокол заседания членов Попечительского Надзора.

Декабрь 2004 года, Зал Слоновой кости резиденции Главного.

8 часов пополудни.
Председательствует: г-н Дракониус
Секретарь: г-н Котоштейн

На повестке дня:
1. Оговорение новогодних празднеств в очередником-кандидатом.

2. Творческие товарищеские наставления коллег.
Выступили:
- г-н Тигроян...»

- ...Я не потерплю! Вы слышите – не – по-тер-плю ! Такого грубого вмешательства в метаисторию! – Тигроян лупил увесистой ладонью по...

Заморосил дождик при ясном небе, темной мозаикой капель покрывая крышки ульев, пришлось с сожалением заканчивать работу, укрывать расплод, пахнущий свежим хлебом, чтобы не беспокоить возбужденных пчел, что жужжащей опарой полезли из улочек.

Сложив инструменты в переносной ящик, Витус направился под отремонтированный навес к столу, с врытыми в землю новыми скамейками под двумя крупными деревьями, липой, растущей выше, еще не выбросившей цветочных бутонов, и старым бархатом или пробковым...

Давным-давно жили-были муж и жена, и был у них единственный сын, звали его Дмитрием.

Отец с матерью трудились до изнеможения, к вечеру еле на ногах держались, а сыночек лежит себе на печи, да жует калачи, ни тебе забот, ни тебе работ, ни тебе усталости. И родственники, и соседи говорили родителям:

– Сына — то, Дмитрия пора, пора с печи спускать да ремеслу обучать. Что ж вы парня портите, лень – матушку в нем кормите?

– Это у вас помногу детей, вот вы так и рассуждаете, а был бы один...

Мы пили спирт, вынесенный гостеприимными хозяевами из холодильника, и налитый в химические стаканы с кубиками льда. Жгучая жидкость сладко растекалась по губам, питая душу мягким кайфом, делая глубже очарование ночи. На столе нарезанная узбекским ножом дыня дольками на металлическом блюде для плова. Цикады стрекочут. Черными призраками рукокрылые, словно моргая, порхают. Дневная жара отпустила, над нами в насыщенном пряном воздухе висели крупные мохнатые звезды из «Тысячи и одной ночи», освещали...

По запыленной дороге шли две собаки большой худощавый Пес и маленький Щенок. Пес шел устало, уверенно переставляя лапы, а Щенок все время то забегала вперед, то бегала вокруг пса тявкая, повизгивая, виляя хвостиком. Они не были породистыми собаками, у них не было ни королевской грации борзых, ни мускул ротвейлеров, ни клыков бультерьеров. Это были обычные дворняги, но они не были обычными дворовыми, они жили дома, просто, когда они были вместе, им хотелось свободы, хотелось бежать куда – то...

— Подняли тут кипиш, на всю улицу орете! Вам бы в политику пойти,

хоть толк бы был!! — возмущенно сетовала пожилая женщина, словно на остановке кричали только мы.

Она вскоре оказалась приятно удивлена: наконец нужный автобус подъехал и я распрощался со своим приятелем. Лицо женщины сразу просияло, а мне осталось лишь улыбнуться, поклониться и бодро зашагать прочь. Какая упругость, сила в теле! День только начался, но для меня он уже приятно отложился в памяти.

В то время я был одинок...