Обиды

Просто уходи... не оборачивайся, не целуй меня на прощание, ни чего не говори пожалуйста, просто уходи. Даже если я буду держать тебя, умолять, плакать, не слушай, просто уходи...Чем дольше ты задержишься, тем тежелее мне будет отпустить тебя.

Я привыкаю каждым сантиметром кожи к твоему дыханию, и это просто не выносимо. Пожалуйста сделай вид при встречи что ты меня не знаешь... Даже если я буду биться в истерике, даже если ударю тебя, ты прости меня и просто уйди..А лучше обидь меня сильно...

Драконы:
Ну с этими я ещё не встречался, а с записью дотянул до того, что всё почти выветрилось.

В руках у меня невидимый меч и очень мощный, так как может удлиняться по воле моей мысли- Я стою перед заснеженным полем, вижу не ровности на его поверхности, сожусь на корточки удлиняю меч и делаю поверхность поля идеально гладкой, как лёд. ...

В небе два дракона, один каменный, другой из металла, они несутся на огромной высоте. Одним лёгким росчерком я перерубаю каменного и он грудой камней...

По удивительному стечению обстоятельств, почти все мои квартирные хозяйки были Анны. В бегах от Александра я поменяла уже третью хозяйку и, наконец, вселила себя к хозяйке четвертой, которую звали Анна Федоровна, и которая, как и многие другие, была внешне добродетельна и покладиста, все время напоминала мне о главном недостатке своего жилища, имея ввиду удаленность от центра, утешая меня, что и отсюда транспорт идет исправно и можно как-то примениться. Озадачивало меня отнюдь не это...

Это была их территория, их владения. Джим и Джой были старожилами местности, они знали каждый клочок своей земли наизусть. Их внешний вид многих приводил в ужас, от того работы не было совсем. Они столько лет провели вместе, бок о бок, что даже внешне стали очень похожими друг на друга. Те, кто знал их хорошо, предпочитали не связываться, а скорее дружить. Тетки с военной базы старались задобрить их, от чего каждый день таскали, как дань, всевозможные вкусности. И все же… возраст есть возраст...

Каждую ночь в каждом из нас просыпаются темные шорохи нашей души. Каждый темный закуток, скрытые комнаты, наполненные ужасами и кошмарами. Настоящими или придуманными нашим богатым воображением…

Вот и сегодня, наступила такая ночь, в меру темная, наполненная различными шумами, затихающими шагами, мерным стуком капель, хлопаньем дверей, негромким плачем детей, завываниями животных…

Она стояла у окна, вглядываясь в темноту. В соседней комнате мирно посапывая, спали дети, слабо мерцал свет...

Как бы я не ругала Сашу, ибо не прост был его гнев и волеизъявление, но волею Бога вынесла из жизни с ним плоды немалые, которые ценю и боготворю, ибо тяжело в учении, но как легко становится в понимании и принятии Божественных Законов и следовании им битому и униженному, оскорбленному и обиженному, который, однако, именно здесь, в таком насилии упрочивает силы свои духовные и нравственные, обостряет чувства свои, переплавляет терпение в штиль и тем поднимается над гневом и страхом, и начинает...

Так получилось, что мы вместе вышли на площадь трёх вокзалов.

Москва, как обычно в последние годы, встречала неприветливо. Сыпал мелкий дождь, от шин проносящихся автомобилей в разные стороны летела грязная мокрая пакость. Мы с Витьком разом посмотрели на часы и хором зевнули, а наш попутчик - богообразный старичишко - никуда не посмотрел, он стоял, сложив руки на груди, и со своим умилённым видом выглядел странным в человеко-машинном потоке.

- Что будем делать, Витёк? - спросил я, впадая...

На смену долгой зиме пришла долгожданная весна с её веселой капелью, с быстрыми звонкими ручьями вдоль дорог, шоссе и тропинок, с весенней распутицей и мощным ледоходом на пробудившемся от зимнего сна Днепре.

И как только из-за туч появлялось весеннее солнышко, Анна с Тихоном поспешили на свое любимое место на высоком берегу Владимирской горки… Они теперь встречались после работы у высокого памятника Владимира Крестителя и шли в свои давно облюбованные укромные места, где совсем мало людей и...

Петрович вечером вышел посидеть на скамейку пенсионеров. Где часто сидел и вёл беседу с соседом по подъезду Семёнычем.

Они были знакомы лет тридцать. Вместе когда - то жили в общаге. Короче друг друга знали как облупленные.

Он потихоньку подходил к скамейки и слышал, как Семёныч глядя, на проходящих дам по тротуару, напевал:

- Ах, какая женщина, какая попка, мне б такую, - при этом причмокивал губами.

- И что ты будешь делать с ней, дорогой Семёныч. Привет сосед.

- Ну, ты...

12 мая 2002 года я проснулся в десять часов утра. Душа разрывалась на части, быть может оттого, что не смогу увидеть целых два года родных и близких, да свой любимый город. А может быть от лишнего выпитого стакана. В тот момент я этого не знал и не понимал. Через тридцать минут я поднялся и зашёл на кухню. Там уже мать пекла курицу в духовке. И суетилась по комнате, словно канарейка в клетке. Мне её стало, жутко жаль, и я ей стал помогать готовить. А она смотрела на меня, молча, и улыбалась, а...