О случайностях

Голова раскалывалась.
Боль глухо билась в черепе, давя изнутри на глазные яблоки. Желудок тревожно сжался, словно его разбудила суматоха в остальном теле.

– У меня болит голова, – вслух пожаловалась Марис Маккензи тихим, слегка озадаченным голосом.

У нее никогда не было проблем с головными болями. Несмотря на хрупкий вид, Марис унаследовала крепкое телосложение Маккензи. Именно странное состояние заставило ее заговорить вслух.

Она не открыла глаза и не потрудилась взглянуть на часы...

Кто ударил ее? Почему кто-то пытался убить Фурора? Черт возьми, если бы только она могла вспомнить!

Обернув полотенце вокруг головы, чтобы сохранить волосы сухими, Марис встала под тепловатую струю воды, вновь и вновь пытаясь собрать воедино разрозненные воспоминания и вынудить свой бедный мозг выдать глубоко запрятанные секреты.

Все было в порядке, когда она вернулась в конюшни после обеда. Удар она получила после наступления темноты, скажем, около шести или половины седьмого, до того...

"Мне, во всяком случае, ненавистно все, что только поучает меня, не расширяя и непосредственно не оживляя моей деятельности". Эти слова Гёте, это его задушевное ceterum censeo могло бы служить вступлением к нашему рассуждению о положительной или отрицательной ценности истории.

Ибо в этом рассуждении мы намерены показать, почему поучение без оживления, почему знание, сопряженное с ослаблением деятельности, почему история, как драгоценный избыток знания и роскошь, нам должны быть, по выражению...

– Дэвид Портленд, к доске! – сказал учитель Круппен, оторвавшись от классного журнала.

Дэвид зачем-то отодвинул книги и тетради и наконец вылез из-за парты.

– Ты выучил урок по астрономии?
– Конечно, господин учитель.

– Отлично. Скажи, сколько естественных спутников у планеты Сатурн?

– Десять, господни учитель.
– Хорошо. Назови их и укажи в хронологическом порядке, когда они были открыты.

– Титан, – неуверенно начал перечислять Дэвид, – Япет, Рея, Диоиа, Тефпя, Энцелад, Мимас...

Пожелтевшим страницам, исписанным от руки часто доверяют как истине, хотя там может быть ложь. Я всю жизнь занимался историей, работал с манускриптами, свитками, книгами и знаю это очень хорошо. А потому надеюсь на то, что моей записке поверят, когда найдут через много лет.

Я был тогда молодым ученым, как принято говорить. Окончил институт, защитил степень, выбрав специализацию по средневековью, и кроме культуры, изучением которой занимался, учил латынь. В тот год я напросился в экспедицию...

1991 год… Почему же я назвала его первым началом? ПЕРВЫМ началом разговора с Богом? Длинного, непрерывного, изо дня в день, каждую минуту… более двадцати лет… Видимо потому, что была потрясена столь ярким, однозначным, чрезвычайно истинным и привлекательным проявлением Бога в себе, Верховной Божественной Личности… - в себе… Это было еще без внутреннего диалога, конкретных слов, но на уровне высочайшего, очень глубокого понимания абсолютно всего, что хотел мне сказать Бог. Оказывается, общение с...

« В этом небольшом очерке я бы хотел обсудить некоторые, на мой взгляд, важные вопросы, относительно того, что же такое истинное просветление. Так же, я бы хотел предложить простой, универсальный и естественный способ, при помощи которого можно быстро прийти к пониманию своей природы, ибо сознание современного человека уже созрело для этого.

Все, что я буду говорить, основано на моем собственном опыте и пережито мною как непосредственный факт.

Я очень хорошо понимаю, что значит ходить...

Я была врачом. В общей сложности, шесть лет, не считая опыта работы медсестрой, санитаркой, сиделкой. Больные были разные – от банальной ОРВИ до тяжёлых онкологических, но болезнь, какого бы уровня сложности ни была, всегда – страдание.

И именно оно является главным следствием из любого уровня причин заболевания. Соответственно, для врача главной целью является освободить человека от страдания, что я и пыталась сделать.

Как и любой другой, опыт заставляет задуматься и увидеть многие...

Глава 1. СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА.

Лошади, устало опустив головы, еле ступали по поросшим мохом камням. Тяжелые лапы елей беспрестанно хлестали их по вздрагивающим бокам. Какое-то подобие носилок, привязанное меж седел мешало сохранять равновесие и держаться узенькой тропинки.

Нет-нет, одна из лошадей оступится, рванет вперед и вверх, чтобы устоять. Тогда из-под видавшей виды шинели, наброшенной на кого-то, лежавшего на неуклюжем сооружении, вырвется протяжный стон. А потом снова только удары...

Магазин «Регюль Антик», к которому медленно добирались Олег и Рая, находился в центре города, возле Бессарабского рынка. Он занимал часть подвального помещения пятиэтажного дома сталинской эпохи. Внутри антикварной лавки творилось что-то невообразимое.

Вместо трепетной тишины, присущей миру древних вещей тут царила суматоха съемочной площадки. На старинных креслах вокруг большого стола с бронзовыми барочными ножками, сидели барышни и кавалеры, в платьях и костюмах двухсотлетней давности. Они...