О сладкой дыне

Поединок

– Детский сад, честное слово, – возмущалась Вера, – почему я должна играть в эти глупые игры?

Рядом с ней вышагивал коротконогий, с длинным туловищем гуманоид, размахивая руками.

– Такие правила, – уговаривал он, – если тебе не хватает последовательности, или ты с трудом что-то отслеживаешь, а твоя соучастница вторжения ни во что не хочет верить, то мы в этом не виноваты. Приметы точно указывают на точку начала маршрута. Только тогда включится обратный отсчёт, и только если...

Глава 112.
Экипировка его, продуманная, состояла из четырёх всего-то вещей. Три важные, одна важная и загадочная.

Бесконечный марш лабиринтом без ответвлений, - или с ними? - "ла-ла" бесконечные в Архи-Саду заставили Господина Сому, - интересно, зачем он тут ошивается?

- вспомнить про необычный артефакт, доставшийся ему. Историю подарка он опустил, а свойства упомянул: когда необходимо просто идти вперёд...

Подходящие свойства… Коктейльный морок? Так даритель сказал, и Густав подумал...

Глава 115.
Обоснованно ли, нет, за грехи какие, за отличия, не видимые ей самой, до последних событий обзывали хищницей Мурену, она не знала. Наступил момент, когда согласилась отчасти, сама почувствовала себя чужой. Не хищницей, но от изгнанников Архи Сада отдельной.

Непонятой, и велика бы важность.. Не понимающей! Это куда странней. И внезапней. Разумеется, Селена вольна прощать... Но есть же предел! И невозмутимость Беста выходила за грань понимания... Или на расчётливости покоится его...

Глава 123.
Так примерно оно развернётся, чтоб завязаться в новые узлы, а пока...

В высоком небе с закрытыми глазами бесцельно летел Густав, пропуская космический ветер сквозь себя.

Внизу - пыльный Южный. Карат шёл из игрового шатра с Пурпурным Лалом, ждущим его.

Шаман больше не нужен, согласие получено давно. Парень, дошедший до финала, ему завтра уступит бой-кобры и противника.

Навстречу же Карату шагал Бутон-биг-Надир, мокрый, рассеянный, в сопровождении Пса, предупредительного...

Женщина — это верблюд,
на котором мужчина пересекает пустыню жизни.
(арабская мудрость)

Очаровательное утро! Первые пять секунд после пробуждения оно кажется блестящим и хрустящим, как новенький рубль – непомятым, надежд исполненным. А потом вспоминаю - меня вызвали в совет молодых специалистов. Песочить будут – такой-сякой, пошто завод не любишь? А за что его любить?

Нет, спорить не буду – все молча снесу. Как вспомню песочных дел мастера….

- Что, скажи на милость, это было в...

Глава 16. Первая лекция на актуальную тему

Несколько дней все отдыхали, приводили себя в порядок. Дальше бездельничать Сверлов не дал. У каждого он выяснил, что тот умеет, и всем поставил разные задачи, в основном по изучению корабля.

Сам Сверлов часами сидел у радио. Своих сигналов не подавали, чтобы не засекли и не подкараулили где-нибудь в укромном месте. Всех интересовала судьба "Венеры". Как только Андрей услышал то, что хотел, сразу созвал всех. На лице его была радость...

Глава 18. Не ждали

После истории с неудавшейся учебой авторитет Колымагина вырос неизмеримо. Сверлов сразу понял, что Колымагин - единственная настоящая опора его власти на корабле, если не считать пистолет Журкина, конечно. Колымагин стал пользоваться неограниченным доверием со стороны Андрея, а значит, и всех его ближайших соратников. Нельзя сказать, чтобы Сверлов не доверял коренным потемкинцам. Но знал он их мало и, главное, чувствовал себя перед ними неполноценным.

В отличие от...

Глава 21. Деликатес

Варварское убийство произвело на всех удручающее впечатление.

- Можете забирать свое мясо, хоть все! - Передал Сырцов по радио.

Только через двое суток Сверлов организовал экспедицию в пещеру. Спускались они как в могилу. Настроение было отвратительное.

В гроте все оставалось нетронутым. Даже труп потемкинца не убрали. Разбитая верхняя створка раковины лишь отдаленно напоминала о некогда цветущей здесь жизни. Озеро казалось мертвым.

- Какое варварство! - Не...

Глава 27. Еще удар

Как во сне Колымагин приполз к телу Антона Филипповича и стал рыться в приборах. Связь не работала. Сгоревший кайфомер был уже ни к чему, а другие приборы были незнакомы Александру Степановичу.

"Интересно, а я то почему жив?" - Все время спрашивал себя великий ученый. И для верности ощупывал и похлопывал себя по щекам.

"А где моя машина? Может, подняться на поверхность? Хотя и так ясно. Ее сожгли! Негодяи!! Может, на меня не действуют их лучи? Пойти что ли, проверить...

Непростые размышления над этими проблемами снова заставили Джонни задуматься о том, как ему отстаивать собственные интересы, когда уже не осталось ни моральных, ни физических сил на конфликты с окружающими. При этом его мысль, привычная то и дело нырять за ответами в прошлое, неожиданно обратилась к периоду юности и даже раньше.

Он и сам нередко удивлялся странностям своего сознания. Например, те годы, когда у него происходило что-то плохое, становились для него «проклятыми», даже сами числа...