Настроение у Лёньки было не важнецкое. Деревенская скука одолевала им всё больше и больше. Распугав на дворе кур - спокойно клевавших обеденную норму фуражного зерна, которое скармливали скоту - он поставил велосипед у сарая.
- Мать! Я на речку.
Мать его одобрительно кивнула, любуясь фигурой своего сына.
- Смотри не шали там.
Лёнька водил тугими, чёрными от загара плечами, в майке и брюках из которых он уже вырос, шагал по улице в сторону речки - манящей своей прохладой и лаской. Полдень. Звенят жаворонки над пшеничными полями, раскаленная на солнце земля жгла босые ноги. Сзади по дороге тарахтела подвода на деревянных - окованной железной шиной - колёсах, с большой бочкой. Кто- то зычно зовёт Лёньку. С гордым видом он оглядывается. На подводе сидит его сосед, через дом, Степан.
- Лёнька! – кричит он. – Садись, подвезу.
- И не подумаю. Вон колесо, то и смотри развалиться.
Степан посмотрел на передние колёса – в порядке. Глянул на задние колёса – норма.
- Всё шутишь. Что за баловство в тебе сидит… - и, отвернувшись, стал понужать лошадь. Она с неохотой ускоряла свой шаг и с трудом обгоняла Лёньку. Незаметно для возницы Лёнька вытащил у поровнявшей с ним подводы с переднего колеса чеку, которая стопорила колесо на оси, не давая ему слететь. Ничего, не подозревая, Степан погрузился в мечты, тут же забыв о Лёньке. Ему виделся дом: большой, красивый, тёплый – строительство ведётся второй год, а конца и края не видно. Остались отделочные работы –самые муторные. Сегодня он затеялся приготовлением раствора для штукатурки стен. Вот и поехал на речку за водой, выпросив подводу у бригадира всего на один час.
Трах бах – колесо покатилось впереди лошади. Возница - как страус - головой в песок. Большой его нос с горбинкой уткнулся в колею оставленную колёсным трактором месяц
назад после ливня. Следом за носом плюхнулось, грузное, его тело, издавая смачный шлепок.
Ничего, не поняв, лошадь, покосившись на клубы пыли и стонавшего кучера, остановилась и лениво потянулась к засыхающей траве у края дороги.
Степан весь в пыли с порванной рубахой и разбитым носом медленно поднимался.
Ленька тихо хохотал – рукой прикрывая свой рот - подошёл к месту устроенной им аварии.
- Что случилось Степан? – незаметно, в пыль, у подводы выбросил чеку.
- Смеёшься, а я тут чуть голову не сломал себе. Твои проделки?
В свои 16 лет Лёнька слыл «мастаком» на всякого рода штучки, граничащие с хулиганством.
- Так я же тебя предупреждал. – прыснул Лёнька. И стал хохотать, не стесняясь, во весь голос. Он хлопал в ладоши и топал ногами. Обхватывал свой живот и
пальцем показывал – то на Степана, то на повозку, и колесо. От хохота даже кобыла перестала жевать, повернув голову в его сторону, она с удивлением стала смотреть, как выкобенивается юный проказник.
Тем временем Степан стоял уже на ногах, вытряхивая пыль с одежды. Закончив, он шёл поднимать колесо.
- Чёрт побери, что ты ржёшь, как мерин.
- Иди, помоги лучше, ставить колесо на место.
Ленька, улыбаясь, взялся за ось у подводы. С трудом они поставили колесо на место, измазав руки в колёсную мазь. Парень, щурясь, в упор глядит на ободранный нос соседа, на рубаху с надорванным у плеча рукавом, на штаны закатанными выше щиколоток- с дырой у колена.
- Чека где? Без неё ты свалишься снова.
- И впрямь, где она.
Став на колени, Степан разгребает у повозки горяую пыль, доверчиво поглядывая на парня, который о чём-то раздумывая, следит за возившем в пыли мужиком.
- Давай быстрей ищи!- с усмешкой командовал Лёнька.
- Вон у задка покопайся.
Явно доставляли удовольствие действия Степана, который уже поднимался с чекой в руке.
Шлёпая ногами по «лужам» из пыли и вспоминая случай, который он устроил со Степаном Лёнька лениво двигался - по скошенному лугу - между стогов сена вдоль речки к железнодорожному мосту. Где обычно собираются местные смельчаки, чтобы прыгнуть с моста в реку. Берег был пуст. Куда податься – Лёнька не знает. Купаться одному? Неохота. Что делать? Разве
переплыть на ту сторону, к девчатам, собирающим в лесу ягоды. Но вот Лёнька видит
неподалёку косматую голову дядьки Барбаша, из своего села, жившего в одиночестве.
Когда - то он служил в Морфлоте - вернулся инвалидом. Местные карапузы потешались над ним. Но дядька не обижался, только пальцем грозит.
- Здорово старик! – Грубо приветствовал Барбаша Лёнька, подходя к нему ближе.
- Чего сидишь?
Барбаш вынимает из беззубого рта самокрутку, дымящую как паровоз.
- Вот лодку украли! Надо проверить сети, а лодки нет. Сижу, размышляю, куда подевалась… Лодка то старая… Кому нужна?
- Хочешь, найду твою лодку? Только двоём смотреть будем сети.
- Что за вопрос. Конечно, хочу. А то уж два дня, как без лодки.
Вечером прошлого дня потребовалась лодка Лёньке для чего-то и он угнал её в залив и оставил там. Извилистой прибрежной тропинкой они продвигаются к заливу сквозь зеленый камыш. Тропинка вскоре резко сворачивает к берегу. Барбаш не успевая за Ленькой, отстает и путается в камыше с высокой осокой. Лёнька ухмыляется своей затее:
«Выведу лодку на середину - искупаю старика…» Вглядываясь в камыши, он находит лодку. И прямо в штанах лезет в воду. Находит под лодкой спрятанный шест, взбудоражив устоявшую воду, прыгает на корму плоскодонки.
- Эй! Дядька Барбаш.
- Бегу, бегу! – раздаётся в камышах, и вскоре появляется весь перемазанный тиной, с сияющим лицом хозяин лодки. Раздвигая камыш - они выбирались на чистую воду.
- Держи на сухую сосну. – показывает рукой Барбаш.
Шест застревает в трясине. Лёнька с трудом вытаскивает его на поверхность воды.
- Ну как Ольга? – спрашивает Лёнька. – О чём пишет?
- Да так, - нехотя отвечает дядька, глядя в небо. – Пишет - вышла замуж.
- Ох, и врёшь ты дяденька. Ни чего она тебе не пишет. Забыла она тебя. Гуляет она с кем попало, а ты – за-амуж.
- Почему забыла. Разве родителей забывают?
Управляя лодкой, Лёнька, исподлобья посмотрел на старика. Он с ухмылкой крутит головой: « Переверну сейчас!»
- Она хорошая. Вот посылку мне прислала.
- Когда?
- Ещё обещала к осени приехать с мужем.
Лёнька подумал: не заболел ли старик, пьян может вовсе.
- Ольга хорошая, мало, что люди говорят – разводит руками Барбаш.
- И денег присылала. В помощь мне.
- Значит, люди выдумывают?
- Конечно, им только язык почесать. Только напрасно….
Лёньке хочется крикнуть, что врёт всё старик, но что - то удерживает его от грубого слова.
« Надо так! – думает Лёнька. – Сам еле жив, а выгораживает дочь – проститутку»
Парня удивляет, что не жалуется, не ноет Барбаш, как поступают слабые духом люди.
В прозрачной воде чернели два кола с натянутой между ними сеткой. Лодка остановилась.
Старик, вытягивает, всю в тине, мокрую сеть и кладёт в лодку. Хватая за жабры карасей, кидает в корзину. Охваченный новыми мыслями Лёнька молчит. От своей затее он уже отказался. Чем - то сломил кураж в парне – дед.
- Один я остался. Жена, сам знаешь…. Сыновей - Бог не дал. Вся надежда на Ольгу. Разве она меня бросит?
Старые руки его не могли достать из воды последний кол. Ленька, держа равновесие, тихо подошёл к старику:
- Давай я, вытащу кол!
Он берётся двумя руками за кол и легко бросает в лодку вместе с ним, всю в дырах на последнем метре сеть.
- Спасибо тебе! - и с благодарностью смотрит Леньке в глаза, что парень смутился.
- Да что ты. – Это же я лодку угнал. – и покраснел, стесняясь (впервые).
Барбаш, улыбаясь, смотрит на парня:
- Знаю. Известное дело – ребячье! Вот и Оля моя: перебесилась, остыла, поумнела.
Лёньке вспоминается старше его на год игривая Ольга. Парни так и вились вокруг нее стаями – ей нравилось. Она, не скрывая этого, рассказывала подругам, как перехватывает её дыхание, когда её прижимают в тёмном углу своими ручищами парни из старших классов. Как подкашиваются ноги от поцелуев – ноет душа, просит не понятных желаний.
Прошлой весной по зову природы, по воле сердца - она стала женщиной. Слух по селу разнесся быстрее, чем Ольга дошла домой. И пошли пересуды…. Осенью того же года
она поехала с дипломом о среднем образовании в город поступать в техникум. Городские забавы втянули её. Ольге пришлось у дороги «летать ночной бабочкой». Как - то раз подхватил её парень из соседнего села, разговорились … Барбаш сказал правду. Он ждёт гостей.
Лодка плавно воткнулась в илистый берег.
-Ну, спасибо тебе! Болтают в селе, что ты сорви голова. Но я вижу – малый ты, совсем ничего!
Лёнька краснеет от похвалы, озираясь на опускающее в своё гнездо солнце. Часы, проведенные на реке с Барбашом - перевернули в нем все с ног на голову. Проносится школа, мелькает родной СПК и чудится офицерская гимнастерка – мечта стать офицером
танковых войск у него с детства сидит в голове. Осенью военкомматчики обещали направить в училище….
- Мать! Я на речку.
Мать его одобрительно кивнула, любуясь фигурой своего сына.
- Смотри не шали там.
Лёнька водил тугими, чёрными от загара плечами, в майке и брюках из которых он уже вырос, шагал по улице в сторону речки - манящей своей прохладой и лаской. Полдень. Звенят жаворонки над пшеничными полями, раскаленная на солнце земля жгла босые ноги. Сзади по дороге тарахтела подвода на деревянных - окованной железной шиной - колёсах, с большой бочкой. Кто- то зычно зовёт Лёньку. С гордым видом он оглядывается. На подводе сидит его сосед, через дом, Степан.
- Лёнька! – кричит он. – Садись, подвезу.
- И не подумаю. Вон колесо, то и смотри развалиться.
Степан посмотрел на передние колёса – в порядке. Глянул на задние колёса – норма.
- Всё шутишь. Что за баловство в тебе сидит… - и, отвернувшись, стал понужать лошадь. Она с неохотой ускоряла свой шаг и с трудом обгоняла Лёньку. Незаметно для возницы Лёнька вытащил у поровнявшей с ним подводы с переднего колеса чеку, которая стопорила колесо на оси, не давая ему слететь. Ничего, не подозревая, Степан погрузился в мечты, тут же забыв о Лёньке. Ему виделся дом: большой, красивый, тёплый – строительство ведётся второй год, а конца и края не видно. Остались отделочные работы –самые муторные. Сегодня он затеялся приготовлением раствора для штукатурки стен. Вот и поехал на речку за водой, выпросив подводу у бригадира всего на один час.
Трах бах – колесо покатилось впереди лошади. Возница - как страус - головой в песок. Большой его нос с горбинкой уткнулся в колею оставленную колёсным трактором месяц
назад после ливня. Следом за носом плюхнулось, грузное, его тело, издавая смачный шлепок.
Ничего, не поняв, лошадь, покосившись на клубы пыли и стонавшего кучера, остановилась и лениво потянулась к засыхающей траве у края дороги.
Степан весь в пыли с порванной рубахой и разбитым носом медленно поднимался.
Ленька тихо хохотал – рукой прикрывая свой рот - подошёл к месту устроенной им аварии.
- Что случилось Степан? – незаметно, в пыль, у подводы выбросил чеку.
- Смеёшься, а я тут чуть голову не сломал себе. Твои проделки?
В свои 16 лет Лёнька слыл «мастаком» на всякого рода штучки, граничащие с хулиганством.
- Так я же тебя предупреждал. – прыснул Лёнька. И стал хохотать, не стесняясь, во весь голос. Он хлопал в ладоши и топал ногами. Обхватывал свой живот и
пальцем показывал – то на Степана, то на повозку, и колесо. От хохота даже кобыла перестала жевать, повернув голову в его сторону, она с удивлением стала смотреть, как выкобенивается юный проказник.
Тем временем Степан стоял уже на ногах, вытряхивая пыль с одежды. Закончив, он шёл поднимать колесо.
- Чёрт побери, что ты ржёшь, как мерин.
- Иди, помоги лучше, ставить колесо на место.
Ленька, улыбаясь, взялся за ось у подводы. С трудом они поставили колесо на место, измазав руки в колёсную мазь. Парень, щурясь, в упор глядит на ободранный нос соседа, на рубаху с надорванным у плеча рукавом, на штаны закатанными выше щиколоток- с дырой у колена.
- Чека где? Без неё ты свалишься снова.
- И впрямь, где она.
Став на колени, Степан разгребает у повозки горяую пыль, доверчиво поглядывая на парня, который о чём-то раздумывая, следит за возившем в пыли мужиком.
- Давай быстрей ищи!- с усмешкой командовал Лёнька.
- Вон у задка покопайся.
Явно доставляли удовольствие действия Степана, который уже поднимался с чекой в руке.
Шлёпая ногами по «лужам» из пыли и вспоминая случай, который он устроил со Степаном Лёнька лениво двигался - по скошенному лугу - между стогов сена вдоль речки к железнодорожному мосту. Где обычно собираются местные смельчаки, чтобы прыгнуть с моста в реку. Берег был пуст. Куда податься – Лёнька не знает. Купаться одному? Неохота. Что делать? Разве
переплыть на ту сторону, к девчатам, собирающим в лесу ягоды. Но вот Лёнька видит
неподалёку косматую голову дядьки Барбаша, из своего села, жившего в одиночестве.
Когда - то он служил в Морфлоте - вернулся инвалидом. Местные карапузы потешались над ним. Но дядька не обижался, только пальцем грозит.
- Здорово старик! – Грубо приветствовал Барбаша Лёнька, подходя к нему ближе.
- Чего сидишь?
Барбаш вынимает из беззубого рта самокрутку, дымящую как паровоз.
- Вот лодку украли! Надо проверить сети, а лодки нет. Сижу, размышляю, куда подевалась… Лодка то старая… Кому нужна?
- Хочешь, найду твою лодку? Только двоём смотреть будем сети.
- Что за вопрос. Конечно, хочу. А то уж два дня, как без лодки.
Вечером прошлого дня потребовалась лодка Лёньке для чего-то и он угнал её в залив и оставил там. Извилистой прибрежной тропинкой они продвигаются к заливу сквозь зеленый камыш. Тропинка вскоре резко сворачивает к берегу. Барбаш не успевая за Ленькой, отстает и путается в камыше с высокой осокой. Лёнька ухмыляется своей затее:
«Выведу лодку на середину - искупаю старика…» Вглядываясь в камыши, он находит лодку. И прямо в штанах лезет в воду. Находит под лодкой спрятанный шест, взбудоражив устоявшую воду, прыгает на корму плоскодонки.
- Эй! Дядька Барбаш.
- Бегу, бегу! – раздаётся в камышах, и вскоре появляется весь перемазанный тиной, с сияющим лицом хозяин лодки. Раздвигая камыш - они выбирались на чистую воду.
- Держи на сухую сосну. – показывает рукой Барбаш.
Шест застревает в трясине. Лёнька с трудом вытаскивает его на поверхность воды.
- Ну как Ольга? – спрашивает Лёнька. – О чём пишет?
- Да так, - нехотя отвечает дядька, глядя в небо. – Пишет - вышла замуж.
- Ох, и врёшь ты дяденька. Ни чего она тебе не пишет. Забыла она тебя. Гуляет она с кем попало, а ты – за-амуж.
- Почему забыла. Разве родителей забывают?
Управляя лодкой, Лёнька, исподлобья посмотрел на старика. Он с ухмылкой крутит головой: « Переверну сейчас!»
- Она хорошая. Вот посылку мне прислала.
- Когда?
- Ещё обещала к осени приехать с мужем.
Лёнька подумал: не заболел ли старик, пьян может вовсе.
- Ольга хорошая, мало, что люди говорят – разводит руками Барбаш.
- И денег присылала. В помощь мне.
- Значит, люди выдумывают?
- Конечно, им только язык почесать. Только напрасно….
Лёньке хочется крикнуть, что врёт всё старик, но что - то удерживает его от грубого слова.
« Надо так! – думает Лёнька. – Сам еле жив, а выгораживает дочь – проститутку»
Парня удивляет, что не жалуется, не ноет Барбаш, как поступают слабые духом люди.
В прозрачной воде чернели два кола с натянутой между ними сеткой. Лодка остановилась.
Старик, вытягивает, всю в тине, мокрую сеть и кладёт в лодку. Хватая за жабры карасей, кидает в корзину. Охваченный новыми мыслями Лёнька молчит. От своей затее он уже отказался. Чем - то сломил кураж в парне – дед.
- Один я остался. Жена, сам знаешь…. Сыновей - Бог не дал. Вся надежда на Ольгу. Разве она меня бросит?
Старые руки его не могли достать из воды последний кол. Ленька, держа равновесие, тихо подошёл к старику:
- Давай я, вытащу кол!
Он берётся двумя руками за кол и легко бросает в лодку вместе с ним, всю в дырах на последнем метре сеть.
- Спасибо тебе! - и с благодарностью смотрит Леньке в глаза, что парень смутился.
- Да что ты. – Это же я лодку угнал. – и покраснел, стесняясь (впервые).
Барбаш, улыбаясь, смотрит на парня:
- Знаю. Известное дело – ребячье! Вот и Оля моя: перебесилась, остыла, поумнела.
Лёньке вспоминается старше его на год игривая Ольга. Парни так и вились вокруг нее стаями – ей нравилось. Она, не скрывая этого, рассказывала подругам, как перехватывает её дыхание, когда её прижимают в тёмном углу своими ручищами парни из старших классов. Как подкашиваются ноги от поцелуев – ноет душа, просит не понятных желаний.
Прошлой весной по зову природы, по воле сердца - она стала женщиной. Слух по селу разнесся быстрее, чем Ольга дошла домой. И пошли пересуды…. Осенью того же года
она поехала с дипломом о среднем образовании в город поступать в техникум. Городские забавы втянули её. Ольге пришлось у дороги «летать ночной бабочкой». Как - то раз подхватил её парень из соседнего села, разговорились … Барбаш сказал правду. Он ждёт гостей.
Лодка плавно воткнулась в илистый берег.
-Ну, спасибо тебе! Болтают в селе, что ты сорви голова. Но я вижу – малый ты, совсем ничего!
Лёнька краснеет от похвалы, озираясь на опускающее в своё гнездо солнце. Часы, проведенные на реке с Барбашом - перевернули в нем все с ног на голову. Проносится школа, мелькает родной СПК и чудится офицерская гимнастерка – мечта стать офицером
танковых войск у него с детства сидит в голове. Осенью военкомматчики обещали направить в училище….
Обсуждения Настроение