Наоборот

Этого утра, когда робот-кардинал наконец будет избран папой, ждали все. Сомнений в исходе выборов не оставалось. Конклав очень долго колебался между яростными сторонниками кардинала Асквиги из Милана и кардинала Карциофо из Генуи, и вот теперь дело, похоже, сдвинулось — нашли компромиссное решение.

Все фракции согласились избрать робота. Сегодня утром я прочел в “Оссерваторе Романо”, что даже ватиканский компьютер привлекли к обсуждению и он убедительно рекомендовал именно его кандидатуру...

Когда вибрация прекратилась и корабль твердо встал на космодроме домеранжей, Джастин Марнер на-конец понял.

— Не иначе — мы с тобой спятили, — сказал он тихо. Честное слово, мы просто ненормальные.

Второй землянин, который, не отрывая глаз от экрана, разглядывал чужой зелено-золотистый ландшафт, обернулся.

— Что ты сказал? — спросил он.

— Я говорю, что ни один человек в здравом уме не попал бы в такое положение. До меня только сейчас дошло, как мы влипли.

Кембридж скривился.
— Не...

I. Чародей

Был он высок, строен, смуглолиц, черняв, за что, собственно говоря, и получил своё прозвище – Цыган, и весьма недурён собой…

Накануне, набравшись смелости, он напросился в гости к очередной своей пассии, но с утра заробел и полдня ходил за мной как привязанный, умоляя поехать с ним. Мои аргументы он пропускал мимо ушей, преданно заглядывал в глаза и, картинно заламывая руки, канючил:

– Ну, поехали, чего тебе стоит.
Я, как мог, упирался, но, в конце концов, уступил.
– Ну и...

Случилось это в начале прошлого месяца. Мы с Венделмансом работали в обезьяньем заповеднике, и вдруг он сказал:

— Кажется, я сейчас потеряю сознание.

Стоял май, и утро действительно выдалось жаркое, но Венделманс никогда не обращал внимания на жа-ру, и я просто не помню, чтобы погода его вообще когда-нибудь беспокоила.

В тот момент я “разговаривал” с Лео, Мимси и дочерью Мимси, Маффин, поэтому никак не прореагировал на сказанное, хотя в памяти что-то отложилось. Если часто и подолгу...

Фосс стоял перед коттеджем коменданта колонии, чувствуя, как гигантская лапа тяготения чужой плане-ты прижимает его к земле. Из последних сил он старался не сутулиться и держаться прямо. На планете земного типа его мускулистое тело весило сто семьдесят фунтов, на Сандовале IX они обратились в триста шесть.

Адапты, кучкой стоявшие на другой стороне широкой улицы, насмешливо улыбались. С крепкими сухо-жилиями, ширококостные, они не испытывали никаких неудобств от чуть ли не двойной силы тяжести...

Эмиль Вилар не расставался с вырезанной из газеты небольшой рецензией на свой первый и единствен-ный сборник стихов. Прилетев на новую планету, он достал вырезку и перечел в десятитысячный раз.

Бумага пожелтела от времени, буквы начали стираться, но это не имело значения; слова навсегда запе-чатлелись в его мозгу.

“Эмиль Вилар понимает мир, как мало кто из поэтов, — гласила рецензия. — К сожалению, мир нико-гда не поймет Вилара. Талант поэта слишком велик”.

Прочтя рецензию впервые...

Эл Миллер снял трубку, чтобы позвонить во “Френдли файненс компани” по поводу увеличения предос-тавленной ему ссуды. Он успел лишь трижды повернуть диск, набрав МУ4, когда в трубке что-то щелкнуло и раздался чей-то незнакомый голос:

— Оператор девять, говорите. Оператор девять, вы меня слышите?

Эл нахмурился.
— Мне не нужен оператор. Должно быть, меня неправильно…

— Одну минуту, — перебили его. — Кто вы?

— Я хотел задать вам тот же вопрос. Каким образом вы подсоединились к моему...

Засигналил видеофон, Нортроп слегка нажал локтем на переключатель и услышал голос Маурильо:

— У нас гангрена, шеф. Ампутация вечером.
При мысли об операции у Нортропа участился пульс.
— Во сколько она обойдется? — спросил он.

— Пять тысяч, и все будет тип-топ.

— С анестезией?
— Конечно, — ответил Маурильо. — Я пытался договориться иначе.

— А сколько ты предложил?
— Десять. Но ничего не вышло.
Нортроп вздохнул.
— Что ж, придется мне самому уладить это дело. Куда положили...

День, когда Элу Мейсону, специалисту по гидропонике, пришла в голову эта идея, начался на Третьей лунной базе как обычно — сонные с покрасневшими от недосыпания глазами ученые и инженеры сползались к завтраку.

Первый прием пищи ни у кого не вызывал приятных эмоций.

Персонал Третьей лунной состоял исклю-чительно из представителей мужской половины человечества. В отсутствие женщин, без строгих законов об окончании рабочего дня ничто не отвлекало от научных споров, которые часто затягивались...

- В батальоне 3 танковых pоты по 93 чел. Всего в батальоне 143 человека.

- Так не может быть!
- Оказывается, может.

- Вы что, не можете успокоиться после вчеpащнего пpаздника?

- А какой вчеpа был пpаздник?

- Откуда я знаю, какой?

- Пpоводите 4 выстpела... Вы же комсомольцы?
- Hет!
- Тогда тpи.

- Эта функция возpастает...
- Она же убывает!
- Hу да, возpастает вниз!

Hу, давайте попpобуем еще, может, он со втоpого pаза встанет... (По поводу не вставшего по команде...