Награда

Костер первый (продолжение) Лик ужасен и скрыт под броней

Адским пламенем плещут глаза...
И сверкает под бледной луной
Не копье, а стальная коса.
Белый всадник у черной скалы
Осадит боевого коня...
От удара тяжелой руки
Разойдется могилой земля.
Уведет меня в мир тишины,
Вечной ночи и вечного сна...
Увлекая на бал сатаны
Мою жизнь, испитую до дна.
Испытай же, что Богом дано,
Собери из каменьев цветы...
Вспомни день, опустившись на дно,
Оцени светлый лик красоты...

– Мадам, не писайте в левый чулок!
Глаза закрыты, и перед ними плавилась густая красная пелена. Немилосердно пекло явно обезумевшее светило. Оно жгло голые ноги, оно горело в мозгах брызгами кипящей стали, и оно на широте путешествия по Ловозерской тундре просто не имело права так безжалостно припекать! В ушах стоял звон, из-за которого Р.П. не слышал голосов своей легконогой “гвардеи”. Воздух оставался удивительно свежим, и одинокий путник, дремливо отдыхающий в пропитанной пылью траве у...

В сценографической игре художника с колоннами возникла новая трансформация: на сцене появилась довольно внушительная садово-парковая скамейка весьма экстравагантной формы.

Посредине этой скамьи, подвернув под себя ногу на восточный манер и зажав в кулаке короткую курительную трубку, сидел второй муж Женщины – рыжебородый художник Иван.

Тонкий красный свитер и джинсы были ему как вторая кожа – жилистая мускулатура рельефно проступала сквозь одежду.

На дальнем краю скамьи, отвернувшись в...

Могучий монолит плиты наклонился (почти беззвучно) и над могильным холмиком выставилась среброволосая под луной Венкина голова. Рот у головы открылся, однако вместо слов раздалось змеиное шипение, и что окончательно добило оскорбляющих память предков пьянкой на могильном холмике, это черный Венкин саван с развевающимися под ночным бризом невесомыми рукавами.

17
И щемящей тоской наполняя
Вы ползете за край земли
Невозвратные годы мои.

Ребята чухнули от меня, точно увидали привидение...

Экслер пребывал в великолепном настроении, вернувшись с митинга в Б-13 с участием Чер-ского. Кот Бублик, лениво развалившийся рядом, был в таком же настроении. Только что он откушал осетринки.

- Бублик, а хочешь - я расскажу тебе новогоднюю сказку? Для расширения твоего кругозора...

Расценив красноречивое молчание кота как знак согласия, Экслер продолжил:

"В тридевятом царстве, в триодиннадцатом государстве жил Дед Мороз. В холодильнике. Поскольку был холодолюбивым существом. А вот царь...

ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ, в которой рассказывается о зеркале и его осколках.

Ну, начнем! Дойдя до конца нашей истории, мы будем знать больше, чем сейчас. Так вот, жил-был тролль, злой-презлой, сущий дьявол. Раз был он в особенно хорошем расположении духа: смастерил такое зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось дальше некуда, а все дурное и безобразное так и выпирало, делалось еще гаже.

Прекраснейшие ландшафты выглядели в нем вареным шпинатом, а лучшие из людей - уродами, или казалось...

У одной вдовы было две дочери: родная дочка и падчерица. Родная дочка была ленивая да привередливая, а падчерица - хорошая и прилежная. Но мачеха не любила падчерицу и заставляла её делать всю тяжёлую работу.

Бедняжка целыми днями сидела на улице у колодца и пряла.

Она так много пряла, что все пальцы у неё были исколоты до крови.

Вот как-то раз девочка заметила, что её веретено испачкано кровью. Она хотела его обмыть и наклонилась над колодцем. Но веретено выскользнуло у неё из рук и...

Джессика была очень милой женщиной, но чрезвычайно гневливой. Глубоко внутри, за милым фасадом, клокотал гнев, который только и ждал возможности прорваться наружу. Он был исполнен безумия, злопамятности и обладал разрушительной силой.

Это была и сила саморазрушения, и потому гнев подталкивал Джессику к мысли, что она недостойна того, чтобы жить.

Лишь очень немногим удавалось разглядеть гнев за ее милой наружностью. Внешне она казалась одной, но внутри была совершенно иной. Ее гнев...

В психиатрической больнице города N был обычный вечер обычного рабочего дня. Впрочем, вечер был уже довольно поздний и потому пациентам пора было спать. Однако, неугомонная шизофреничка Пелагея Селедкина все развлекала соседей по палате пением частушек не совсем приличного содержания. «Ну что, Пелагеюшка? По- хорошему, значит, засыпать не хотим? Укольчик тебе сделать?».

Психиатр Георгий Агафонов частенько засиживался на работе допоздна. Он давно перестал реагировать на шуточки своих друзей...

В давно минувшие времена на берегу далёкого южного океана стоял город. Со всех сторон его обступали непроходимые джунгли. Никто из жителей этого городка не подозревал о том, что есть на свете иные города и страны, и другие народы.

Кто уходил из города в джунгли, не возвращался, и смерть его среди зеленоватой полутьмы была ужасной.

Город не был большим. Но каждый из его жителей, будь то бедный рыбак или даже низший жрец, считал, что весь остальной мир – это джунгли и океан. И только здесь...